Часть 40 (1/2)

Ночь была настолько сладкой, насколько это вообще могло быть. Шаншеню казалось, что так хорошо он не спал уже целую вечность. Но гэгэ сам позвал его, сам согрел, даже сам поцеловал. Это ли не любовь? И пусть от него здорово несло вином, это не страшно, он ведь уже взрослый, значит, ему можно. Но, едва подняв голову, лисенок напоролся на такой взгляд гэгэ, что стало не по себе. Взгляд был такой же, как в последнюю ночь, когда А-Шень видел его перед уходом в Байсюэ. Полный ужаса и паники взгляд. Лисенок тут же прижал ушки, ожидая, что гэгэ вот-вот закричит «какого хрена?!»

Сон отпустил внезапно, разбудило едва ощутимое шевеление рядом. Открыв глаза, А-Сюэ первым делом увидел лисьи ушки и улыбнулся, но, чуть отстранившись, понял, что мелкий так и не придвинулся к нему за ночь. Даже после случившегося. Но хотя бы на боку спит, а не как в гробу, и то хлеб. Тут его и накрыло осознание того, что случилось. И парень, к своему сожалению и стыду, прекрасно все помнил, хотя выпил довольно много для своих пятнадцати. Почти.

Почему-то больше всего стыдно было не за то, что вломился под вином и притащил шиди к себе, и не за то, что пытался заставить того вести себя как раньше, а за то, что не умел целоваться. По сравнению с мелким. Нет, ну за то, как пытался заставить, тоже было стыдно. Поэтому, как только звереныш поднял голову, осмотрелся, сонно щурясь, и напоролся на ошалелый взгляд гэгэ, Фэнбо даже не попытался сказать, что все нормально. Духу не хватило.

- Что случилось ночью? - малодушно спрятался он за выпивкой, сделав вид, что ничего не помнит. - Что ты здесь делаешь?

- Гэгэ не помнит? - совсем тихо уточнил шиди, кажется, готовый дать стрекача. - Мне нельзя было оставаться после того, как ты сам позвал меня греться?

- Не помню, перепил вчера, - соврал А-Сюэ, отворачиваясь. - Но раз позвал, значит, можно. Спи, если хочешь.

- Нет, я пойду, время для медитации даосской ветви, - совершенно спокойно, как и требовали правила, сказал Шаншень, поднялся, поклонился и вышел из комнаты, оставив гэгэ в растерянности сидеть и смотреть ему вслед, успев лишь отметить, что спина у лисенка нестерпимо ровная, особенно в этой черной рубашке без каких-либо украшений. А ведь раньше мелкий их очень любил.

Но раз он так спокоен, решил Фэнбо, значит, с ним все в порядке, шиди не станет закатывать истерику. Каждый в итоге получил, что хотел: мелкий добился того, чего так давно желал, а сам А-Сюэ вроде как и не знает об этом, так что может не стыдиться.

А-Шень чувствовал, как внутри что-то умирает, а сердце принялось болеть с новой силой. Должно быть, болезнь прогрессировала. И было очень тоскливо, что гэгэ позвал его только из-за того, что перепил, а теперь ничего не помнит. Не помнит, как грел его уши, нос, как поцеловал. И то, что Шаншень учился для него, тоже не помнит. Все было зря. Трезвым он этого не сделает, трезвым он все еще не любит его. Одевшись по всем строгим правилам, лисенок вышел из своей комнаты еще до рассвета и пошел к храму. Нужно было снова сосредоточиться на учебе, чтобы не было так грустно. И поискать в библиотеке, что это за болезнь у него такая.

Разминувшись с идущим к библиотеке после утренней медитации и молитвы Шаншенем, Сюэ Ян кивнул в сторону не в меру задумчивого детеныша:

- Съел он, наконец, эту проклятую конфету?

- Не знаю, - честно ответил Бай Иньлин, тоже проводив мальчика взглядом. - Не спрашивал, чтобы не напоминать. Но теперь он близко общается только с А-Сянем, за две недели здесь никаких поползновений в сторону Фэнбо не было.

- Считай, что съел, - успокоился темный заклинатель. Раз мелкий нашел себе нового друга, с которым проводит все свое время, так что А-Сюэ приходится самому звать его на тренировки, значит, Байсюэ помог, его сыном звереныш больше не одержим. - Давай выгоним свежих покойничков во двор, пусть проветрятся перед уроком, а то воняют, как подростки после недели в лесу.

- Выгоняй, - согласился бывший небожитель и достал талисманы для барьера, который не даст им разбрестись далеко.

Мертвецы выходили на солнце неохотно, но проветрить их действительно стоило.

- Мне кажется, или вон тот похож на наместника Цао? - хмыкнул Иньлин, присмотревшись.

- Да ну, - отмахнулся Сюэ Ян, садясь на ступени рядом, чтобы любоваться бродившими по загону покойничками. - Я его с неделю назад выкопал, могила была свежая и ничем не примечательная. Если бы наместника хоронили, все бы знали.

- Но ведь похож, - бывший небожитель серьезно задумался.