Глава 6. Аромат любви (2/2)

— Будь добр, — осипшим голосом шепчет Миша.

Костя отходит в сторону и зажигает конфорку. Голубой огонек пляшет над железным кругом, принимает в объятия турку. Костя засыпает в емкость несколько ложек молотого кофе. Аромат мигом разлетается по кухне, дразня обоняние. Миша садится за стол и подпирает голову рукой, смотря куда-то в окно. Лицо его до сих пор не обрело ровный здоровый оттенок, сохраняя болезненную бледность. Да и потерянный взгляд красноречивее любых упреков.

— И все же ответь, — нарушает тишину Костя. Миша переводит глаза на него и выгибает бровь.

— На что?

Костя снимает турку с огня и разливает в пустые кружки. Миша тут же отворачивается, будто не желает даже смотреть в его сторону. Нечто незаметно колет в груди, Костя неловко касается горла, чувствуя ком. Словно на контрасте — утро и минувшая ночь, между ними рассвет сменился закатом. Что сказать, что сделать, чтобы вернуть солнечный зенит? Костя разливает сливки по кружкам, добавляет ликер и ставит их на стол. Миша не глядя берет свою порцию и отпивает глоток.

— Скажи, что ты тогда почувствовал? — Костя не сводит глаз с Мишиного лица, где вновь вспыхивает едва заметная алая краска. — Только не ври.

— Я ведь говорил, я не понимаю твоего желания к мужчине, — он устремляет взор на собеседника и прикладывает чашку к губам, отпивая глоток. — Было… никак. Словно на меня собака запрыгнула.

Костя замолкает, обдумывая услышанные слова. Миша натурал, его привлекают женщины, ничего удивительного, что прикосновения другого мужчины ему неприятны, и все же реакция оказалась чересчур яркой. Мелкая дрожь чужого тела до сих пор зудела на кончиках пальцев, словно Костя и сейчас ощущает ее. Холод его рук, паника в глазах, ненависть в голосе — они будто умоляли отпустить, позволить сбежать от мучительных экспериментов. Многовато для пресного «не понравилось».

— Миш, а если… — он осекается на полуслове. Что именно он собирается спросить?

Взгляд заведующего маячит где-то за спиной, словно пропускает Костину фигуру насквозь. Кружка изредка подрагивает, Миша держит ее двумя руками возле губ и маленькими глотками пьет ароматный напиток. Сгорбившись над столом он напоминает уставшего работягу, который только вернулся с суток. На губах возникает улыбка, Костя неловко тянется и касается ладонью его щеки. Миша вздрагивает.

— Не слишком очевидно? Для собаки.

— Хоть ты и уверял вчера, я… все-таки опасаюсь тебя.

Костя тут же отдергивает ладонь. Изумруды темнеют, едва он пытается проявить хоть малейшую заинтересованность в Мише как в мужчине. То ли он сразу чувствует Костины намерения, то ли в принципе не выносит вторжения в его личное пространство. Второе, к слову, маловероятно, учитывая пристрастия заведующего к близости. А все-таки слышать о недоверии обидно.

— Ребята справятся без вас? — Костя отпивает кофе и отворачивается. — Мы ведь бестолковые.

Миша с удивлением обращает внимание на него, однако Костя продолжает смотреть в пустоту за его спиной.

— Ну, кроме меня на отделении есть и другие врачи, — после секундной заминки отвечает руководитель. Костя хмыкает.

— Не думаю… То есть… Мы же ваши ординаторы…

— Ты что сказать пытаешься? — перебивает его Миша, ставя пустую чашку на стол. — И я просил вне работы не использовать «вы».

Костя некоторое время молчит. В голове сразу так много мыслей, что он сам в них путается. Миша прижимает ладонь ко лбу и жмурится, боль вероятно наступает с новой силой. Костю и самого мутит, очередной алкомарафон с заведующим ничем хорошим не обернулся. Впрочем, это как посмотреть.

— Миш, иди в постель, поспи еще, — он встает из-за стола и забирает пустые кружки. — Я пока что-нибудь приготовлю. Не бойся, я к тебе даже заходить не буду.

— Спасибо… за понимание в частности.

