Глава 5 (2/2)

— Кэйа, мне нужно работать, — немного хрипло произнес пиро-мечник, когда Альберих провел носом по шее вверх и прикусил мочку уха. — П-перестань.

— Скажите это увереннее, мастер. Скажите, что не хотите и я остановлюсь, — понизив голос, тихо произнес кавалерист в покрасневшее от смущение ушко. Он знал, что его дорогой братец не сможет сказать эти слова. Знает, что тот хочет, чтобы Кэйа продолжал, но он слишком стеснительный и не признается в этом вслух.

— Поцелуй меня, — было ему в ответ.

Усмехнувшись, рыцарь накрыл влажные мягкие губы своими, сминая их в поцелуе и губами ловя рваный вздох. Горячие руки легли на узкую талию, что сейчас не была стянута тугим корсетом, притягивая сидящего на коленях парня ближе. Хотя казалось уже ближе некуда.

За время их отношений Кэйа понял, что Дилюк очень любит целоваться и отзывчив на прикосновениях. Можно даже сказать, жаден до ласки. Дальше невинных прикосновений они еще не заходили, но с каждым разом Альбериху было все тяжелее сдерживаться и сегодня он был не намерен этого делать. Он хотел Дилюка и чувствовал, знал, что это желание взаимно. И как удачно совпало, что именно сегодня Дилюк отпустил всю прислугу раньше, так что в поместье они одни.

— Кэйа… — тихий стон вырвался из горла Рагнвиндра, когда губы Кэйи переместились на его шею, оставляя на ней мокрые поцелуи, иногда несильно прикусывая бледную кожу. Соблазн оставить на ней свои метки был слишком велик, но в первый раз можно обойтись и без этого. Руки кавалериста стянули черную рубашку с плеч мечника и откинули куда-то в сторону дивана. Винодел хотел было возмутиться насчет раскидывания вещей, но все возмущения стерлись из его головы, стоило Альбериху поерзать на его бедрах и потереться своей промежностью о его, давая почувствовать свое возбуждение.

— Не тут. Кай, пойдем в спальню, — найдя в себе силы, Рагнвиндр отстранил от себя рыцаря, который никак не мог отлипнуть от его шеи. Тот лишь кивнул и слез с него. Взяв капитана за руку, мастер повел его за собой наверх. Руки подрагивали от волнения и предвкушения. Был небольшой страх, все же это их первый раз, но молодой мастер откидывал подобные мысли подальше.

Стоило им оказаться в хозяйской спальне и Альберих снова завладел губами брата, но в этот раз углубляя поцелуй и проталкивая язык в чужой рот, вырывая из партнера глухое мычание. Пиро-мечник хотел скорее избавить рыцаря от рубашки, что мешала сейчас почувствовать его полностью, бесила и раздражала. Но дрожащие пальцы плохо справлялись с задачей и это начинало злить. Хотелось просто рвануть ее в стороны и плевать что будет с пуговицами. Он может купить Кэйе хоть тысячу таких же рубашек хоть завтра.

— Тише-тише, мой нетерпеливый, пуговицы тут не причем, — тихо хохотнул капитан и сам снял с себя мешающую вещь.

Дилюк сразу прижался к нему и сам втянул в поцелуй. Его руки бродили по крепкой спине, широким плечам, пересчитывая пальцами имеющиеся бледные шрамы, полученные в многочисленных сражениях. Хотелось каждый поцеловать, посмотреть на реакцию Альбериха на это. Чужие руки на своем теле ощущались правильно и так хорошо, вызывая табуны мурашек по коже. Смуглые пальцы также обводили боевые шрамы, полученные в странствиях мастера. Многие из них показывали то, как часто тот был на волосок от смерти. Хотелось навсегда стереть их с идеальной фарфоровой кожи.

— Как бы мне хотелось лично убить тех, кто оставил их тебе, кто посмел ранить тебя, — шепнул Кэйа и посмотрел в карминовые глаза, в которых читалось желание и молчаливая просьба продолжать, не останавливаться. И Кэйа повиновался, подталкивая партнера к кровати и укладывая на спину.

