chapter 3. is death the end or the beginning? (1/2)

Разноцветные мазки ровными слоями ложатся на холст, создавая незамысловатую пеструю картину. Пальцы и кисти перепачканы краской, некогда белая футболка, растянутая на размера два точно, сейчас больше походит на тряпку, об которую художник решил вытереть руки. Скорее всего, именно так и было, Чимин уже не особо помнит, как именно он творил эти три часа. В комнату сквозь окно проникают первые лучи солнца, озаряя собой пустое помещение и освещая мольберт, перед которым Пак выглядит скрюченной улиткой. Смахнув с лица мешающие пряди волос, парень придирчиво всматривается в получившуюся картину и обессиленно откладывает палитру с кистью.

В голове пусто, совершенно. Настолько работа за приятным делом освобождает разум, что Чимин невольно сравнивает себя с чистым листом бумаги. Неделя выдалась напряженной, подготовка к экзаменам не проходит бесследно. Все тело так и молит о пощаде, особенно после бессонных ночей, проведенных за учебниками и тестами. Единственное, что Паку нравится в такие моменты — это сидящий рядом Чонгук, вовлеченный в свою работу. Обычно они стараются не мешать друг другу, Чон появляется дома крайне редко, и даже сейчас Чимин провел несколько часов наедине с собой и своими запутанными мыслями, а мужчина лишь изредка заглядывал, чтобы убедиться, что младший в порядке. Приятно, что Чон находит на него время даже со своей безумной занятостью, особенно сегодня, когда дел у него непривычно много.

После одного случайного дорожно-транспортного происшествия жизнь Пака как-то махом завертелась вокруг одной интересной персоны в лице знаменитого бывшего холостяка страны. Общежитие осталось где-то позади, теперь Чимин живет в комфортных условиях и даже имеет уборщицу с поваром. Родители, наконец, показали свою истинную сущность и навсегда покинули жизнь парня. Из друзей рядом остались только самые верные, точнее, один конкретный паренек — Тэхен, который, несмотря на свою вовлеченность в отношения с Юнги, продолжает донимать Пака, напоминая о своем существовании. Таким стремительным изменениями в самую пору удивляться, но все это словно прошло мимо. Чимин будто проснулся однажды утром без семьи, без друзей и привычной жизни. Любой другой в этой ситуации сошел бы с ума, но Пак каждый день смотрит на мужчину, который теперь всегда рядом, и напрочь забывает о всех неприятностях.

— Доброе утро, — тихий шепот Чонгука отрывает парня от раздумий, а горячее дыхание ерошит волосы на висках. — Не думаешь, что пора закругляться?

— У меня вдруг развился страх темноты и одиночества, — тихо усмехается Чимин, позволяя себе немного отклониться назад, чтоб почувствовать спиной грудь мужчины. — Не смог без тебя уснуть.

— Сегодня задержался, — тихо хмыкает Чон, проверяя время на наручных часах, после опускает ладони на талию Чимина, нащупывая горячую кожу под тонкой тканью вещи. — Хм. Это тот дом, где ты вырос?

Разглядывая свежий рисунок, Чонгук медленно задирает футболку парня, которая, к слову, принадлежит ему, и забирается под ткань ладонями. Судорожный выдох младшего сообщает о повышенной чувствительности, Пак вообще поражает своей невинностью и яркой реакцией на касания. Чонгука это подкупает.

— Мне захотелось оставить все в прошлом, — Чимин тоже всматривается в достаточно яркую картину, которая в последний момент была перекрыта темными красками, словно парень не желает оставлять в своих воспоминаниях солнечные момент, покрывая их мраком. — Не знаю, сожалею ли я о случившемся, но уверен в одном — мне уже не стать таким, как прежде.

— То, что произошло с твоей семьей, заставило тебя вырасти слишком резко. Ты теперь сам несешь за себя ответственность, никого из родных не будет рядом, тебе негде больше спрятаться.

