7. Прояснение (1/2)

Поцелуи с Чу Ваньнином походили на приручение. Начинал Мо Жань целоваться в своей обычной необузданной манере, но к его удивлению, вместо того, чтобы распалиться, объект страсти задеревенел. Мышцы спины Чу Ваньнина сковало, покоящаяся на плече Мо Жаня ладонь из ласкающей превратилась в сдерживающую, а под закрытыми веками угадывалось беспокойное движение глазных яблок. Чу Ваньнин не отказывался от поцелуя и не отталкивал, даже подхватывал порывы, но заметно было, что ему некомфортно. Это здорово сбивало с толку. Такого прежде в «карьере» Мо Жаня не случалось, и он не понимал, с чем вообще имеет дело. Однако интуиция подсказала ему, как перестроиться под Чу Ваньнина. Они перешли на нежные скользящие поцелуи, невесомые, поверхностные, щекочущие сердце через кожу. Мо Жань и в этом находил удовольствие, но все же это было не то. На задворках сознания он даже ужасался, а как быть дальше, если окажется, что Чу Ваньнин предпочитает ласки в такой манере всегда. Это же полное несовпадение темпераментов! Можно взять и выкинуть лелеемую любовь на помойку!

Такие «котячьи», как их еще в средней школе называли Мо Жань и его сверстники, поцелуи хорошо расслабляли Чу Ваньнина. Он понемногу отдавался в руки и начинал, наконец, откликаться на прикосновения. Робко, тихо, как далекое эхо. На сформированный вкус Мо Жаня слишком тихо, но в том, как Чу Ваньнин забывался, сквозил потенциал. В этом легком шепоте Мо Жань расслышал для себя горячее обещание. Только раз Чу Ваньнин опомнился и беспокойно встрепенулся:

- А тут нет камер?

Мо Жань удержал его взгляд направленным на себя, замаскировав под ласку. Конечно же, в библиотеках были камеры, и одна как раз висела правее них.

- Нет, - ответил Мо Жань, потому что, в сущности, для их свидания наличие видеонаблюдения никакой роли не играло, а отогревать потом опять Чу Ваньнина не улыбалось.

Чу Ваньнин, рационально мыслящий человек, поверил ему. То ли хотел поверить, то ли чувства ослепили. Он закинул руки за шею Мо Жаню, припал к губам и потянул на себя, отчего они потеряли равновесие и едва не кувыркнулись через спинку кресла. Мо Жань вовремя ухватился за полку, удерживая обоих вертикально. Потерянное физически равновесие – отличный момент, чтобы пошатнуть и эмоционально. Со сбитыми с толку людьми проще. И Мо Жань стихийно выбрал этот момент, чтобы с корнем выдрать то, что заставляет Чу Ваньнина не доверять и зажиматься.

- Я вот понять не могу… Ваньнин… - позвал Мо Жань.

- М-м? – вскинул брови Чу Ваньнин. Вкупе с расфокусированным взглядом из-под прикрытых век это выглядело соблазнительно. Мо Жань подушечкой пальца потрогал острый внешний уголок глаз. На удивление, ощущение было мягким, а он-то ожидал прощупать чуть ли не уголок бумажного листа.

- Я думаю, нам надо сразу разобраться. Потому что ты меня обидел. Скажи, я правда выгляжу человеком, способным на гнусный спор? По-твоему, вот такие у меня развлечения? В твоих глазах я настолько мелкий человечишка?

Взгляд Чу Ваньнина дрогнул, почти прояснился.

- Я-я… Я вовсе не хотел тебя оскорбить. Я только не хотел, чтобы…

Мо Жань на мгновение растерялся. Чу Ваньнин почувствовал себя виноватым - именно этого Мо Жань и добивался, но постфактум понял, что вовсе не желал, чтобы тому было больно. Мо Жань просто повел себя с ним, как с любым, от кого нужен правдивый ответ кратчайшим путем. По перенятой от Наньгун Лю схеме он всегда пользовался смесью высокомерной честности и манипулированием виной как сывороткой правды. Но, похоже, с Чу Ваньнином не стоило обращаться шаблонами. Еще пару долгих секунд Мо Жань пытался определить, а чем же Чу Ваньнин отличается от других, что проверенный прием работает как-то не так, а потом сообразил: да все так, просто самому Мо Жаню, в кои-то веки не все равно, как себя чувствует вторая сторона.

