Умение извиняться. Цзян Чэн/Вэй Усянь. (2/2)

Цзян Чэн рычит, слушая возмущения и стуки по батарее, потолку и снизу. Он подрывается с места, выходит на балкон и смотрит на смущённого Усяня, который смотрит на него в ответ виноватым взглядом, но явно довольный группой поддержки в виде соседей.

— Моё сердце стучит для тебя, дорогая!

— Хватит! Поднимайся уже сюда, хватит людей ебать в уши.

— Значит, мне ебать тебя? — усмехается Усянь.

— Не в уши только…

— Да блять, обсудите это дома, час ночи, дайте поспать!

Они смотрят друг на друга с улыбкой, Усянь самодовольно проходит мимо консьержа, поднимается на нужный этаж и звонит в домофон их общей квартиры лишь для того, чтобы услышать уставший голос Чэна и с улыбкой спросить:

— Так ты меня простил?

И увидеть такую же мягкую улыбку в ответе:

— Будто могло быть иначе.

Усянь любит это тёплое фырканье, он любит своего Чэна, и он готов стоять зимой в снегу и петь до посинения и потери сознания. Они стоят и слушают дыхание друг друга.

— А-Чэн?

— М?

— Давай больше никогда не ссориться?

— Не получится.

— Тогда… Давай всегда мириться и после каждой ссоры долго целоваться?

Чэн бы сказал, что это их обычный сюжет, но вместо этого говорит:

— Давай.

— А-Чэн?

— М?

— И всегда будем честными друг с другом.

— Будем, — выдыхает Чэн.

Щёлкает замок. Дверь открывается, и его встречают родные губы для долгого сладкого поцелуя.