Чонгук проводит губами по беззащитной шее младшего, на что тот наклоняет голову на бок, подставляясь. Такой уровень доверия редко встретишь даже среди пар, которые прожили двадцать лет вместе. Чимин всецело принадлежит только Чонгуку, и даже не скрывает этого стремления. Каждая его реакция так и кричит о верности, Чону иногда даже страшно, что одним неаккуратным движением он может нарушить эту связь.

— Поэтому я нашел себе идеального парня, — шумно выдыхает Чим, невольно прикрывая глаза от приятных манипуляций мужчины.

Младший поднимает ладонь, начина загибать по пальцу на каждую свою произнесенную фразу.

— Взрослый, красивый, богатый, безумно сексуальный, — довольно ухмыльнувшись, Чимин ощущает легкий укус в основание шеи и невольно вздрагивает от мурашек по коже. — А еще он всегда решает мои проблемы, поэтому мне есть на кого положиться.

— Пойдем в душ и спать, — Чонгук мягко отстраняется от расслабленного тела, цепляя пальцы парня своими, чтобы мягко потянуть его за собой.

До ванной комнаты они доходят в тишине. Мужчина отвлекается на телефон, а Чимин в это время не может отвести глаз от профиля Чонгука. Паку до сих пор тяжело поверить, что все это — реальность, которая происходит именно с ним. Сложно сказать, что он жил и грезил о таком подарке судьбы, его вообще мало интересуют деньги и дорогие дома. Несколько лет назад, избавившись от такого груза, Чим впервые вдохнул полной грудью. Несмотря на долгую адаптацию к новым условиям, спустя какое-то время он понял, что это лучшее, что с ним могло произойти. Больше не надо было требовать внимания от родителей, переживать за свою безопасность и строить из себя непойми кого на публику. Но жизнь меняется, и безумно скоротечно. Сейчас же Пак уже вряд ли сможет привыкнуть с отсутствию Чонгука в своей жизни, который как-то неожиданно занял центральное место всего мира Пака.

Ванная комната встречает нагретым влажным воздухом. Парень сразу замечает набранную ванну с пеной, которую, видимо, заказал Чонгук. Или, скорее, он подготовил это все сам, ведь никого из работников в такой ранний час еще нет.

— Забирайся, — мягко подтолкнув парнишку, Чон принимается раздеваться.

Не найдя сил на смущение, Чимин довольно быстро скидывает с себя перепачканные вещи и залезает в чуть горячую воду. Мужчина ненадолго задерживается, вновь что-то печатая в телефоне. Скользнув по его крепкому телу взглядом, Пак не сдерживает неровный выдох и старается запомнить как можно больше — каждую красиво очерченную под бронзовой кожей мышцу, каждый мускул. Если Чонгук — его личное помешательство, то он отказывается от курса психотерапии. Ему нравится тонуть в омуте своих чувств.

Чонгук садится позади, откидываясь на бортик ванны, и тянет задумавшегося парня к себе вплотную, прижимаясь грудью к его лопаткам. Ладони скользят по предплечьям парнишки, смывая подсохшую краску. Младший старается не мешать, наблюдая за заботливыми движениями Чонгука, и дышит через раз. Такие момент намного интимнее самого секса, о котором Чимин упрямо старается не думать уже несколько мучительных минут. Тяжело бороться со своим взбунтовавшимся телом, которое еще подвластно скачкам гормонов и повышенному либидо. Но Пак справляется хорошо, расслабляясь на груди старшего.

— Что будешь делать, если меня однажды не станет? Ты должен полагаться только на себя, — неожиданно серьезно произносит Чонгук, стараясь говорить вполголоса.

Мужчина, видимо, долго размышлял над сказанными ранее словами Чимина, желая разобраться в этом до конца. Парню такая беседа не нравится, к тому же он действительно не готов отпустить Чона.

— Не хочу даже думать об этом, — фыркает он, поджимая губы в недовольном жесте.

