Глава 3 (2/2)

— Хорошо, ладно, я согласен, — озвучил Луи. — Но за пивом я все же схожу.

— Не забудь прикупить себе еще хорошего настроения на вечер, — подмигнул Найл, стреляя в Томмо пальцами, и они вместе с Зейном удалились в гостиную.

Настроение покупать не пришлось — Луи снова почувствовал себя хорошо, когда понял, что парни не обижаются на него, Зейн не будет выводить на ненужный разговор и их отношения снова вошли в привычное русло. Также Луи успокаивало, что завтрашний вечер он не проведет в компании двух пар, ощущая себя лишним звеном.

Вечер прошел хорошо — напряженность ушла, и он даже нашел в Эндрю интересного собеседника, поговорив с ним о футболе и музыкальной индустрии. Они поиграли в приставку, выкурили несколько косяков, запив это все пивом, — Томлинсон чувствовал себя как никогда расслабленным и спокойным, даже сидя в окружении двух отвратительно милых пар. Он надеялся, что завтра он будет чувствовать себя так же и это будет действительно хороший день за последнее время.

***</p>

На дне рождении Рори были Джемма, Эд со своими родителями и Гарри с Энн. Джемма была счастлива уединению, которое устроил для них директор этого кафе — Эда удалось посадить в самый угол, чтобы фанаты не смогли его заметить и испортить вечер. Родители Рори позволили Гарри устроить малыша у себя на коленях и шептать ему на ушко о том, как правильно задувать свечи на торте. Стоит сказать, что мальчику так сильно понравилось это делать, что они повторили этот ритуал еще раз пять — и Гарри пришлось небольшой щекоткой отвлечь его от этого занятия.

За весь обед Гарри не успел толком поесть, потому что все свое время проводил с племянником, играя с ним в специально отведенной зоне для детей, только изредка отдавая его папе и маме, но малыш отчаянно настаивал мокрыми глазами и дрожащими губами, чтобы кудрявый был рядом.

— Не хочешь подработать у нас няней? — спросил Эд, улыбаясь. — После такого отношения я не смогу доверить своего ребенка кому-нибудь чужому.

— Да, конечно, — ответил Гарри, и его глаза заблестели. — Я посижу с ним бесплатно.

— Я против, — отрезала Джемма, включая актрису. — Рори и так любит Гарри больше нас с тобой. Через неделю мы потеряем своего ребенка.

Их столик охватил смех — Гарри был рад, что он является самым младшим в семье и его просят поиграть с Рори, начиная свои «серьезные разговоры». Мальчиком не восхищалась только Зефирка, которая ревновала Гарри и страдала от малыша — он часто таскал ее за хвост и сжимал в своих ручках. И Гарри действительно был счастлив от того, что его любят и дети, и кошки, поэтому не возражал играть с племянником — малыш не хотел отпускать его даже в туалет.

— Я скоро вернусь, приятель, — сказал он, передавая мальчика в руки Джеммы. — У меня просто нет такого чудесного подгузника, как у тебя, — улыбался Гарри.

— Ты жестокий человек, — сказала Джемма. — Я представила это.

— Я пожалуюсь маме и Эду на тебя, — хмыкнул Гарри и убежал в туалет.

Вернувшись, он обнаружил, что кафе посетила огромная компания парней и девушек, что заставило его сильно нахмуриться — они, громко смеясь и перекрикивая друг друга, создавали неприятный шум, который мог напугать Рори.

Луи сел у прохода и начал оглядывать кафе, с трудом веря, что в таком месте могут проходить отличные тусовки. Он даже увидел кудрявого парня, играющего с мальчиком в детской зоне, что так сильно подтверждало его опасения.

— Не парься, к вечеру этого всего не будет, — пояснил Майк. — Директор решил, если он днем сделает это семейным кафе, а ночью что-то типа клуба, это будет приносить хорошую прибыль.

— И он не ошибся, — подмигнул Эндрю. — Я выступал здесь ночами несколько месяцев назад, и в это время здесь яблоку негде было упасть.

— Это потому что ты тут пел, — улыбнулся Майк, и Луи закатил глаза, скрывшись за меню. Он продолжил рассматривать кафе, отмечая, что посетители не очень-то довольны такой большой компанией. Особенно она не нравились милой семье, что, судя по всему, отмечала день рождения ребенка — вокруг их столика были воздушные шарики, на стене висела соответствующая надпись, а на самом столе расположился голубой торт со свечкой в виде тройки. Луи начал осматривать их и снова наткнулся взглядом на кудрявую голову — парень продолжал играть с именинником, щекоча мальчика и подкидывая его вверх. Томлинсон ощутил укол зависти, когда к ним подошла девушка и взяла ребенка на руки — он увидел отличную семейную пару, хоть парень и выглядел слишком молодо для того, чтобы быть отцом.

