7. (2/2)
Старкова почувствовала, как расслабились мышцы, а от облегчения закружилась голова. Сон или нет, но, к счастью, Алексей ничего не слышал.
- Терпеть не могу! - с чувством ответила Алина, поднимаясь, обнимая себя, растирая плечи руками.
И, воровато оглянувшись, все же призвала свет, выдохнула со стоном, согреваясь. Алексей смотрел чуточку насмешливо, серые глаза его мерцали, подобно расплавленому серебру, но губы кривились от холода.
- Давай руку, - Алина требовательно вытянула ладонь вперед.
Ланцов осторожно взял ее руку, Алина заставила свет окутать и парня, смотрела с удовлетворением, как порозовели бледные щеки.
- К сожалению, не могу согреть всех, - призналась Алина, - но, волькра меня задери, как же я устала мерзнуть!
Ланцов коротко хохотнул, не отпуская руку, подвел Старкову к борту судна.
- Как ты узнала? - спросил.
- О чем? - Алина смотрела на темные воды, щурилась.
- Что вино в трактире было отравлено, - ответил парень.
Женщина пожала плечами. Она не знала, как объяснить.
- Чутье, - отозвалась коротко.
Алексей смешливо фыркнул, чуть сжал руку женщины, бросил на нее быстрый взгляд, а потом тоже уставился вперед.
- А если подробнее? - спросил уже настойчивее.
Старкова вздохнула, покосилась на парня. В профиль, в темноте он вновь был до ужаса похож на своего деда, так сильно, что у Алины от тоски заныло сердце. И любопытен был точно так же, никогда не удовлетворялся отговорками.
- В таких местах, - неловко начала Алина, не зная, как точно сформулировать, - в портах, что ты и сам, наверное, знаешь, подобная расточительность, щедрость со стороны трактирщиков - большая редкость. А вино, которое он подал, было в старом, запыленном кувшине. Такие делали даже не при Николае, а до него. Таких сейчас почти не найти. То есть это не просто дорогое вино, а очень дорогое вино. Возможно, был расчет, что уж от такого подарка мы не откажемся, тем более что мы дикие чужеземцы, враги из Равки.
- Фьерда давно уже не враждует с Равкой, - произнес Алексей.
- Открыто - нет. Но неужели ты думаешь, что годы вражды так легко забыть? Годы войны не прошли бесследно. Годы лжи по обе стороны о соседнем народе не прошли бесследно. Мы не воюем, но все равно по-прежнему относимся друг к другу насторожено, а то и враждебно. Порой я думаю, что это не переломить никогда. Мы никогда не будем друзьями. А трактирщик явно из того, старого поколения Фьерды, которое не слишком-то жалует равкианцев. И вот такой подарок. Мы и заказ-то сделали средний, чтобы нас так поблагодарить. Мне это не слишком-то понравилось. Бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке. Так что, - Алина пожала плечами, - я решила не рисковать. Ну а дальше ты видел сам. Этот фьерданец совсем не умеет держать лицо.
Они помолчали немного.
- Как ты это провернула? - полюбопытствовал Алексей, - ты так ловко приставила ему клинок к горлу, но самого клинка... я не видел. Ты как-то по-особому держала руку?
- Нет, - улыбнулась Алина и подняла их сцепленные руки, заставляя исчезнуть до локтя.
Парень пораженно выдохнул, расширившимися глазами смотрел на руки, пошевелил ими, свет заиграл, появились очертания рук, но стоило замереть, как они снова исчезли.
- Все дело в преломлении света, - произнесла Алина, возвращая рукам видимость, - однажды я заставила целый корабль исчезнуть вот так.
- Да, - прошептал Алексей, - дед рассказывал. Но видеть собственными глазами... - его голос сорвался, он восхищенно улыбался, - это просто невероятно! Ты заставила исчезнуть кинжал.
Алина коротко кивнула. Алексей покачал головой, на лице его было восторженное выражение.
Он поднял глаза к небу, выдохнул.
- Знаешь,- произнес тихо, - мы очень далеко на севере.
С губ Заклинательницы сорвался мягкий смешок.
- Знаю, Ваше Высочество, в этом и смысл.
- Так далеко, - продолжал парень, - что я не узнаю ни одного созвездия. Не представляю, как штурман будет ориентироваться.
Сердце Алины стукнуло неровно, по спине пробежала возбужденная дрожь. Они потерялись. А это было именно то, что нужно Старковой.