— Это нам не понадобиться, — протянул кавалерист, стягивая с лежащего Дилюка штаны и отбрасывая их в сторону. Алые кудри разметались по простыням, глаза передернуты пеленой возбуждения, губы припухли и блестят от слюны, в свете луны бледная кожа будто светится, делая Дилюка еще более притягательным и желанным. Капитан готов был кончить от одной этой картины, но лишь шумно выдохнул и принялся расправляться со своими штанами, которые слишком давят на возбужденную плоть, доставляя дискомфорт.

— Какой ты медленный, — хмыкнул Дилюк, наблюдая за парнем. Его смущала его открытая поза и что он сейчас полностью обнажен перед Кэйей, но рано или поздно это бы все равно произошло, да и это естественно, но все же первый раз есть первый раз.

— А ты разговорчивый, — усмехнулся кавалерист, наконец-то стянув с себя оставшиеся вещи, а из кармана достал небольшую баночку.

— Что это? — винодел насторожился, глядя на вещь в руках капитана. — И откуда это у тебя?

— Помнишь мы не с неделю назад ходили в Мондштадт? Тебе надо было по срочному делу в таверну тогда. Ну я и заглянул к Альбедо, пока ждал тебя. Нам это как раз нужно. Это смазка из слизи гидро-слайма, — пояснил рыцарь и разместился между ног возлюбленного, щеки которого вспыхнули румянцем.

— Господи, ты говорил об этом с Альбедо? — пробормотал Рагнвиндр и попытался свести ноги, но ему не дали. Кэйа забросил их на свою талию, а сам навис над партнером.

— В этом нет ничего такого, а это вещь первой необходимости, иначе будет неприятно и больно. Расслабься, это безопасно, — шепнул Альберих, чмокнул партнера в губы и переместился на его шею, вновь прикусывая бледную кожу. Руки оглаживали подкаченное, стройное тело, пальцами задевая затвердевшие соски, вырывая хриплые стоны.

Дилюк терялся в ощущениях, плавился от умелых ласк кавалериста, выгибался навстречу. Тот будто знал каждое слабое место мастера; знал где и как потрогать, погладить, как вырвать очередной несдержанный стон, сорвавшийся с губ. Кожа пылала и все тело Дилюка стало одной эрогенной зоной. Он безумно хотел Кэйю и льнул к нему, стараясь поймать его губы, но тот ловко уходил и хитро улыбался, дразня последнего.

Когда смуглые пальцы плотным кольцом сомкнулись на члене и провели вверх-вниз, Дилюк громко простонал и толкнулся в его руку снова, прося продолжения. Он закусил палец, чтобы заглушить стоны, но его руку завели за голову.

— Я хочу слышать тебя. Слышать, как тебе хорошо, твои стоны и мольбы, — хрипло произнес Альберих, медленно водя по члену Дилюка, не давая тому тот темп, который тот хочет.

— Кай. Пожалуйста, Кай, мне нужно больше, — простонал нижний, смотря на рыцаря и призывно раздвигая ноги, перебарывая себя. Хотя о каком смущении вообще может идти речь в такой ситуации и позе?

— Чего ты хочешь? Скажи мне, — прошептал кавалерист, выпрямившись, и погладил пальцами сжавшийся вход. Его выдержка таяла на глазах. Ему безумно хотелось уже перейти к главному, но нужно было еще подготовить партнера.

— Тебя. Я хочу почувствовать тебя. Прошу, — закусил губу молодой мастер.

— Как пожелаете, мастер Дилюк, — мурлыкнул рыцарь и снова взял баночку со смазкой.

Зачерпнув пальцами, крио-мечник смазал вход и медленно протолкнул один палец в тугое отверстие. Дилюк сжался сначала, но постарался не напрягаться, так как знал, что так дело пойдет медленнее. Вместе с этим Кэйа не прекратил ласкать его: его рука по-прежнему двигалась на члене, большим пальцем потирая налитую кровью головку, его губы оставляли поцелуи и укусы на груди, отвлекая от непривычных ощущений снизу.

