Зелёная Планета (кроссовер с Вирдей, ч. 3) (1/2)

«Охотник Экзе» чувствовал, как прохладный морской ветер ласкал ему уши. Мать природа заставила Соника пробудиться ото сна. Когда он очнулся, то обнаружил себя лежачим на той самой поляне. Солнце только начало восходить.

Соник резко встал, а затем пожалел об этом. Всё тело ныло от боли. И сам он чувствовал небывалую слабость. А ноги словно онемели. Полудемон считал, что всё происходящее ранее было лишь дурным сном. Ему хотелось поспать ещё, чтобы восстановить силы. Но разноглазый ёж обратил внимание на свою одежду и цепочку уробороса, которую ему подарили на Ен-Чеке.

— Доброе утро, — задорно произнёс Кузя.

«Охотник Экзе» резко обернулся назад и встретился с добрыми изумрудными глазами. Рядом с ним на траве лежало ещё трое вирдейцев. Зератул и Мейк также улыбались, но на их лицах читалось беспокойство. Фейс хитро и высокомерно усмехался, переворачиваясь набок. Соник обратил внимание на бинты, что просвечивались сквозь новую рубашку Кузи.

— Это было не сон, — грустно протянул Соник. — Прости меня…

— Не вини себя, — сказал Кузя. — До свадьбы с Нинкой точно заживёт!

— Сколько я так провалялся?..

— Всю ночь, — заявил Мейк.

— Всё это время мы лежали здесь и смотрели на звёзды, — продолжил Зератул. — Обсуждали жизнь. Ждали, когда ты обретёшь форму и очнёшься.

Соник плюхнулся на траву, раскладывая руки на животе. Он скрестил пальцы в замок и глубоко вздохнул. Полудемон всё ещё винил себя за очередную попытку навредить новым друзьям. Мобианец также обратил внимание на то, что на его запястьях не было красных колец-браслетов. Но сейчас это его не сильно волновало.

— Я должен был это сделать с самого начала, но… — заявил Соник. — Я хочу сказать правду.

— Не парься, мы уже в курсах, — кинул Фейс. Он подпёр голову одной рукой, а второй поднял коммуникатор. — Мы знаем, кто ты, и откуда пришёл.

— Ты включал его?! — Соник резко перевернулся, и, застонав, оскалился от резкой боли. — Я же просил!

— Остынь, чудила, — Фейс прекратил улыбаться и слегка опустил веки. — Я позаботился о том, чтобы тебя не нашли.

— И что вы узнали? — Соник шмякнулся на траву и громко гаркнул.

Фейс высокомерно задрал нос. Он поправил чёлку, что закрывала его правый глаз. Лис что-то также нажимал на своём устройстве, где делал краткие пометки. Изобретатель начал зачитывать их:

— «Соник «Охотник Экзе». Уровень Угрозы: Тёмный Владыка. Был искусственно создан при слиянии души Соника и демона-Экзе первого порядка. В процессе уничтожился родной мир. Считается полудемоном. Психически неустойчив из-за переизбытка негативной энергии. Имеет три фазы демон-формы. Способен обучаться другим типам магий». А ещё я зачитал твою историю, пока ты был в отключке. Тут такая сложная терминология, вряд ли это писал ты.

— Фейс сказал, что на тебя не работает ни святая вода, ни серебро, — Зератул задумчиво почесал голову, скривив губу: — но каким-то образом мы смогли выжечь тебе ману.

— В его измерении свои законы, — пояснил лис.

Соник пожалел о том, что хранил на своём устройстве документы Тейлза-Палача, и что вообще их недавно обновлял, тайком прокравшись к его компьютеру. Фейс озвучил всё кратко и по делу. Лазуровцы даже знали его трагичную историю, которую бесхвостый мобианец умудрился поместить в документ с его именем, а челкастый лис быстро всё понял. Но Охотник не видел на лицах вирдейцев какой-то злости или отвращения. Напротив, они проявляли сочувствие и улыбались в качестве утешения. Так… по-дружески.

— Вы как-то не сильно удивлены, что я попаданец из другой вселенной, — молвил Соник.

