Часть 39 (1/2)

Неделю А-Сюэ скрипел зубами, наблюдая, как его шиди ведет себя отвратительно правильно. И как постоянно трется с А-Сянем. Они вместе сидели на занятиях, вместе ходили на ночные охоты, вместе медитировали у пруда.

Только на тренировки Шаншень шел с Фэнбо по первому же зову, в остальное время даже не пытаясь приближаться к нему. Не говоря уже о том, чтобы лезть обниматься или прибегать по ночам.

Ему бы радоваться, и парень это понимал головой, но в душе поднимался протест. Звереныша испортили в этом монастыре. И хуже того, А-Шень взял и нашел ему замену. Вот так просто, а ведь не отходил раньше, был его хвостом практически. Назвать это ревностью язык не поворачивался, так что Фэнбо гордо окрестил это беспокойством за мелкого.

Потом была почти неделя вне ордена, как старший ученик, Сяо Фэнбо уже отправлялся в соседние поселения, когда оттуда приходили просители с не слишком сложными проблемами. И по пути обратно через Цаошань парень еще и умудрился разругаться со своей девушкой, окончательно испортив себе настроение, так что, когда он появился поздно вечером на пороге поместья с уже основательно початым кувшином вина, Сюэ Ян только отвесил ему подзатыльника и отправил спать. Но вино не забрал, видя, что сыну и так хреново.

- Лин-гэ, а ты чего ждешь, представления? Валил бы спать, - оглянулся темный заклинатель на сидевшего на ступенях заклинательского павильона Бай Иньлина. - Или тоже выпить хочешь?

- Давай, - не стал спорить бывший небожитель, уставший как лошадь от работы с дурацкими бумагами после занятий, но еще больше от вида того, как дети мучаются.

- Только если ты будешь молчать, - предостерег тот, потому что Иньлин уже начал свою любимую игру, в самых неожиданных местах и в самое неподходящее время выдавая свои предположения, что же отмочил Сюэ Ян за то время, что сам он был в Байсюэ. Босяк даже с сожалением отказался от ночной охоты с ним, побаиваясь оставаться наедине так долго.

- Я лучше байки порассказываю, - согласился Иньлин, поднимаясь.

Сев за преподавательский стол, Сюэ Ян какое-то время еще ждал, что заклинатель вот-вот начнет выдавать нелепые предположения, порой слишком близко подбиравшиеся к истине. Но Иньлин молча выудил из тайника под столом кувшин «поющего монаха», налил в пиалы и тяжело вздохнул, подпер щеку кулаком. Дождавшись, когда босяк начнет пить, он выдал:

- Весь монастырь думал, что Лу-ши пытается меня соблазнить.

Вино тут же оказалось на столе, а Сюэ Ян зашелся хохотом. Снулого настоятеля он помнил, Иньлина он знал, так что легко сопоставил факты, представив, как второй мог довести первого до такой жизни, раз окружающие выдвигали эти предположения.

- А мы тут ставки делали, перевоспитаешь ли ты этого хмыря, - темный заклинатель отряхнул руки и поставил пиалу. - Ну ты и демон, Лин-гэ. Мне почти стыдно за тебя, ведь всего через полгода этот Лу-ши перестал писать о тебе гадости, то есть правду, и вообще было такое ощущение, что тебя там больше нет.

- Ты опять проиграл в снежки? - как всегда неожиданно сменил тему бывший небожитель.

Сюэ Ян снова поперхнулся.

- Угадал, - протянул Иньлин, ничуть этому не удивившись, и выпил за такое достижение. - Теперь давай угадаю, что ты проиграл.