Короткий поцелуй в обнаженное плечо заставляет встрепенуться и поднапрячься. Чонгук непривычно нежен, его ласковые поглаживая внушают спокойствие, но он весь как скала — напряжен до предела, Чимин ощущает его каждым сантиметром своего тела, который соприкасается с телом старшего.

— Если ты хочешь пойти со мной до самого конца, то должен быть готов ко всему. Меня могут убить, — Чонгук прижимает завозившегося младшего плотнее к себе, заставляя его замереть.

— Я не желаю ничего слушать, — бубнит зажатый крепкими руками Пак, чувствуя, как внутри начинает печь от боли.

Чонгук так спокойно об этом говорит, словно что-то замышляет, не собираясь втягивать в это своего парня.

— Если это произойдет, то тебе нужно будет позаботиться о своей безопасности. Я не уверен, справишься ли ты с моей ролью, поэтому оставь все дела Хону. Он знает, что делать. Ни в коем случае не вмешивайся и не подвергай себя опасности.

— Это нечестно, — сдавленно шепчет Чимин, начиная сильнее вырываться. — Я не хочу так, не хочу!

— Тшш, все хорошо, — Чонгук целует в висок, поглаживая парня по волосам и пережидая его эмоциональный всплеск. — Доверяй только своему сердцу, понял?

Не собираясь продолжать разговор, младший оборачивается к Чонгуку лицом и пытливо всматривается в его глаза. Не найдя там и намек на шутку, Чим обреченно выдыхает и утыкается носом в ключицы старшего. Неизвестность пугает, особенно после слов Гука.

— Но сейчас я рядом, и все хорошо. Просто хочу быть уверенным, что ты знаешь, как надо будет поступить в случае чего, — приподняв лицо младшего, Чонгук целует его аккуратно, бережно. Чимин умело прячет свою раздраженность и отвечает на ласки мужчины.

Тот разговор остался где-то на задворках памяти, Пак к нему за все это время ни разу не возвращался. Он словно пытался стереть этот эпизод, чтоб не зацикливаться на словах старшего. Но теперь, как никогда раньше, эта неприятная беседа обрела темные, пугающие краски.

Громкий стук в дверь заставляет парня содрогнуться и сосредоточить взгляд на своем жалком отражении. Из зеркала на него смотрит побледневшее и осунувшееся лицо с черными мешками, пролегшими под глазами, и совершенно опустошенным взглядом. Капилляры полопались, волосы отрасли, свисая мокрыми сосульками. Противно на себя смотреть.

— Чимин, открой дверь, иначе я ее вышибу, — слышится угрожающий тон Чжухона, который уже полчаса пытается убедить младшего выйти. — Ты должен взять себя в руки, сукин сын! Чонгук на тебя рассчитывал!

Услышав знакомое имя, приглушенное дверью ванной комнаты и звуком разбивающихся о кафель каплями воды, Чимин прикусывает губу до привкуса металла во рту, и с размаху бьет кулаком в зеркало. Оно разлетается на осколки, со звоном опадая в раковину и на пол. Рука тут же отзывается тупой болью, пальцы едва разгибаются от количества ран на коже, из которых через несколько мгновений ручейками начинает стекать алая кровь. Небрежно вытащив застрявшие осколки в коже, Пак криво усмехается самому себе. Чонгук очень зря на него рассчитывал, особенно после того, как позволил младшему потерять голову от любви. Сейчас Пак едва напоминает самого себя, от него осталась лишь оболочка. Измученная, изуродованная, совершенно ни на что негодная.

Две недели мучительных поисков и бессонных ночей. Парень едва ли вспомнит, когда он в последний раз спокойно спал больше часа. Чонгука нигде не могли найти, последний раз его засекали камеры клуба в США, где он обычно проводил встречи с партнерами. И все. Ни одна камера с соседних улиц больше не могла дать информацию, мужчина словно испарился в воздухе. И лишь пару часов назад позвонили из морга местной городской больницы, сообщая об обнаруженном теле.