— Мы все тут своего рода попаданцы, — заметил Кузя: — Я вот рухнул с Котлэнда — парящего города. Там жили одни коты, поэтому мне было в новинку увидеть вирдейцев другой расы. Не успел я упасть, как тут же был втянут в приключение на Эликте вместе с Аквой Митсуне и Ниной. К слову, так мы впервые лично познакомились с Анубисом, Богом Смерти! А потом я стал жить с Митсуне. Как-то так!

— Аки говорил, что меня выбросило на берег Лазурного Полуострова в какой-то бочке? — легко произнёс Мейк, а потом мечтательно уставился в небо. Он принялся рассказывать свою историю: — Так вот. Я не помню, откуда я, как меня на самом деле звали, и как вообще оказался в бочке. Меня подобрали лазуровцы и так я стал частью их семьи. А имя мне дал Кузя. Ну, так оно и прижилось.

— А я ваще из будущего, — заявил Фейс: — Я сам до конца не понял, что тогда произошло. Меня схватили воздушные пираты. Повсюду начали открываться странные порталы и я рухнул в один из них вместе с какой-то школьницей. Так я оказался в прошлом на Лазурном Полуострове. Я начал здесь немного осваиваться, а потом познакомился с лазуровцами.

Фейс встряхнул правую руку. По запястью мигом покатились плетённые цветные фенечки. Соника немного удивило то, что, вроде как, высокомерный гений-вирдеец смотрел на них и приятно улыбался такой незначительной мелочи.

— Ну, а я что, — Зератул задумчиво почесал голову: — Помню, помогал знакомой проследить за одной девушкой. Дорога привела нас к Лазурному Полуострову. Мы сидели на деревьях, а потом старшая Митсуне КАК начнёт кидаться своими огненными шарами! В общем, рухнули мы тогда с высокого дуба. Хорошее знакомство с лазуровцами, не так ли?

Соник смотрел на вирдейцев. Они все казались такими разными. Из разных стран и эпох. Но все их истории сводились к знакомству с лазуровцами.

— У тебя правда нет друзей и семьи? — спросил Кузя, печально опуская уголки рта.

— Были, но теперь… У меня никого не осталось…

— Точно? — спросил Фейс. — Некий «Тейлз-Палач» обещал меня на кол посадить, если я сделаю тебе что-то плохое. Умеешь ты блин заводить знакомства…

— И без тебя знаю! — выпалил Соник. А потом он испугался и его иглы встали дыбом: — Стой! Ты говорил с ним?!

— У нас произошёл обмен любезностями. Теперь мне интересно: почему ты здрыснул от него? — лис почесал нос, поправляя длинное усико своей мордочки, ехидно добавляя: — Проблемы в отношениях, да?

Соник рыкнул, а затем виновато опустил уши и руками сжал траву. Он печально отвёл взгляд. На душе было противно. Но ему хотелось сбросить груз с плеч. Да и полудемон сам заявлял, что хотел сказать правду.

— Бесхвостый хотел проверить, смогу ли я снова обрести Супер Форму. Эт тип улучшенная версия меня. И достигнуть её можно помощи Изумрудов Хаоса.

— Изумруды Хаоса? — перебил Зератул. — Звучит как что-то плохое. Они сеят хаос?

— Смотря, в чьих руках окажутся эти магические камушки, — пояснил Соник. — Чтоб вы понимали, после того, как я стал демоном, я ещё ни разу не становился супер-пупер-мега. Я мог только обращаться в Демон Форму из-за кучи негативной энергии и без помощи камней. В общем, пришли мы в одно измерения к нашим мелким версиях и одолжили у них камушки. С первого раза ничего не вышло, как и со второго, — я тупо поглощал всю энергию. Приходилось их снова заряжать. Я с самого начала знал, что это была паршивая идея…

«Я верю, что у тебя всё получится», — призрачно доносилось в голове Соника-Охотника. Столько уверенности и поддержки было вложено в эти слова. На него тогда смотрели с некой надеждой. И также приятно улыбались ему.

— Меня пытались замотивировать, чтобы как-то повысить положительную энергию во мне. С горем пополам, я смог обрести Супер Форму. И тогда начался пиздец…

Среди вирдейцев, только Фейс понимал значения матерных слов. Троица оглянулась в сторону коричневого лиса. Он лишь сказал: «всё очень плохо».

