Разъедающая Оттепель (1/2)
Глухой лязг доносился в коридоре. Шаги с каждым разом становились громче. Дверь отворилась, и из лаборатории стал доноситься запах обрабатывающих веществ. Тейлз почувствовал, как невидимая дымка чистоты прошла сквозь него. Он не спеша вошёл в помещение, и дверь сама закрылась за ним.
Палач был один. Радары не фиксировали никого поблизости. Отчасти, он даже был рад этому. Никто ему не мешал. Но в последнее время, одиночество, что было частью жизни Тейлза, постепенно начало его угнетать. Чувства тяжести и тоски стали ярче себя проявлять. Подобное киборг испытывал около пяти лет назад. И лис считал, что давно избавился от него.
Ему чего-то не хватало. Тейлз, разве что, мог описать это, как недостающую деталь в механизме. Учитывая, что часть его тела была искусственной, лис наивно полагал, что проблема была в калибровке или изношенных компонентах. И он думал о починке протезов.
Палач открыл дверцу камеры хранения. Из ящика тут же вышел холодный воздух в виде пара, что медленно перемешивался с окружающим климатом. Лис достал оттуда пробирку с чёрным веществом и тут же поместил материал на центрифугу. Он потратил время на возню с приборами, и вскоре получил результаты анализа. На мониторе зажглись зелёные символы и рисунки.
«Как и ожидалось. Чёрное вещество не содержит никаких химических соединений. Оно представляет из себя материальное воплощение негативной энергии и тёмной магии. Но её концентрат слишком огромный… Это говорит о том, что объект, как минимум, демон второго порядка. Максимум, первого… В веществе также находится генетическая информация «Охотника Экзе». Благодаря этому, чёрная субстанция восстанавливает повреждённые места».
Палач повернулся к приборам. Капля чёрной жижи находилась между предметным и покровным стеклами под микроскопом. Жижа потеряла прежний блеск и была похожа на засохшую краску.
«Но сейчас вещество неактивно и постепенно высыхает, превращаясь в труху. Энергия и магия слишком быстро рассеиваются. Оно словно стирает своё существование. Очевидно, для работы ему нужен носитель. Или его душа?.. В общем, даже если я создам клона, то на выходе получу обычного Соника, а не его. У копии не будет памяти и сознания, как у оригинала. И гомункула из вещества точно не получится».
Тейлз вытрусил оставшийся материал из пробирки на руку. Субстанция мелкими кусками падала на железную ладонь, постепенно обращаясь в пыль. Палач только один раз дыхнул носом, и прах разлетелся по лаборатории. Пыль не успела осесть на полу, как она тут же исчезла. Даже мигом появившийся робот-пылесос завис на пару секунд. Умное устройство пыталось понять куда же подевался мусор, а потом скрылось за техническим отверстием у стены.
«Когда вещество исполняет своё предназначение, оно саморазрушается. Не оставляя следов своего существования, — Палач сжал механические пальцы и нахмурился. Его рассуждения привели к заключительному вопросу: — Такая участь ждёт и его?..»
«Я существую лишь с одной целью: когда моя месть свершится, то я не знаю, что буду делать дальше. У меня попросту нет смысла жить дальше. Без дома. Без друзей. Я лишь ошибка Мироздания. Наверное, я попросту перестану существовать. Выпилюсь.»
«Здесь я готов отдать свою жизнь ради мести!»
«Да, ты можешь лишить меня тела… Но знай: даже после смерти я буду преследовать тебя, пока ты не СДОХНЕШЬ!»</p>
В памяти Тейлза всплыло несколько фрагментов, что заставили напрячься. Отдать жизнь ради мести. Преследовать даже после смерти, пока цель не погибнет. Теперь эти слова воспринимались слишком буквально. Они звучали, как желания неупокоенного призрака. И в душе лиса порождались противоречивые чувства. Палач не боялся полудемона. Он боялся за него.
«Впервые кто-то согласился помогать мне за долгое время, — Тейлз зубами вцепился в нижнюю губу: — Я мало его знаю, но он ведёт себя точно также, как мой Соник. И я не хочу снова кого-то потерять…».
***</p>
Утро. Тишину на пустотном Острове Ангела развеивали лишь пустотный гул. Тёмная магия разрезала полотно, на пару секунд зависая в воздухе в виде чёрно-фиолетовой огромной полосы. Затем раздался второй удар, что волной проехал по выжженной траве. Палач со стороны наблюдал, как «Охотник Экзе» управлялся магией.
