Глава 6 (2/2)

— Не то чтобы. Просто Людмила Фёдоровна была в корне не согласна с мнением достопочтенной Зинаиды Андреевны. В середине мая она взяла меня за жабры с сакраментальным: «Воробьёва, заявление твоё где на обучение в девятом классе?» А я ей: «Какое обучение в девятом классе, Людмила Фёдоровна? Я останусь неучем, но с обширной трудовой. Маменька меня одобряют-с в моём стремлении к труду. Трудиться, трудиться и ещё раз трудиться! Во имя построения светлого социалистического будущего!»

— Иронично, — отметил Сергей.

— А на Борзову ирония впечатления не произвела.

— И что она?

— Села на коня, взяла в оборот Савченко и двинулась на штурм нашей квартиры, вернее, главы семейства. Мамуля в визги-писки, стенания о тяжёлой доле, мол, не может дочь учиться, пропаду, не справлюсь, не потяну лямку быта и воспитания двух сорванцов и девочки-подростка. А Людмила Фёдоровна: «Так может, вас разгрузить? Нам несложно в органы опеки обратиться. Там люди понимающие, сирот пригреют, определят в какой-нибудь детский дом». И вот тут мне сплохело. Да я лучше буду сутками въёбывать, чем допущу, чтобы мальчишек в приёмник запихнули. Да и самой на казённые харчи не особо хочется. Здесь-то я почти сама себе хозяйка. Ухожу и прихожу домой, когда захочу. В библиотеку вот бегаю регулярно. Но испугалась не только я. Зинаида стала лицом как мел. Если нас в детдом запихнут, фиг ей, а не денежки, 75 рублей на троих всё-таки. В общем, сошлись на том, что в девятый класс я всё-таки попаду, а работать буду после школы.

— А сама-то ты в девятый хотела?

— Хотела, — пожала плечами Анфиса. — Учиться я люблю. Правда, на кой ляд мне полное среднее, пока не представляю.

— Ну а чего хотелось бы?

— А это неважно.

— А всё-таки?

— Ну… С языками неплохо лажу. Английский, моя прелесть, — в голосе девушки появилась мечтательность. — Если бы прилетел вдруг волшебник в голубом вертолёте и сказал: «Анфиса, душа моя, вот тебе свободное время, потрать его на то, чем сердце успокоится», пошла бы я на переводчика, пусть меня научат. А по факту. Окончу школу и в разнорабочие, по крайней мере, пока мальчишки не подрастут.

— Вот оно как? Борзова, значит, тебя отбила?

— Говорю же, орлица, защищающая заморыша… Ну, скажем, гадкого утёнка.

— Лебедя, — восхищённо выдохнул Сергей.

— Брось, ёжик. Из меня лебедь, как из тебя — балерина. Ты же не увлекаешься балетом?

— Нет, не увлекаюсь, — гоготнул Серёжа. — Из увлечений у меня рисование. И иду в архитектурный.

— Будешь дома проектировать?

— Думаю, да.

Ребята помолчали.

— А мы когда встретились, ты вообще куда шла?

— На рынок. Сегодня у меня выходной, так что самое время закупиться продуктами.

— Серьёзно?

— Ну да, а что такого?

— То есть твоя мать не работает, но ты должна тратить свой выходной на закупку?

— Серёж, это надо знать маменьку. Я, конечно, могу доверить ей поход на рынок, но тогда она придёт без денег и без приличных продуктов. Зина патологически не умеет правильно распределять бюджет. Выбирать продукты она тоже, кстати, не умеет. К тому же у неё типа мигрень.

— Весело, — пробормотал парень. — Хочешь, с тобой пойду?

— Нафига? Большое тебе удовольствие по жаре таскаться.

— А ты в восторге от перспективы, — фыркнул Сергей. — Со мной будет нескучно, к тому же побуду твоей тягловой силой.

— Ну, если компанию составить, я буду рада. А с сумками справлюсь и сама.

— Зачем? Я совершенно не против вообразить себя культуристом.

— Ладно, пойдём, — девушка улыбнулась Серёже и поднялась со скамейки.

***</p>

— Анфис, Анфис, стой, дело есть, — Серёжа подловил девушку, когда та возвращалась с работы. — У тебя же завтра выходной?

— Ну да… А почему шёпотом?

— Дело есть, важное и конфиденциальное. Ты говорила, читать любишь.

