Глава 1. Ведьма (1/2)

Вместо предисловия

Красивый двухэтажный дом утопал в зелени. Молодая стройная девушка с россыпью веснушек на хорошеньком аккуратном носике пропалывала в саду клумбу с кустами роз и напевала песенку, когда выскочивший из кустов большой белоснежный пес положил к ее ногам мобильник.

— Что? — нахмурилась садовница, глядя на собаку, и в этот момент телефон зазвонил. — А-а-а…

Она сдернула перчатки и, подхватив телефон, поднесла его к уху:

— Алло, я вас слушаю.

— Мама, это я, Сергей, — в трубке звучал приятный мужской голос.

— Сережа? — усмехнулась та и прикрыла глаза. — Здравствуй, сынок. Как у вас там дела?

— Мам, тут вот Лена… она хочет что-то тебе сказать. Я дам ей трубку?

— Хорошо, — ответила та после довольно продолжительного молчания.

— Ольга Дмитриевна, простите меня, я умоляю вас, — в трубке раздались судорожные рыдания.

— Лена, Боги Хранители, что случилось? — Тень набежала на лицо молодой женщины. — Что-то с твоими родителями?

— Никита…

— Никита? — рука, держащая мобильник, задрожала. — Что? Что-то с ним?

— Да…

— Лена, да скажи мне наконец, что случилось! Я же все-таки… старый человек… у меня сердце…

— Ольга Дмитриевна, он ушел из дома. Совсем. Приходит только, чтоб взять денег, и опять исчезает. Бросил институт. Я вчера разговаривала с деканом. Его отчислили, он вообще не явился на сдачу зимней сессии.

— Зимней? Лена, но ведь за окном лето. Сейчас, дорогая, июнь месяц…

— Мама, Ольга Дмитриевна, я думала, он послушает меня, надеялась, что вернется…

— Понятно…

— Ольга Дмитриевна, простите меня, умоляю! Спасите Никиту… он ведь ваш внук…

— Лена… — женщина надолго замолчала. — Ты же сама…

— Нет, вы не можете отказать!

— Хорошо, присылай его ко мне… одного… может, я и вправлю ему мозги на место…

— А если он не поедет?

— А ты постарайся, чтобы поехал. Ты ж у нас упрямая, правильная. Вот и покажи свой характер, а то смелые мы только со старыми женщинами. Позвоните Людмиле, пусть Дениску подключит. Передай трубку Сереже. Сергей?

— Да, мама, это я. Спасибо тебе.

— Сынок, Людмиле ты сам позвони, пусть и Дениску высылает. Мальчикам вместе веселее будет.

— Ты надолго их заберешь?

— Как получится. Да не бойся ты, я их подстрахую.

— Да, я помню, как ты мне мозги вправила.

— И как? Кажется мне, что они до сих пор там, где и должны быть. Все, жду внуков. — И в трубке послышались короткие гудки.

После разговора женщина долго стояла и смотрела на розы, о чем-то думая, потом, вздохнув, сунула мобильник в карман, поправила толстую косу, выбившуюся из-под косынки, натянула перчатки и продолжила прополку.

Глава 1. Ведьма

Двенадцать лет назад

— Ба, расскажи сказку, — просит внук.

— Ба, нашу любимую, про Честь, — вторит второй.

— Ладно, будет вам сказка. Слушайте, но оба в постель и закрыть глазки.

Два мальчугана ныряют под одеяло.

— Ба…

— Денис, ты глазки не закрыл. Вот так. «Как-то гуляли по просторам земли Огонь и Вода. Иногда они были тихими да покладистыми, но бывало, так начинали хулиганить, что исчезали с белого света города и селения, леса и корабли, и тысячами гибли люди. Вот как-то в один погожий денек увидела Вода, что им навстречу идет Честь, как видно, сбежала из какого-то дома. Толкнула она Огня в бок и прошептала:

— Делай как я, — и склонилась в поклоне. — Госпожа Честь, позвольте представиться. Я Вода, та, которая орошает поля и сады. Та, которая носит на своих плечах корабли и баржи. Та, которая вращает крылья водяных мельниц и помогает людям молоть муку. Позвольте мне стать Вашей спутницей.

Огонь смекнул, в чем дело, и, поклонившись, проговорил:

— Я Огонь, тот, кто обогревает жилища людей и помогает печь хлеб. Я тот, кто варит для людей сталь и помогает обжигать в печах их посуду. Меня все очень ценят! Позвольте и мне присоединиться к Вам, госпожа.

Хитрые Огонь и Вода ни словом не упомянули про свои шалости, и Честь с радостью пошла с ними».

— Ба, а почему Честь им поверила? — на женщину смотрят синие глаза Никитки.

— Не знаю, малыш, вот вырастешь большим, сам у судьбы и спроси. А сейчас закрой глазки, ты обещал.

