Давай трахнем этот мир. Вэй Усянь/Цзян Чэн (1/2)
— Пошел ты нахуй, Вэй Усянь… — Цзян Чэн ведёт плечом, якобы сбрасывая руку Усяня, но нихуя не говорит, когда та остаётся на нём неподвижно. Усянь лишь улыбается, ведь знает его лучше всех, лучше его самого.
— Да ладно тебе, А-Чэн! Это же отличная идея для каминг-аута, ну же?
— Нихуя, — шипит сквозь зубы Ваньинь. — Нас дисквалифицируют нахрен.
— В Европе — лояльное общество. Не потому ли мы переехали, захватив с собой влюбленных А-Сана и А-Нина, и создали эту группу? Ну же, А-Чэн. Они всё равно догадываются, что плохого, если они узнают со сцены, в прямом эфире?
— Что плохого? Матушка сожрёт нас, достанет из-под земли и закопает обратно за этот позор. Даже не думай, бля, или я уебу тебе прямо на сцене, и мы опозоримся на всю Европу!
Усянь убирает руку, кивает и отходит в сторону, выдавливая кислую улыбку. Идёт в гримерку, где Хуайсан успокаивает своего парня, и Вэнь Нин с его поддержкой пытается не сломать третьи палочки за неделю. Ваньинь смотрит на сгорбившегося Усяня и проклинает себя за слабость. Он всегда ведётся на уловки любимого, но лучше быть дураком, чем видеть его грустный взгляд. Он тяжело выдыхает:
— Ладно.
Усянь со счастливой улыбкой поворачивается и смотрит горящим радостным взглядом.
— Но! Только если победим. Это моё условие. На победном.
Усянь становится серьёзным, кивает, берёт его мозолистую руку, целует израненные струнами пальцы и выдыхает в центр ладони:
— Да. Мы победим, и на победном финальном выступлении, я засосу тебя перед всеми, оттрахаю языком твой рот перед всей Европой. Так, чтобы все видели и знали. Идеальный каминг-аут.
— Но только на победном выступлении, Усянь, не на финальном, а на победном…
— Да.