Часть одиннадцатая. Шукай мяне у ночы, закрый рукамі вочы. Твой водар назаўсёды стаў маім і нават больш, чым ты* (2/2)

Они гуляли до позднего вечера. Алексей больше не пытался свалить её в сугроб, но расщедрился на вкуснейший глинтвейн, когда она начала замерзать от вечерних заморозков. Он много говорил, ещё больше расспрашивал, а Николь с удовольствием отвечала и рассказывала. Время от времени хватал её за руку и притягивал к себе. Девушка уже устала спрашивать саму себя: кто больше бежал от одиночества – она или он? Что они хотели найти друг в друге?

- Знаешь, я не хочу тебя сегодня отпускать, - он не отрывал взгляда, пока они шли вечерней улицей, освещённой фонарями. Пролетал снег. Николь тоже не очень то горела перспективой возвращаться в свою, надоевшую нору одиночества, так что она просто кивнула головой, соглашаясь. – Можем поужинать у меня, если хочешь.

Николь рассмеялась. – Интересно, Даша успела что-то приготовить на двоих?

- При чём тут?.. – Лёша смешно нахмурился. – О! Так вот, чем вы занимались? Ты выпытывала у неё подробности обо мне?

- Мне даже спрашивать не пришлось, потому что Даша обожает говорить о тебе, - Николь улыбнулась. – Но так тому и быть, пошли уже есть. Я не откажусь, уже немного проголодалась. Далеко идти? Может, такси поймаем?

- Совсем недалеко, мы уже почти на месте.

Ника ненароком задумалась – как там было, случайности не случайны? Хотела просто выпить кофе, а в итоге идёт домой к Алексею Арестовичу. Неплохое завершение выходного, столько всего нового.

Идти действительно пришлось совсем недолго. Минут через десять они подошли к жилому массиву не таких новомодных многоэтажек, которые предпочитала Николь, но всё же симпатичных и уютных. Квартира находилась на предпоследнем этаже двеннадцатиэтажки, так то поднимались на лифте. Открыв входную дверь, Алексей гостеприимно пропустил Николь вперёд.

- Чувствуй себя как дома, - она заинтересовано осмотрелась. Цвета комнат были подобраны в схожей палитре её собственного жилья. Такие же спокойные и пастельные. Небольшая, однокомнатная - идеальная для проживания наедине. Совсем как её собственная, просто немного меньше. В большой гостиной, которая одновременно была и спальней, не было ничего лишнего, но её привлекли книги. Чрезвычайно много книг, что разместились на полках вдоль всей боковой стены. Психология, философия, художественная литература разномастных писателей и на разных языках. Она заворожено провела кончиками пальцев по корешкам. Впечатляющая коллекция, она много из этого сама читала, но ещё не успела собрать такую внушительную собственную библиотеку у себя дома. Фотографий почти не было, лишь несколько в рамках на не слишком видных местах, так что ими она заинтересоваться не успела. Уже коснувшись ручки балкона и желая посмотреть на вид, она услышала оклик своего имени.

Другой комнатой была кухня и она была значительно меньше, нежели гостиная. Снова, ничего лишнего, кухонная атрибутика, холодильник с солидным количеством различных магнитиков, обеденный стол со стульями, усеянный документами, рукописными заметками и ноутбуком на нём и небольшая стенка бара рядом. Скорее всего, Алексей работал прямо на кухне, что полностью подтверждало слова Дарины.

- Так это кухня или рабочий кабинет? – она легко улыбнулась, указывая на ноутбук. Лёша только хмыкнул, закрыв дверцу холодильника и начал собирать бумаги в одну стопку.

- Приходится совмещать. Не вижу смысла арендовать большую квартиру. Садись, - он кивнул на освободившееся место, как раз рядом с полками бутылок с алкоголем.

- Так это не твоя квартира? – она удивлённо взвела бровь.

- Не все здесь успешные юристы Офиса Президента, знаешь. Меня вполне устраивает арендовать жильё. Часто приходится менять место проживания. Да и финансово собственное жильё пока позволить я себе не могу, школа такие траты не покрывает, а у вас мне и не платят совсем. Предлагали, конечно, но я сам отказался.

- То есть, ты поселился у Подоляка в кабинете за честное слово? Героический человек, - Николь изучала этикетки на бутылках и выбирала, что повкуснее.

- Я ведь внештатный советник, помнишь? Работаю на общественных засадах. Что будешь? – Лёша снова открыл холодильник.

- Я буду… вот с этого можем начать, - Николь взяла бутылку виски из глубин других, - у тебя есть лёд<span class="footnote" id="fn_32808295_0"></span>?

Алексей обернулся и рассмеялся. – Я уже говорил, что ты мне нравишься?

- Мм, успел намекнуть, когда лез ко мне целоваться, - Николь и сама засмеялась и снова указала на бутылку в своей руке. – Так где мой лёд?

