Глава 3 (1/2)

Гермиона была храбрым человеком. Она преодолевала напряженные ситуации в больнице, решала проблемы, смотрела опасности и смерти в лицо, ни разу не моргнув и не дрогнув.

Но когда дело касалось Малфоя, Гермиона чувствовала себя кроткой черепахой, мечтающей спрятаться в свой панцирь.

После их поцелуя прошло чуть больше суток. Гермиона чувствовала, как неловкость витает в воздухе всякий раз, когда она пыталась завязать разговор или слишком долго смотрела на Малфоя. В душу закрадывались сомнения, и она размышляла о том, что ей стоит либо разобраться в случившемся, либо притвориться, что ничего не было.

Однако второй вариант отпадал, поскольку Малфой по-прежнему прикасался и прижимался к ней. Когда Гермиона обрабатывала его глазницу, он каждый раз клал руку ей на бедро. Когда она массировала его шрам, Драко приподнимал голову, побуждая ее подходить к нему ближе. Все его прикосновения, пока Гермиона готовила завтрак, не казались случайными. Но при этом Драко не пытался вновь поцеловать ее.

На этой неделе Гермиона работала в ночь, поэтому больше не могла задерживаться у него по вечерам и оставаться надолго после завтрака. Дневной сон означал, что они будут видеться реже, к ее разочарованию.

— С сегодняшнего дня я работаю в ночь, поэтому после завтрака сразу пойду домой, чтобы немного поспать, — сообщила Гермиона, вытаскивая фриттату<span class="footnote" id="fn_32961058_0"></span> из духовки. — Ты уже можешь носить протез в течении восьми часов, так что я вернусь около пяти вечера, чтобы вынуть его и обработать глазницу перед тем, как отправиться на работу, если ты не против.

Положив в свою тарелку кусок омлета и добавив сверху немного соли и перца, Драко начал методично разрезать блюдо.

— Хорошо. Значит, больше не будет таких роскошных вкусных завтраков? — спросил он, проглотив первый кусочек.

Она слабо улыбнулась и мельком посмотрела на него, все еще не в силах удерживать с ним зрительный контакт дольше нескольких секунд после поцелуя.

— Наверное, нет. Я буду слишком уставшей, чтобы готовить что-то грандиозное. С завтрашнего дня и до следующей недели придется довольствоваться простыми блюдами на завтрак.

Гермиона тяжело вздохнула и подперла щеку рукой. Малфой, внимательно следивший за ее поведением все утро, решил, что она выглядит опечаленной.

— Ты в порядке, Грейнджер? — спросил он, сделав глоток воды.

— Хм? О, да. Я в порядке. Просто не спала всю ночь, чтобы адаптироваться к графику, — объяснила Гермиона, отламывая вилкой кусочек омлета.

Драко кивнул, недоумевая, почему она все еще ведет себя странно и нервно. Самонадеянность заставляла его думать, что это потому, что ей понравилось их недавнее занятие. Но неуверенный тихий голосок в его голове настойчиво твердил, что она сожалеет о поцелуе.

— И все? — продолжил Малфой, наблюдая, как она прикусила губу и моргнула. Грейнджер слишком быстро кивнула. — Уверена?

Гермиона затаила дыхание, отгоняя вихри неуверенности и пытаясь вспомнить, кто она такая. Драко казалось, что ее сейчас стошнит, судя по выражению лица.

— Грейнд…

Табурет громко заскрипел, когда Гермиона спрыгнула с него. Малфой нахмурил брови и недоуменно наблюдал, как она сделала шаг вперед. Он повернулся всем телом к ней, пока Гермиона нерешительно приближалась к нему. Сердце Драко пропустило удар, когда она встала между его разведенных ног и положила руки ему на плечи.

Ее тело практически дрожало от волнения, а лицо горело от смущения. Малфой смиренно ждал ее дальнейших действий, положив руку ей на поясницу. Он не хотел подталкивать, Грейнджер должна была сама совершить следующий шаг.

Задержав дыхание, Гермиона закрыла глаза и прильнула к его губам. Она облегченно выдохнула носом и расслабилась, когда Драко прижал ее к себе, разместив загипсованную руку между ее лопаток.