Чимин не смог поехать. Он остался ждать Хона в одном из номеров отеля. С момента пропажи Чона парень сразу же покинул дом, не в силах находиться там, где все напоминает о мужчине. Время ожидания тянулось так долго, словно Чжухон полетел в другую страну. Мужчина, к слову, последние несколько дней находился рядом и сопровождал Пака на каждом шагу. Пришлось позабыть об учебе, но пустить на самотек свой план по уничтожению бизнеса Господина Чона Чимин не смог. Он продолжил работать, замещая временно Чонгука на некоторых встречах, но по большей части всем занимался Хон. Он делал это с такой поразительной готовностью, словно его направлял сам Чонгук.

И вот, Хон стоит за дверью с самой страшной для Пака новостью. В груди болит так, словно ребра треснули и проткнули все внутренние органы. В голове каша, в горле ком. Но истерика почему-то задерживается где-то глубоко внутри. Чимин не может показать свои истинные чувства, ему хочется остаться наедине с собой и своей потерей. Чжухон опознал труп, вся группировка скорбит. Не знают только партнеры, но Пак не спешит никому об этом сообщать. Блеклая, едва живая надежда, все еще греет разбитое сердце. Чонгук просил его верить своему сердцу, и Чимин поступит именно так, даже если от сердца ничего не осталось.

Решительно выйдя из ванной, парень сразу замечает не находящего себе места Хона и притихшего Тэхена на диване у стены. Друг почти каждый день приезжает в отель, занимает диван и с места не двигается до тех пор, пока Чимин не отправляет его отдохнуть. Старший хоть и молчит, но по его взгляду Пак сразу понимает, что разговор с Юнги у них не состоялся, так как Мин с головой ушел в поиски дяди. Поэтому Ким находится с другом, стараясь оказать поддержку в нужный момент. Но именно сейчас, когда Мин рядом с ним сидит мрачнее туч за окном, а сам Чимин напоминает зомби, Тэхен словно забывает все слова. Юнги, к слову, Чимин не сразу примечает, так как старший тихий и облеченный в черное.

— Куда собрался? — злится Хон, пытаясь перехватить руку Пака.

Игнорируя его попытки, парень находит среди бардака в шкафу толстовку и небрежно накидывает ее на плечи. Он старается выглядеть грозно и раздраженно, чтобы ни у единого не возникло желания подойти и остановить, но Хона это не берет. Он хватает парня за предплечье, с силой дергая на себя, отчего Пак едва не заваливается на него.

— Ты хоть понимаешь, что теперь охотиться начнут за тобой?! Ты — единственная надежда клана на выживание, — пытается вразумить его помощник Чонгука, переходя на крик.

— Ты справишься, — сипло шепчет Чимин, убирая чужую руку от себя. — Мне нужно прогуляться.

— Пока все акции на тебе и пока не озвучено завещание, которое нотариус привезет лишь завтра, я не могу так рисковать.

— Думаешь, мне сейчас правда есть дело до этого? — Чимин смотрит прямо в глаза Хона, криво усмехаясь. — Пошло все к черту. Мне нужно привести мысли в порядок.

Он говорит достаточно медленно и четко, чтобы все присутствующие его поняли с первого раза. Помощник заторможенно кивает и не скрывает тревоги во взгляде, его рука обреченно опадает, плечи как-то разом опускаются. Только сейчас он замечает капающую на дорогой ковер кровь, безжизненные глаза и помятый вид. Чимин выглядит разбито, его помотало намного сильнее любого из здесь находящихся.

— Мои парни присмотрят за тобой, — бормочет Хон, когда Пак стремительно направляется на выход, задержавшись у двери только для того, чтобы обуться.

