I (1/2)

Старик проснулся в слезах. Опять привиделось ему удушающе страшное море, что поглощало его в своих глубинах каждую ночь. Это даже немного забавно, со вздохом подумал он, ведь его звали Эр, что в переводе на наш язык означает «слеза».

Давным-давно, лет этак двести назад, а может и больше, родители повезли его далеко на север, к океану, навестить родичей, что жили там. Они ехали туда целых пять месяцев и три дня, лишь ненадолго останавливаясь по дороге, что пересекала горы, леса и холодные, пронизанные воюющими ветрами, равнины. Когда путь был завершён, пред его взором предстало штормовое море, чей вид безмерно устрашил маленького мальчика, а потому он горько расплакался от ужаса, словно бы в оправдание своему имени.

Это воспоминание Эр давно похоронил в памяти, но последнюю неделю морской шторм являлся ему во снах каждую ночь. «Забудь и встань наконец, пришёл новый день!» — подумал он, усмехаясь. Эр встряхнул головой, спустил ноги с кровати, обулся в удобные папоротниковые сандалии, накинул на плечи ткань из того же материала, а затем встал, позёвывая во весь рот. Хоть он уже давно не работал в шахте, но спина его всё ещё была жилиста, пряма и крепка. Старик подошёл к каменной нише в стене, что служила ему удобной полкой для мелких побрякушек, взял тонкой работы заколку в форме солнца, скрепил края своего одеяния, а затем несмелым шагом двинулся в сторону выхода из своей пещеры.

Он удивился, не увидев сына в центральной комнате. «Сколько же я проспал?» — подумал Эр. Старик всегда старался проводить сына на работу, а также приготовить завтрак для всей семьи. Он считал это своей обязанностью по отношению к родным, ведь уже пять лет Эр не трудился в шахте, а находился на заслуженном отдыхе.

Старик вздрогнул, вспоминая обстоятельства, которые вынудили его уйти с любимой работы — это был страшный обвал на десятом уровне. Он добывал там горный хрусталь вместе с пятнадцатью рабочими. В тот день шахтеры задели крупное месторождение газа. Сразу же раздался взрыв, гора застонала, а что было дальше он не помнил, ведь весь тоннель, который они так старательно выдалбливали в твердом камне, рухнул прямо на их головы.

Эр выбрался не сам. Спустя несколько часов после обвала его откопали, как и остальных. Только старику повезло остаться в живых, а пятнадцать горняков превратились в кровавые лепешки. С тех пор ему и было позволено уйти, ведь теперь его правая рука каждый раз дрожала, стоило лишь увидеть отбойный молоток или кирку, а левая лишилась четырех пальцев, которые были раздавлены каменным крошевом.

После этого случая Эр переехал к сыну. К счастью, у того был достаточно большой дом, чтобы поселить своего отца, но старику всё равно было крайне неловко от осознания того, что он является обузой на шее Селима. Но сын вел себя всегда уважительно, не показывая никакого неудовольствия от сложившейся ситуации.

Эр присел к очагу, который горел в центральной нише пещеры, откинулся на каменную спинку скамьи, и сам не заметил как задремал.

Кто-то настойчиво тряс его плечо, вырывая из сна.

– Отец, вставай! Пора ужинать, – сказал Селим, посмеиваясь, – Опять тебя сон сморил прямо у очага. Признавайся, что ты там такое жжешь, что потом спишь как младенец в колыбельке?

– Ничего я такого не делаю. Хватит выдумывать, фантазёр, – проворчал Эр, – Сколько ж я проспал? Или вас рано отпустили?

– Ну... Если ты уснул до полудня, то получается, что примерно шесть часов.

– Всеблагой камень! Я же не приготовил ничего! Как так то... Совсем я бесполезным стал, сынок, – огорчённо протянул старик, поднимаясь на ноги, – Как же вы сегодня ели? Или, может, пошли на второй уровень? Там неплохо готовят.

– Отец, там может и была вкусная еда лет эдак сто назад, но сейчас уже как-то несъедобно они кашеварят. Совсем разленились. Кстати, спасибо тебе.

– За что, сынок? Я ж сегодня был бесполезен, как ручка без молота.

