Они умеют скрывать преступления (2/2)

– Вчера он пришел ко мне, – Август сделал глубокий вдох. – Он решил, что возьмет нашу вину на себя. Скажет, что у него зависимость. Для того, чтобы двору пришлось замять это дело с видео.

– Но как это связано? – недоумевал Симон.

– Если начнут копать про видео, то станет известно о том, что он подсел, – пояснил Август.

– Но он не подсел! – возмутился Симон. – Я знаю, как… как это выглядит… он точно ничего не принимал.

– Я знаю, – развел руками Август. – Я тоже знаю, как это выглядит. Но дело не только в этом. Он пришел ко мне, чтобы взять таблетки. Чтобы… чтобы его анализ был положительным. Ты понимаешь? – он снова посмотрел на Симона.

– Он что-то принял? – Симон нахмурился. – Это из-за таблеток он в больнице? – Симон почувствовал, что его затошнило.

– Да не в больнице он, – раздраженно повторил Август.

– Но…

– Это старая фотка! – Август достал свой телефон, открыл пост Вилле и показал его Симону. – Видишь букет?

– Ну, – кивнул Симон.

– Это было в прошлом году, – сказал Август.

– С чего ты взял? – Симон не очень-то ему верил.

– С того… Этот букет отправил ему я. В прошлом году. У него был тогда… грипп что ли, я не знаю. Он пролежал в больнице дня три. Я послал ему цветы. Этот букет. Я помню, потому что спрашивал у Эрика, какие цветы лучше отправить, – рассказал Август.

– Но его прическа… У него же новая прическа на фотке, – все это звучало очень странно.

– Ты думаешь так сложно пририсовать ему другую прическу? Тем более, что в таком ракурсе не очень видно. Вот, – он протянул Симону свой телефон. – Вот моя переписка с Эриком. Вот фотка букета. Он точно такой же. Посмотри на дату. Это было год назад.

– Но… Что все это значит? – Симон совсем окончательно перестал что-либо понимать.

Август сделал глубокий вдох.

– Я попробую все объяснить, – пообещал он.

– Ладно, – согласился Симон.

– Вилле решил, что если он скажет королеве… в смысле, маме, что он принимает, то никакого расследования не будет, – заговорил Август. – Ну так то он прав. И… Видимо, он так и сделал. И… его отправили в рехаб. Что очень логично, потому что королева очень боится, что повторится… – Август замолчал.

– Повторится что? – нахмурился Симон.

– То, что было с моим отцом, – торопливо ответил Август. – Не важно. Короче, Вилле, по всей видимости, отправили в рехаб сразу же, вчера ночью.

– А фотка?

– Ну они же не могут объявить, что кронпринц в рехабе, – фыркнул Август. – Поэтому они выложили какую-то фотку, которая нигде не светилась. Немного подправили ему прическу. Вот и все. Потом будет какая-нибудь фотка с едой. С облаками. Потом кто-нибудь сфоткает его со спины. У них на все есть сценарий. Никто даже не заподозрит, что с Вилле что-то не так. При дворе умеют скрывать грехи и преступления тех, кто для них ценен.

– Но с чего ты взял, что это так? – Симон все еще не мог поверить.

– Потому что я знаю, как это бывает, – ответил Август.

– Откуда ты знаешь? – не отставал Симон. Все это звучало слишком странно.

– Потому что… – Август снова сделал глубокий вдох. – Когда мой отец был в рехабе, для него делали то же самое.

– Твой отец? – Симон посмотрел на Августа.

– Да, – ответил тот, не поворачиваясь к нему. – Мой отец наркоман. Был. Он покончил с собой. Из-за наркоты. Поэтому я знаю, как это. Ясно тебе? – процедил Август сквозь зубы.

– Эй, прости, – Симон к своему удивлению вдруг испытал сочувствие к Августу. Это было ужасно. Никто такого не заслуживает. Он осторожно прикоснулся к его руке. – Прости, я не знал.

– Это просто тебя не касается, – холодно ответил Август.

– Так ты думаешь, что Вилле отправили в рехаб? – спросил Симон.

– Уверен на девяносто девять процентов, – ответил Август. – Когда отец… был в рехабе… все делали так же. К тому же, Ян-Олаф позвонил мне утром. Он сказал, что кронпринцу понадобится время, чтобы восстановиться после всего произошедшего, поэтому какое-то время его не будет на занятиях. Так что… Но я понимаю, почему королева так поступила. Она испугалась после того, что произошло с моим отцом. Я предупреждал Вилле, что это глупое решение.

– Что-то я сомневаюсь, что ты его отговаривал, – фыркнул Симон.

– Я пытался, – ответил Август.

– Плохо пытался, – покачал головой Симон.

– Может быть, – согласился Август.

– Ты как всегда, просто защищал свою шкуру, – Симон снова начал злиться на Августа.

– А ты бы не стал? – усмехнулся Август. – Ты бы хотел оказаться за решеткой? А? Легко быть честным за чужой счет, не правда ли?

– Я… – Симон не знал, что сказать. Ему, и правда, начинало казаться, что вся его честность и выеденного яйца не стоит.

– Я пытался его остановить, – снова заговорил Август. – Я пытался… Я сказал ему, что это плохая затея. Но ты же знаешь Вилле. Если он что-то решил, его не остановит даже поезд, который несется ему навстречу. Так что…

– И что нам теперь делать? – Симон чувствовал себя абсолютно беспомощным, и ему это не нравилось.