— Ба, а дальше? — просит Дениска, высовывая нос из-под одеяла.

— Дальше? Ну, слушайте. «Какое-то время Огонь и Вода путешествовали с Честью и все принимали их как царей, и неудивительно, ведь это были сама Честь и её спутники. Но долго все-таки Вода не выдержала, захотелось ей побегать и порезвиться на просторе без строгих свидетелей. Вот она и говорит:

— Мне надо отлучиться ненадолго. Вы всегда найдете меня там, где зеленеет трава и цветут сады, и не пытайтесь меня искать там, где земля потрескалась, а трава пожелтела.

— А меня, — обрадовался Огонь возможности удрать на время, — ищите там, где есть дым. Люди про меня так и говорят: «Нет дыма без огня».

И они оба: и Огонь, и Вода, посмотрели на Честь, а та, немного помедлив, ответила:

— А меня найти нельзя, меня можно только потерять».

— Ба, а почему Честь можно только потерять? — на бабушку смотрят оба внука, хотя вопрос задал один.

— Это особенность Чести. Её можно только потерять. Когда станете большими, сможете сами это проверить.

Наши дни…

У кассы, в которой продавались билеты на пригородные электрички, стоит парень с небольшой дорожной сумкой, нервно вглядываясь в прохожих. Он явно кого-то ждет, и этот кто-то, как видно, опаздывает, и опаздывает серьезно. Бедный парень даже пытается звонить по мобильнику, но и это не помогает, потому что аппарат за ненадобностью засовывают в карман джинсов, и очередная электричка отбывает. Прошло ещё минут тридцать, когда, наконец, к парню подбегает другой юноша примерно того же возраста, чем-то очень похожий на первого, и они, обнявшись, бросаются бегом на перрон к последнему поезду перед четырехчасовым перерывом.

Вскочив в вагон уже трогающегося полупустого состава, ребята расположились на свободных местах и уставились друг на друга:

— Здорово, братан, ну ты и вымахал, — хмыкнул Денис. У него длинная, вьющаяся белокурая шевелюра, забранная в хвост; высокая, поджарая фигура. Парни почти одного роста.

— Здорово. А сам-то? Ты тоже немаленький. Сколько же мы не виделись? — У него короткие каштановые волосы, а вот глаза у них обоих одинаковые: и разрезом, и формой, и ярко-синим цветом.

— Наверное, лет десять-двенадцать, но я про тебя все знаю. Дядя Сережа и фотографии твои привозил, и много чего рассказывал.

— Слушай, а ты не знаешь, почему моя мать вдруг так раздобрилась? Сама послала меня к бабе Оле. Она ведь дома даже имя её произносить не разрешала столько лет.

— Не знаю. Моя мать сказала только, что звонил твой отец, и мы на пару с тобой едем за город навестить бабушку. Я так обрадовался, когда узнал, что наконец-то увижу тебя. Я скучал, мне тебя так не хватало…

— И поэтому опоздал почти на полтора часа?

— Понимаешь, все это так неожиданно, а мне надо и встречи было отменить, и купить кучу подарков. Я по магазинам бегал. Еле успел. Извини.

— Ладно, ты прощен, но при одном условии…

— Условии? — выпучил глаза Дениска.

— Партия в шахматы, — заявил брат, сдвинув брови и вытаскивая дорожные шахматы. — Отец мне говорил, что ты играешь как бог.

— Ну, он тебя обманул, но я согласен. Уступаю тебе белые и первый ход.

— Нет, разыграем.

— Как скажешь, братишка, как скажешь.

Полтора часа на электричке пролетели как одно мгновение, потом автобус, и вот небольшая деревенька, где в самом конце единственной улицы почти у леса стоит нужный дом.

Никита

Когда мы добрались до дома бабушки, был почти полдень. Едва преодолели калитку и пошли по дорожке через сад, как из кустов вылетел с громким лаем Демон, огромный белоснежный пес, которого я помнил с детства, ещё до того, как моя мать из-за какого-то скандала запретила мне видеться с бабушкой. Отец молчал на все обвинения матери в том, что бабушка, ну, мать отца — ведьма. После этого долгие годы он ездил к ней только один, никогда не брал меня с собой и не упоминал о ее существовании. Я тогда ничего не понимал и мучился, спрашивал его, просил мне все объяснить. Но он отвечал, что дал слово и сдержит его, а потом добавил, чтобы я не волновался и что время все расставит по своим местам. И вот два дня назад моя мать вдруг объявила, что мне надо срочно съездить к бабе Оле, которая то ли заболела, то ли что-то ещё.

Демон прыгнул и, закинув передние лапы Денису на плечи, стал вылизывать ему лицо, одним глазом косясь на меня.