– Спасибо тебе за твои инструменты. Мы выворачиваем гранит, а это сразу портит набалдашники отбойных молотков. У всех уже к полудню они испортились, но то, что ты для меня сковал, продержалось до вечера, – благодарно сказал Селим, – Не могу понять, как так получилось.

– Просто надо слушать металл...

– Да где же вы там?! Всё давно остыло, а они болтают без умолку! – прокричала из соседней комнаты сердитая женщина.

– Сейчас придем! – откликнулся Селим, – Пошли в трапезную, а то она может и нож кинуть, – подмигивая, прошептал он.

Яр тихо усмехнулся и похромал в пещеру, что располагалась по леву руку.

Эта комната по размеру уступала разве что центральной зале. Длинный стол мог легко вместить дюжину человек, а жёсткие каменные скамьи были на удивление красивы и удобны.

– Ну наконец то пришли! Я думала уж придется что-нибудь кинуть в вас, чтобы хоть немного отвлечь от болтовни, – проворчала стройная женщина, не забывая при этом наполнять едой бронзовые тарелки, стоящие на столе.

– Иним, перестань. Я не видел отца весь день, вот и решил поговорить с ним, – успокаивающим тоном проговорил Селим, – Ты же знаешь, что сегодня случилось. Я обязан был поблагодарить его.

При этих словах старик резко дёрнул рукой, роняя тарелку на пол. Ему сразу почудился тот давний взрыв, а потому душа Эра наполнилась беспокойством за сына.

– Отец, ты чего? Всё в порядке? – обеспокоенно сказал Селим, сразу вскочив со скамьи, – Почему ты так вздрогнул? Я же говорил лишь об инструментах. Ничего не случилось, все в порядке, не волнуйся за меня.

– Хватит его успокаивать! И еды у меня больше нет! Хочешь жрать – поднимай, – злобно прищурилась Иним.

Селим медленно поднял пустую тарелку, посмотрел на отца, встал на ноги и повернулся к жене.

– Если я узнаю, что ты оскорбишь моего отца ещё хотя бы раз... Только дай мне повод и отправишься к туману, – жёстко сказал он.

– Ты не посмеешь! – испуганно воскликнула Иним.

– Я смогу. И это тебе прекрасно известно, – с ледяным спокойствием произнёс Селим, – А теперь выйди вон.

Иним молча подчинилась мужу, но перед тем как уйти, она остановилась в арке, оглянулась, сверкнула глазами на Эра и отправилась в спальню.

Старику очень хотелось плакать от произошедшего, ведь он сам когда-то познакомил своего сына с этой злобной женщиной. Это было пятьдесят семь лет назад. Селим уже был опытным горняком с хорошими перспективами, но у него никак не получалось найти себе жену. Эр тогда ещё подрабатывал на первом уровне, в цехе огранки. Там то он и встретил молодую симпатичную девушку по имени Илим. Она была рисовальщицей.

Эру не составило большого труда познакомить сына с Илим. В те времена на втором уровне подавали приличную еду, а потому он позвал обоих на встречу, а сам не пришел. Эр думал, что поступил хитро, заманив их в такую ловушку, ведь по его мнению они подходили друг другу как олово к меди. Так оно поначалу и случилось. Илим и Селим жили счастливо первые несколько лет, а потом, наконец, она забеременела.

Лекари так и не смогли понять, почему это случилось, но на втором месяце произошла трагедия – выкидыш. А потом ещё. И ещё... Одиннадцать беременностей закончились ничем. Хотя почему «ничем»? Итог был таков: озлобленность, ожирение и полное отчаяние.

Эр снова вздрогнул, отгоняя воспоминания о горестных криках, что наполняли эти комнаты так много раз. Илим была хорошей женщиной, но она не смогла перенести столько потерь, а старик не мог обвинять её в грубости и неуважении зная то, через что довелось ей пройти.

Эр украдкой взглянул на сына и снова мысленно попросил у него прощения за то, что не смог дать ему счастье, хотя, свидетель тому гора, он очень старался. Селим же сидел на скамье напротив отца и смотрел сквозь него, не замечая горя на лице старика.

Так и бдели они, пока не пробило полночь. Тут Эр словно бы очнулся. Теперь он знал, что нужно сделать, чтобы прекратить причинять боль любимому сыну.