***
- Не соизволишь объяснить? - Лев заступил Алине дорогу, в руках у него была карта.
Стоял полный штиль, они лавировали между льдинами, которых с каждым днем становилось все больше. «Ведьма бури» замедляла свой ход, и казалось, что корабль и вовсе вскоре застрянет во льдах.
Алина криво усмехнулась, глядя за спину сердцебита на нескольких членов команды, в том числе и штурмана, который стыдливо отвел взгляд, когда Алина посмотрела ему прямо в глаза.
- Группа поддержки? - сухо спросила, кивнув на команду за спиной Репина.
Лев поджал губы, пронзая Алину злобным взглядом. Он резко швырнул в женщину карту. Пергамент ударился о грудь с глухим стуком, Старкова и не думала пытаться его поймать. Она проводила карту, упавшую к ее ногам, ленивым взглядом. И вновь посмотрела на сердцебита. Вскинула бровь, молчала, слушая, как затихают любые разговоры вокруг. Видела боковым зрением, как останавливается работа, как опадают паруса, которыми управляли шквальные. Алина ждала дальнейших слов, дальнейших действий.
- Куда ты нас завела? - Лев шагнул к ней, оказываясь слишком близко.
Его губы потрескались от мороза, кожа на лице обветрилась, а на бровях и ресницах осел иней. Алина знала, что и сама выглядит не лучше. Она ненавидела, когда кто-то вот так вторгался в ее личное пространство, стояла, не двигаясь с места, лишь вторая бровь взлетела вверх в вопросительном жесте.
А парень начинал нервничать, его пальцы двигались неустанно, готовые сложиться в пасс, Репин был на грани. Вся его ярость, вся его злость, неприязнь по отношению к Алине концентрировались, грозя прорваться наружу во всплеске силы. И нетрудно было догадаться, в чью сторону будет направлен этот всплеск.
- Мы оказались там, где нужно, - холод в ее тоне мог поспорить с холодом льда вокруг.
Старкова сделала шаг в сторону, чувствуя, как кружится голова, как тело начинает наполняться отзвуком чудовищной боли, которую мог вызвать сердцебит. А потом около ее горла оказалась шпага, пресекая дальнейшее движение, заставляя застыть на месте. По толпе пронесся ропот. Злость вспыхнула солнечным жаром, Алина резко подалась назад, уходя с линии атаки, в руках ее вспыхнул солнечный клинок, а следом женщина резко рассекла воздух. Шпага Льва упала на палубу двумя обломками с оглушительным звоном, которые отскочили от досок и застыли. Кто-то ахнул, кто-то изумленно вскрикнул.
- Если ты еще раз позволишь себе подобное, - процедила Алина, задыхаясь от нарастающей боли, - лишишься головы.
- Да неужели? - выплюнул сердцебит, сжимая кулак крепче.
Алина стиснула зубы, на лбу и висках выступил пот, в глазах потемнело.
- Здесь нет ни одного знакомого созвездия! Секстант абсолютно бесполезен, как и карты! И мы...
- Теперь окончательно потерялись, - прохрипела Алина, расхохотавшись.
Лев обескуражено смотрел на задыхающуюся женщину.
- Что здесь происходит? - рассек пространство гневный голос Зои.
- Лев! Прекрати немедленно! Это приказ! - выкрикнул подошедший Алексей.
И боль прекратилась. Алина пошатнулась, но устояла на ногах. Под носом было сыро, проведя пальцами, Старкова увидела кровь, усмехнулась безумно. Перевела взгляд на хмурую и злую Зою и бледного принца, чьи зрачки расширились в ужасе.
- Чтобы найти то, что найти невозможно, - тихо произнесла Алина, улыбка которой походила на оскал невменяемой, - нужно потеряться. И мы потерялись. Зоя! - произнесла звонко, - нам нужна буря.
...следуй за бурей на север.
- Совсем чокнулась? - сухо произнесла Зоя, не спеша выполнять приказ.
Алина тихонько рассмеялась.
- Мы зашли так далеко в опасные воды, что отступать поздно. Ты знаешь, что ее так просто не найти. Но мы близко, - она действительно сама себе сейчас казалась умалишенной, - очень близко. И ты сама это знаешь. Ты знаешь, что я права, Ведьма Бури! Так устрой же нам бурю!
