Глава 1. Нарушение ритма сердца (1/2)

Солнце лениво поднимается над горизонтом, встречая новый день. По-весеннему ранний рассвет освещает залитые тающим снегом улицы, и по дорогам уже летят, шурша покрышками, автомобили. Костя прикрывает окно и протяжно зевает, потирая глаза. Кипа историй болезни, свежепереписанных для привередливого заведующего, красуется на подоконнике, отсвечивая глянцевой обложкой в лучах просыпающегося солнца.

Новый учебно-рабочий день едва ли отличается от остальных. С семи утра Костя носится по палатам, то осматривая своих бесчисленных пациентов, то подписывая пропущенные назначения, то вызванивая специалистов, то заполняя ежедневные дневнички в историях болезни. В общем, несмотря на скромный объем работы, выполнялся он до ужаса медленно. Да и подопечные его постоянно сбегали, и отыскать их в палате — то еще приключение.

Как спать хочется, Костя вновь протяжно зевает, запихивая в кофейный автомат монетки. Эспрессо поможет чуточку взбодриться. По утру Костя снова не досчитался дома кота, впрочем, к этому он давно привык. Лексус регулярно пропадал по утрам, сколько ни зови и ни заманивай вкусняшками. В первые дни Костя пытался отыскать своего любимца, даже грешным делом пугался, как бы Лексус не выпал из окна, восьмой этаж как-никак. Но вечером животинка исправно выползала из своего убежища, а наполненная утром миска регулярно пустела. И со временем Костя начал воспринимать прятки Лексуса как должное.

Говоря о прятках, Костя вспоминает о необходимости заныкаться в сестринской от пристального взора вездесущего заведующего. Пунктуальности ему не занимать, Михаил никогда не опаздывает, не пропускает смены и не отпускает, пока работа не будет окончена. Несмотря на грубый характер, Миша на редкость ответственный и компетентный специалист. Единственное — работу свою он частенько любил выполнять руками Кости. Но это мелочи жизни.

Выкинув пустой стаканчик в мусорное ведро, Костя забирает истории с подоконника и бредет в сторону пустой сестринской, кинув по пути сидящей на посту медсестре «с добрым утром». Пухленькая брюнетка машет рукой и вновь погружается с головой в работу. У нее тоже нет времени на разговоры под прессом Мишиных упреков и придирок. Редко кто не огребал от заведующего.

Компьютер привычно тормозит, и Костя укладывает голову на руку, наблюдая за мерцающими буквами на черном экране. Мысли текут своим чередом, не прерываемые усилием воли. Вчерашние страдания о любовных утехах каждое утро кажутся смешными и жалкими, но вечером он вновь вспоминает об одиночестве и невероятной тяге прикоснуться к сладким телам молоденьких парней. Голова кружится от ярких картинок прошлого. Вот бы найти вечерок и сходить в бар, снять мальчика на ночку…

— Снова прохлаждаешься без дела?

Ну, начинается. Костя нехотя отрывает взгляд от монитора компьютера и с замиранием сердца следит за Мишей. Он садится рядом на стул и двигает истории к себе. Белоснежные странички в его руках с результатами анализов и свежими назначениями мелькают перед глазами, и лицо заведующего мрачнеет. Быть не может, в этот раз Костя скрупулезно следил за каждой бабусей и косякам взяться попросту неоткуда…

— Ты для кого анализы брал? Хоть раз заглядывал в результаты? — Михаил с грохотом швыряет историю в Костю и мельком листает остальные. — Креатинин подскочил вдвое еще позавчера, а консультации нефролога я не вижу до сих пор.

— Я думал…

— С-реактивный 153! Бегом работать, через час чтобы направления на ревматологию лежали у меня на столе!

— Понял.

Мельком пролистав остальные истории, Миша оставляет их на столе и наконец уходит, а Костя открывает злосчастную страничку с анализами. Да как так! Чтобы он и упустил такую важную деталь? Черные цифры неоном сияют на бумаге, и Костя бледнеет в тон листкам. Почти неделю он крутил пациентку со всех сторон, чтобы отыскать причины появления белка в моче и отеков на ногах, а с-реактивный остался за кадром. Это ж явный признак текущего воспаления, и аутоиммунная патология здесь в первых рядах.

Компьютер наконец решает загрузиться, и Костя первым делом открывает список анализов и отмечает по очереди все антитела, являющиеся маркерами аутоиммунного поражения почек. В их клинике они могут взять отнюдь не все, но уже этого хватит для диагностики большинства самых распространенных патологий почек. На всякий случай Костя открывает и другие ее анализы и лишний раз убеждается, что диагноз уже неделю как лежал на виду, да только он не удосужился обратить внимания. Это ж надо же какой просчет!

Аккурат через час Костя предоставляет направления на кровь. Миша пролистывает маленькие листки с назначениями и положительно кивает. Системная красная волчанка, гломерулонефрит, геморрагический васкулит… если хоть в чем-то они правы, антитела придут положительными. А если нет… Костя добавил анализ на циркулирующие иммунные комплексы. Почти при любой аутоимунке они будут повышены.

