Обведи (2/2)

***</p>

Он мог догадаться, что что-то не так, когда увидел на пляже Диану, удерживающую в руках небольшую коробку. Длинные волосы колыхались на ветру, нежным ореолом окутывая её фигуру. Нику было почти больно на неё смотреть. Она выглядела равно как сильной, так и невесомой, точно утренняя дымка над спящем озером. Он не мог представить, сколько хаоса прячется за ласковым взглядом и уверенным разворотом плеч. Диана была крепкой и сильной, как скала, поднимающаяся ввысь посреди океана. И он впервые за долгое время не ощущал себя рядом незначительным. Ник освободился от удушающих тисках страха.

Он более не был закован в саван предрассудков. И словно ожил.

Он шаг за шагом приближался к Диане и чувствовал себя живым, юным, влюблённым.

Пусть и в очередной раз его чувства были неразделёнными.

Имелась большая разница между его чувствами к Кэсси и к Диане. Кэсси хотелось оберегать, скрывать в убаюкивающих объятиях. Казалось, она, даже будучи морально крепкой, может потерять равновесие от лёгкого дуновения ветра или повышенного голоса. Диана же всегда брала на себя ответственность за членов Круга. Он видел в ней исключительно стойкую и волевую личность, которую обрамлял флёр харизмы, за которой неосознанно шли другие, точно заворожённые мистической — почти колдовской — энергией.

Ник знал, что Диана была влюблена в Адама всю сознательную жизнь. И едва ли в настоящее время это подверглось изменению. Она так или иначе была для него недосягаема. Но он не видел в этом проблему. Влюблённость не жгла сердце, а ревность не затягивала удавку на шее. Он влюбился в Диану, когда увидел её пустой взгляд, направленный на рассвет над океаном. Она в тот момент была так опустошена, но тем не менее ровная осанка и мягкая полуулыбка не оставляли сомнений в том, что со временем разбитое сердце постепенно перестанет распарывать грудную клетку.

Тогда он долго смотрел на неё — не через завесу сигаретного дыма, а через фильтр одухотворённого осмысления. Она открылась для него с другой стороны, показала ему парящую лунную нить, которую можно было обвязать вокруг себя, и войти с ней в лабиринт людских страстей. Он понимал, что ещё чуть-чуть и получится довериться другому человеку.

Ник впервые открыл свою душу Кэсси и оказался не готов к ожидаемому отвержению — это вылилось в пульсирующую тоску. В случае с Дианой не хотелось от неё что-то брать. Её не хотелось судорожно оберегать, словно она безвольный хрупкий цветок — напротив, он был благодарен и хотел подставить на равных своё плечо, а не ставить её в положение дамы в беде, себя — в положение бравого рыцаря.

Сейчас Ник был относительно спокоен, если не считать перманентную тревогу.

Он опасался будущего, оттого, что не знал, что делать дальше. Он был молод и влюблён.

И его ждала на берегу замечательная девушка.

— Ник! — вопреки их негласной договорённости Диана громко его окликнула — звонкий голос ударил по напряжённым нервам, выбил из зоны комфорта.

Ник на несколько секунд застыл, после чего нашёл силы вновь зашевелиться — пусть это длилось не больше секунды, но маленькая заминка заставила разозлиться на самого себя. Можно подумать, он имел право видеть в её действиях какой-то дружеский или романтический подтекст. Они не более, чем хорошие знакомые, которых связывает шабаш и ночные молчаливые встречи.

«Она влюблена в Адама с начальных классов, Ник», — пришлось осадить собственные распускающиеся надежды.

— Диана, — внезапно охрипшим голосом отозвался он.

Она нежно и ярко улыбнулась, протягивая ему небольшую коробку, перетянутую лентой. В темноте не удавалось разглядеть цвет, но Ник был уверен, что Диана выбрала что-то зелёное.

— С днём рождения, Ник.

Она не объяснила, почему не повременила с поздравлением до общего дня, почему вообще решила сделать подарок. Раньше они обходились без персональных подарков. Лишь общие вечеринки и необходимые ритуалы. Подарки были чем-то обычным, чем-то слишком… человеческим?..

«Это акт признательности и обычная вежливость. Не принимай близко к сердцу».

Он принял коробку, раздумывая, стоит ли открывать её прямо сейчас или… Сомнения разрешила Диана коротким:

— Открой.

В коробке лежал мягкий шарф. Ник осторожно его вытащил, затем заметил, что снизу, придавленный небольшим камнем, лежало несколько листов. Он медленно поднял взгляд на Диану, сам не зная, что пытался найти в чертах её лица. Наконец он обвязал шарф вокруг шеи, подсветив себе зажигалкой, заглянул в коробку. Листы были исписаны аккуратным почерком. С последней страницы на Ника взирала его нарисованная версия.

Одеревяневшие черты лица дрогнули.

Колдуны и колдуньи, как правило, даже сейчас избегали фотографироваться, поэтому достать чьё-то изображение было проблематично. Ник задумался о том, сколько раз Диане приходилось за ним наблюдать, чтобы доподлинно перенести карандашом на бумагу этот задумчивый блеск.

— Спасибо, Диана.

Она качнулась на мысках ботинок, словно не понимая, что ей делать дальше.

— Открою небольшую тайну: завтра мы хотели собраться ради твоего дня рождения. Это должен быть сюрприз, но, зная твою обычную реакцию, я хотела всё же получить дозволение.

«Что угодно для тебя», — подумал Ник.

— Я не согласен, — произнёс он вслух, сам удивляясь сказанному.

Диана склонила голову набок.

— Тебе по-прежнему неприятен шабаш и в целом магия? Или дело в конкретных людях? Я лишь пытаюсь разобраться в том, что тебя гложет, Ник. Пожалуйста, не закрывайся от нас.

— Почему это имеет значение, Диана? — устало, почти лениво поинтересовался Ник. Ему всё происходящее казалось школьным спектаклем, на котором актёры то и дело забывали слова и переигрывали. Нудно. Скучно. Бессмысленно.

И почему он не в силах привнести в собственную жизнь хоть немного содержательности?

— Дело в том, что ты всё ещё считаешь своим долгом следить за нами, как мамочка, потому что ты лидер? Или потому что мы с Кэсси всё ещё обходим друг друга за милю? Дело в интересах Круга или в интересах Кэсси?

Его тон не менялся. Но он не мог удержать мышцы лица под контролем — казалось, эмоции перекатывались в расширенных зрачках, расплавленной болью с очерченных губ срывалась насмешка.

Она почти дрожала, когда шагнула к нему, близко.

— Я действую в твоих интересах. Ты часть Круга. Часть семьи.

Ник сардонически улыбнулся.

— Какая честь. Я польщён.

Диана уязвлённо дёрнула плечом и побрела в сторону валуна. На полпути она остановилась, вопросительно склонив голову набок.

Ник медленно выдохнул и последовал за ней.

В руках у него находилась коробка, на шее — мягкий шарф. В голове царил хаос.

В целом всё было приемлемо.

Они с Дианой молча смотрели на океан. Их разговор ни к чему не привёл — Ник знал, что они оба лукавили. Их ответы были просты, но скрывали за привычными слогами нагромождения мыслей и чувств. И ведь каждый поначалу полагал, что сумеет скрыть правду за отговорками, которые уже успели набить оскомину.

«Обведи меня вокруг пальца. Я действительно хочу верить в то, что имею ценность да пределами Круга».