— Раньше такой хуйни со мной никогда не случалось, когда я был смертным, — Соник испуганно смотрел на свои руки. — Может, с Изумрудом Хаоса было что-то не так. А может, моя демоническая сущность проявилась в Супер Форме. Но такой прилив сил затуманил мне рассудок. Обычно моя кукуха ехала только в Демон Форме. Я просто хотел всё разъебать. И, вроде бы, я тогда полетел на территорию одного плохого чела, чтобы отомстить за свои мучения.

Вирдейцы всё ещё внимательно слушали, а Фейс переводил лазуровцам маты. Сам Соник, несмотря на волнение, пока не чувствовал никакой угнетающей обстановки. К его удивлению, даже никакая внутренняя тьма не пыталась объять его в мерзкие холодные лапища. Может быть, он поэтому перестал стесняться в выражениях?

— Бесхвостый тут же попытался меня остановить. Я старался его не трогать, но он… вынудил меня его прихлопнуть. Помню, что в какой-то момент открылся портал из белого золота, и он привёл меня обратно в измерение к нашим детским версиям, где я… чуть их не убил… А потом у меня закончились силы и я пришёл в себя, — Соник схватился за голову и начал кричать: — Я не помню, чтобы призывал этот портал! Я не хотел их убивать! Я слышал, как Бесхвостый злобно кричал на меня, и я сбежал!

— Ну, раз этот «Бесхвостый» выжил… — уточнил Мейк: — В итоге, ты ведь никого не убил?..

— Я не знаю! Н-не уверен… Но то, что я сделал, уже меня испугало! Я снова стал причиной гибели того, что мне дорого! Поэтому я убежал как можно дальше! Чтобы никто меня не нашёл! Чтобы я мог по-тихому избавиться от себя! А потом, а потом… я очутился здесь. Вечный сон в Небытие мне показался очень привлекательным. Я хотел поступить, как Марчелин, чтобы хотя бы во сне прожить долгую и счастливую жизнь. Чтобы снова воссоединиться со своими погибшими друзьями в своих воспоминаниях.

— Ты всё не так понял, — строго подал голос Кузя. — Марчелин не гнался за иллюзиями. Он хотел воссоединиться с душой брата, чтобы облегчить остаток его существования в Недрах Небытия. Потому что он искренне любил его… Поэтому он не отвернулся от семьи.

— Искренне… любил?.. — Охотник с подозрением отнёсся к этой фразе.

— Да. Я уже говорил, что мы большая семья, пусть и не родная, но по своему любящая. И я, например, каждого люблю по разному. Я люблю Маки, потому что он мой родной брат. Я люблю лазуровцев, потому что они моя вторая семья. Есть ещё Нинка, она моя подруга детства, и она тоже из лазуровой семьи, но её я особенно люблю. И любовь тоже можно выражать, как угодно. Не только словами: «Я люблю тебя».

— Мы всё ещё ждём, когда ты с Нинкой станешь настоящей семьёй, — зубоскаля, сказал Зератул старшему Швец, вздёрнув палец небу.

— Да тут каждый из нас кого-то по особенному любит из лазуровой семьи, — усмехнулся Фейс: — точнее, из лазуровок.

Вирдейцы хихикнули. Зератул подмигнул Кузе, а тот улыбнулся в ответ. Оба сделали жестом пистолетики. Фейс пальцами сжимал плетённые цветные фенечки, после чего взмахнул рукой и начал изрекать:

— Раз у нас тут день откровений. До встречи с лазуровцами я был тем ещё высокомерным индюком. Я рос в очень конкурентной среде, полной соперников. И чтобы выжить, нужно было быть лучшим. Для меня слово «друг» больше имело значение «временного союзника». Мне повезло родиться с мозгами, и с каждым днём я совершенствовался. Даже находил время для киберспорта. В итоге всё время я тратил на учёбу и игры. А потом я попал сюда, и времени стало просто завались. Лазуровцы изменили меня… Кста, эти браслеты мне связала Оми Митсуне в знак дружбы. Она также обещала связать нам с её старшей сестрой кольца на свадьбу. Так что могу смело заявить, что я тож обожаю лазуровую семью.

