Часть 30: По закоулкам чужого сознания (2) (1/2)

— Если бы всё плохое не забывалось, то Эвелинн, вероятно, так и осталась бы заикой. — Аниса смотрела на ребят, в очередной раз обсуждая всё. — И, видимо, у неё не всегда было всё плохое, хотя… Каким хорошее должно быть, чтобы перебить всё то плохое? Вероятно… Одного или пару случаев бы вряд ли хватило. Такова человеческая натура, что негативное запоминается довольно сильно. Обидные слова или неприятные поступки от кого-то. К хорошему относимся с сомнением и недоверием. Не верим, что нам может так повезти и тем более за просто так.

— Это точно… — Рид слабо покачал головой в согласии. — Но только вот… Ей сейчас реально повезло, что Тед оказался не таким уж и плохим. Кто знает, что было бы… Если бы нет.

— Даже думать не охота, если честно. А вот посмотреть ещё одну закрытую дверь перед уходом… Мы можем. Надо узнать Эвелинн побольше, пока есть возможность. — Ниса пошла искать ключ и дверь.

В этот раз дверь с названием: «Рождество». Уже настораживает всех. Ведь это светлый праздник, с подарками и салютами, а у Эвелинн это… Плохое воспоминание.

Пройдя вовнутрь, они оказались на улице. Всюду снег. Зима. Но им не холодно. Если честно, то они никогда и не ощущали ветра или жара от солнца, пока наблюдали за воспоминанием. Они ведь просто наблюдатели. Как и сейчас. Они просто наблюдают, хотя иногда… Тело будто дёргалось вмешаться или мысли не давали покоя, требуя сделать хоть что-нибудь. Однако собственная беспомощность в этой ситуации лишь заставляла чувствовать себя отвратительно и плохо.

Сзади послышался чей-то мужской голос. Обернувшись, ребята увидели Эвелинн, а к ней подходил какой-то мужчина. Лет тридцать, в чёрной куртке и тёмных штанах. Эвелинн же была одета довольно странно. Без куртки. За место этого на ней была кофта и толстовка. Штаны, но явно не достаточно толстые для холодов, а также старые кроссовки, что тоже не соответствует зимнему сезону. На голове лишь капюшон от толстовки.

Она остановилась от ходьбы, когда её окликнули.

— Эй… — мужчина прошёл ближе и смотрел на неё сверху вниз. Он высокий и широкий, но скорее от того, что занимался спортом. — Ты не знаешь, где тут магазин?

Он осматривался, как бы ища его, а затем опять устремил взгляд на ребёнка.

— Вон там. — Эва тыкнула пальцем в сторону.

— Ох, спасибо большое. А ты бы… Не могла показать? Проводить до него. Боюсь, что запутаюсь. Я здесь не местный, а проездом. — он слегка улыбнулся и девочка немного зависла, а затем заулыбалась в ответ.

— Да, конечно!

Наблюдатели заметно напряглись. Это же самая классическая картина, которая не сулит ничего хорошего, а зная, что это плохое воспоминание, то… Стало действительно страшно, что же будет дальше.

Эвелинн начала идти к магазину, а мужчина последовал за ней, поглядывая на её макушку.

— Как тебя зовут?

— Эвелинн-Кейл, а вас? — так просто ответила она.

— Зови меня Макс.

— Хорошо, Макс.

Она не торопливо так и шла дальше, ведь большие шаги делать не может. Снега-то вон сколько намело, ужас.

— А сколько тебе лет? — Макс снова завёл разговор.

— Восемь. А вам? — Эва подняла голову, чтобы глянуть на собеседника, а тот, как оказалось, слегка улыбался. У него были такие тёмные глаза, коричневые короткие волосы, да и выглядит очень взрослым, как думается ей.

— Тридцать два. — мужчина улыбнулся пошире. — Ты очень красивая, Эвелинн-Кейл.

От таких слов девочка опешила и даже остановилась, смотря в его лицо. Она сбита с толку от таких неожиданностей. Удивилась второй раз, когда мужчина присел возле неё и смотрел чётко в распахнутые глазки.

— У тебя очень красивые глаза. — незнакомец протянул руку и позволил себе огладить покрасневшую от мороза щёчку. — Такие светлые и голубые. Мне очень такие нравятся.

Эвелинн совсем зависла. Это было странно, но она даже… Кажется, это было даже приятно.

— Правда? — ей хочется верить в его слова, ведь… Ей никогда такого никто не говорил. Ни разу. Поэтому в тех же красивых, как он сказал, глазах блестела некая надежда, что он не врёт.

— Да… Очень красивые. Ты весьма милая, Эвелинн-Кейл. — мужская рука поползла с лица на плечо, огладила и его, затем стала съезжать ниже, пока не коснулась ладошки, которую он слегка ухватил. Эвелинн почувствовала, что чужая рука тёплая и такая большая. — И маленькая. А ещё согласилась помочь мне. Такая хорошая девочка.