Парень уходит из номера, натягивая на голову капюшон, и запоздало понимает, что не сменил домашнюю растянутую одежду на более соответствующую погодным условиям. Избежав лифтов, Чимин незаметно проскальзывает на лестничную площадку и спускается к черному ходу. За время проживания здесь он досконально изучил схему здания, оставил себе несколько путей к отступлению. Телефон и электронные часы с глухим звуком падают на дно мусорного бака на третьем этаже, на втором этаже Чимин забирает свою заначку наличных денег. Сейчас им движет только одно желание — поскорее пропасть для всех, забыть о своем существовании.

Улица встречает вечерним ветерком и влажным воздухом. Тучи накрывают город, отчего становится темнее обычного, но Паку это на руку. Он ловко скрывается от охраны Чжухона, что поджидает его у центрального входа, и торопливым шагом направляется прочь от отеля. В голове красной тревогой бьется лишь слово «бежать», сердце при каждом сжатии отдает глухой болью, живот сводит резью лишь при одной мысли, что через несколько дней он коснется губами ледяного лба своего любимого человека, которого погребут навсегда под промерзшую землю. Дыхание сбивается, воздух изредка застревает где-то в груди, а глаза начинает печь от непролитых слез. Кто бы мог подумать, что после всего случившегося в его жизни, одна единственная смерть сможет раздавить его. Предательство отца Чимин, будем честны, тоже не ожидал. Он знал, что неожиданно проснувшиеся отцовские чувства — это всего лишь игра, в которую сам прекрасно играл последние несколько лет. Он знал, что рано или поздно отец покажет свою истинную натуру и разрушит образ их идеальной семьи. И поэтому Чимину не было так больно, когда мужчина рассказал ему всю правду. Парень, к счастью для себя, никогда не доверял ему так, чтобы потом собирать осколки своей души. Также и с матерью. Чимин вообще о ней не вспоминал, стерев все хорошие воспоминания из детства, как только женщина покинула их дом. Единственное, что до сих пор вспоминается с болью — это дружба с Хосоком, который разорвал все отношения лишь из-за того, что Чонгук — парень Чимина.

Был парнем. Чимин сжимает спрятанные в карманы руки в кулаки до боли, стараясь вдолбить себе мысль, что Чона больше нет и его не вернуть. Он будет корить себя до последнего, что не смог сам поехать в больницу на опознание, но замороженное безжизненное тело любимого преследовало бы его в кошмарах. Стоит только представить холодное помещение, металлические шкафы и нескончаемое число трупов, как тело охватывает ужас. Чимин обещал Чонгуку, что будет лежать рядом с ним, что не сможет взять на себя ответственность за его бизнес. Но сейчас парень четко понимает, что, прежде чем уйти вслед за мужчиной, ему необходимо закончить начатое. Он не может бросить план по уничтожению компании отца Хосока, к тому же Тэхен все еще в опасности, так как и его отец до сих пор при своей должности и своих возможностях.

В очередной раз свернув в узкий проход, Пак оглядывается, чтобы хотя бы примерно понимать, где находится, но вскоре бросает эту затею. Он бродит по улице уже, по ощущениям, не меньше часа, и от отеля парень отошел достаточно далеко. Остановившись посреди улицы, Чимин запрокидывает голову и поднимает взгляд в небо. Неожиданно понимание того, что идти ему некуда, бьет по голове так, словно все тело пронзила молния в несколько тысяч вольт. Чонгука больше нет, никто не придет на помощь. Больше никогда не прижмет к себе, не посмеется с глупости парнишки и не успокоит его твердым, тихим шепотом. Долго сдерживаемые слезы сами по себе проливаются из покрасневших глаз, в горле застревает всхлип. Сдерживать себя больше нет сил, Пак эмоционально изнасилован. Его душа износилась, особенно после двух недель неизвестности и постоянного страха. И вот, когда самые страшные догадки подтвердились, двигаться дальше невыносимо тяжело.

