23. Женщина с видеозаписи (1/2)

Чу Ваньнин разузнал, какие занятия проводятся в те часы по средам, когда женщина приходила в досуговый центр. Это могли быть танцы, гончарные мастер-классы, акварельный кружок или группа взаимоподдержки для потерявших родных и близких. Учитывая, что последние собирались раз в неделю, а в других кружках занятия проводились каждый вечер, Чу Ваньнин склонялся к мысли, что женщина ходила в группу взаимопомощи. Это также объясняло, почему у нее всегда грустный вид.

В среду Чу Ваньнин совершил поступок из ряда вон, по собственным меркам: сославшись на плохое самочувствие, отпустил студентов пораньше, а сам направился к досуговому центру. После многочасового просматривания видео он хорошо помнил, где находятся доступные Наньгун камеры, и постарался занять наблюдательный пункт там, где его не заснимут. В урочное время женщина появилась. Как всегда, поднялась по ступеням центра и пропала на долгие два часа. Чу Ваньнин ждал ее, потягивая апельсиновый коктейль, купленный в уличной палатке.

Он боялся пропустить ее, но как оказалось, напрасно. Возвращаясь с занятия, женщина прошла совсем рядом с ним. То ли вживую она смотрелась иначе, то ли у нее было хорошее настроение, только она не выглядела грустной. Может, лишь чуть-чуть утомленной и оттого неулыбчивой. Чу Ваньнин сжал стакан с коктейлем в руке, как защитный оберег, и шагнул ей навстречу.

- Э-э, здравствуйте. Э-э, извините…

Женщина с дружелюбием ожидала вопроса. Чу Ваньнин собрался с мыслями и продолжил.

- Извините, что отвлекаю вас, мне нужна помощь.

- Да-да, чем могу помочь? Подсказать что-то?

- Нет! То есть да… Скажите, а вы ведь ходите в кружок взаимоподдержки?

- Да. Вы приходили в нашу группу? Простите, если вас не помню.

- А-мм, ну-у, нет. Я скорее хочу попасть в него, но совсем не знаю, что там и как, и…

Вообще, Чу Ваньнин ожидал, что на этом моменте женщина насторожится или просто отгородится предложением прийти да самому посмотреть. Но, похоже, в группе взаимоподдержки хватало нерешительных, и она ничуть не удивилась. Напротив, даже проявила участие.

- Я понимаю. Сложно открываться, пережив утрату. Иногда кажется, что говорить о ней и получать помощь – кощунство. Ничего страшного, если вы боитесь или сомневаетесь. Большинство до нас совсем не сразу доходят. То, что вы нашли в себе силы разведать обстановку – уже большой шаг. Вы хотите узнать о нашей деятельности?

Чу Ваньнин с силой затряс головой.

- Меня зовут Чу Ваньнин. А вы спешите? Может, я угощу вас чем-нибудь за разговором?

Он стеснительно махнул в сторону маленького кафетерия на три столика, где через стеклянные двери и панорамные окна, увешанные диодными гирляндами, просматривалась витрина с разноцветными пирожными. Легкомысленный дух кафетерия не соответствовал атмосфере предстоящего разговора, но ничего более подходящего поблизости не было. Не тащить же уважаемую женщину в фастфуд.

- Лян Сон, - представилась женщина. – Спешить мне некуда. Да и кофе мне бы не помешал. Пойдемте.

Чу Ваньнин сопроводил ее до кафетерия, придержал дверь, усадил за столик и, справившись о предпочтениях, отправился к стойке для заказа. Вскоре он принес к столику поднос, составил с него кружки с кофе, воду, два блюдца со сладким угощением и разместился сам.

- Уважаемая Лян Сон, еще раз простите, что отнимаю ваше личное время, - начал он, - расскажите, пожалуйста, о кружке. Что он из себя представляет, и кто его организовал?

И женщина рассказала ему, что является одной из соосновательниц группы взаимопомощи. Начиналось все как поддержка матерям, потерявшим детей в результате несчастных случаев или болезней. Позже присоединились убитые горем отцы, а потом расширилась и тематика. Теперь принимали всех, кто надеялся облегчить тяжесть утраты близкого человека. Чу Ваньнин узнал, что в настоящее время сообщество насчитывало порядка трех сотен членов, но единовременно кружок посещало не более двадцати человек в неделю. Кто-то справлялся со своим горем и переставал ходить или посещал все реже и реже, а на их место приходили новые, чья боль была совсем свежа, поэтому на очных встречах собиралось плюс-минус одно и то же число людей.

- Мы очень бережно относимся ко всем, а особенно к тем, кто пришел впервые. Поэтому не бойтесь, приходите. В конце концов, если вам не понравится, вы в любой момент можете уйти. Просто знайте, что у нас помощь получили уже сотни человек, - заверила Лян Сон.

- А вы… Извините за бестактность, вы ведь тоже пережили потерю? – осторожно уточнил Чу Ваньнин, надеясь на подробности.

К сожалению, она ответила лаконично:

- Да.

Как бы Чу Ваньнин не ненавидел вранье и манипуляции, пришлось сочинять цепляющую историю. Сколько Мо Жаню было, когда его мать погибла? Три-четыре года?

- Моей дочке было всего три, когда она… вместе с мамой… Понимаете, авария.

Чу Ваньнин сказал это и тут же распереживался: а ну как женщина решит, что он еще слишком молод для отцовства и что-то заподозрит! Но она сочувственно похлопала ему по руке, нагнувшись над столом.

- Я вам соболезную. Это очень трагично. Я понимаю.

Чу Ваньнин вскинул на нее взгляд, удерживая в груди как движущую эмоцию кристаллизованную тревогу за Мо Жаня.

- Не понимаете. Я потерял семью по вине какого-то алкаша. Моя малышка… я постоянно думаю о том, мучилась ли она. Ведь не мучилась, нет? Все происходит быстро?

У Лян Сон дрогнули веки и помутнел взгляд. Она отняла ладонь и спрятала сжатый кулак под стол, дыша прерывисто и неглубоко. Чу Ваньнин испугался, поняв, что глубоко задел чувства женщины. Он этого и добивался, но в уме все смотрелось не так жестоко, а вот реальность била наотмашь. Больше всего Чу Ваньнин боялся, что сделал человеку больно зазря. Просто взял и разодрал рану случайной женщины, которая этого не заслуживала.

- Я знаю. Я знаю… - не совсем вменяемо повторяла женщина. – Автокатастрофа – милосердная смерть, быстрая. Я знаю. У меня ведь сын…

- Авария? – благоговейным шепотом спросил Чу Ваньнин.

- Нет, нет… Это я попала под машину и впала в кому. А он был слишком мал. Остался в квартире один на недели... Хоронили в закрытом гробике.