Мейк часто одобрительно кивал головой и молчал. Соник давно заметил, что мейн-кун мало говорил. Но теперь полудемон списывал это на то, что у рыжего кота были сильные проблемы с памятью, поэтому он редко мог чем-то поделиться. Особенно рассказами из жизни своего прошлого.

— Я мало что могу рассказать о себе, — в словах Мейка чувствовалась капля горечи, но сам он улыбался: — Я буквально начал жизнь с чистого листа, когда попал на Лазурный Полуостров. Я бесконечно благодарен лазуровцам за их помощь и за то, что они меня приняли.

После трагедии «Охотник Экзе» сам забыл несколько моментов из жизни и личностей, но ему повезло отделяться лишь частичной потерей памяти. Он боялся представить, как бы обернулась его жизнь, будь у него полная амнезия. С одной стороны, Соник был бы рад забыть всё плохое и саму трагедию, чтобы было легче начать эту самую жизнь с чистого листа. Но со второй, он не отрицал, что мог вступить на скользкую дорожку типичных кровоглазых демонов-Экзе.

— Моя жизнь тоже написана с чистого листа, — молвил Кузя. — Я тебе не рассказывал свою историю целиком. Началась она всё в той же Кузнице. Я родился там, и отец передал мне тёмную силу, обращая меня в одержимого демона. Потом я влюбился в одну друидку. Наша любовь была запрещённой, поэтому мы встречались тайно. А потом она скончалась при родах. Отец прознал это и мы вцепились. Он убил меня, но вовремя вернул к жизни. Перерождая меня и очищая от демонической энергии. Но отец оставил мне пирокинез, а после — отправил учиться в Котлэнд. Потом я и оттуда слинял, и так уже познакомился со всеми.

— У вас такая богатая история, что можно хоть аниме сериал снимать, пацаны, — усмехнулся Соник.

Вирдейцы звонко посмеялись. Мобианец также хохотнул, но не так уверенно. Ребята согласились с ним, одобрительно кидая жесты в его сторону. Они оценили его подкол или шутку.

— Ты всё ещё хочешь попасть в Небытие? — грустно спросил Кузя.

— Да… Я так скучаю по своим покойным друзьям. Я хочу пойти следом за ними. Так будет лучше для всех. Я ведь угроза всему живому.

Соник плюхнулся лицом в траву. Душа кричала: «Как же всё заебало». Но это «всё» было самим «Охотником Экзе». Он устал от своих загонов и сомнений. От своей демонической сущности. От самого себя. Зератул почесал затылок и поставил брови домиком.

— Почему бы тебе не начать жизнь заново? — спросил Зератул.

— А смысл? — Соник поднял голову, разводя руками. — Я уже начинал её. И всё просрал. Толку то пытаться что-то делать, если я опять всё разрушу?

Вирдейцы тяжело вздохнули. Соник достал из-под груди цепочку с уроборосом и посмотрел на неё. Он вспомнил то, что ему рассказывал Кузя о местном нигилизме. Его, как полудемона, вбросили в необъятные просторы Мироздания против его воли. И вместо того, чтобы пойти по пути к увеличению своей свободы, он выбрал полное отчуждение. От своей сущности. От своих воспоминаний. От всех существ. И таким образом чуть не потерял своё «Я». Чуть не потерял то, что у него осталось от Соника. Разноглазый ёж признавал, что трагедия его изменила в плохую сторону, сделало другим, но полудемон всё ещё верил, что он «Соник».

Отсюда, во многом ещё благодаря трагедии, у Соника появился ряд негативных психических переживаний и состояний. Депрессия. Нервоз характера. Он шутил, иронизировал и постоянно улыбался из-за того, что срабатывал защитный механизм. Также появилась тяга к садизму, убийству и разрушению в демон-форме. Всё то, что любили делать по сей день типичные демоны-Экзе.

«Так вот, почему я хочу разрушать мир, будучи монстром, — про себя проговаривал Соник: — чтобы мир не разрушил меня…»

До Соника наконец дошло, почему именно эту цепочку решили подарить ему. Символ вечного цикла. Как змея кусала себя за хвост, так и он пожирал себя изнутри. Саморазрушаясь. Он изначально выбрал неверный путь и теперь не знал, мог ли он повернуть назад, чтобы пойти по верной дороге. Поэтому собственная смерть или забвение «Охотнику Экзе» казались единственным выходом из этого цикла. Таким образом, спасая мир от самого себя. Разноглазый ёж даже не против себя называть местным «нихилистом».

