Как привлечь внимание краша. Вэй УсяньЦзян Чэн (2/2)

Ваньинь идёт в подсобку за запасным мелом и морщится, слушая как Вэнь Чао оценивает его «хороший зад». Усяню тошно, въебать бы этому уроду, но там Чэн становится на стремянку, у него боксеры видно, и эти ублюдки могут увидеть. Он влетает в подсобку, запирает её изнутри, оборачивается и замирает. Задница Чэна прямо перед его носом, в коротких тонких боксерах. Вэй не сдерживается, тычется лицом в задницу Чэна, зарываясь под юбку.

Ваньинь напрягается и замирает.

— Ты какого хрена делаешь, Вэй Усянь?

— А-Чэн, я раньше не замечал, но ты такой… Горячий.

Ваньинь краснеет, когда чувствует тёплое дыхание между ягодиц. Усянь нюхает его… Там. Это так грязно, развратно и смущающие. Он чувствует жар своих скул.

— Т-ты чего делаешь, идиот, у-убери свою рожу… Ай! Ты дурак? — Усянь не удержался и укусил за ягодицу. Крепкие, подтянутые, точно только дозревающие персики. Он ведёт руками по длинным ногам, касаясь икр кончиками пальцев. Цзян хватается за стремянку, дабы не свалиться и не упасть Усяню на лицо, хотя идея неплохая.

Тот сжимает руками его бёдра, носом водит между ягодиц, кусает кожу, руками массируя внутреннюю сторону бедра, задевая большими пальцами яйца. Ваньинь прогибается в спине, выпячивает задницу, вдавливая в неё Усяня. Тот довольно мурлычет, носом проезжается по яйцам, сжимает до синяков бёдра, когда слышит стон Чэна.

— Позволь мне, А-Чэн, прошу… — и не дожидаясь разрешения, точно безумный, быстро стаскивает трусы с Чэна и выдыхает низко и громко. Боже, какая у него задница, эти ягодицы, как у парней из рекламы нижнего белья. Он обхватывает их руками, сжимает, кусает, мнёт и раздвигает, делает широкий мазок языком и млеет, когда Ваньинь слишком громко стонет. Пусть слышат, суки. И ведь Усянь в самых смелых фантазиях не думал про анилингус, просто действует по желанию, но, судя по стонам Чэна, всё делает правильно. Он трахает его языком, тычется между потрясающих ягодиц, сжимает их, боже, Хуайсан — чёртов мудак, но он прав, у Чэна восхитительные бёдра, ноги, задница…

Почему А-Сан вообще рассматривал Чэна?

— Ты ч-чёртов еблан… — шепчет Ваньинь, но заводит руку за спину и вдавливает Усяня в свою задницу. Усянь трахает его языком, добавляет палец, сгибает, кусает ягодицы, а затем обхватывает Чэна за тонкую талию, как раз когда он собирался кончить. Он спускает его ниже, опускает ладонь на спину, заставляя слегка прогнуться срывает блузку, выцеловывает светлые плечи, руками ведёт вдоль сосков, слушая звук рассыпающихся пуговиц, одной рукой сжимает соски, другой обхватывает член Ваньиня, надрачивая ему. Он трётся стояком о эти восхитительные ягодицы, и ему сносит крышу лишь от этого. Чэн прогибается, трётся в ответ, тычется ему в кулак, откидывает голову, подставляя шею под поцелуи. Вспоминая те взгляды, Усянь собственнически ставит метки на шее и под ухом. Кусает мочку, пережимает член Чэна, крутит чувствительный сосок.

— Ты мой, А-Чэн, — шепчет и целует спину, загривок, снова возвращается и шепчет на ухо, — только мой, не отдам никому… Мой прекрасный Цзян Чэн.

— У-убери руку… — шепчет Чэн, желая кончить и млея от его слов. Усянь пережимает у основания.

— Скажи, что мой.

— С-сука, руку убери. Нгх… Ах! — Усянь сжал член и сосок одновременно, укусил хрящик и зарычал на ухо, точно ревнивая собака.

— Да твой, твой… Будто я бы позволил кому-то ещё вытворять со мной такое!

«Он не позволил бы никому кроме меня, только я,» — это льстит и ебенит в голову, он доводит Чэна за три касания, тот кончает, пачкая юбку изнутри и попадая на лестницу. Усянь вообще кончает в штаны, всё ещё опираясь на Чэна, и тот чувствует ягодицами влагу штанов Усяня.

— А-Чэн, мой А-Чэн… Не ходи так больше ни перед кем.

— Схуяли?

— С того, что я заебусь пиздить каждого, кто будет пускать слюни на моего парня.

— Я говорю, что с хуя ли я так ещё ходить буду… Стоп, что?

— Думаешь, что меня устроит разовый перепихон? Ошибаешься, А-Чэн, я тут понял, что ты всегда был моим, просто пока эти суки лапы не потянули — я не понимал. Так что, теперь я тебя не отдам, и никуда ты от меня не денешься.

— Не собираюсь я быть парнем такого дебила, — смущённо произнёс Чэн, делая вид, что ему всё равно, и это не он влюблён с пятнадцати лет. Усянь не ведётся, хватает за руку и с улыбкой прижимает к себе, целуя румянец на скулах.

— Прости, что так поздно понял, что ты мне нравишься, А-Чэн. Но теперь я никуда не отпущу тебя и твою восхитительную задницу.

— Больной извращенец!

— Ещё какой… — усмехается Усянь и притягивает Чэна за талию, вжимает в себя и жарко целует.

За дверью довольный Хуайсан с чувством выполненного долга сваливает с урока.