От очередной порции таких лестных слов, Эва совсем забылась обо всём. На самом деле ей хотелось слушать и слушать.

— Мне нравится твой голос. Как у маленького ангелочка. — Макс чуток приблизился к её лицу, затем мимолётно обвёл взглядом что-то внизу, а потом поднял его в её глаза опять. Смотрел прямо в зрачки. Молчаливая пауза затянулась, а мужчина в этот момент выглядел весьма довольным, ведь улыбнулся, но не так, как было до этого: слегка, уголком губ с которых сорвалось тихое хмыкание. Теперь Макс заговорил тембром ниже, прибавляя хрипотцу, и будто желая скрыть следующие слова, чтобы слышала лишь она. — Интересно… Какие ещё звуки может твой голосок?

Эвелинн опешила, не понимая этого. В голове куча всего и вскоре она хватается за что-то:

— Я не умею петь. — ведь о пении он говорит сейчас, верно? О чём же ещё?

Незнакомец слабо посмеялся от такого.

— Ты такая… Наивная… И невинная… Мне нравится это в тебе. Очень нравится. — Макс облизнул пересохщие губы. — Давай я тебе куплю что-нибудь, а потом… Мы сходим погулять. Как тебе идея?

Эва в мыслях всё взвешивала.

— «Купит? А что купит? Что угодно? Много? А гулять куда пойдут? Будет весело? А там будут ещё дети?»

— А что мы будем делать? — со всем не пониманием будущего спрашивает ребёнок и поворачивает голову на бок.

— Всё… Что ты захочешь. — он опять сошёл на некий шёпот и хрип. Растягивал слова, так соблазняющие, чтобы она согласилась следуя на эту таинственность и неожиданную возможность. — Только сначала ты выполнишь моё не большое условие, хорошо?

— Хорошо! — Эва махнула головой в согласиии и слегка улыбнулась, округляя и без того кругленькие щёчки. — А что за условие?

— Мы сыграем в не большую игру. Любишь игры?

— Да! А во что мы будем играть? Мы будем играть вдвоём?

После её слов незнакомец встал на ноги и за руку, что всё это время держал, стал вести Эву куда-то дальше, но уже не в сторону магазина, однако она и не замечала этого. Девочка полностью погрузилась в ожидание назревающей игры в которой будет участвовать.

— Да. Тебе понравится. И после, я куплю тебе ещё что-нибудь. Что ты хочешь получить в качестве приза?

«Приз. Она получит приз!» Вот, что крутилось в её голове, вытесняя всё остальное.

— А…

Только начинает она, как слышит женский крик за спиной.

— Э, козлина! — Виола кричала со двора дома, когда вышла на крыльцо. Ну конечно. Они ведь возле него сейчас и прошли. — Ты кто такой, слышь? Отпусти её, ублюдина!

Мужчина тут же отпустил детскую ладошку, что уже успела нагреться. Эвелинн же совсем растерялась и смотрела то на злую маму, то на мужчину.

— Я всего лишь спросил, где находится магазин. — говоря слова, Макс стал потихоньку отступать назад.

— Ага, кому ты брешишь, а? Пошёл на хер от сюда! — мама стремительно прошла калитку и шла к дочери.

В это время мужчина уже довольно не слабо отдалился и изредка оглядывался. Виола подошла к ничего не понимающей дочери, что так и стояла по середине улицы. Мать схватила её за руку и потащила домой, да так, что Эва спотыкалась и еле успевала шагать.

— Ты какого хера с ним разговаривала? — Виола слегка прикрикивала и Эвелинн поняла, что мама сейчас явно недовольна, однако ей не ясно почему.

— Макс спросил, где магазин и попросил проводить.

— Ты дура или что?! — она дёрнула Эву и грозно глянула на неё.

Они уже были во дворе, затем прошли к крыльцу, а потом зашли в дом, где мать мотала девочку, как куклу из тряпок набитую ватой, пока выкрикивала слова:

— Никогда ни с кем на улице не разговаривай! Ты поняла меня?!

— Но почему? — искренне негодовала Эва. — Ему нужна была помощь и я хотела помочь! И он обещал что-нибудь купить, погулять и даже поиграть в игру! А ещё, Макс сказал, что я очень красивая и что у меня красивые глаза. Это же правда, да?

Эва смотрела на маму, что всё ещё задирала её руку к верху и тащила в сторону комнаты.

— Сказал, что я милая. Это правда? Я же красивая, мам? Мам?

После последних её слов, мать рыкнула и откинула девочку, что она ударилась об стенку плечом и головой. Стала скатываться вниз, не в состоянии удержаться.