— Я… я просто хотела сделать это быстро, — призналась Гермиона, немного отстранившись и открыв глаза.

— Долго настраивалась? — поддразнил Драко, заставив ее покраснеть.

— Не исключено.

Драко быстро поцеловал ее еще один раз, а затем широко улыбнулся, шрам на его лице немного исказил проявившуюся ямочку.

— Ты можешь делать это в любое время, когда захочешь, — сообщил он.

Гермиона отошла от него и села обратно на стул, чтобы продолжить завтракать. Легкомысленная улыбка норовила расплыться на ее лице, поэтому она сжала губы и кивнула, собираясь с мыслями.

— Хорошо, — произнесла Гермиона, и предательская улыбка все-таки появилась на ее лице.

***</p>

Первая ночная смена всегда самая трудная, особенно когда нет времени даже присесть и отдохнуть. Длительная активность в ночные часы отнимала у Гермионы много энергии, ведь выполнение рабочих обязанностей с максимальной концентрацией — задача изнурительная.

Совершенно измотанная и морально истощенная, она переместилась по каминной сети из своего кабинета прямиком в квартиру Драко. Казалось, ее зрение затуманилось гораздо сильнее, чем обычно, и Гермиона не могла дождаться момента, когда сможет лечь спать.

Ее встретили странные звуки и восхитительные запахи. Пройдя в глубь квартиры, она заметила движение на кухне и услышала строки из очередной аудиокниги.

Замешкавшись, Гермиона молча стояла и с любопытством смотрела, как Драко готовил завтрак, ну или пытался. На кухне одновременно происходило несколько процессов. Венчик взбивал яйца, бекон переворачивался на сковородке, апельсины сами выжимались в графин, а поджаренный тост вылетел из тостера и опустился на тарелку.

Этим утром Драко снова предпочел надеть лишь спортивные штаны, его волосы были влажными после душа, который он, вероятно, принял минут тридцать назад.

Гермиона медленно моргнула, а затем решила заявить о своем присутствии. Она прочистила горло и вошла на кухню, когда Драко начал доставать картофель из духовки.

— Что здесь происходит?

Он пожал плечами, без особых усилий удерживая одной рукой противень с картофелем.

— Ты сказала, что будешь слишком уставшей, чтобы готовить завтрак.

Несмотря на его непринужденность, Гермиона широко улыбнулась. Она начала раскладывать еду по тарелкам и налила им обоим по стакану апельсинового сока, процедив мякоть.

Малфой больше ничего не сказал после ее прихода, сосредоточившись на приготовлении завтрака и на том, чтобы его дом не сгорел. Гермиона заняла свое обычное место за кухонным островом, ведь там уже стояла ее тарелка. Драко поставил свою тарелку рядом и сел, широко раздвинув ноги, чтобы касаться ее бедра своим. Она сделала вид, что не удивилась его действиям, и начала завтракать, изо всех сил сдерживая бабочек в животе.

Гермиона закончила трапезу раньше Драко, так как сильно проголодалась после утомительной смены. Наблюдая за тем, как он завтракал, она молча сидела и ждала, чтобы после убрать обе тарелки. Малфой взглянул на нее и ухмыльнулся.

— Хочешь еще?

Грейнджер слегка покраснела, осознав, что наложила себе слишком много еды и, вероятно, ела как свинья. Сложив руки перед собой, она покрутила большими пальцами и уставилась на его наполовину съеденную порцию.

— Нет, все хорошо. Спасибо, было очень вкусно, — искренне сказала Гермиона, сделав глоток апельсинового сока.

Драко отложил вилку и потянулся к ее запястью. Она смиренно позволила ему положить ее руку на его бедро. Затем Малфой продолжил завтракать, словно ничего необычного не произошло.

Гермиона почувствовала, как ее мышцы свело судорогой. Безумие. Он всего лишь положил ее руку себе на бедро, показывая, что хочет, чтобы она была рядом или еще ближе. Такое поведение не должно было вызвать шквал вопросов в ее голове. Но Грейнджер не могла расслабиться, ладонь начала потеть от жара его тела, проникающего сквозь плотный материал штанов.