Алину трясло, все тело пылало отзвуком боли, хотя Старкова и понимала, - точно знала, - что это лишь малая часть того, что мог сотворить Лев. Не зря она терпеть не могла сердцебитов, лучших убийц и дознавателей, ведь боль - отличная мотивация к искренности. Зоя буравила Алину хмурым взглядом, полным сомнений и недоверия. Но в глубине темных зрачков, окаймленных синей радужкой, тлело знание, уверенность, что Алина права.
- Всем занять свои места! - выкрикнула Зоя, хищно ухмыльнулась, ловя такую же ответную усмешку Алины, - и держитесь.
Разумнее было бы уйти в трюм, но Алина осталась на палубе, она должна была своими глазами видеть то, что произойдет.
Небо стремительно заволокло тучами, темными и страшными, низко нависшими, грозовыми и плотными. В них то и дело, проскакивали молнии, сверкая хищно и зло. Загрохотал гром, напоминая ритм барабана, все сильнее и сильнее. Вспышки становились ярче, были все ближе, они слепили, и Алина, вцепившаяся в мачту корабля, закрыла глаза. Но и перед закрытыми глазами вспыхивали разноцветные огни. Гром оглушал. Завыл ветер, низко и яростно, в этом вое слышались бессилие и ненависть, черная злоба, отчаяние и крик ярости. Ведьма Бури была очень зла.
«Хорошо», - сказала себе Алина, - «очень хорошо. Ярость, злость и отчаянное желание в достижении цели - это то, что нам нужно сейчас».
Корабль качнуло с такой силой, что Алина едва удержалась на ногах, ногти вцепились в обледеневшее дерево, с неба хлынул ледяной дождь, заставляя одежду прилипнуть к телу, промораживая до костей. Шквалистый ветер налетал порывами, все усиливался, крутил корабль, словно скорлупку, швырял его во все стороны. Стонали мачты и рвались паруса, скрипело дерево и разбивались льдины.
Алина открыла глаза, и на мгновение ей показалось, что она ослепла, так темно было вокруг. Вспышки молний прорезали тьму, которая клубилась, скрадывая очертания корабля, за пределами которого не видно было ничего, только лишь темная бездна, в которую они падали. Ощущение падения было таким четким, что у Алины перехватило дыхание, с губ сорвался крик, но он потонул в окружающем грохоте.
Корабль подпрыгивал на волнах, несся куда-то на всех парусах, падал вниз и взмывал вверх, все дольше были падения, все длительнее подъемы. Буря неистовствовала, кружила их, несла навстречу цели.
Алина уже даже не чувствовала холода и не уверена была, что сумеет разогнуть пальцы, что изо всех сил вцепились в мачту. Их швырнуло в последний раз с такой силой, что Старкова все же не удержалась на ногах, упала вперед, на колени, едва успев выставить руки.
Постепенно светлело, одежда застывала на теле от холода, в десятки раз превышающего тот, что был до этого. Алина быстро поднялась, призвала свет, согревая себя, высушивая одежду, но все еще стучала зубами, сотрясаясь от крупной дрожью.
Корабль, насколько могла судить женщина, потрепало, но не слишком. Зоя все же очень бережно относилась к своему судну. Колени подгибались, когда Алина обернулась к подошедшей к ней Зое, в чьих волосах, казалось, еще потрескивают молнии. За ее спиной бледный Алексей цеплялся за хмурого Льва, бросившего в сторону Старковой злой взгляд.
- И что теперь, Старкова? - прошипела шквальная.
Алина едва заметно улыбнулась.
- Посмотри туда, - произнесла, указывая рукой за спину Зои.
Женщина быстро обернулась.
Черные скалы и неровная береговая линия острова казались миражом, видением, сном, волны с шипением разбивались о камни, чуть правее начинался галечный пляж, серый и неприютный с островками такого же неестественного серого песка. Над островом кружили чайки, морские котики подставляли свои бока тусклому солнцу, поглядывая на пришельцев с любопытством и опаской. Почти нормальный пейзаж.
- Ты намерен заключить выгодную сделку, - нараспев произнесла Зоя.
- Но прежде чем ты заговоришь, прежде чем отдашь часть души за утоление алчности, столь ясно написанной на твоем лице, тебе стоит послушать одну историю, - отозвалась Алина.
- Молчи и слушай, - продолжила шквальная.
- Считай это частью сделки, - закончила Старкова.
Женщины переглянулись. Да, они нашли то, что искали.