— Демон, перестань! — отбивался тот, смеясь, а потом, вывернувшись, схватил пса за ошейник и, повернув его морду ко мне, прошептал псу в самое ухо: — Смотри, кого я привез. Узнаешь?

Пес посмотрел прямо в мои глаза, и мне показалось, что в глубине его зрачков полыхнуло пламя. Он, немного помедлив, рванул в мою сторону. Сбив с ног, принялся и мне вылизывать и лицо, и руки, скуля и урча от счастья. Я, смеясь, звал на помощь брата. Наконец Демона оттащили, и я увидел бабу Олю:

— Ну, здравствуй, внучек, — услышал я до боли знакомый голос моей бабушки. Я не видел ее почти десять лет и боялся увидеть дряхлую старушенцию, а не ту красивую молодую женщину, которая водила нас с братом по театрам и музеям. Я помнил, с какой гордостью доказывал всем, что это не моя мама, а бабушка.

Но она за годы разлуки совсем не изменилась и выглядела с высоты моих восемнадцати лет женщиной без возраста. Я понимал, что ей где-то около семидесяти, но дать ей больше двадцати трех - двадцати пяти не мог.

Бабуля поместила нас на втором этаже своего дома, там же, где мы ночевали в детстве, когда родители привозили нас к ней на летние каникулы.

— Может, сходим искупаемся? — предложил я брату. — Речка-то не обмелела?

— Сходим, вот только перекусим и сходим, но учти, завтра мы идем в поход, — улыбнулся тот, прищурившись.

— В поход? Это куда? Не пойду я никуда.

— Да тебя мать и прислала к бабе Оли из-за этого, — хмыкнул Денис. — Тебе понравится, все путем.

— Не мечтай. — И тут до меня дошло. — Что? Меня прислали специально из-за какого-то похода? Не понял?

— Тебе баба Оля все пояснит, если, конечно, захочет, — улыбнулся мне брат снисходительно.

— Мальчики, мойте руки и за стол, — крикнула нам баба Оля.

— Пойдем, — вскочил Денис и стал спускаться вниз.

Готовила бабуля у нас как богиня. Я это отлично помнил.

— Никита, нам надо поговорить, — начала баба Оля, когда я, прикончив тарелку с борщом, приступил ко второму блюду.

— Ты про поход? — поморщился я.

— Да, — она немного помолчала, глядя мне прямо в глаза. — Это Денис тебе рассказал?

— Да, но я никуда не пойду.

— Не пойдешь? Что он тебе рассказал?

— Ба, я терпеть не могу, когда мной командуют, — скривился я.

— Ба, — встрял брат, — а я Нику ничего не рассказывал, ну, упомянул про поход, и все. Он ничего не знает.

— Чего я не знаю? — начал заводится я.

— Понятно, — вздохнула баба Оля и опять посмотрела на меня.

— Знаете, — поднял я голову и посмотрел сначала на брата, а потом перевел взгляд на бабушку, — ба, я приехал к тебе в гости на пару дней. И если надо помочь, ну, там дров наколоть или ещё чего-то, я помогу, только скажи. Но если я должен переться с рюкзаком куда-то, то я пас. Я возвращаюсь в Москву прямо сейчас.

— Никита, давай сделаем так… — Она откинула с лица прядь волос, это её движение я помнил с детства, и продолжила: — Ты сегодня оглядись, сходите с Дениской на речку, а поход… об этом мы, может, поговорим завтра. Утро вечера мудренее, как говорится. Хорошо?

И повернувшись, вышла, крикнув:

— Ден, посуду вымойте. Я скоро вернусь.

— Не волнуйся, я прослежу, — хмыкнул мой братец и хитро посмотрел на меня. — Тебе понравится. Клянусь! — И весело засвистев какую-то мелодию, начал собирать тарелки.

**

Большой трехмачтовый корабль «Медуза» на всех парусах уходил от погони. Капитан, не отрываясь, вглядывался в три точки на горизонте, шепча проклятия. Преследователи не отставали. Эх, продержаться бы в этом темпе часа три-четыре, и коралловые эльфы останутся с носом — они не сунутся в воды, контролируемые вампирами, только бы ветер не поменялся.

— Капитан! — закричали на мачте, указывая куда-то в сторону.

Тот поднял подзорную трубу и выругался — им наперерез шли касатки, отрезая от спасительных вод.

— Оборотень! — посерел капитан, стиснув кулаки. — Попались. И пленных за борт теперь не скинуть, эти сразу углядят.

Около корабля всплыла огромная туша морского исполина и стала кружить вокруг, на ее спине стоял морской воин-оборотень:

— Кораблю лечь в дрейф, приготовьтесь к его досмотру, — приказал он и ловко перепрыгнул на палубу. — Капитан, не советую сопротивляться, — оскалился оборотень, заметив арбалеты в руках команды, — или будет намного хуже. — И громко что-то крикнул на своем языке.