Тейлз видел ещё в их тренировочном спарринге, как Соник махал оттопыренными пальцами, вздымая полосы тёмной магии. С каждым разом волны становились всё выше и шире, а их размах — больше. На лице ежа не было ни единой эмоции. Глаза чистые. Даже зрачки сузились. Настолько он сконцентрировался на действии, что отрёкся от всех мыслей.
В таком виде Охотник казался другим. Менее живым. Он едва моргал. Застывал в какой-то позе на пару секунд, как статуя. Не сводил глаз с пустоты. Словно боялся что-то упустить. Не было слышно дыхания или тягостного сопения. Если не считать звуков применения магии, ёж сохранял гробовое молчание.
Палач мысленно поражался, как «Охотник Экзе» мог одновременно совмещать в себе клоунский оптимизм и хищное хладнокровие. Когда полудемон паясничал, шутил, по-детски шалил, обижался, в нём чувствовалась жизнь. Он больше походил на Соника. А в бою и на тренировках разноглазый ёж казался другим.
«Видимо, таким образом он не теряет рассудок. Чтобы не впасть в демон-форму», — заключил про себя Тейлз.
Последний удар Охотника вырвал траву и поднял почву в воздух. Мусор градом осыпался. Полудемон застыл с поднятой рукой, стоя одной ногой на носке ботинка. Он не шевелился. Ничего не сказал. Просто остановился.
— Теперь давай попробуем что-нибудь новенькое, — предложил Палач, прервав неуютную тишину.
Соник нормально встал на ноги, свесив плечи. Он покачал головой, пытаясь прийти в себя, и поднёс руку ко лбу. Ёж хлопал глазами, словно пытался проснуться. Из его уст доносилось тягостное гарканье. Красные кольца поблескивали при солнечном свете.
— Например? — Охотник обернулся в сторону Палача, слегка опустив веки: — Это всё, что я умею делать.
— У Экзе широкий спектр способностей. Твоя демон-форма показала, что ты можешь большее.
— Ну, на то и демон-форма. Я не могу её контролировать.
Охотник задрал голову. Он закрыл глаза, чтобы не смотреть на тусклое небо с грязными облаками. Из интереса, полудемон попытался что-то выудить из второй половины мозга. Но голова начинала побаливать, как только тот пытался припомнить то, что он умел делать в демон-форме.
«Словно я пытаюсь вспомнить, что делал вчера, когда нажрался водки с пивом, закусывая прошлогодним оливье», — про себя шутил Соник: — «Самое смешное, что я всегда был за здоровый образ жизни и никогда не бухал. Быстрое питание не считается — мне нужно слишком много энергии. Хм. Моё состояние в демон-форме правда похоже на алкогольное опьянение. Раз я становлюсь настолько смелым, что набросился даже на Бесхвостого. И очень плохо запоминаю происходящее».
Палач свёл руки за спину и перевёл холодный взгляд на траву. Казалось, что в его взгляде сверкало едва заметное беспокойство. Он снова посмотрел на Охотника, и всё же осмелился поднять тяжелую тему.
— Слушай, а ты когда-нибудь был на грани смерти?
— Не знаю, — неожиданно легко бросил Соник, особо не задумываясь. А затем добавил: — Обычно, я либо избегаю серьёзных проблем, либо моё сознание переключается на демон-форму и я ничего не помню… Но всегда остаюсь целым. Я так просто не дам себя убить, пока не отомщу за свой мир.
— Значит, ты хочешь покончить с собой?
— Да, — Охотник повернулся к лису и раскинул руки: — А что мне ещё остаётся делать? Меня ничто здесь не держит.
Когда Охотник впервые озвучил желание покинуть мир после мести, Палач думал, что тот выпалил это в порыве эмоций. Неосознанно давил на жалость. Но даже сейчас, ёж спокойно говорил об этом. Тейлз слегка повернул ушами, и вновь поинтересовался.
— Ты правда не видишь смысла жить дальше?