Миша уходит, оставляя Костю наедине со своим мыслями. Вода тихонько журчит в раковине, и руки на автомате берут губку с воздушной пеной, трут белоснежные чашки. Не нужно много ума для мытья посуды, и потому Костя позволяет разуму отвлечься на более важные вопросы. Обдумать нужно еще так много, а решения будто назло никак не желают приходить в голову. Словно белка в замкнутом колесе, Костя все бежит и бежит вперед, выбивается из сил, чуть не падает на бегу, и все же нечто ускользает от его понимания.

Выключив воду, Костя ставит чистые чашки на полку и опирается обеими руками о мойку. И что это за идиотская ситуация вообще? Его непосредственный руководитель, человек, от которого зависит выпнут его с работы или нет, сейчас спит в его постели, а сам Костя убивается на кухне после того как всласть облапал сопротивляющегося начальника. С губ срывается нервный смешок. Если посмотреть на ситуацию с этого бока, ему светит увольнение в ближайшие пару дней, и никакие извинения не спасут. Миша тоже это поймет, когда окончательно протрезвеет.

— Проклятье! И как быть?

Костя жмурится, не в силах дать ответ на такой простой вопрос. Вчера он уже перешел все допустимые рамки, но так и не получил ответов. Сегодня он в минуте от громкого скандала с последующим неминуемым увольнением. Сердце пропускает удар и вновь набирает бешеный ритм, Костя прижимает руку к груди, сжимает кулак. Всего пара шагов отделяет его от таких нужных ему ответов, Миша не сможет остановить его. Как соблазнительна мысль. Язык пробегается по пересохшим губам, эту тягу не объяснить простыми словами. Взгляд падает на дверь спальни, за которой мирно спит запертая на миллион замков тайна. Человек, мужчина, от которого кровь стынет в жилах, а в следующий миг вспыхивает заревом огня. Кого хочется уважать, боготворить и вместе с тем схватить и не отпускать. Чей взгляд способен уничтожить на месте, и потому так хочется обращать его на себя снова и снова.

Костя застывает, пораженный внезапным осознанием. Он хочет Мишу. И вовсе не так, как хотел предыдущих секс-партнеров. Он хочет безраздельно обладать им, телом, сердцем, душой — всем, к чему можно прикоснуться. Дыхание перехватывает, Костя хватает ртом необходимый кислород, но этого слишком мало. Голова нещадно кружится, глаза не отрываются от заветной двери, и ноги стремятся отнести безвольное тело в спальню. Ладонь ложится на холодную ручку, Костя медлит. Он ведь обещал не делать опрометчивых поступков. Миша не поймет этих желаний, его не влечет к подобному. Миша натурал.

Костя прижимается лбом к деревянной поверхности двери и опускает руку. Нет. Он не может пугать Мишу сильнее. Нет никаких шансов, что заведующий заинтересуется им в сексуальном аспекте, даже простые прикосновения чуть не довели его до тошноты. В горле снова встает ком. Костя нежно касается холодной глади двери и отступает назад. Нужно поскорее забыть обо всем, не стоит терзать себя ненужной болью. Осознание разрушило единственный мостик между ними, не друзья и не любовники, лучше держаться на расстоянии, пока пожар в груди не потухнет.

***</p>

За окном давно за полдень, когда Миша появляется в проеме кухни в мятой рубашке и непонятно откуда вытащенных Костиных домашних штанах. Широко зевнув, он сладко тянется и обращает внимание на хозяина квартиры, мирно смотрящего телевидение на планшете.

— Сколько времени? — спрашивает заведующий, садясь напротив за стол. Костя поднимает глаза на него и сглатывает.

— Второй час, — буднично произносит он. Миша хмыкает и вновь зевает, прикрывая рот ладонью.

— Неплохо так выспался. Угостишь чем-нибудь или доставку заказать?

— Есть куриный суп, как раз недавно приготовил.

— Подходит.

Костя встает со стула и подходит к шкафчикам за тарелкой. Сердце в груди отплясывает джайв, колотится о ребра с такой силой, что больно дышать. Костя приоткрывает рот и искоса поглядывает за руководителем — тот увлеченно смотрит новости по тв и сонно зевает, потирая глаз. Ох, и как раньше ему удавалось не обращать внимание на руководителя? Куда он смотрел, если не замечал его худых рук или тонких губ? А изумрудные глаза… Миша вскользь оглядывается и тут же отворачивается, а Косте кажется, словно он захлебывается в море сверкающих камней. С каких пор заведующего окутывает пелена секса?

