Глава 7. Крик горя (2/2)
***</p>
— Привет, — брюнет широко улыбается, когда Костя распахивает перед ним входную дверь. — Я Саша.
— Проходи, — хозяин квартиры тоже пытается улыбнуться в ответ, но настроение отнюдь не располагает к веселью. — Ванная слева, спальня справа.
Он наклоняется, чтобы разуться, и поднимает взгляд снизу вверх.
— Не нужно, я принял душ перед выходом.
Его голос мягок и отдает сладостью. Совсем другой, как и запах. Расправившись с верхней одеждой, гость подходит к Косте и ласково кладет руку на щеку, позволив ей скользнуть на шею. От Саши пахнет медом. Сладким осенним медом из луговых цветов. Приятно, но вовсе не пьянит.
— Тогда сразу в спальню? — Костя притягивает его за талию и приближается к губам. Саша улыбается и прикрывает глаза.
— Я не против, — вкрадчиво шепчет он в ответ. — Веди.
Касание осторожное, совсем не свойственное Косте. Но и Саша не напирает, действуя с бережной аккуратностью. Его жаркое дыхание вырывается со стонами удовольствия, усиливая медовый аромат. Костя крепче сжимает его в объятиях, скользит ладонью по разгоряченной спине, ловя губами судорожные вздохи. Чужие руки смыкаются на его шее, усиливая близость. Приятное возбуждение течет по коже каплями пота, слишком жарко. Ладони опускаются на бедра, и Костя легко подхватывает партнера на руки. От удивления Саша отрывается от его губ, карие глаза широко распахиваются. Костя усмехается — неплохой улов. Милое личико Саши тут же краснеет, он смущенно утыкается губами в шею и кусает. Краткая боль смешивается с нарастающим возбуждением, искрами разносится по нервам.
— Так не честно… — мямлит Саша, не поднимая головы.
— Постарайся не думать о всякой фигне, пока я трахаю тебя, — Костя пинком закрывает дверь в спальню и роняет ношу на кровать. Саша раскидывает руки в стороны и смеется.
— Ну так заставь меня не думать.
Нахал. Костя ступает коленом возле Сашиного бедра и склоняется над партнером. Светлая кожа алеет от смущения, но твердый взгляд карих глаз сосредоточен на Косте. Ладонь сама тянется к крепкому телу, скользит под рубашкой по животу на грудь, ласками вырывая томные стоны. Чуть ближе — губы снова сливаются в поцелуе. Жар их дыхания смешивается, окутывая обоих желанием. Саша приоткрывает рот, красноречиво давая зеленый свет для настойчивости, однако Косте не хочется спешить. Сладость оседает на языке вкусом меда, обволакивая собой каждую клеточку. Приторно сладко.
— Кость, не церемонься… — в ухо выдыхает ему Саша, обхватив ногами за талию. Шаловливые пальчики касаются ширинки, мягко перебирают по твердой плоти.
— Куда спешить? — Костя стягивает с него рубашку и швыряет на пол, за ней летят и штаны. — Ты еще будешь умолять остановиться.
— Жду не дождусь, — Саша провокационно раздвигает ноги и обнимает Костю. Ладони его настойчиво стягивают футболку, карие глаза ярко сияют желанием скорее прикоснуться.
Настойчивый, впрочем, и это не плохо. Костя покорно освобождается от одежды, позволяя любовнику запустить ласковые руки в самые интимные места. Незаметно для себя он погружается в нежность неторопливых ласк и поцелуев. Разум не затмевает знакомая похоть, и все же в голове словно вращается карусель. Медленные прикосновения губ к сильной груди застают врасплох нехилым возбуждением.
Саша судорожно выдыхает, сжимая тонкие пальцы на затвердевшей плоти. Карие глаза с наслаждением закатываются, а медовый запах впитывается в постель с каплями бегущей по его белой коже влаги. Костя поднимает глаза к его лицу, стараясь запечатлеть в памяти образ чужого удовольствия. Саша до невозможного похож на провальную любовь, и в то же время кардинально отличается. Голосом, ароматом, словами, жестами… Но лицо… да, лицо абсолютно такое же. И этого уже достаточно для Кости.
Сердце стучит в груди в тон движениям бедер. Влажные ладони скользят по белоснежной коже, Костя крепче сжимает пальцы на чужих бедрах и отклоняется, зажмуривая глаза. Сорванное дыхание и тихие стоны наполняют воздух спальни, проникают в простыни и стены. Словно в первый раз или последний, удовольствие мурашками струится по венам, но в груди давит с каждым новым толчком, затрудняя тяжелые вдохи. Немыслимый танец наслаждения и боли, радости и тревоги, эйфории и горечи. Хочется забыться в нем.