— Люблю, конечно. Без книги жить было бы скучно.

Сергей склонился к уху Анфисы и быстро зашептал.

— Ко мне попала одна книжка, интересная и… Запрещённая. Времени у нас сутки. Будешь со мной читать?

— Ещё бы, — глаза Анфисы заблестели в предвкушении.

— Лосику я её уже носил. Вот только что забрал. Теперь наша очередь.

— Круто, конечно, но у меня дома нельзя — там мелкие и Зина с вечным бухтением.

— По идее, можно у меня — отец в курсе, он её и принёс. Но лучше бы её даже дома не светить лишний раз.

— Знаю! — девушка щёлкнула пальцами. — Я довольно часто бегаю читать на стройку. Ну, по ночам.

— В смысле, по ночам?

— Там меня мелкие не отвлекают. В это время за ними присмотр не нужен, а светом будить не хочется.

— Но это же небезопасно, — в глазах Сергея мелькнула тревога.

— Зато интересно. Всё интересно, когда речь идёт о книгах. К тому же это, знаешь, миф, что по стройкам злые наркоманы кучкуются. Что им там делать-то? Они ведь как, где дозу купили, там неподалёку и приняли. Даже папашка мой домой эту дрянь не носил, уже приходил, догнавшись.

— Ну а как насчёт маньяков-потрошителей?

— Во-первых, я быстро бегаю. Во-вторых, ну сам посуди, кому придёт в голову искать жертву ночью на стройке? Маньяки охотятся возле детских площадок, в парках, у школ, в тёмных переулках. А стройка — ночью совершенно пустой объект. Пойдёшь со мной?

— Конечно, пойду, — обречённо вздохнул Серёжа. — И, пожалуйста, Фис, не ходи туда больше одна. Лучше уж ко мне, хоть у меня мать и… Хм, эксцентричная женщина.

— Ёжик, ну как ты себе это представляешь? Здрасте, я к вам почитать пришла? Извините, подвиньтесь.

— Уж лучше так, — не сдавался парень. — Лучше кто-нибудь из нас — я или Вася — превратим квартиру в избу-читальню, чем с тобой что-то случится.

— А ты у Васи-то спросил, готов ли он к моему… Скажем так, просветительскому кочевью?

— Лосик будет не против, я достаточно хорошо его знаю.

— Ладно, что за книжка-то? — девушка перевела тему.

— «1984». Убойная вещь, судя по прострации, в которой находится Вася. Оруэлл.

— В прострации, говоришь?

— Да. Подозреваю, что мы впадём в такую же.

— Хм. Мне сложно представить, что может ввести в прострацию такого невозмутимого, насколько я могу судить, медвежонка, как Вася. Хорошо, давай, почитаем вместе.

— Тогда буду ждать тебя в девять в вашем дворе.

— Я захвачу термос и фонарик.

— Богатый опыт ночных бдений? — улыбнулся Сергей.

— Двухлетний.

Услышав ответ, парень изменился в лице.

— Анфиса… — на её имени слова закончились.

— Серёжа, — невозмутимо отзеркалила девушка. — А ещё у нас есть Вася, — добавила она через секунду.

— Боже, ты… Ты безрассудная!

— А несколько дней назад говорил, что ответственная, — Анфиса поддела Серёжу плечом.

— До встречи с тобой я не подозревал, что одно не исключает другого.

Девушка рассмеялась и, пообещав выйти в оговорённое время, побежала кормить братьев ужином.

***</p>

Ночь пролетела незаметно. Двое подростков сидели на прихваченном Серёжей одеяле и, прижавшись друг к другу, проглатывали страницу за страницей.

К шести утра книга была дочитана.

Юноша и девушка переглянулись, словно не узнавая друг друга, и провели несколько минут в давящем молчании.

— Серёж, — имя прозвучало как чужое. — Он полюбил Старшего Брата. Он его полюбил… Серёж, ну какого чёрта…? Он его полюбил… Превратился в ещё одного преданного пса, — последние слова Анфиса буквально прохрипела.

— Какая точная сатира, — Сергей, наконец, смог заговорить. — Или страшное предсказание.

— Неудивительно, что распространяют её нелегально. Как думаешь, чем её пугали? Джулию?

— Не могу представить. Не могу представить, чем можно напугать девушку, которая не боится ничего.

