Глава 15. «Осознание» (2/2)

— Уха подойдет, — сдавленно перебила его Хюррем и прокашлялась, чувствуя, как в горле образуется ком, а глаза начинает пощипывать от подступающих слез. Но ей удалось сдержаться и благодарно улыбнуться, когда Ибрагим передал ей в руки тарелку с выбранным супом, — спасибо.

Мужчина чувствовал, что с рыжеволосой что-то не так, но задать вопрос не решался. Хотя их уже довольно много всего связывало, они практически ничего друг о друге не знали. Ибрагима тяготила эта данность, ему хотелось говорить с ней, узнавать, что ей нравится, что она любит, чем увлекается…

Каждый раз его что-то останавливало от этих расспросов. Но сейчас, когда они вновь молча сидели каждый в своих мыслях, это стало нестерпимо, потому, подняв глаза на девушку, он уже был готов начать разговор, но заметил, как из уголка ее глаза потекла слеза.

Хюррем быстро смахнула ее, считая, что он на нее не смотрит, и продолжила хлебать суп как ни в чем не бывало. Но у Ибрагима были другие планы.

— Почему ты плачешь? — прямо задал он вопрос и на этот раз был намерен получить на него ответ, даже если она заупрямится.

Хюррем растерялась. Она бы проглотила все, что ее гложет, оставила бы все в себе, но его вопрос прервал ее внутреннюю борьбу с самой собой, и девушка была уже не в силах контролировать свои слёзы. Они ручьями полились по щекам, сопровождаясь сдавленным воплем.

Подлетев к рыжеволосой, Ибрагим убрал с ее коленей суп, чтобы она случайно его не опрокинула, и обхватил за плечи, почувствовав, как все тело девушки подрагивает от рвущихся наружу рыданий, пытаясь прокрутить в голове, что могло стать причиной такой реакции именно сейчас. Но состояние Хюррем лишило Ибрагима способности мыслить здраво. Было лишь желание утешить ее, потому он обнял Хюррем, прижав к своей груди, и уткнулся лицом в ее волосы, почувствовав знакомый аромат, что он уже ни раз воспроизводил в своей памяти.

Хюррем не сопротивлялась. Она обмякла в мужских руках, чувствуя, как тепло его тела окутывает ее, неся успокоение и чувство защищённости, и через несколько минут, когда приступ слабости прошел, смогла наконец вздохнуть полной грудью.

Ощутив, что девушка успокоилась, Ибрагим понял, что пора бы выпустить ее из объятий, но не мог себя заставить. Вместо этого он задал интересующий вопрос.

— Поделишься, что с тобой происходит? — спросил он, ощутив, как Хюррем вновь напрягалась, и пожалел, что позволил себе это, но рыжеволосая все же ответила.

— Просто обо мне давно никто не заботился, — често призналась Хюррем, ввергая в Ибрагима шок. Получается, косвенно это было из-за него…

Но также Ибрагим понял куда более важное… откуда в ней такая сила. Она со всем в жизни справлялась сама. И теперь мужчина задался вопросом, что же она пережила, что у нее совсем никого не осталось… но решил оставить его на потом. Сейчас было куда важнее другое.

Подняв руку к лицу рыжеволосой, Ибрагим положил ладонь на ее щеку, в глубине души надеясь, что она его не оттолкнет. Но Хюррем и не думала об этом, наслаждаясь теплом его руки. Все происходящее казалось ей настолько правильным, что она думать забыла, что по факту он просто ее начальник, а она его подчиненная. В своих отношениях они уже давно перешли все эти границы и лишь цеплялись за условности, боясь признаться, что им так уютно и спокойно рядом друг с другом.

Но сейчас был неподходящий момент для подобных откровений. Пока сердце кричало одно, разум мужчины напомнил ему, что после ранения в организме девушки переизбыток обезболивающих и успокоительных, и скорее всего это они так сильно повлияли на ее душевное состояние. Потому, как бы не хотелось иного…. Ибрагим взял себя в руки, позволив, однако, своим губам на несколько секунд соприкоснуться с ее лбом, и ободряюще провел руками по женским плечам.

— В больнице не так много вариантов для развлечения, но, я подумал, что мы можем почитать, — произнес Ибрагим, решив, что нужно отвлечь Хюррем от печальных мыслей.

— Мне нравится, — согласилась рыжеволосая, лучезарно улыбнувшись в ответ.

К удивлению Хюррем для чтения Ибрагим выбрал ничто иное, как божественную комедию Данте, которую так любил и постоянно цитировал, будучи Великим визирем. Рыжеволосая вспомнила, что как-то даже пыталась осилить это произведение, чтобы понять, чем пашу так привлекает поэма и, возможно, узнать своего врага лучше. Но уже через час самопытки уснула прямо с книгой в руках и больше никогда не притрагивалась к ней, потому как она вызывала слишком стойкие ассоциации.

Но сейчас она с замираем сердца наблюдала, как Ибрагим переворачивает одну страницу за другой, ловя каждое его слово.