– Нам? – хмыкнул Август. – Ничего. Ждать. И не лажать больше.

– Но почему он не отвечает? – спросил Симон. – Я писал ему несколько раз. Он… молчит.

– Потому что у него забрали телефон, – ответил Август.

– Зачем? – удивился Симон.

– Правило рехаба, – ответил Август. – Его телефон у кого-то… так что не пиши ему ничего такого. Надеюсь, ты не писал ничего… ну… ты понимаешь? – он посмотрел на Симона.

– Я только спросил, как он. И сказал, что хочу поговорить, – ответил Симон.

– Вот и отлично, – кивнул Август. – Можешь и дальше спрашивать, как он. Он даже ответит скоро, я думаю. Ну то есть не он. Просто делай вид, будто ты считаешь, что это он.

– Зачем? – не понимал Симон.

– Потому что никому лучше не знать, что ты знаешь, где он, – ответил Август.

– Но… Хорошо… Ладно, – Симон не очень понимал, зачем все это, но решил не спорить. – Но я могу как-то… связаться с ним? Ты знаешь, где это?

– Я знаю, – ответил Август. – Но туда просто так не пускают. Я думаю, что Вилле сам тебе напишет. В ближайшие дни. Проверяй почту. Те, кто попадает в рехаб, могут связаться с родными с сервера рехаба. Так что… Просто подожди. Вилле в порядке. Так что, думаю, что завтра или послезавтра ему дадут такую возможность.

Все это казалось каким-то сюром. Как… как это могло быть правдой? Как вообще дошло до этого? Симон не понимал. Все произошло слишком быстро, и Симон не мог ничего контролировать.

– Почему ты рассказал все это мне? – спросил Симон, когда Август уже собрался уходить.

– Потому что я не хочу, чтобы ты снова что-то испортил… с Вилле. Он не заслужил этого, – ответил тот. После этих слов он развернулся и ушел. Симон не стал его останавливать.

Весь день он был как в тумане. Не понимал ничего из того, что говорили учителя. Кажется, Фелис подошла, чтобы выразить сочувствие. И еще кто-то из девочек. Через несколько минут нн даже не смог вспомнить, кто. Генри что-то сказал ему. Но Симон ничего как будто бы не слышал. Все слова смешались в один сплошной гул. Его подташнивало весь день, он ничего не мог есть. Он несколько раз отпрашивался в туалет, когда думал, что его вот-вот стошнит, но его так и не стошнило. Когда уроки закончились, дорога домой прошла в таком же тумане.

– Привет, милый, все хорошо? – спросила Линда, когда Симон вошел в дом.

– Да, мам, – ответил он на автомате.

– Хорошо, – кивнула она. – А я вот решила сегодня остаться дома, побыть с Сарой. Отпросилась с работы.

– У тебя не будет проблем? – спросил Симон.

– Нет, все в порядке, – улыбнулась Линда. – Мы приготовили пирог. Устроили постирушки. Кстати… хотела тебя спросить… Откуда у тебя тот кашемировый свитер? Ты с кем-то менялся одеждой в школе?

– Свитер? – Симон посмотрел на нее, не понимая, о чем речь.

– Да. Такой… Коралловый. Очень красивый, – ответила Линда.

– Эмммм… А что? – спросил Симон. Он вдруг вспомнил, что не убрал свитер со своей кровати.

– Ну, в общем, я постирала его, – сказала Линда. – Ты же не можешь вернуть его грязным.

– Что… Что ты сделала? – Симон почувствовал, что земля уходит у него из-под ног.

– Постирала… А что? – непонимающе спросила Линда.

– Нет… Ничего, – Симон вдруг понял, как странно и глупо, должно быть, все это выглядело со стороны. Его затошнило так сильно, что ему пришлось уйти в туалет. Он открыл кран, чтобы его не было слышно. И его, наконец, вывернуло. Ему показалось, что последняя ниточка, связывающая его с Вилле, оборвалась, и у него больше ничего не осталось. Даже этого дурацкого свитера, который он так и не вернул. Время как будто закончилось, остановило свой ход. Он как будто бы умер и больше не мог дышать. Внутри было пусто, там не было ничего кроме боли. Но Симону приходилось делать вид, что он в порядке. На следующий день он пошел в школу вместе с Сарой, хотя, кажется, не соображал вообще ничего. И делал все просто на автомате. Как будто бы это был уже не он.

Симон не мог до конца поверить Августу, но у него не было другого выбора кроме как просто ждать и надеяться, что он прав. Конечно, это было ужасно, но в рехабе Вилле был бы в безопасности. Хотя бы. Даже если он далеко и не с ним. Но он в безопасности. Наверное, этого достаточно.

А через пару дней Вилле, правда, написал ему с какого-то незнакомого адреса. Судя по тому как выглядел е-мэйл, это был адрес рехаба. Он писал, что с ним все в порядке, просил не волноваться и не писать ему пока, потому что по правилам рехаба у него не будет возможности ответить. Он писал, что это все ненадолго и скоро он напишет снова. А через пару недель к нему можно будет приехать на день открытых дверей. Он напишет и пришлет адрес. Больше в письме ничего не было.