- Кто вообще пьёт виски со льдом? – Лёша лишь недовольно пробурчал и снова окинул полки философским взглядом. – Я думаю, где-то должен быть…

- Множество людей предпочитает холодный виски. Снова этот твой ничем неприкрытый расизм. Господи, Лёша! – она не выдержала, поставила бутылку на стол и встала со своего места. Коснулась его предплечья и оттащила от холодильника. – У всех мужчин такие проблемы с тем, чтобы что-то здесь найти? И лёд не хранится непосредственно на полках, ему здесь слишком тепло. Она открыла отсек морозилки. – Ну вот, нашлось сокровище, - она довольно схватила форму. – Садись уже, сама всё сделаю.

Пока Арестович недовольно, но принудительно был устранён с половины кухни и искал бокалы и наливал в них виски, Николь достала фрукты, сыр и добавила лёд в стакан. Лишь свой, ибо Лёша экспериментировать отказался. Ну и не надо, смотри-ка, какой избалованный. Они одновременно молча пригубили терпкий напиток. Как и всегда, алкоголь распространился лавой внутри и Николь немного бросило в жар, к тому же, температура в квартире была аномально высокой, даже для зимнего периода. Она сняла тёплый свитер, оставшись лишь в спортивном топе, в котором ещё утром занималась и стреляла по мишенях в тире.

- У тебя дома ужас, как жарко, - она почувствовала, как её щёки краснеют. – У тебя можно курить? Не волнуйся, лишь айкос, сигареты остались дома, - Лёша только кивнул, улыбаясь.

Она вернулась в коридор, взяла устройство и уселась обратно на своё место. Торжественно подняла бокал и снова отпила, параллельно затягиваясь лёгким дымом с привкусом ягод.

- Я заметил, что ты много куришь. Давно начала?

- Да ещё со времён студенчества. Попросила научить одну из одногруппниц. А общий стаж уже где-то лет одиннадцать. Я долго баловалась сигаретами, но сейчас всё чаще отдаю своё предпочтение электронному варианту. Лень – двигатель прогресса, не нужно никуда выходить и, как сейчас, мёрзнуть на улице, да и сигаретный запах на одежде мне не слишком импонировал.

- Это не очень полезно, знаешь.

- Да ну, не поучай меня! Будто бы ты никогда этого не делал!

- Просто констатирую факт. Конечно же делал, да и сейчас балуюсь, но нечасто. Могу одну-две перед снов, чтоб расслабиться.

Николь кивнула, затягиваясь.

- Так что же… разговор о бывших, хочешь? Атмосфера импонирует, - она окинула взглядом комнату и глотнула ещё виски. – Я не поверю, что у тебя не было серьёзных отношений в твоём уже таком почтённом возрасте.

Карие глаза хитро сузились и блестели от света ламп на потолке. – Были. И брак, и дети, - Николь не сдержалась и поперхнулась дымом. – Ой, да ты ведь первая начала.

- Извини, в глубине души всё надеялась, что ты одинокий дикий степной волк.

- Каждый раз казалось, что нашёл счастье и покой. Но женщины… с ними сложно. Вот, тебе кажется, что ты всё о ней знаешь, все её реакции и капризы, а потом она тебя неприятно удивляет очередными выходками. А я такого не терплю, - он пожал плечами. – А что у тебя?

- Все, кого встречала, казались слишком скучными. Как дешёвые книжные романы. А те, кто по-настоящему заинтересовывал – либо уже были в браке, либо стали лучшими друзьями, - она подмигнула.

- А как на счёт меня? – он встал и подал ей руку. Николь крепко взялась за тёплую ладонь и неосознанно прижалась к жаркому телу. – Не друг, да и вроде бы не женат, - Алексей отошёл на расстояние вытянутой руки, не отпуская её собственную, а потом снова притянул её к себе, будто в танце.

- Ты не захочешь…

- Откуда же тебе знать, чего я хочу? – он хищно испивал её глазами. – Откуда тебе было знать, что я не могу успокоить себя каждый раз после наших поцелуев? Откуда тебе знать, что твои глаза преследуют меня каждую ночь и я не могу совладать со своими мыслями из-за этого? – он наступал горой и она чувствовала себя слишком беззащитной перед истинной мужской силой.

А что, собственно, их останавливало? Одинокие, независимые, без чёткого будущего, почему бы просто не послать всё к черту и не сдаться? Попробовать быть счастливыми столько, сколько им уготовано судьбой и, может, ещё чуть больше. Довериться, как бы тяжело это не было.