Чу Ваньнин отзеркалил жест и тоже погладил уголки глаз Мо Жаня, упокоив подушечки пальцев на висках.

- Извини, - шепнул он. – Но такой вывод напрашивался. Твои друзья мерзкие хамы, и у них в порядке вещей спорить на девушек. Чем скромнее и невзрачнее девушка, тем больше за нее очков. Такая вот доблесть. Это невыносимо наблюдать. И очень тяжело для девушек. Я… Я знаю, что и на парней спорили. Я решил, что вы подняли ставки на преподавателя.

- Я к этому не имею никакого отношения, - заверил Мо Жань.

Внезапно Чу Ваньнин вскинул совсем уже ясный взгляд.

- Так ли не имеешь? Это же твои друзья. Ты не знал? Вряд ли не знал. Значит, закрывал глаза.

- Во-первых, о ком ты? Судя по развлечениям, ты говоришь про братьев Фэн, Сун Ванцзы и иже с ними. Так они мне не друзья вовсе.

Чу Ваньнин недоверчиво поджал губы.

- Ты как минимум проводишь в их компании немало времени. И, уж извини, это трудно не знать в университете, где обсудить золотую молодежь – любимое развлечение вообще всех, я знаю, что на совместных вечеринках вы бываете чаще, чем я успеваю чай пить.

Мо Жань не удержался от позабавленной улыбки:

- Это потому, что ты трудоголик. Ты бываешь так поглощен работой, что даже в термосе чай успевает остыть. Идея поставить в читальном зале автомат с горячими напитками, возникла из-за тебя. Смотреть, как ты морщишься от остывшего чая и сажаешь себе желудок, - вот что невыносимо.

- Очень плохая была идея, я спустил в этом автомате непомерную сумму, - буркнул Чу Ваньнин. – Так все-таки, разве они тебе не друзья? Вы проводите вместе время и в университете, и вне его. Даже если вы не близкие друзья, то как минимум приятели. И я в замешательстве. Не могу ждать ничего хорошего от человека их круга общения. Даже если ты… кажешься нормальным.

Последнее Чу Ваньнин произнес совсем уж неразборчиво, как будто хотел сказать иное, но поспешно проглотил слова. Услышь это от кого другого, Мо Жань счел бы себя оскорбленным и разницу между собой и этими клоунами объяснил бы доходчивым жестоким действием. Но для Чу Ваньнина Мо Жань распахивал все кладовые своего терпения и не брезговал спускаться с вершин высокомерия. Проще говоря, с Чу Ваньнином Мо Жань готов был разговаривать как с равным.

- Они не моего круга люди. Даже близко нет. Они бы хотели рядышком постоять, они всеми своими хилыми силенками тянутся, но… Они рябь на воде, но не само море.

- Что это значит? – хмуро спросил Чу Ваньнин. – Я тебя не понимаю.

- Они мне не ровня.

- Я и не говорил, что они тебе ровня. Ты меня слышишь вообще? Я говорю, что вы общаетесь, а значит, так или иначе влияете друг на друга.

- Я не спорю на людей. Эти хлыщи никак на меня не влияют.

- Да ну правда? А почему тогда ты их не остановил?

Мо Жань воззрился на Чу Ваньнина в изумлении. Он почему-то думал, что с Чу Ваньнином у них сразу сложится полное взаимопонимание, и тот будет во всем соглашаться и поддерживать. Но вот уже на первом свидании вылезли какие-то сложности, без которых вполне можно было обойтись. Да почему, черт возьми, Чу Ваньнина волнуют какие-то придурки, которые ведут себя как неотесанные дикари?

- Зачем мне их останавливать? Пока они заняты своими дурацкими развлечениями, с ними легко справляться. Ваньнин, ты пойми, я вынужден с ними общаться. Это деловая инвестиция. Их лояльность в будущем будет стоить мне дешевле. Я не дружу с ними, я держу их в поле зрения.