— Демоны живут черт знает сколько, и мне не хочется провести остаток бесконечности в одиночестве без дома и друзей, — Соник отмахнулся и отвернулся от Палача. Он снова задрал голову к небу, но уже смотрел куда-то вдаль. — Раньше я считал себя свободным мобианцем. Что могу делать всё, что захочу. Но моя свобода оказалась лживой. Моей судьбой распорядился мир. Я не хотел терять свой дом. Не хотел становится таким. Если я не смог пожертвовать собой, чтобы спасти друзей, то хотя бы пожертвую собой, чтобы отомстить. Я не хочу жить в этом несправедливом мире…
Палачу стало не по себе, но он промолчал. Что-то вновь треснуло в нём. И он пытался понять, когда именно его привычная новая жизнь снова дала трещину. Это чувствовалось подобно маленькой щели, через которую проходил сильный морозящий сквозняк. Они были знакомы не так давно, но Тейлзу было жаль Соника. Их объединяло общее горе и жажда мести всем демонам. Его правда волновало то, что Охотник мог исчезнуть вслед за родным измерением. Уйти из жизни также, как друзья киборга.
— Или ты переживаешь, что я отберу у тебя возможность убить демона? — Ёж хитрым взглядом, с едва заметным мраком в глазах, посмотрел на лиса. Улыбаясь, он ехидно спросил: — Небось, сам хочешь меня убить?
— Идиот! — злостно выкрикнул Палач, опуская уши. Вопрос Охотника сильно кольнул его за душу. Он чувствовал, как тонкая игла вонзилась в его сердце. Реактор на груди засиял: — Думай, что говоришь! Если я правда хотел тебя убить, то сделал бы это давно!
— Тогда не понимаю, чё ты волнуешься, — Охотник сложил руку на бедро и вопросительно свёл брови. Ёж уловил исходящую от лиса негативную энергию: — И чего ты так сердишься? Это была лишь шутка.
— Ужасная шутка, — Тейлз в отвращении скорчил гримасу: — Я щадил тебя не для того, чтобы ты выпилился.
— Единственное, что у меня осталось, так это свобода выбора: как и на что потратить свою жизнь. Зато многие будут рады, когда мир избавится от очередного демона.
— У тебя проблемы с головой, — буркнул лис.
— То, что у меня беды с башкой, я и без тебя знаю, — Соник самоиронично посмеялся. Затем уже спокойно начал изрекать: — Зная в какой реальности мы с тобой живём, тяжело сохранять здоровый рассудок. Можно только притворятся нормальным мобианцем.
Палач сердито засопел. Как только негативные мысли ушли из головы, Тейлз в последний раз выдохнул через рот.
— А ещё ты опять затронул больную тему! — возмутился Охотник, тыкая в сторону Палача пальцем. — Если не хочешь словить от меня экзистенциальный кризис, лучше скажи мне вот что! Существуют другие убийцы демонов, да? Тогда почему ты работаешь один?
От такого вопроса Палач дрогнул. В ушах вибрацией раздался стук его сердца. Уголки губ дрогнули. На висках проступила влага. Лис чувствовал, как по позвоночнику прошлось волнение. Хотя вопрос звучал вполне обычно.
— Нас не так уж и много, — постарался спокойно ответить Тейлз: — Каждый охотник на демонов является сильнее обычной версии себя. Но их сила редко когда доходит до демонов первого порядка. Максимум второй. Чтобы охватить как можно больше территории, нам выгодно работать по одиночке. Редко кто-то работает в паре. И в прям очень редких случаях народ собирается в отряды из более трёх душ.
— Вот как, — сказал Соник, слегка наклонившись. Одной ногой он задумчиво топал по траве: — Раз вы знаете о существовании друг друга, и распределяетесь по миру… Выходит, у вас тоже есть какой-то «клан»?
— Верно. Каждый, кто посвящает свою жизнь истреблению демонов, обязан вступить в ассоциацию охотников за нечистью. Там новичков прокачивают, обучают азам, предоставляют им нужную информацию. Даже я сделал вклад в эту организацию. Время от времени проводится общий сбор, где все докладывают о своих успехах.
— И эта ассоциация единственная?
— Да. Как я говорил раньше, нас немного. И раздробленность нежелательна. Что парадоксально: когда убийцы нечисти разрознены, то нас легче убить; когда убийцы демонов едины, то даже в одиночку мы становимся опасными; но кучей ходить всё равно опасно. И только половина из нас продолжают свою карьеру после наступления совершеннолетия.
Тейлз глянул на время, что отображалось в отсеке искусственной руки. В его измерении наступил час дня. Киборг открыл список дел, что появился в виде проекции в воздухе. Он перечеркнул один пункт и выключил его. Затем, перепроверив координаты ближайших мест для зачистки, Палач достал маленькое кольцо и швырнул в сторону. Перед ними открылся портал.