- Девочка, за свою жизнь я много чего видел и чувствовал. Целовал много женщин. Сводил их с ума, путал их мысли, разбивался об их чувства и просто слал куда подальше. Но ты… - он шумно выдохнул и прижался лбом к её собственному. Она не смела отвести взгляд от этих манящих глаз. – Ты сводишь меня с ума, даже не замечая этого. Даже не стараясь этого делать. Так что, если ты готова ответить мне взаимностью, я сделаю всё для того, чтобы ты была счастлива. Но если же нет, я буду откровенен, не делай больно и не играй. Не играй с тем, чего до конца не понимаешь и не знаешь. Я бы хотел объяснить, но я и сам до конца сути не понимаю. Смысла, который ты в себе несёшь, - прошептал он, наклоняясь к её шее, чем вызвал мурашки по всему телу, и нежно провёл по ней губами. Николь инстинктивно подняла голову повыше, задыхаясь от таких простых ласк. Он следовал лёгкими поцелуями выше, минуя подбородок, легко прижавшись к губам и прикусывая нижнюю. Она чувствовала, каких усилий ему стоит себя сдерживать. Как его руки борятся с желанием стиснуть желанное тело крепче, как его тело подобно её собственному время от времени поддавалось лёгкому дрожанию.

- Я бы так хотела… - она избежала очередного поцелуя, чем вызвала нотки грусти и лёгкого разочарования во взгляде напротив и коснулась ладонями его лица, - я бы так хотела, чтобы ты наконец перестал себя сдерживать, Лёш, - его собственное имя утонуло в страстном поцелуе, жадном и нетерпеливом. Они целовались прямо в коридоре, не в силах оторваться друг от друга. Он с силой провёл рукой по её ноге, прижав её к своей талии, пальцами впиваясь до синяков, обжигая кожу. Николь с неведомой ей нетерпеливостью расстёгивала пуговицы его рубашки, желая как можно быстрее коснуться бархатистой кожи. Алексей, снова приникнув к шее, поднял её на руки, и, ослеплена страстью, она опомнилась уже в постели. Тяжелое, горячее тело накрыло её собственное, и тяжесть та была настолько приятна и желанна, что она больше не контролировала, где оставляет поцелуи, а где укусы, и не сдерживала своих стонов. Он сводил с ума своими руками, губами, взглядом, который не отрывал, пока зацеловывал каждый сантиметр её кожи и в том взгляде горел лишь огонь. Кажется, он сжигал их дотла.

Они соревновались за верховенство в постели так, будто от этого зависела их жизнь. Поцелуи всё чаще переходили в укусы, она, кажется, даже оставила несколько своих меток на его шее. Николь растворялась в его руках, разрывалась суперновой и никак не могла понять – дело в том, что она уже долго ни с кем не была или же в исключительной непревзойдённости мужчины рядом с ней. В очередной раз оказавшись сверху, она рисовала губами лишь ей ведомые знаки на его теле, касалась языком татуировок и содрогалась от его стонов.

Он легко встал и принял сидячее положение, крепко прижимая её к себе. Пальцами коснулся волос, чуть оттягивая и снова прижался губами к шее. Кончиками пальцев, дрожащими касаниями, нежно изучал её тело, вслушиваясь в её стоны, её мольбы и заворожено наблюдая полную власть над таким желанным телом, что перешло в его полноправное обладание. Почему-то мысль о том, что она всё-таки решила стать его, быть с ним, доводила до безумия, одновременно желая растягивать удовольствие до бесконечности и не останавливаться ни на мгновение.

Николь была не в силах оторвать взгляд от его властных, таких необычных и гипнотических глаз, что ни на миг не разрывали их зрительный контакт. Она провела кончиками пальцев по его лицу, будто бы касаясь чего-то хрупкого и необычайно драгоценного, а Алексей поймал её руку и продолжил дарить поцелуи каждому сантиметру её кожи. Они дрожали в объятиях друг друга, обезумев от такой сильной связи между ними, они чувствовали друг друга, казалось, читали мысли и желания, что молвили лишь об одном.

Будь со мною рядом всегда.

            Не оставляй меня в одиночестве.

Момента слития их тел она почти не почувствовала, так сильно она его хотела. Остались лишь хриплые стоны и странное, но такое правильное чувство заполнености. Она изгибалась в его руках, дрожа от каждого его движения, сплетая пальцы и кусая губы. Они отдавались бешеному темпу, а потом снова замедлялись, резко вбиваясь телами друг в друга. Она оставляла на его спине царапины и шептала, умоляла не останавливаться. До пика оставалось всего ничего и, когда внутри обоих разорвалось резким жаром удовольствие, исчез весь мир. Лишь тяжелое дыхание одно на двоих, дрожащие, мокрые тела и неразборчивый шепот. Тяжесть тела над ней исчезла, чтобы спустя миг притянуть её ближе к себе, в жаркие объятия и наконец отдаться спокойному и сладкому сну.

Рядом с друг другом и наконец-то не в одиночестве.