Казалось, Драко специально стал есть медленнее, чтобы продлить время, в течение которого ей следовало держать руку на его ноге. Он наложил себе еще одну порцию еды и два раза наполнял стакан соком. Но как раз в тот момент, когда ей показалось, что Драко закончил трапезу, он зачерпнул еще картошки.

Гермиона тяжело вздохнула, свыкнувшись со своей участью. Досчитав до десяти, она позволила себе расслабиться и насладиться ощущениями. В конце концов, именно этого Драко и добивался. Гермиона сжала вторую руку в кулак и подперла им щеку. А большим пальцем той, что покоилась на его бедре, стала медленно водить по материалу его спортивных штанов, вслушиваясь в монотонный голос рассказчика. Драко не так давно начал слушать «Искупление».<span class="footnote" id="fn_32961058_1"></span>

Ее тело расслабилось, а веки потяжелели. Погружаясь в негу сна, она качнулась и резко открыла глаза. Гермиона задремала лишь на мгновение, но все равно очень ярко покраснела от смущения. Малфой смотрел на нее, задорно улыбаясь.

— Давай вставим мне протез, чтобы ты могла поскорее пойти домой и лечь спать, — сказал он, встав с табурета.

Ее рука соскользнула с его бедра.

— О, да, конечно, — ответила Грейнджер и тоже встала.

Драко ушел в ванную, чтобы принести контейнер с имплантом. Он вновь сел на табурет, его рука, словно намагниченная, сразу же легла на ее бедро. Гермиона едва заметила, как пальцы второй руки Малфоя скользнули под ее рубашку, пока он не начал массировать затекшие мышцы ее спины.

С сонным вздохом Гермиона положила руки на его бицепсы после того, как провела все необходимые манипуляции с протезом. Она стала рассматривать поблекший шрам на лице Драко, удивляясь, как что-то такое ужасающее могло подчеркивать его красоту.

Обхватив запястья Гермионы, Малфой положил ее ладони к себе на лицо и закрыл глаза. Она улыбнулась, поражаясь его умиротворению.

— Мне нужно поспать, — сказала Грейнджер, и Драко кивнул в ответ.

Поцеловав ее запястье, Малфой открыл глаза и встал. Он проводил ее до камина, придерживая рукой за спину, словно она могла рухнуть от усталости в любую секунду.

Гермиона тихо попрощалась, напомнив ему, во сколько вернется. Драко нежно поцеловал ее руку, пожелав ей крепкого утреннего и дневного сна.

***</p>

Они поменялись ролями.

Драко готовил завтраки, когда Гермиона возвращалась с ночной смены. Малфой встречал ее на кухне без футболки, с повязкой на лице и взъерошенными волосами после душа, а в его глазах читалась паника, поскольку он пытался не спалить квартиру.

Она безмолвно помогала ему, а Драко и не осмеливался начинать разговор, так как полагал, что Грейнджер устает от болтовни на работе. Когда они завтракали, ее рука теперь всегда покоилась на его бедре. Действие, ставшее привычкой после всего лишь трех завтраков, когда он сам клал ее руку к себе на бедро.

После трапезы, уборки посуды и медицинских манипуляций с протезом, Драко обнимал ее, массируя затекшие мышцы плеч и спины Гермионы.

Она совершенно не возражала. Работая целителем, Грейнджер отдавала всю себя уходу за пациентами, но при этом и сама нуждалась в заботе. Порой, после особенно напряженных смен, она мечтала, чтобы кто-то снял груз с ее плеч нежными прикосновениями.

Драко думал, что, возможно, она не привыкла, когда о ней заботятся. Но он быстро понял, что именно ей нравится, и со всей самоотдачей, на которую был способен, старался облегчить ее жизнь. Готовил завтрак, обнимал и не просил помочь надеть футболку, против чего никто из них не возражал по разным и очевидным причинам.

— Грейнджер, — хрипло сказал Драко ей на ухо.

— Хм? — пробормотала она, прислонившись щекой к его плечу.

Ее веки стали такими тяжелыми, ей отчаянно хотелось спать.

— Почему бы тебе не остаться у меня? Ты уже практически уснула, — произнес он.