Это же должно было успокоить Чу Ваньнина? Но тот разозлился настолько, что больно сжал пальцы на плечах Мо Жаня.

- То есть тебе все равно, что твое окружение творит непотребства? Молчанием ты их поощряешь. Не жаль пострадавших девушек? Одна бедняжка потом год на занятия не ходила! Другая теперь отказывает вообще всем парням, потому что боится. Ее мать приходила в университет и просила создать этическую комиссию. Преподов до сих пор на обсуждения созывают. За время, потраченное на эти планерки, я успел бы новый курс составить!

Мо Жань сочувственно погладил его по спине.

- Я могу попросить, чтобы тебя освободили от этих встреч. И если ты уже задумывался о новом курсе, то и с организацией легко помочь.

Пару долгих секунд Чу Ваньнин смотрел прямо в глаза, а затем смежил веки. Кажется, он почти не дышал.

- Только попробуй это сделать, и я тебя по всему кампусу волоком протащу, - процеживая каждое слово, посулил Чу Ваньнин и с долгим выдохом открыл глаза.

Мо Жань понял, конечно. Не дурак. Но все же оказался огорчен тем, как Чу Ваньнин распыляет себя на других. Такой умный, одаренный человек мог бы многое сотворить и привнести. Но Чу Ваньнин попался в ловушку спасательства, а это потеря фокуса и путь вникуда. Сочувствовал ли Мо Жань обманутым девушкам? Ну, вероятно, да. Он же нормальный живой человек, а не психопат какой-то. Но он не считал нужным не то что помогать, а даже думать о них. Ведь если смотреть глобальнее, испорченные отношения с золотыми сынками выйдут потом боком всем. Мо Жань методично сбивал их в отару и подгонял к загону, откуда они уже и не пожелают выйти и будут радостно блеять при виде пастуха. Они не пойдут против него и не сделают что-то, что ему не понравится. А им всегда можно будет объяснять, что именно ему не нравится. Поэтому что в таком разрезе значат три-четыре обиженных человека? Кроме того…

- Разве они не сами виноваты? – озвучил Мо Жань. – Эти девчонки, у них что, задержка в развитии? Да вроде бы нет. Так почему ты позаботился о своей безопасности, а они нет? Предпочли закрыть глаза, а теперь строят из себя жертвы.

- Мо Жань, им же по семнадцать-восемнадцать лет, они еще дети! Они только познают мир и отношения! – пораженно воскликнул Чу Ваньнин.

И это укололо так глубоко, что всколыхнуло непримиримое раздражение. С Мо Жанем и в четырнадцать никто не церемонился - и ничего, вырос, жив, здоров. Впадать в истерики на год не собирается, а уж его-то проблемы покруче опубликованной любовной переписки в общеуниверситетском чате.

- Им уже целых семнадцать-восемнадцать, они взрослые люди, - злобно процедил Мо Жань. – Жизнь вообще не стелится ковром под ноги. Встал, отряхнулся, пошел. Считай это прививкой, дальше у всех будет только хуже. Меня тошнит от идеи, что все должны быть друг с другом добры. Лицемерие и вальс.

Его так захватило жгучее раздражение, что он даже не сразу заметил, что Чу Ваньнин невесомо гладит его по голове. А когда осознал, впал в ступор, не понимая, что того спровоцировало на такую ласку, и как теперь на это реагировать. Чу Ваньнин поцеловал в висок, и от этого нежного жеста Мо Жань обмяк в его руках, как тряпичная куколка без набивки.

- Кто же тебя так обидел? – очень тихо, на грани слышимости, протянул Чу Ваньнин.

- Никто не смеет меня…

- Нет, нет, - эхом отозвался Чу Ваньнин, медлительно ерша пальцами короткие прядки на шее Мо Жаня.

Он потянулся за поцелуем, и Мо Жань охотно подхватил. Но недавняя мелкая перепалка подействовала на него угнетающе. Страсть ушла, ему больше не хотелось Чу Ваньнина. «Котячьи» поцелуи пришлись как раз кстати.