— Нет! Ты не красивая! — лицо матери в бешенстве исказилось. Так быстро она стала ещё злее. — Ты никакая! Тупая дура! Маленькая дрянь!

Виола вновь схватила её, но в этот раз за шиворот, и натягивая тем самым одежду на шее, потащила в комнату. Закинула туда, да так, что Эва просто упала и приподнялась на руках, чтобы посмотреть на разгневанную маму.

— Ты идиотки кусок, ясно тебе?! Мелкая, тупорылая и уродливая! Теперь сиди здесь и даже не смей выползать без моего разрешения!

Потыкав пальцем, и прорычав слова сквозь зубы, женщина наконец ушла, очень громко захлопнув за собой дверь. Вскоре послышался такой же хлопок, но уже входной двери.

Эвелинн всё ещё смотрела на то место, где некогда была мама. И вообще ничего не понимала. Но почему? Почему? Макс ведь сказал такие хорошие вещи, а мама… Но мама, наверное, права. Она же лучше знает её и больше с ней времени, чем он. И вряд ли… Будет врать.

Незаметно для себя, на лице потекли слёзы. Просто в полнейшем трансе девочка встала, и шатаясь, поплелась к шкафу. Открыв дверцу, там оказалось зеркало. Она посмотрела в него. Наконец увидела мокрые следы на щёчках, а пальчиками провела по ним. Медленно, еле касаясь, но скорее даже не для того, чтобы вытереть, а рассмотреть себя внимательнее. Зрачки слегка дёргались, смотрели то на губы, то на брови, потом на щёки, затем и на носик. Взгляд цеплялся за всё подряд, а затем застыл в глазах напротив. Лицо исказилось, сморщилось. Солёная вода потекла новым потоком. Захныкала. Дёрнулась и выкрикнув какой-то гортанный вскрик тоненьким голоском, шлёпнула ладошкой по стеклу, затем ещё и ещё. Ногтями пыталась расцарапать ту девочку в отражении, которую так ненавидит. Такую страшную и тупую. Потом развернулась в сторону комнаты, подскочила к столу и с рычанием опрокинула стул. Так громко дышала, пыхтела через зажатые зубы, а глазами искала что-то. Одним махом рук скинула со стола все рисунки, карандаши и краски с кисточками. Всё разлетелось и закатилось куда-то. За уголки взяла подушку, что валялась на полу, и махая ею, со всей силы била по окружению: стол, кровать, шкаф, стул, пол, стенки. Атаковано было всё, что попадалось в поле зрения и сопровождалось детскими выкриками и визгами. Она злилась до красноты и не переставала плакать даже на пару секунд. Запульнула подушку в дверь, но та так и не долетела, ибо сил уже почти и не осталось. Эва резко обернулась к дверце шкафа позади. Чётко выделялось зеркало, так что она обратила на него всё своё внимание и её вновь захлестнула очередная волна ярости. С пола схватила наугад баночку гуаши. Синяя. Подойдя к ненавистному нынче предмету, пульнула её в него. Банка не была хорошо закрыта и содержимое оставило капли и линии. Эва вновь зарычала и схватила другую банку. Красная. Её уже открыла сама, вывалила себе на руку и ею размазала по гладкой отражающей поверхности, чтобы всё закрасить. Цвета смешались и получился тёмно-фиолетовый. Этого, видимо, было недостаточно, так что Эвелинн вновь зарычала и схватилась за голову. Метнулась к маленькой табуретке рядом и кинула в зеркало, а от этого оно разбилось и осколки звонко упали на пол. Будь мама дома, то точно бы давно пришла и избила бы за всё это. За шум, бардак и поведение в целом.

Эвелинн упала на колени и согнулась, всё ещё вцепливаясь в растрёпанные и в краске волосы.

Сзади послышались голоса. Много голосов. Разные. Повернувшись, наблюдатели увидели общую гостиную в которой сидела толпа людей. Шесть человек. Две женщины, одна из которых была Виола. Они сидели за столом на котором были бутылки с выпивкой и конечно стаканы, которыми это всё запивать. Также присутствовали закуски на тарелках и какие-то полноценные горячие блюда. В окне же уже было тёмно. По телевизору шло что-то новогоднее. Ну да. Двадцать четвёртое декабря, Рождество. Через полтора часа будет полночь. Все гости сидели и о чём-то болтали, а судя по тому как, то это явно давало понять, что они уже не мало выпили. В какой-то момент кто-то предложил покурить и все решили для этого выйти на улицу. Когда все покинули дом, то из-за дверей комнаты Эвелинн появилась её же голова. Она посмотрела в коридор и убедилась, что там никого нет. Проскочила в гостиную, взяла чистую тарелку с ложкой и стала накладывать себе всякое, что попадалось на глаза. Она взволнованно оглядывалась, чтобы никто не пришёл и не обнаружил её. Мама сказала сидеть в комнате, да и в целом, в такие моменты, когда дома гости, то ей нельзя вылазить оттуда. Эва торопясь отнесла всё в комнату, но забыла нечто важное. Сок. Придя обратно к столу, она искала под ним бутылку сока, а когда нашла и вылезла, то в проходе ждал кое кто. Тот парень. Макс. И почему он вообще здесь? Как вернулся и как мама запустила, если ругалась на него и послала куда подальше? Эвелинн застыла, глядя на него. Почему-то сейчас она опасалась. Всё-таки мама ведь не просто так злилась на него.