— И как можно вычислить её страх? — Анфиса передёрнула плечами.

— Телекран. Они же наблюдали за людьми всё время. Наверное, что-то засекли.

— Наверное.

Ребята зябко поёжились и только теперь вспомнили об остывшем чае и бутербродах, к которым даже не притронулись. Оба представить не могли, что им захочется есть. Как после такого можно думать о голоде, жажде? Но внезапно есть захотелось зверски.

Через десять минут и чай, и снедь были уничтожены.

— А Вася что думает? — Анфиса опустила голову на плечо приятеля.

— Вася думает, что О’Брайнен — козёл.

— Лаконично.

— Ну, это первое, что начало его мучать. А вообще, лосику нужна пара дней, чтобы уложить впечатления. Да и нам, думаю, тоже. Ты, кстати, первая сможешь узнать, что он думает по этому поводу.

— Почему?

— Мы с родителями уезжаем в Болгарию.

Девушка выпрямилась и недоумённо уставилась на собеседника.

— Надолго?

— На две недели, — тяжело вздохнул парень.

— Ты так грустно вздыхаешь, будто эта мысль тебя не радует.

— Да как тебе сказать… Мой папа… У нас с ним хорошие отношения. Но он… Немного авторитарен… Мама, правда, замечательная, но иногда её темперамента слишком много. Но дело даже не в этом. Во-первых, в семнадцать отдыхать с родителями уже не так интересно, а во-вторых, по вам с лосиком буду скучать.

— Но это же всего две недели, правда? — Анфиса беспомощно развела руками.

— Не всего, а целых две.

— Я тоже буду скучать, ёжик.

— Ничего, прорвёмся, — Сергей ободряюще сжал руку подруги.

— А почему ты предполагаешь, что я первой узнаю о Васиных впечатлениях?

— Потому, Анфис, что Васька наверняка к тебе придёт, как только окончательно выздоровеет.

— Он меня и видел-то всего один раз, — пожала плечами девушка.

— Но я рассказываю ему о наших встречах. Надеюсь, я тебя этим не обидел?

— Не-ет, — улыбнулась Анфиса. — Но то, насколько ты ему доверяешь… Это трогательно.

— Для нас это естественно. Мы всегда всё друг другу рассказывали.

— Хорошо, когда есть такой друг, с которым можно поделиться чем угодно, — Анфиса погрустнела.

— У тебя такого друга нет, да?

— Ну… Я общаюсь с одноклассницами, с мальчишками из нашего двора… Но так, чтобы кому-то доверять, этого нет.

— Ну что ж, давай я провожу тебя домой. Тебя, кстати, не заругают, что не ночевала в родных пенатах?

— Не-а. Пока я выступаю домашней кассой, на меня особо не рявкают. Да в общем-то, матери и всё равно. Каждая моя отлучка на стройку — лишний повод попричитать, какое я позорище семьи.

— А почему позорище? — Сергей встал, помог подняться Анфисе и аккуратно скатал одеяло.

— Ну, по ночам шляюсь, а значит, точно хахаль есть или несколько. Ну, так, по крайней мере, Зинаида думает. Ей и в голову не может прийти, что по ночам читать можно, а не по мужикам скакать. Сама-то она, наверное, дальше букваря и не продвинулась. Вообще не понимаю, откуда дома книги.

***</p>

— Послушай, Фис, — Сергей остановился у подъезда девушки. — Если Васька к тебе придёт, наверняка потащит на речку. Попытайся его удержать от слишком длительных заплывов. А то он вечно в воде сидит, пока верба из жопы не полезет. А он только-только восстанавливаться после ангины начал.

Анфиса хихикнула.

— Интересная метафора.

— Ну или пока губы не посинеют, если так тебе больше нравится.

— Нет, верба из жопы — это прекрасно. Я просто в красках представила этот процесс и пожалела, что мои изобразительные таланты весьма скромны.

— Вернувшись, нарисую тебе жопу с веточкой, — неприлично загоготал Сергей.

— Жду и тебя, и жопу с веточкой, — отсмеявшись, выдавила Анфиса. — А насчёт Васи поняла. Не переживай, я действительно сделаю всё, что в моих силах.

— Спасибо, — облегчённо выдохнул парень.

— И тебе. Хорошего отдыха.

— Скоро вернусь, — пообещал Серёжа и скрылся в арке между домов.