Даже невероятно уставшее, ее сознание мгновенно очнулось после его предложения. Наполненное заботой и непринужденной мягкостью, оно казалось вполне логичным. Бабочки в ее животе умоляли Гермиону согласиться, но упрямый и назойливый голосок твердил, что нужно отказаться и отправиться домой, сообщив Драко, что она в полном порядке и навестит его позже.

Присоединился бы он к ней? В гостевой комнате или, возможно, в его спальне? Нет, зачем ему ложиться спать с ней? Сейчас десять утра, и у Малфоя, вероятно, куча своих дел. Еще одна причина, почему Гермиона должна просто уйти. Ей не хотелось, чтобы он жертвовал своими планами ради нее.

Но Драко принял решение еще до того, как она взвесила все за и против. Взяв ее за руку, он встал со стула и повел Гермиону в свою спальню. Она много раз бывала в этой комнате, но сейчас чувствовала, что может воспламениться лишь от запахов его одеколона и естественной свежести, витающих в воздухе.

— Располагайся, — сказал Драко, мягко подтолкнув ее к кровати. Грейнджер медленно опустилась на изножье. Он скрылся в гардеробной, а затем вернулся с футболкой и шортами в руках. — Во сколько тебе нужно проснуться?

— Я поставлю будильник, — ответила она, посмотрев ему в глаза и мягко улыбнувшись. — Спасибо.

Драко кивнул, окинув ее быстрым взглядом, пока она расправляла и рассматривала его вещи.

— Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, — сказал он и направился к двери, а затем взмахнул палочкой, накладывая на комнату заглушающие чары, чтобы ненароком не потревожить ее сон.

Встав, чтобы снять одежду, Гермиона уткнулась носом в его футболку и глубоко вдохнула. Восхитительный запах чуть не сбил ее с ног, а навалившаяся усталость усилилась в десятки раз. Переодевшись, она легла на шелковые простыни, и ей показалось, что они окутали ее тело, словно тающий сладкий мед. Грейнджер отключилась еще до того, как ее голова коснулась подушки.

***</p>

Она больше не могла спать в своей кровати, ведь постель Драко была словно создана из облаков, а подушки набиты перьями из крыльев ангелов. Роскошный сон быстро вошел в привычку, и девушке не хотелось от нее отказываться.

Последняя ночная смена подошла к концу, и, конечно же, Гермиону ожидал восхитительный завтрак и не менее восхитительная улыбка мужчины, который, казалось, заставлял ее сердце трепетать одним лишь взглядом.

— Как прошла смена? — спросил Драко, извлекая из духовки яблочный хлеб с корицей.

— Поступил пожилой мужчина, он поскользнулся и упал с крыльца, когда выводил свою собаку на прогулку перед сном. Его нашла жена, и мы еле успокоили ее. Довольно печально, — ответила Гермиона, украв со сковородки куриную колбаску.

— Он умер? — спросил он, искренне обеспокоенный тем, что ей пришлось иметь дело с подобным.

— Нет. Мы ввели его в искусственную кому, чтобы его магическое ядро восстановилось. А еще так легче отследить образование тромбов, — объяснила она, вздохнув и забравшись на табурет.

Драко сел возле нее, поставив рядом картофельное пюре и пиалу с соусом, а Гермиона потянулась за кусочком хлеба.

— И какой у тебя сейчас график? — продолжил расспрашивать Драко.

— Семь выходных, — сказала она, ухмыльнувшись.

— Уже привыкла к такому расписанию? Кажется, что ты не особо любишь так много отдыхать, — сказал он, наблюдая, как Грейнджер намазывала масло на хлеб.

— И да, и нет. Но такой уж у нас график работы. После выходных я снова выхожу в первую смену. — Гермиона откусила кусочек хлеба, и ее глаза закатились от удовольствия. — О, Мерлин. Просто великолепно. Кто научил тебя этому рецепту?

Накладывая картофельное пюре в свою тарелку, Драко самодовольно ухмыльнулся.

— Моя мама. Ну, формально, наша старшая эльфийка — Типпи. Она поделилась рецептом с моей матерью, которая, в свою очередь, заглянула вчера и передала его мне, — сказал он, и Гермиона чуть не подавилась едой.

— Твоя мама заходила вчера? Пока я спала в твоей спальне? — сумбурно произнесла она, удивленно вскинув брови.