— Чот как-то тухленько стало, ребзи, — нарушил тишину Фейс. — Знаете, что в таком случае делали тинейджеры из моего времени?

— Слушали эмо-песни, ревели в подушку и резали вены? — фыркнул Соник.

— Последнее осуждаю, кста, — насупился лис. — Но с песнями ты угадал. Тебе какой жанр нрав?

— Я давно уже не слушал музыку, — «Охотник Экзе» почесал голову. — Но помню, что мне нравился рок. Точно не тяжёлый, где прокуренные и пьяные мужики глубоким басом орут, как наркоманы, призывая Совершенный Хаос. Или Эггменатора из душа… Брр!

— Знач тебе точно кой-чё понраица! — заявил Фейс. — И в этом тебе особенно поможет Кузька!

Кузя сначала растерялся, но быстро понял, что от него требовалось, и потом встал с травы, вытягиваясь во весь рост. Он размял тонкий длинный хвост, раскачивая его туда сюда. Раздался едва слышный хруст позвонков. Чёрный кот протянул руку Сонику, помогая тому подняться. Мобианец не сильно понимал, что сейчас должно произойти, но послушно подал руку Швецу. Фейс также встал на ноги, что-то набирая на своём коммуникаторе. Мейк и Зератул присели и с улыбкой смотрели на них.

— Потанцуем? — внезапно предложил Кузя и подмигнул.

Соник окончательно впал в недоумение. Он умел танцевать, и часто это делал, когда побеждал противников. Мобианец также любил брейк-данс, и часто использовал его элементы для своих трюков в прыжках на пружинах или на рельсах. Но сейчас ему не сильно хотелось плясать, — его тело всё ещё слабое, и что-то словно сковывало его движения.

— Не бойся, — мягко молвил Кузя. — Просто доверься своему сердцу. И ты услышишь песню внутри себя.

«Песню?.. — спрашивал про себя Соник: — Неужели это то, что я слышал во мраке?»

— <span class="footnote" id="fn_31585656_0"></span>Ты выглядишь потерянным и одиноким, — начал напевать Кузя, после чего Охотник дёрнулся: — Так возьми меня за руку, я буду твоим проводником.

Соник верно подмечал. Он уже слышал эти сточки ранее. И видел, как во мраке чья-то мягкая чёрная рука пыталась вытащить его на свет. Теперь мобианец понял, что это был именно голос Кузи. Чёрный кот протянул свою ладонь и продолжил:

— Не бойся — просто следуй, за путеводным светом в жизни своей.

Этот звонкий мелодичный приятный голос, вместе с обаянием Кузи, внушал доверие. «Охотник Экзе» уверено схватился за ладонь старшего Швеца, и тот закружил его в танце. Им даже не мешала значительная разница в росте.

— Давай я укажу тебе путь! Я научу тебя, как надо летать!

Соник слышал музыку. Из коммуникатора Фейса действительно доносилась какая-то мелодия. Это был рок с примесью симфонии. Но ежу казалось, что песня играла у него внутри. Где-то в душе. Она звучала такой воодушевляющей и волшебной. Особенно из уст Кузи.

— Это как прогулка в огне. Нам придется сгореть, чтобы остаться в живых!

Родная стихия Кузи — огонь. Не удивительно слышать именно такие строчки из его уст. Соник пытался понять смысл этой фразы. «Сгореть, чтобы выжить», — это часть какого-то цикла?

— На крыльях страсти мы снова поднимаемся, оставляя пепел позади.

Позади Кузи солнечным всполохом образовались чёрные врановые крылья с золотой аурой. Старший Швец продолжал танцевать с Соником. Ёж сам чувствовал, как в его сердце загорался маленький огонёк. Он решил отдаться музыке. Отдалившись друг от друга, мобианец и вирдеец продолжали делать плавные движения рук по воздуху.

— След, полный огня, будет следовать за нами, взлетая высоко к небу!

