Щит. (1/2)

— Хей, капитааан! — хорошее утреннее приветствие.

Намеренно. Больно. Явно с разворотом. Джейми успевает поднять глаза от своих кроссовок, Шина с ней рядом успевает отпрыгнуть, а вот сама Ньютон переворачивается спиной в траву рядом с дорожкой, с баскетбольным мячом в лице, практически. Джейми перехватывает тот руками, трет красный нос и смотрит над собой.

— Вортекс…

— Утро бывает добрым?

— Нет, но утро бывает помягче, — девушка легко принимает руку друга и оказывается в медвежьих полуобьятиях. Чтобы Вортекс на ней не повис? Но у них так всегда. Каждый день новое приветствие, каждый день в Джейми так или иначе прилетает откуда ни возьмись мяч и иногда она его успешно ловит. Но без криков, без ссор, всё, что видит и не понимает Шина, он обнимает её. И они идут в школу, подозвав Эстевес. Но для них это сигнал.

Вортекс хватается за неё, держится за неё. Именно так, плечо-бедро-голова, если порядок такой, Джейми неизменно найдёт у него после тренировки синяки. На одной и той же стороне.

— Тебе падать не надоело?

— Я ещё не научился.

— Серьёзно? А на том свете научишься? Тьфу, нелогично…

— Ага, ты же не веришь в тот свет.

Он посмеется, встанет с пола, но тогда, в тот день его лучшая подруга действительно перестала верить в свет. В любой. Теперь свет — это количество люксов в люксометре, в школьной лаборатории, и сколько утренних шуток не придумывай, Вортекс ничего не может изменить. У него просто не выходит нужный результат. Это Не улыбка Джейми, когда она смеётся, она смеялась лишь раз, с разбитым носом, как сегодня.

Маленькая Джейми Ньютон любила бабочек, сачки, ловли, уток и людей. Абсолютно всех, папа говорил: просвет есть во всем. Она мужественно его искала. Да и её имя не позволяло ей сдаться. Гений, именно за это, немного нетактичное прозвище, она попадала во все передряги мира, или ей так казалось. Кто знает.

Ретровилль был первым и последним местом, куда они попали. Тогда в группе обучающихся детей еще было немного, но имелась и парочка безалаберных.

Одного такого умного, но немного, как будто, ленивого, мальчишку, дали ей в обучение. Подтянуть, посмотреть, понаблюдать и все в таком духе. Но Сидней Вортекс задавал вопросы, от которых голова шла кругом. Выяснить, почему у него низкий балл было в приоритете Джейми. Учителя сказали, если ты гений, оправдывай своё имя. Только это не было её именем, скорее родительским заклинанием, или же желанием. Джейми не была гением во всех областях. Отец так называл дочь за её невероятные успехи в стратегии. Джейми придумывала потрясающие воображение ходы и лазейки. Взять хотя бы тот лабиринт с металлическим шариком во весь задний двор, который она построила из магазинных гафрированных трубочек в шесть лет. И это в будущем отлично помогло ей в спорте, но родители просто поощряли её. Это было их капризом и способом воспитания.

Как прозвище из дома просочилось в массы? В школу, это тоже был простой вопрос. Родители говорили так о ней с любовью, в словах Вортекса не было любви, лишь насмешка. Но он за неё и поплатился куда больше. По крайней мере в тот день. Их дома располагались слишком близко, чтобы он не услышал ласкового обращения Джуда Ньютона к девочке. «Да, мой маленький гений?» примерно так. Но цена была высокой для ребёнка.

За обедом Джейми сидела со своим «испытуемым двоечником» хотя у него был стабильно средний балл. Но именно нарочно стабильно. Мальчик этого добивался, не выходил за рамки ответов, вставал и требовал только такую оценку, не выше, не ниже. Дети, особенно девочки, считали это крутым, учителя хватались за головы. И сбросили проблему на голову девочки с обыкновенным поощрительные прозвищем.

Джейми села с ним пообедать за один стол не ради изучения, а чтобы не терять времени, девочка зарывалась в свою сумку за нужными учебниками, пока он бубнил что-то в ответ, так же лениво и неохотно. Казалось, Вортексу даже жить было неохотно и лень. Но это была совсем дикая мысль с её стороны, внезапно обретшая куда больше красок реальности. К Джейми приближался один из её самых любимых и добрых людей в мире. Дядя Дерил! Дерил Вортекс, его отец.

— А вот это для моей любимой Джейми! — перед глазами девочки к её восторгу приземляется на уже опустошенный поднос чудесный сахарный мишка! Даже с носиком!

— А это тебе, — в лицо его сыну прилетает какой-то кривой бублик.

Джейми открывает рот шокированно.

— А… Вы же просто не рассчитали силу?

Вортекс выбегает прочь из столовой.

— Пусть бежит. Бег полезен для его здоровья.

— Но ему больно!!!

— Пусть привыкает.

У девочки внутри переворачивается желудок. Она хватает фигурку медвежонка со своего подноса и еле выдавливает «спасибо» на привычное, такое сейчас деревянное почесывание её волос от этого человека. Это… дядя Дерил? Это не…

— Не может быть… — девочка уходит из столовой дверью, которой убежал её одноклассник с красным от удара Едой! лицом (Насколько черствый тот бублик?)

Джейми честно выжидает его в обнимку со своими учебниками, пока мальчик растирает лицо холодной водой. Да, это странно, да, у мужского туалета, ну и что?

— Сидней? Ты… Где бы предпочел заниматься сегодня? Может, в библиотеке? (Лучше) проглатывается ей вместо слов от непонятного, сосущего чувства внизу живота. Это беспокойство сводит её с ума.

— Зайдешь ко мне, убирайся, — мальчик грубит, это нормально, но он не выходит оттуда. Вортекс отсутствует на последнем занятии. Его любимом — физкультуре, где ему нет равных! Его самого нет.

Джейми искренне беспокоится о её друге — взрослые же могут быть друзьями? Может, дядя Дерил Вортекс просто встал не с той ноги? Мало ли, у людей их две и обе разные. Конечно, она слишком мала, чтобы понимать в точности, но в тот день мир для Джейми переворачивается.

— Иди, вынести мусор!

— Да-да, конечно, — Сидней вылетает из собственного дома? Его… Что-то вытолкнуло? Они соседи и на сравнительно небольшом расстоянии в одну проезжую часть и лужайку розовый дом Вортексов хорошо просматривается.

— Мам, что это?

Хеби Ньютон поднимает глаза за дочерью в окно и как-то непривычно щурится. Это… То же пренебрежение, что и сегодня в глазах у отца Вортекса? Почему? Что произошло тогда? В колледже папы, до рождения Джейми? Что между их семьями?!

— Жизнь сложна, дорогая.

— Что я должна из этого понять?

— Ты, кажется, собиралась идти и подтягивать какого-то мальчика, можешь взять ему горячего пирога!

— Н-нет, спа-сибо, — Джейми сама себя за дверь с деревянным чувством выталкивает поскорее. Мир сошёл с ума? Она не знает, но противное чувство внизу живота покидает её только снаружи родного дома. Джейми может выдохнуть, ей даже кажется, она до этого момента не дышала вовсе.