Опустив закружившуюся голову, Чимин делает нетвердый шаг вперед и в следующую секунду оседает посреди тротуара. Истерика накрывает медленно, но с головой. Парень издает немой крик, хватаясь трясущимися руками за голову, и начинает покачиваться, чтобы хоть как-то облегчить разрывающую изнутри боль. Жизнь к нему несправедлива, стоит только найти свое счастье и поверить в его существование, как все разом исчезает, оставляя в груди большие черные дыры. Настолько черные, что все чувства начинают постепенно затягиваться внутрь, оставляя после себя холодную пустоту.

— С Вами все в порядке? — взволнованная девушка, возвращающая домой из ночного магазина, подходит ближе к Чимину, осторожно касаясь его плеча. — Давайте я вызову скорую?

— Н-нет, — позорно всхлипывает Пак, находя в себе силы покачать головой. — Не надо…

— Вы можете встать? Где вы живете? Надо позвонить Вашим родным, — девушка не унимается, присаживаясь рядом и поглаживая парня по спине.

Странно, но это действует отрезвляюще. Никто не должен видеть состояние Пака и его эмоции, сейчас следует спрятаться как можно глубже и забыться на несколько дней, выпустив всю свою боль наружу. Но не посреди улицы, где много посторонних глаз.

— Не надо, — как в бреду шепчет хриплым голосом Пак, ничего не видя перед собой. — Не надо… Не… Надо…

Он с трудом поднимается с земли, отмахиваясь от помощи незнакомки, и продолжает свой бесцельный путь. Ноги подрагивают от длительной ходьбы, легкие горят от нехватки кислорода из-за повышенной нагрузки на организм. Но это мало волнует Чимина, который продолжает идти лишь вперед. Постепенно дома сменяются парком, мимо мелькают оголившиеся деревья, но ни на одну из попавшихся на пути скамеек Пак не присаживается.

Как и любой человек своего возраста, Чимин мечтал о многом. Где-то в гараже стоит подаренный Чонгуком спорткар, который Пак собирался изредка воровать для закрепления уроков вождения. Он уже подготовил документы для поступления в автошколу, но не успел их отнести. Пак мечтал окончить университет с красным дипломом, чтобы устроиться на работу в одну из основных компаний Чонгука, ведь так они смогут видеться не только дома, но и в рабочие часы. Чимин хотел позвать мужчину на свидание, устроить романтический вечер и рассказать ему о своей жизни больше. У них еще столько секретов из детства и юности, к тому же, Чон редко говорит о своей жизни. Нереализованные возможности теперь абсолютно бессмысленны. Больше не от кого ждать звонка или сообщения, не с кем говорить о своих чувствах и мыслях, некому подставлять шею для поцелуев и доверить всего себя.

Чимин присаживается на корточки возле одного из переходов, чтобы дождаться зеленого света и дать ногам передохнуть. С того самого дня, с той самой недо-аварии, парень больше не рискует жизнью и на красный переходить не спешит. Однако ему не дают расслабиться, грубо подхватывая под руку и поднимая на ноги за несколько секунд до появления зеленого человечка, разрешающего идти.

— Без лишних движений, — предупреждает крупный и сильный незнакомец, переводя Чимина через дорогу, как безвольную куклу.

Не имея сил для сопротивления, Пак лишь расстроенно думает, что его поймали слишком рано, но, когда его проводят мимо всех припаркованных недалеко машин, он начинает паниковать. Мужчина не усаживает его на заднее сидение, не везет его к Чжухону, не внушает доверия. Он заводит его в какой-то сомнительный отель или даже хостел, кладет парню на ресепшене несколько купюр и толкает ослабленное тело дальше. Пытаясь выдернуть руку, Пак лишь усугубляет ситуацию, поскольку именно эту руку ему выкручивают за спину, теперь ведя перед собой. Номер, к которому Чимина сопровождают, оказывается в самом конце коридора, располагаясь поодаль от других номеров, и чувство самосохранения просыпается только сейчас.