И тогда все вирдейцы начали подпевать: «Наш огонь поднимается в новый рассвет! Мы летим на крыльях феникса! Из пепла к пеплу — из праха мы возрождаемся! Наш огонь унесёт нас прочь!».

Кузя расправил крылья позади себя, поднося палец к губе. Теперь он вместе с Мейком начал напевать:

— Прямо в мире тьмы, мы возрождаемся, чтобы нести свет!

— Мы сжигаем костер лжи, — бегло пропел Мейк.

«Возродиться в мире тьмы… чтобы нести свет? — Соник закрыл глаза, пытаясь сосредоточится на ритме в своей душе. Он также пытался уловить тайный смысл этого послания. — Я родился во мраке. Каждый раз, когда моё сердце погружалась во тьму, что-то вытаскивало меня оттуда. Я всегда видел какой-то небольшой просвет».

— Это просто очищение, наше пламя сгорает ночью!

— Мы восстаем из пепла!

«Что же это было на самом деле? Если бы не свет, то я бы навсегда остался сидеть во тьме. Но я снова падаю туда, зацикливая происходящее. Всё так сложно…»

— На крыльях страсти мы снова поднимаемся, оставляя пепел позади. След, полный огня, будет следовать за нами, взлетая высоко к небу!

«Проводник… Тот, кто протянул мне свою руку, чтобы указать дорогу к свету. И вытаскивал в трудную минуту. Моя опора, без которой я не могу стоять. Она не давала мне окончательно упасть…»

«Наш огонь поднимается в новый рассвет!

Мы летим на крыльях феникса!

Из пепла к пеплу — из праха мы возрождаемся!

Наш огонь унесёт нас прочь!»</p>

«Бесконечные циклы перерождения… Нужно сгореть, чтобы взлететь… Я должен принять своё бытие, чтобы потом обрести свободу?»

Огонь в сердце Охотника загорался всё сильнее. Он чувствовал некую связь с Кузей. Воодушевление на новые подвиги. Любовь к жизни. Чёрный кот мягким шепотом начал напевать: «Из праха и пепла мы поднимаемся, зажигая искру в ночи. На крыльях огня мы взлетим».

Соник оставил все свои философские размышления на потом. Вместо этого он сконцентрировался на самой мелодии и на своих движениях. И ему сразу стало легче дышать. Воздух по-прежнему ощущался таким приятным и свободным. Ёж не чувствовал никакого давления. Полудемону даже нравилось проводить время с лазуровцами. С ними он чувствовал себя живым.

— И с пламенем мы будем летать! — громко пропел Кузя.

Охотнику хотелось прокричать эти строчки вместе с Кузей. Ему правда хотелось летать. Он хотел был той самой огненной птицей, что оставляет за собой пламенную дорогу во тьме. Мобианец чувствовал лёгкость по всему телу не только из-за слабости после выжигания маны. Ежу хотелось продолжать веселиться.

Соник задрал голову, сжимая веки. Его тело поднялось в воздух, а из груди слева вспыхнул яркий ослепляющий свет. Вирдейцы закрыли глаза и отвернулись. А когда свечение убавилось, все лицезрели парящего в воздухе золотого мобианца. Его чёрная одежда побелела. Иглы низкого ежа поднялись и не были такими острыми и взъерошенными. А глаза полудемона окрасились в яркий изумрудный оттенок. Как самая сочная трава. Как растительность самой Вирдей.

По всей поляне стало доноситься воодушевляющее пение. Даже Соник начал подпевать вирдейцам, чтобы не нарушать идиллию.

«Наш огонь поднимается в новый рассвет!

Мы летим на крыльях феникса!

Из пепла к пеплу — из праха мы возрождаемся!

Наш огонь унесёт нас прочь!»<span class="footnote" id="fn_31585656_1"></span></p>

Вирдейцы смотрели на Соника. Мобианец вертел руками и осматривал себя. Он не верил своим глазам. Его тело светилось, источая золотую пыль. Под ним из травы даже выросли маленькие цветы.

— П-получилось! — выкрикнул «Охотник Экзе». — А-ха-ха! Получилось!

Соник сжал веки и широко улыбался. Из его глаз потекли слёзы. Блестящие, как святая вода. Когда капли падали на землю, на том месте прорастали полевые цветы.