— Смотри, это же Эд Ширан! — Найл пихнул его локтем в бок и, как оказалось, сказал это слишком громко, чтобы обратить внимание всей компании на певца. — Как думаешь, будет слишком невежливо, если я подойду и попрошу фотку и автограф?

— Не знаю, — Луи пожал плечами. — Я не особо его фанат, знаешь.

— Уступи дорогу, придурок, — Найл спихнул его с дивана, и Томмо чуть ли не упал на пол, но разозлиться не успел, потому что громко засмеялся — все знали, как Найл фанатеет от музыки Ширана. Зейн еле убедил его снять плакаты певца со стены в спальне и ванной, и теперь они завтракали, смотря на рыжего с гитарой в руках.

Луи снова опустился на диванчик и оглядел компанию — все наблюдали за Найлом, тихо подшучивали над ним и смеялись, даже Зейн испустил пару смешков, несмотря на пристальный сосредоточенный взгляд.

Луи смотрел на Хорана, чьи щеки приобрели алый цвет — он стоял и мямлил, пытаясь донести до певца свою просьбу. Семья явно напряглась, понимая, что Эда заметили и она лишилась своего уединения — все начали суетиться, наверное, решая уйти или нет. Девушка была недовольна больше всех, поэтому снова передала ребенка своему кудрявому мужу, который повернулся в сторону их компании и нахмурился. Сердце Луи пропустило удар, внезапно жар распространился по его телу — он не мог понять, в чем дело, но что-то особенное было в этом парне, что-то явно выделялось в его лице, и Луи издалека не мог понять, что конкретно.

Томмо слишком долго разглядывал незнакомца, поэтому не заметил, как вернулся Найл — красный и расстроенный.

— Он мне отказал, — обреченно прошептал он, с трудом перебарывая свои эмоции от встречи с кумиром. — Я все-таки им помешал, они праздновали день рождения его сына, и я все испортил.

Несколько человек, не сдержавшись, засмеялись, на что получили гневный взгляд Зейна, который моментально отодвинул Луи в сторону и с нежной улыбкой подошел к Найлу. До Томмо дошло, что тот кудрявый парень не является отцом мальчика — это сын Ширана, а та девушка его жена.

— Хей, малыш, не расстраивайся. Пойдем, — Зейн потащил его к певцу под ужас всей компании. Хоран отпирался, пока Малик вел его к столику, ведь он не хотел снова испытать стыд и унижение и беспокоить певца.

Луи еще раз попытался найти того парня, но не смог — он тут же посмотрел за большое окно на улицу, возможно, он не заметил, когда они вышли, но и там никого не было, кроме нескольких прохожих. Обреченно выдохнув, он снова посмотрел на Найла, который все такой же красный стоял позади Зейна, спокойно разговаривающего с певцом, чье лицо постепенно разглаживалось. Луи оглядел заведение и с разочарованием отметил, что за столиком стало гораздо меньше народа, возможно, они всей семьей решили уйти, не привлекая лишнего внимания.

Зейн с Найлом вернулись через несколько долгих минут, и, когда Найл показал салфетку с автографом, компания взорвалась смехом, радостными кличами и аплодисментами.

— Молодые люди, — к ним подошла официантка с темными волосами и яркой фиолетовой прядью. — Вы нарушаете порядок, директор попросил вас покинуть кафе и вернуться сюда вечером, сейчас это семейное кафе и вы отпугиваете посетителей, — девушка махнула в сторону стола Эда Ширана, и Луи снова увидел того самого парня с ребенком на руках. Малыш вцепился в кудри парня, испуганно смотря на их компанию, и Луи захотелось прибить каждого — либо этот ребенок очаровал всех, либо все поняли, что это сын известного певца, компания постепенно начала подниматься и выходить на улицу.

Луи продолжал сидеть на диванчике, пытаясь снова увидеть лицо парня, пока Зейн не пихнул его в плечо:

— Чего завис? — он обвил руками талию Найла, любовно смотрящего на салфетку, успокаивающе поглаживая пальцами по футболке.

Луи выходил из кафе последним, около своего места он еще раз оглянулся — столик, где недавно сидела семья Эда Ширана, был пуст. Луи глубоко вздохнул и снова повернулся ко входу, но кто-то сильно задел его плечом:

— О, боже мой, прости, пожалуйста, — он услышал хриплый и полный извинений голос. Расстроенный, Луи хотел накричать на парня, но слова так и не сорвались с губ — язык словно прилип к небу, а ноги будто бы приросли к полу. Он вглядывался в его лицо и не мог поверить своим глазам — Луи, наконец, понял, что с этим подростком не так.