or (1/2)

По вымоченной лёгким снегопадом дороге ехать приходится медленно. От обещанного «погнали» не было ровным счётом ничего — Ким, на удивление Пака, ездил аккуратно, по всем правилам, не влезал между машин, и в целом водил хорошо. Сонхва даже на пару мгновений забывает про ноющее плечо, прижавшись к Хонджуну и доверчиво прикрыв глаза.

До нужной жилой многоэтажки они доезжают за десять минут; Ким паркуется на подземной парковке, слезает с байка первым и помогает слезть Сонхва.

— Спасибо. — скромно улыбается Пак, снимая шлем.

— Плата — поцелуй. — хохочет Ким, но, заметив испуг на лице одногруппника, закатывает глаза и выуживает пачку сигарет из кармана. — Шучу я.

Сонхва облегчённо выдыхает. Нет, несомненно, он бы и рад оплатить подобным — заслуженно! — но смущение берёт вверх.

— Хочешь? — подкурив, Хонджун протягивает пачку и зажигалку Паку.

— Я не курю.

— Не курю в плане «попробовал и не понравилось» или «не пробовал и не хочу»?

С ответом Сонхва не спешит, слегка забывшись, когда Ким выдыхает наверняка горький дым через нос. Красиво. Красивый.

— Не пробовал… Но хочу.

Хонджун хмыкает и, затянувшись, без стеснения пихает фильтр в губы Сонхва, а тот, опешив, послушно его обхватывает и зажимает двумя пальцами.

— Много не вдыхай первый раз. — выдохнув дым, Ким внимательно следит за его губами. — И не задерживай в лёгких.

Санха явно не обрадуется, когда узнает, что её братишка подсел на сигареты. А он точно подсядет, если это означает, что Хонджун будет вначале затягиваться сам, а после отдавать свою сигарету ему. <s>Это считается непрямым поцелуем?</s>

Втянув дым в лёгкие, Пак хмурится и тихо откашливается, прикрыв лицо рукой и отвернувшись. Он не подавился, нет, но с непривычки хочется выплюнуть всю эту мерзость из лёгких. Или вдохнуть её ещё больше, если Хонджун продолжит так мягко смотреть на него. Чёрт.

— В порядке? — тихо интересуется он. — Осторожнее, я же сказал.

— Да… Да, просто ощущения странные…

Разум слабо мутит лишь с первой тяги, но Сонхва мотает головой и пробует ещё, затягивается, после чего отдаёт сигарету Хонджуну. Тот легко обхватывает фильтр губами, тянет в лёгкие противный дым и даже не хмурится, лопнув кнопку и зажмурившись от очередной тяги.

— Плечо как? — мычит Ким.

— Нормально. — он задумчиво оглядывает пострадавшее плечо и слабо крутит им. — Уже почти не болит.

— Ну хорошо. — затянувшись и протянув сигарету Сонхва, Ким слабо улыбается, когда тот слегка неуверенно принимает её и медленно затягивается. — Не водись больше с Гону. Он правда уебок.

— Был бы у меня выбор.

Ну, а чего ему скромничать? Хонджун кажется тем, кому можно доверять. Сонхва хочет ему доверять, пусть у него и нет достаточно весомых причин для этого. Он ему помогает и это уже что-то значит.

— Для компании у тебя есть я. — Ким улыбается, и внутри Пака всё вмиг переворачивается.

Сонхва затягивается, надеясь, что его румянца, жгучего щёки, не видно.

— Да ладно. Я привык быть один.

— Плохая привычка. — Хонджун мотает головой. — Не тяни у фильтра. Там слишком горько для тебя.

Пак послушно оставляет одну-две тяги возле фильтра и отдаёт сигарету Киму, а тот нарочно касается кончиками пальцев и смотрит ровно в глаза. Сонхва мелко вздрагивает.

Расходятся они молча, лишь обменявшись слабыми улыбками. На дрожащих ногах Пак поднимается на лифте, прикрыв глаза и не понимая, за что ему такое испытание в жизни — находится так близко к Хонджуну и не иметь возможности его касаться. А Кима хотелось трогать, обнимать, осыпать поцелуями чернильные рисунки под его кожей, хотелось до тяжести в паху.

Заходя в лофт, Сонхва тяжело выдыхает и лишь сейчас осознаёт, что оставил тренч в институте, в своём шкафчике. Боже, он так забылся, находясь рядом с Хонджуном.

— Соберись, Пак. — бурчит сам на себя, стягивая туфли и сразу проходя в ванную, потому что его часть ниже живота собираться явно не хочет. Благо, он сумел сдержать себя рядом с Кимом, иначе вышло бы жутко неловко. — Извращенец хренов…

Вздохнув, Сонхва быстро стягивает всю одежду, залезает в угловую ванную, закрепив душ на стене. Оттянув шарик, он измученно стонет и тянется к шкафчику, доставая матово-прозрачный бутылёк смазки.