Макс, имя которого на самом деле Кларк, оказался одним из приезжих и дружком одного из местных выпивох, что и так частенько был тут среди гостей Виолы. Когда Виола увидела Кларка, то, конечно, вспомнила и спросила, мол, что за хрень была на улице часов пять назад. Кларк лишь заявил, что спросил, где находится магазин, ведь не знает местности, а на вопросы о комплиментах к её дочери, а так же о всяких предложениях ей, лишь отмахнулся. Типа знал, что Эвелинн её дочь, ведь Рон, один из её дружков, рассказывал. Слово за слово и… Виола вроде как всё приняла и перестала спорить или расспрашивать его. Всё же все садились к столу, так что было не до этого, да и Рон свои пять копеек вставлял, мол, она не так поняла и хорош уже эти разборки продолжать.

Застолье шло уже как часа два и вот Эва столкнулась с этим мужчиной.

— О, это же ты… Эвелинн-Кейл. — Кларк не уходил с прохода, чем заставил её напрячься.

— Да… — тихо ответила она и пошла вперёд, чтобы пройти в коридор, а там уже и в комнату.

Прижимая к себе бутылку апельсинового сока, Эва шла опустив голову, однако с прохода не сдивнулись, а значит и пройти она не сможет. Остановилась и не торопясь, подняла глаза.

— Хочешь пройти? — Кларк задал вопрос, дёрнув губы в ухмылку.

Эвелинн же робко качнула головой.

— А что в замен? — теперь он улыбнулся шире и сложил руки на груди.

Но девочка молчала. Она не понимает что происходит и почему должна что-то давать взамен. Чувство страха начало расплываться внутри, заставляя дыхание становится глубже, а зрачки сужаться.

Неожиданно ситуация решилась сама, да и так необычно. Кларк просто слегка отошёл в сторонку и тем самым открыл путь. Эвелинн неуверенно смотрела на гостя, то на дверь своей комнаты напротив и всё-таки двинулась вперёд. Мужчина проводил её взглядом, а вот Эва, опять опустив голову, юркнула мимо него, как можно быстрее. Кажется все ощущения, что напрягали её отпустили и прошло некое расслабление. Да и особенно, когда она открыла дверь, дёрнув ручку, однако как только ступила один шаг внутрь, то почувствовала толчок в спину. Не слабый настолько, что Эвелинн запнулась и буквально влетела в комнату. Сок из рук от такого выпал и куда-то укатился.

Наблюдатели видели, как дверь захлопнулась, когда следом и весьма быстрыми шагами туда зашёл Кларк, который собственно и толкнул Эву, тем самым оставляя их наедине в комнате. Все напряглись и насторожились, стараясь услышать хоть какие-то звуки или голоса. Вероятно, там за дверьми… Сейчас будет происходить ужасное. Неужели это действительно произойдёт?

Аниса прошла к двери, а затем и вовсе прошла сквозь неё. Вероятно, это была возможность лишь для наблюдателей, как они. Парни в небольшом удивлении и неуверенности повторили за Анисой, ведь им было столь необычно это делать в отличии от неё.

Кларк подошёл к Эве и схватил за руку, да так, что та стала сопротивляться и кривиться от боли; стала подавать голос, но лишь получила пощёчину и от этого замолкла.

— Заткнись! — сквозь зубы прошипел Кларк и зажал её рот ладошкой. — Будь хорошей девочкой и не шуми.

Эва и вправду не шумела. Щека горела и удар по ней выбил всё из головы. Она таращилась на мужчину и боялась дальнейших его действий. Она ждёт, что он будет избивать её сейчас. Это единственное, что крутилось в её мыслях. И ей невероятно страшно от этого.

— Будешь шуметь… И тебе будет гораздо больнее. — Кларк пригрозил пальцем, а Эва от этого махнула головой в согласии. — Я тебя сейчас отпущу и ты будешь делать то, что я скажу тебе. И никаких вопросов, поняла?

После очередных слов, Эвелинн помотала головой, что всё поняла. Хватка на руке ослабилась, а от того боль стала слабее, хотя всё ещё ощущалась. Теперь Эва стоит сама и смотрит на Кларка, который почему-то ничего не делает. Просто разглядывает её и всё.