Костя распахивает глаза и чувствует на щеке покатившуюся слезу. Взор застилают все новые и новые капли, Костя стискивает зубы и сильнее движется, заставляя Сашу громче вскрикнуть. Обидно и больно, почему не становится легче? Ответ на поверхности, и он знает правду, но видеть ее — значит, признать истину. Костя жмурится и кричит. Кричит во все горло, не заботясь о последствиях. Голос рвется из груди потоком горечи, вытягивая за собой по крупицам скопившуюся боль.
— Кость… — Саша привстает на вытянутых руках и нежно касается ладонью его щеки. — Тише, тише.
Очень осторожно, будто с лепестков орхидеи он смахивает катящиеся слезы. Костя открывает глаза, накрывая его ладонь своей. В карих глазах отражается его собственное лицо. Ох, вот это ужас. Саша опускает колени на кровать и садится Косте на бедра, всем телом прижимаясь к нему. Не сводя взволнованного взгляда, он плавно приподнимается и осторожно опускается. Снова и снова он движется неспешно, аккуратно, будто боится навредить.
— Саш, прости…
— Тшш… — он касается губ поцелуем, не давая договорить. — Не говори, только чувствуй. Забудь обо всем, просто чувствуй.
Тягучие, словно сам мед, движения сводили с ума томной тягой по всему телу. Костя крепче прижимает любовника за талию и сцепляет свободную руку с его, сплетая пальцы. Интимный взгляд глаза в глаза связывает их единым целым, и, кажется, Саша понимает сейчас все его душевные раны. Слезы вновь катятся по щекам, и вместе с ними понемногу утекает и горечь. Дрожь бежит по рукам и замирает на кончиках пальцев. Дыхание срывается, в горле встает ком, голову заволакивает дурман, Костя наклоняется и касается раскрытых губ. Всего мгновение — он зажмуривается, ловя эту дрожь на жарком языке.
***</p>
— Серьезно, прости, — Костя затягивается и выпускает изо рта колечко дыма. — Не знаю, что на меня нашло.
— Расскажи, — Саша переворачивается на живот и в упор смотрит на Костю. В карих глазах плещется неподдельный интерес, но после случившегося…
— Зачем тебе чужие проблемы? — …не рассказать кажется предательством. Костя вновь затягивается, а Саша выжидательно молчит. — Меня отвергли.
— Ты так убиваешься из-за раненой гордости? — он садится на кровати и касается пальцами Костиного подбородка. — Ты красавчик, но всякое бывает.
Саша склоняется и целует, но Костя хватает его за руку.
— Он… моя первая любовь.
Саша выпрямляется. Быть может, это прозвучало жалко, и вытянувшееся лицо любовника подтверждает случайную мысль. Костя отворачивается и крепко затягивается. Горький дым перебивает вкус меда, оставшийся на языке. Сигарета втыкается в прозрачную пепельницу на прикроватном столике. Карий взгляд прикован к собеседнику, но Саша молчит. Не стоило ему говорить.
— Ладно, еще раз извини, — Костя отпускает его запястье и собирается встать, но Саша резко хватает его за плечо.
— Нет! Погоди… — он глубоко вдыхает и выдыхает. — Прости, я не знал.
— Да забей, это…
— Расскажи! Расскажи мне, ведь мы с тобой совсем ничего не знаем друг о друге, — Саша светло улыбается и берет его за руку, крепко сжимая теплыми ладошками. — Выговорись.
— Тебе на кой это? — Костя с подозрением щурится. Саша придвигается ближе и подносит его пальцы к губам.
— Я понимаю твою боль… — приглушенным голосом шепчет он. — Станет легче, поверь. Расскажи, быть может, помогая тебе, я смогу залечить и свои раны. Тебе ведь это только на руку, разве нет?
Костя отводит взгляд. Наверняка Саша прав, он нехило так помог часом ранее. И все же говорить о таком… Костя чувствовал себя слабаком, жалуясь кому-то на свои проблемы. Саша крепче стискивает его ладонь в своих, и карий взор будто умоляет поделиться. Ради Кости или ради себя, но его помощь и правда спасет.
— Обещай не ржать, — со вздохом просит Костя.
Саша с готовностью кивает и устраивается поудобнее, кутаясь в одеяло. Костя садится на постели и поднимает глаза к потолку, начиная свой печальный рассказ.