Из ванной Пак выходит раскрасневшимся и хмурым, понуро шлёпая босыми ногами в сторону широкой кровати. Сил ни на что не осталось, как физически, так и эмоционально, на душе становится пусто. Сонхва устал. Он просто хочет хоть раз, хоть на пару секунд почувствовать себя любимым, нужным; ему не хватает ласки, заботы, внимания. Сестре надоедать с этим не хочется, а больше к нему никто и не тянется… Хонджун же вряд ли заинтересовался им, верно? Даже если брать в учёт его слова про дружбу, но… Так хочется, чтобы он не играл, не притворялся.

Бездумно Сонхва встаёт, бредёт обратно в ванную и достаёт из корзины для белья сегодняшнюю рубашку. Прижав её к носу, он жадно вдыхает осевший на ткань запах персиковых сигарет.

Ким Хонджун заставляет быть зависимым.

Проснувшись на утро, Пак не вспоминает, как уснул, во сколько. Помнит, что дал себе волю пролить пару слезинок в любимого белого мишку. К слову, причиной пробуждения служит секундный звон телефона, уведомляющий о новом сообщении. Кряхтя, Сонхва тянется к тумбе, взяв смартфон и по привычке открывая чат с Санха, но от неё новых сообщений нет, и это заставляет Пака напрячься. Помимо сестры он ни с кем не переписывался.

Открыв сообщение от незнакомого номера, он удивлённо вскидывает брови. Ни «привет», ни «как дела», а забавное:

Незнакомый номер, 7:34

пошли покурим? :)

Сонхва не отвечает, но с глупой улыбкой подскакивает с кровати и быстро накидывает что-то поприличнее пижамы — лёгкая кофта и клетчатые штаны. Причесавшись, он натягивает кроссовки и буквально вылетает из лофта. Решает, что по лестнице будет быстрее, но после тормозит и всё же вызывает лифт. Вдруг Хонджун решит, что он прямо-таки ждал его? Что так жаждет встречи? На самом деле да, ждал, жаждал, но Киму это знать не обязательно.

Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, Сонхва прячет ладони в карман штанов и спустя минуту уже выходит из лифта, оглядываясь. Практически в первых местах виднеется матово-чёрный Кавасаки, а рядом стоит его хозяин, залипая в телефон.

— Привет.

Хонджун от неожиданности мелко дёргается и оборачивается на улыбающегося Сонхва.

— Я думал, что ты не придёшь. — он улыбается и выуживает из пазухи кожанки пачку сигарет и зажигалку.

— Чтобы не выйти к тебе, нужно быть полнейшим идиотом. — не удерживается от комплимента Пак.

Подкуривая, Ким тихо хохочет, делая один затяг и отдавая сигарету Паку.

— Значит, мои друзья полнейшие идиоты.

Сонхва слабо краснеет, а после хмурится. Выходит, что, раз друзья отказали ему, то он, как к запасному варианту, приехал к Паку?

Более они не разговаривают, лишь со скромными улыбками передавая друг другу сигарету, пока та окурком не летит в урну. В один момент Сонхва обращает внимание на кимовы губы и вспоминает, что вчера Гону разбил ему нижнюю. Медленно протянув руку к Хонджуну и не встретив сопротивления, Пак мягко обхватывает его подбородок и поворачивает голову чуть левее, оглядывая едва заметную ранку на губе.

— Болит? — тихо.

— Нет. Я уже привык.

Ох, ну, ладно, это не удивительно. Хонджун априори не походил на послушного мальчика, особенно если учитывать его любовь к прогулам.

— Я слышал, что слюна способствует заживлению. — Сонхва тихо гудит, лишь после чего поднимает взгляд до шоколадно-кофейных глаз, замечая в них смешинку.

Поняв, в каком контексте подумал Ким, Пак слабо краснеет и убирает руку. Как бы сильно не хотелось воплотить глупые мысли в реальность, он запрещает себе даже думать об этом.

— А я надеялся, что ты продолжишь. — так же тихо, с хитрым взглядом.

— Надеялся?

То есть, он хотел, чтобы Сонхва… сам зализал его ранку? На губе? Чёрт…

— А почему бы и нет? — Ким ведёт плечом.

— Да ну. — вздыхает Пак. — Я даже целоваться не умею.

— Да я тоже. — хохочет Хонджун, забавно зажмурившись. — Ну, немного только если.

— Серьёзно?

Хонджун в ответ лишь неловко кивает.