— Это и есть твоя Супер Форма? — поинтересовался Кузя.

— Да, но она какая-то другая. Не такая дикая.

— Тогда поздравляю тебя! — старший Швец похлопал в ладоши, и его примеру последовали остальные.

— Ты молодец, малой! — крикнул Зератул. Только в этот раз Соник не злился на эту кличку.

Соник продолжал разминать пальцы. Зератул похлопал золотого ежа по плечу, с магическим звоном стряхивая блестящую пыльцу. Пара частичек даже прилипла к ладони ведьмака. Полудемон был несказанно счастлив, и он продолжал смеяться от прилива радости. И вирдейцы были ему рады.

Внезапно Кузя спросил:

— Не хочешь снова начать жизнь с чистого листа? С нами.

«Охотник Экзе» округлил глаза. Он поднёс руку к сердцу и легко улыбнулся. Это предложение тронуло его. Ему даже хотелось ещё раз пустить слезу. Но полудемон опустил голову и произнёс:

— Спасибо вам за всё. За одежду. За чай. За экскурсию. За то, что приняли меня таким, какой я есть. Вирдей прекрасное место, и я был бы не против остаться здесь жить вместе с вами. Но, — Соник поднял взор на Кузю: — Вирдей — не мой дом. Как ты говорил, я должен найди своё место в жизни и встреть свою судьбу. Как минимум, я должен отомстить одному Тёмному Владыке не только за свой мир, но и за другие порабощенные измерения.

— А после что ты будешь делать дальше? — поинтересовался Мейк.

— Я не знаю, — качнул головой «Охотник Экзе». — Может, я сумею найти своё счастье где-то… там. А может, месть окончательно сбросит тяжкое бремя и сделает меня по-настоящему свободным…

Вирдейцы заметили, что в Супер Форме речь Соника казалось совершенно другой. Более уверенная, романтичная. Лазуровцы с пониманием отнеслись к желанию «Охотника Экзе». Это также означало, что им пора было прощаться. Кузя сунул руку в карман бридж и достал что-то оттуда.

— Тогда возьми это, — молвил Кузя: — В память о нас. Как символ самой Вирдей. Я сам её сделал в Кузнице.

Соник плавно вскинул ладонь, и Кузя положил туда цепочку с трикветром. Символ был очерчен в круг. Фигура была сделана из какого-то сплава железа и покрыта серебром. В каждом отверстии трикветра были зелёные камни. Мобианец предположил, что скорее всего это были декоративные самоцветы, но в них также чувствовалась небольшая доля магии. Пускай само украшение было создано любителем-новичком, грубо и не так красиво, но одно полудемон чувствовал точно, — подарок был сделан с особой любовью и заботой.

— Спасибо, — тихо молвил Соник. — Тогда и вы примите от меня в дар одну «безделушку».

«Охотник Экзе» взмахнул кистью, и в его свободной руке оказалось золотое кольцо с размером как браслет. Его обод был тоньше по сравнению с магическими кольцами-хамелеонами, что он носил. В душе Соника накопилось уйму таких золотых перстней, которые использовались для восполнения энергии. Но конкретно этот «подарок» ничего из себя не представлял. Это был больше как сувенир из мира мобианского ежа. И Кузя с радостью принял его.

— Ах, да, — вспомнил Зератул и достал из широких карманов штанов зелёные кольца. — Это твоё!

«Охотник Экзе» надел цепочку с трикветром, напоследок проведя пальцем по украшению. Фигурка звонко постучала по Уроборосу, болтаясь вместе с ней на шее. Мобианец одной рукой взялся за оба браслета-кольца. Он не помнил, как сумел снять их, но надевать магические украшения не собирался.

— А я возвращаю твой коммуникатор, — молвил Фейс, протягивая наручное устройство связи Сонику.

Коммуникатор был выключен. Соник также схватился рукой за ремень устройства, оставляя болтаться вместе с браслетами. Высоко в небе появилось огромное золотое кольцо. Полудемон смотрел на портал и сделал глубокий вдох.

— Соник, — произнёс Кузя, и Соник вопросительно посмотрел на него: — пообещай, что ты вернёшься к нам, когда отомстишь.