Дилюку было как никогда хорошо сейчас, но все же было мало. Попривыкнув к растягивающим движениям пальцев себе, когда Кай добавил второй, он уже нетерпеливо ерзал, уверяя капитана, что готов. Но тот упрямо не слушал и тщательно готовил его пальцами, оглаживая нежные стенки изнутри. Слишком хорошо и приятно. Мысли были только о том, чтобы кончить скорее, но в последний момент капитан пережал его член у основания и вынул пальцы из подготовленного входа.

— Не так быстро, мой хороший, а как же основное блюдо? — мурлыкнул кавалерист.

Смазав собственный член смазкой, он пристроился к колечку мышц и толкнулся внутрь, медленно заполняя партнера собой. Алые глаза широко распахнулись, с губ сорвался громкий стон. Рагнвиндр сжимал простыни руками и поджимал пальцы ног. Растяжение было сильным, но, как ни странно, не приносило боли или дискомфорта. Было непривычно, но приятно.

Сам капитан еле держался, давая привыкнуть к размеру. Его руки легли на стройные бедра, поглаживая и чуть сжимая их.

— Люк, ты такой горячий и узкий, черт. — выдохнул сквозь зубы кавалерист.

— Двигайся. Я в порядке, — в подтверждение своих слов, винодел скрестил ноги за спиной Кэйи и надавил пятками на его поясницу, побуждая к действию.

Держаться не было уже ни сил, ни желания. Рыцарь двигался сначала медленно, растягивая удовольствие и давая почувствовать себя всего, наслаждался горячим нутром, но протяжные стоны, выгибания и ерзания Дилюка не способствовали удержанию хоть какого-то контроля. Ритм стал стремительно увеличиваться, вырывая все более громкие и развратные стоны нижнего. Смуглые пальцы с силой впивались в бедра, что точно останутся следы, но сейчас это никого не волновало. Влажные шлепки кожи о кожу, шумное и частое дыхание, стоны удовольствия наполняли комнату. Было безумно жарко и оба знали, что долго не продержатся.

Склонившись к возлюбленному, Альберих мокро поцеловал его и снова обхватил чужой член, двигая рукой в такт собственным толчкам, доводя того до предела. Хватило нескольких движений, чтобы Дилюк кончил, протяжно простонав в чужие губы. Гибко вынувшись в пояснице, винодел сжался, доводя этим до предела Кэйю, который не успел выйти, заполняя горячее нутро семенем.

Покинув обмякшее тело, Альберих откинулся рядом и сгреб несопротивляющегося Дилюка в объятия, целуя в макушку. Двигаться не хотелось совершенно после оргазма. В голове абсолютно пусто. Хотелось просто закрыть глаза и уснуть, но Кэйа не мог позволить своему партнеру уснуть так. Нужно было позаботиться о нем и обтереть. Но стоило ему только попытаться встать, как его неожиданно сильно обняли, не дав осуществить задуманное.

— Завтра. Все завтра, Кай, — сонным голосом шепнул Люк, не в силах даже открыть глаза.

— Но тебя нужно вытереть, — возразил рыцарь.

— Все равно. Одну ночь можно и так поспать. не уходи, — пробормотал мастер. Капитану осталось лишь послушаться. Он накрыл обоих одеялом и удобно устроил возлюбленного на своей груди, крепко обнимая в ответ и проваливаясь в крепкий сон.

Уже в обед следующего дня, когда оба мечника выспались и отмылись от пота и спермы, спустившись к столу, поймали радостно-хитрый взгляд главной горничной. В ее глазах плясали радостные искорки, глядя на шею своего мастера и в тот момент Кэйа понял, что не сдержался и все же оставил следы на бледной коже. Он смутился и неловко потер затылок, смотря на Аделинду, которая в следующее мгновение подняла аккуратно сложенную черную рубашку Рагнвиндра, которую вчера Альберих швырнул на диван. Теперь покраснел не только рыцарь, но и хозяин винокурни, пряча взгляд. Аделинда не сдержала смешка и пригласила господ к столу.