Застыв в веках, став пленницей своего тела, Хюррем уже не раз обращалась к теме загробного мира, ища ответы сначала в религии, а затем в науке, и досконально изучила все материалы, которые могли бы ей поведать о причинах такой жестокости к ее душе, которую лишили возможности перерождения.

И если у нее интерес к этому вопросу возник из-за обстоятельств, то сейчас рыжеволосую поражало осознание, что Ибрагим уже при жизни так тонко понимал сущность человеческой жизни, в то время как она в то время была поглощена лишь алчностью и жаждой власти.

Увлеченные чтением, оба не заметили, как пришел вечер, пока сон не стал напоминать о себе короткими позевыванием и слипающими веками. Голос Ибрагима стал ниже, убаюкивая девушку, и незаметно для себя Хюррем начала проваливаться в забытье.

***</p>

Следующее утро вновь не обошлось без сюрпризов. На этот раз рыжеволосая проснулась, ощутив сладкий цветочный аромат. Приоткрыв глаза, Хюррем увидела перед собой изумительный букет нежно-сиреневых ирисов, и ее губы тронула улыбка, когда вновь послышался до боли знакомый голос.

— Доброе утро, — произнес Ибрагим, поднимаясь с дивана и подхватывая со стола поднос с завтраком, — врачи сказали, что тебе можно уже потихоньку возвращаться к нормальному питанию, поэтому сегодня набор поразнообразнее, — отчитался мужчина, ловя улыбку и взгляды Хюррем.

— Спасибо, а ты уже завтракал?

— Да, мне сегодня нужно появиться на работе, — нахмурившись, ответил мужчина, потому как ему совсем не хотелось покидать свою подопечную, но дела никто не отменял, — я заеду вечером, как со всем разберусь, — добавил Ибрагим, надеясь, что она не сильно расстроится, что останется на целый день одна.

— Конечно, я пока дочитаю поэму, так что день пролетит незаметно, — сказала Хюррем, усмехнувшись, припоминая, как быстро вчера пролетело время. Ибрагим был безумно доволен, что девушке так понравилось его любимое произведение, и он вновь залюбовался ею. Но время поджимало, потому, попрощавшись, мужчина поехал домой, чтобы переодеться и поехать на работу.

***</p>

Переступив порог дома, Ибрагим замер на месте и брови поползли вверх. На полу мужчина увидел грязные следы от маленьких лап, а так же клочки туалетной бумаги. Предчувствуя, что дальше он увидит что-то из вон выходящее, он медленно прошёл в сторону гостиной, где застал Кемаля. Мальчик сидел на полу и собирал веником в совок землю из цветочного горшка, что валялся разбитый рядом. Далее взгляд скользнул на журнальный столик, вокруг которого валялись газеты и на удивление целая кружка.

— Кемаль?

Ребёнок никак не ожидал прихода мужчины, поэтому вздрогнул, мигом обернулся, сначала не сфокусировав взгляд на фигуре в проёме.

— Ибрагим? — Кемаль заметно расстерялся, поэтому неуклюже поднялся на ноги, обернулся по сторонам и заговорил. — Шэй немного пошалила. Ты не подумай. Она раньше так не делала. Просто ей, наверно, скучно стало. Но я уже всё убираю!

И в этот момент к ногам хозяина дома приластилась виновница переполоха. Ибрагим опустил голову вниз и увидел, как котёнок начал тереться об его брюки, при этом смотря таким взглядом, будто осознанно всё понимала и таким образом просила прощение.

Конечно Ибрагим не мог злиться на такое рыжее чудо, поэтому взял ее на руки и потрепал по голове.

— Видимо растет бунтарка такая же, как ее хозяйка.

В голове возник образ Хюррем. Внутри что-то защемило. Она осталась в палате одна и он не имеет возможности видеть ее...

— Как там Хюррем?

Из пучины мыслей мужчину вырвал вопрос Кемаля. Ибрагим потупил взгляд, а затем отпустил Шэй на пол.

— С ней всё в порядке. Она какое-то время побудет в больнице. Если хочешь вечером навестим ее вместе.

После этих слов мальчик будто оживился. Широко улыбнулся. Уверенно кивнул.

— Конечно хочу!

— Значит договорились.

На этом Ибрагим прошел к кухне, что была соединена с гостиной и решил приготовить себе кофе. И неожиданно его осенила одна мысль.

— Кемаль, а почему ты не в школе?

Ребёнок как раз принес осколки от горшка, чтобы выбросить из в урну.

— Так сегодня суббота.

Ибрагим достаточно удивился, потеряв счёт времени со всеми событиями. Пока закипал чайник он вновь погрузился в себя, однако в реальность его выдернул звонок в дверь.

Размышляя над тем, кто мог к нему явиться, Ибрагим прошёл к двери и отворил замок. На пороге стояла девушка. Окинув ее взглядом, мужчина сказал:

— Здравствуйте, вам кого?

Девушка нервно сминала в руках сумку, пытаясь заглянуть за спину Ибрагима.

— Здравствуйте, мне...

Внезапно она замерла и сзади послышался голос Кемаля:

— Мама?