— Тренировка окончена, — заявил Палач. — Пора приступать к охоте на Экзе.
— Ура! — закричал Охотник, радостно тряся кулаками.
***</p>
Портал привёл их в бывшие холмы. Сложно было разобрать, были это Изумрудные Холмы, или очередные Зелёные. Небо было окрашено в оранжево-коричневый цвет. Золотистая вода, которая выглядела, как море урины. От неё несло тошнотворной-кислотной вонью. Тёмного цвета растительность. Было видно, что трава и деревья постепенно умирали. Этот мир тоже подвергся искажению.
Куча мёртвых животных привлекла внимание мобианцев. В этот раз, тела зверят не были вспороты или истерзаны до крови. Они были облысевшими, а их кожа словно растекалась по земле. Обугленные маленькие кости также показались странными.
Радар показывал множество красных сигналов. В основном они исходили со стороны высоких плотно засаженных лесов. Но судя по размерам точек, то были обычные миньоны. Добыча по крупнее находилась в противоположной стороне.
— Главарь находится в сотни метров от нас, — молвил Палач. Затем он и мигом зашагал в сторону главного демона, напоследок отдав приказ: — Я пойду за Экзе, а ты займись его слугами.
— Я хочу разобраться с Экзе! — заявил Охотник.
Палач резко встал на месте, тяжело переминаясь стальными конечностями. Он медленно развернул своё тело назад, столкнувшись с обиженной моськой Охотника. Ёж надул губу, сжался, скрестив руки на груди. И агрессивно стучал ногой по земле.
— Ты делал это в прошлый раз, — насупившись, заметил Палач. — Так что не вредничай.
— С Экзе разбираться гораздо веселее! Миньоны зачастую слишком хилые! Я что, зря тренировался?
— Не кричи, — Тейлз ещё сильнее насупился. — В прошлый раз твои разборки с Экзе закончились демон-формой.
— Давай в «камень-ножницы-бумага»!
Охотник сжал руку в кулак и резко поднёс её к груди. Палач устало опустил уши, прищурив глаза. Он повернул головой и сверлил взглядом полудемона. Однако предложение из уст Соника звучало очень и очень серьёзно.
— Это тупо.
— Зато справедливо, — Охотник с важным видом поднял указательный палец и неодобрительно зацокал языком: — А я не люблю несправедливость. У меня от неё бомбит. Да так, что я даже превращаюсь в Экзэ! Этого хочешь, что ли?
—…похоже, ты не оставляешь мне выбора, — Палач помотал мордочкой, закатывая глаза.
Он вскинул железный кулак и приготовился. Охотник озорно усмехнулся. Три секунды. Демонические лезвия против металлической бумаги. Соник поддался вперёд к лису и засандалил свои пальцы между механическими фалангами лиса. Тейлз скорчил гримасу, а довольный Соник взъерошил Палачу хохолки. Затем ёж, довольный своей победой, замаршировал по тропинке, на прощание помахав рукой сердито оглядывающемуся из-за плеча киборгу.
«Надо было получше просчитать вероятность выпадения всех вариантов», — про себя ворчал Палач.
Тейлз редко считал орду миньонов Экзе чем-то серьёзным и страшным. Одного залпа мощной ракеты было достаточно, чтобы выкосить всех прихвостней — как правило, это были жалкие пустые оболочки, ничего из себя не представляющие без своего создателя. Нередко и Палачу доставалось от ракеты, когда он стоял слишком близко к зоне поражения, но для него это были мелочи. Так, небольшие погрешности.
Но в случае с густым лесом использование ракетницы казалось проблематичным. С высоким шансом снаряд попадёт в дерево, разбрасывая осколки и щепки. Даже автонаведение мало чем поможет. Хитрые миньоны могли просто спрятаться за ствол или ближайший камень, сбрасывая с себя преследующую их ракету.
Палач чувствовал присутствие слуг Экзе. Ощущал их взгляды на себе. Сигналы находились прям впритык к убийце демонов. Они были на деревьях. Миньоны начали плеваться жёлтой слюной на Тейлза, а тот уклонялся. И не зря. Едкая жидкость мигом проела траву, на которую она попала, впитываясь в землю. На месте плевка остался небольшой кратер.