Глава 4 (1/2)

— Дилюк, как думаешь, а перерождение существует? — темноволосый молодой человек лежал на траве, положив голову на колени своего партнера и любовался звездами на ночном небе. Уже было давно за полночь и нужно было идти домой, но пару это не волновало. Тихая ночь по-летнему теплая. На небе сверкали звезды и ярко светила полная луна. Тишину прерывал лишь шелест травы и стрекотание сверчков, а также негромкие разговоры находившихся там мечников. Было так спокойно и хорошо. Все дневные тяготы и обязанности сейчас ни одного не волновали и были откинуты, забыты до наступления нового дня. Никому из них не хотелось прерывать этот момент, хотелось остаться в нем навсегда.

— Надеюсь, что есть. В нашем сумасшедшем мире многое возможно. Я бы хотел встретить тебя в следующей жизни, Кэйа, — ответил пиро-мечник, перебирая синие шелковистые пряди.

— Ха-ха, Дилюк, а ты романтик, — тихо хохотнул рыцарь. — Я успею тебе надоесть за эту жизнь.

— Ты мне никогда не надоешь. А знаешь во что я верю? — Рагнвиндр опустил взгляд на лежащего на его коленях парня. Ответом ему была вопросительно выгнутая бровь. — Я верю в связь душ. А еще, что мы с тобой связаны. Иначе я не могу объяснить это притяжение.

— Я рад, что жизнь однажды связала наши судьбы и что мы смогли пройти через столько трудностей, обид, боли и все равно вернулись друг к другу. О большем и мечтать нельзя. Обещаю найти тебя и в следующих жизнях. Хотя ты и есть моя жизнь, Люк, — с нежной улыбкой произнес Кэйа и погладил бледную щеку любимого мужчины, что смотрел на него с такой теплотой и любовью во взгляде, что сердце начинало щемить. — Звезды сегодня прекрасны, такие яркие.

— Также прекрасны, как твои глаза, — винодел осторожно стянул глазную повязку и посмотрел в разноцветные глаза: один — синий словно бескрайний океан, второй золотой, как новая монетка моры. Дилюк сейчас чувствовал себя так легко, будто он снова тот семнадцатилетний беззаботный юноша, который наслаждался каждым моментом и не знал горя, не познал еще боли предательства и потери близких. Во истину волшебная ночь.

— Вовсе нет. Проклятье не может быть прекрасно, — мрачно ответил рыцарь и сел, закрывая глаз челкой. Он никак не может привыкнуть к привычке Дилюка снимать с него чертову повязку. Он никак не может принять себя таким. Да и как можно принять то, из-за чего он однажды потерял самого дорогого человека и что всегда, каждый день служило ему напоминанием о том, что его подослали сюда в качестве шпиона; что всегда напоминало ему о непонятной миссии и о том, что он какая-то там последняя надежда. Кэйа даже не понимает, что это означает! Он даже думал о том, чтобы избавиться от проклятого глаза, чтобы не видеть, не вспоминать о своем происхождении. Но это ничего бы не изменило. Он знает кто он и всегда будет помнить, с глазом или без.

— Кэйа, это часть тебя. Ты такой, какой есть. С проклятьем или без, я люблю тебя, — молодой мастер подсел ближе.

— Однажды из-за этого за мной придут, Люк, я знаю, — Альберих упорно смотрел на траву, не в силах посмотреть на человека перед собой. — Из-за этого однажды я потерял тебя.

— Я не отдам им тебя. Ни я, ни Джинн, никто из нас не отдаст тебя. Да и может это никогда не произойдет, — подцепив подбородок пальцами, красноволосый заставил посмотреть на себя. — Я никому не позволю забрать тебя у меня, слышишь? Я буду драться и убью каждого, кто посмеет только подумать о том, чтобы отнять тебя у меня. Я сожгу всех.

— Хах, мастер Дилюк, какие бравые речи из-за предателя, — криво улыбнулся синеволосый и тут же словил подзатыльник и мрачный взгляд алых глаз. Но Кай лишь мягко улыбнулся. — Как будто я посмею оставить тебя. Лучше умру, чем буду жить в мире без тебя, — Кэйа притянул к себе Рагнвиндра и обнял его за талию. Тот же в свою очередь удобно расположил голову на чужом плече. — Обещай, что найдешь меня, если я все же буду вынужден уйти или умереть.

— Я сам тебя убью, если посмеешь меня оставить, Кэйа Альберих, — молодой мастер мстительно укусил кавалериста за шею, что сейчас была беззащитна и ничем не прикрыта, ведь капитан не надел сегодня свою любимую меховую накидку, а был в одной рубашке и корсете. Рыцарь позорно громко вскрикнул и удивленно уставился на парня в своих руках, совершенно не ожидая, что тот мог так сделать. И ведь сделал! — Но да, я тебя найду. А если ты умрешь, я найду тебя, чтобы убить повторно за нарушения твоего обещания не оставлять меня. Надеюсь, я ясно выразился.

— Ты похож сейчас на недовольную сову, Дилюк, — проворчал рыцарь и потер укушенную шею, чуть поморщившись. — И вообще, сам бегаешь от меня, не даешь себя даже потрогать, а сам следы на мне оставляешь! Это нечестно.

— Ты провоцируешь большую часть города своей одеждой и поведением, а также манерой общаться. Ты вообще замечаешь, как начинаешь флиртовать? Очень сомневаюсь, ведь ты делаешь это постоянно! Так что это лишь знак того, что ты мой и только мой, а то мечтают о тебе всякие, — фыркнул винодел.

— Ха-ха, Люк, на тебя невозможно дуться, когда ты так мило ревнуешь. Буду с гордостью носить твои метки. Поставишь еще? — мурлыкнул на ушко капитан, вызывая табун мурашек у Дилюка, который прикусил губу, сдерживая рваный вздох. Все же он сильно влияет на него и точно знает, как именно свести винодела с ума, и позабыть о выдержке и самоконтроле.

— Много чести, с одной пока походишь. И ничего я не ревную, просто ты — мой. И другие только могут смотреть на тебя и немного мечтать. Но даже этот факт меня раздражает. Я ведь слышу эти разговоры, особенно в таверне. Будто других тем для разговоров нет.

— Конечно твой, Дилюк, только твой, — с улыбкой сытого кота ответил Кэйа и снова посмотрел на звезды. Приятно знать, что твой партнер так любит и дорожит тобой. Да и ворчит Дилюк мило, действительно на сову похож.

***</p>

— Капитан, у нас проблемы! К монстрам подоспело подкрепление и там митачурл с щитом, а у нас нет никого с Пиро Глазом Бога! — Отто доложил обстановку, когда смог добраться до кавалериста. — Может нам стоит отступить?