— Эй… Эй! — громкий голос выводит из ступора, Костя чуть не роняет тарелку, вовремя сжав ослабевшие пальцы. — Ты в порядке? Уже минуту так стоишь, задумался?

— О… — Костя несколько раз моргает, сосредотачивая взгляд на Мише. Тот медленно поднимается с места и подходит ближе, протягиваю руку за тарелкой. — Я… все в норме… я просто…

— Ты уверен, что в порядке? — руководитель настойчиво тянет полную тарелку на себя, и Костя машинально разжимает пальцы.

— Да, это наверное усталость, — он отдергивает ладонь и широко зевает, — пойду тоже посплю, а ты чувствуй себя как дома, не стесняйся.

За грохотом сердца в ушах он уже не слышит последних слов заведующего и спешит скрыться в освещенной солнцем спальне, прижавшись спиной к запертой двери. На коже проступают мурашки и капельки пота, его мутит с похмелья и неожиданной близости. Миша не тот человек, кого можно с легкостью соблазнить как всех прошлых мальчишек, он не поведется на удовольствие. Размышления все больше ведут в тупик, голова окончательно отказывается соображать. С самого начала не стоило начинать.

Костя устало падает на кровать и зарывается носом в подушку, закрывая глаза. Будоражащий аромат волн вздымается туманом и плотным саваном окутывает с ног до головы, заставляет кровь закипать в венах. Тело сковывает жар, и дышать становится труднее. Костя переворачивается на спину и сам не замечает, как рука скользит по животу все ниже, пока не сжимает обжигающую плоть. В глазах тут же вспыхивают искры и горящие изумруды, свежий запах волн, словно сигаретный дым, напрочь отключает разум, замутняет рассудок, позволяя окунуться в головокружительный экстаз. На языке оседает вкус недавно выпитого кофе и сладость амаретто, ох, каков же будет вкус его губ? Как приторная ваниль? Или может терпкий амаретто? Или словно глоток соленой воды?

Рука движется быстрее, Костя кусает губы, скрывая тяжелое дыхание и сдавленные хрипы. Нежность чужого тела до сих пор оседала на кончиках пальцев, будто впиталась в кожу. Костя запрокидывает голову и зажимает рот ладонью. Среди окружащего аромата на миг ему кажется, что соблазн совсем близко, что его тонкие пальцы скользят по животу, рождая трепет в груди. Это невозможно, немыслимо! Миша никогда… Но его запах так манит, так притягателен и сладок!

Мышцы сковывает судорогой, а сдавленный вскрик растворяется в тишине спальни. С головой погрузившись в приятную негу, Костя не желает думать ни о чем в этом мире. Дрожь лениво спадает, и разум заволакивает сон. Пожалуй, в это мгновение ничто не имеет значение. Повернувшись на бок, Костя на ощупь достает из ящика салфетки и швыряет комки в урну возле двери. Аромат волн больше не возбуждает, лишь мирно убаюкивает. В его объятиях так тепло и спокойно, хочется навечно застыть в этом крохотном мирке. В последний раз Костя позволяет себе расслабиться, ведь в будущем нежный аромат будет приносить только боль и разочарование.

***</p>

Миша ставит пустую тарелку в мойку и после секундных колебаний включает воду. Мягкая губка лежит в его руке неловко, а каждое движение напоминает неуклюжую попытку подражания. Заведующий шипит сквозь зубы и швыряет синий кусочек в раковину, смывая пену с тарелки. Результат мытья смешон, Миша кривит губы и следом за губкой швыряет тарелку в мойку, ополаскивая руки от пены. Изумрудные глаза задумчиво скользят по кухне, Миша выключает воду и встает спиной к раковине. Из планшета доносится голос диктора новостей, но кажется, гость совсем его не слушает.

— Хаа…

Нажав боковую кнопку на планшете, он затыкает монотонный голос и опускает планшет экраном вниз. Взгляд гостя прикован к окну, Миша подходит к подоконнику и настежь открывает обе створки. Холодный воздух ударяет в лицо, взметая короткие черные волосы. Зеленые глаза закрываются, губы трогает легкая улыбка. Спустя всего минуту Миша грациозно запрыгивает на подоконник и устраивается возле открытого окна, разглядывая проходящих по дорогам прохожих. В изумрудах вспыхивает огонек любопытства. Секунды тянутся одна за другой, складываясь в минуты, а те в часы, но Миша не двигается с места.

В квартире поселяется опасная тишина.