— Вот. Можешь ведь, почему сразу было не сделать? — Михаил вкладывает листочки в историю и откладывает ее в сторону. — Так, у нас сегодня поступление. Мужчина, двадцать девять лет, эпизоды перебоев в сердце неясного происхождения. Твоя задача: расспросить, оформить историю и назначить лечение. Жду с готовым представлением о больном до трех часов. Справишься, отпущу раньше.

— Он уже пришел? — Костя опускает взгляд на наручные часы. Половина двенадцатого.

— Да, в шестой палате.

— Хорошо.

Костя собирает истории со стола и нехотя бредет на пост за новой. Двадцать девять лет и перебои в сердце плохо складывались в его голове в очевидный диагноз, а значит, Миша вновь дал ему неведомую зверушку в виде неясного случая. Как заведующий и крутой специалист, Миша нередко брал под свое крыло сложных пациентов. И все бы хорошо, да только все эти сюрпризы валились на голову одного Кости. Будто у него вовсе не было других ординаторов. Денис и Настя исключительно редко нарывались на гнев Миши и тяжелых пациентов им не давали.

— Где история новенького? — Костя нависает над молоденькой медсестрой, разглядывая бумаги в ее руках. Маша — студентка, подрабатывающая здесь на полставки, но разбиралась она в тонкостях сестринского дела похлеще Кости.

— Вот, я как раз закончила ее оформлять, — она загадочно улыбается, протягивая свежую, девственно-чистую историю болезни. — Миша уже успел наорать?

— Он на редкость пунктуален, — Костя тяжко вздыхает и пролистывает историю в поисках осмотра из приемника. — Ты уже видела его?

— Ага, не выглядит он больным, — Маша пожимает плечами и достает блистеры с таблетками. — Хотя, Миша не берет симулянтов. Расскажешь потом, с чем он?

— Если разберусь, ты первая увидишь.

Костя мельком пробегается глазами по осмотру — ни хронических заболеваний, ни наследственной предрасположенности к нарушениям ритма. Закономерно для молодого мужчины, однако в диагнозе не помогает. Костя обреченно вздыхает и идет в сторону одноместной палаты для тяжелобольных. Новенький пациент подключен ко всем возможным приборам, к носу подведена трубочка с кислородом. Надо же, на мониторе ЭКГ и впрямь фибрилляция предсердий. Хм…

— Здравствуйте, я ваш лечащий врач Константин Викторович. Рассказывайте, с чем к нам пожаловали.

Костя присаживается на стул рядом с больничной койкой и открывает историю. Молодой парень (так и не скажешь, что ему под тридцатник) поворачивает голову в его сторону и хмурится. Костя поднимает взгляд на него и с удивлением читает в прищуренных глазах настолько явное пренебрежение, что внутри все промерзает.

— На скорой меня привезли, — недовольно бросает пациент и закатывает глаза. — Голова раскалывалась и сердце неровно билось.

— Сейчас голова болит? — Костя вновь перечитывает жалобы из приемника — там об этом ни слова. Парень приподнимается на койке, подкладывает подушку под голову и длинно выдыхает.

— Сейчас нет. Только сердце бьется.

— Хорошо, что-то еще беспокоит?

Он щурит глаза и фыркает. Костя про себя повторяет мантру, что он больной человек и нуждается в снисхождении.

— Больше ничего. Хватит меня допрашивать, просто лечите и все.

— Я не смогу лечить, если не узнаю, что вас беспокоит, — Костя перелистывает страницу и начинает заполнять необходимые поля. — Раньше такое уже было?

— Нет.

— А у родных?

— Нет.

Костя ставит галочки и выпрямляется, в упор смотря на пациента. Симпатичный парень то и дело кривит губы, стоит с ним заговорить. Наверняка он из семейки, где первый же каприз тут же исполняется. Неприятный тип.

— Хорошо. Что вы делали перед тем, как это случилось?

— Да что делал, работал. И вдруг голова как начнет раскалываться. Я вызвал скорую, а они меня сюда отправили.

— Понятно, — Костя поднимает глаза к цифрам на мониторах и переписывает показатели. Сатурация в норме. Давление повышено до 160, но это не критично. Пульс высокий на фоне фибрилляции 115. Что ж, кроме очевидного нарушения ритма ничто не привлекает внимание. — А теперь стандартные вопросы: где вы родились и жили…

***</p>

Спустя почти час Костя выходит из палаты и устало опускается в кресло возле медсестринского поста. Мимо снуют ординаторы и сотрудники, пациенты и их родственники, занятые каждый своим делом. Костя раскрывает историю и пробегается глазами по собственным записям. В целом, у него сложилось общее представление о дальнейшем обследовании, но вот проблема: Мишу не устроит диагноз под вопросом. Он любит повторять, что анамнез плюс осмотр — это девяносто процентов диагноза, а инструментальные обследования лишь подтверждают его. С другой стороны, это неясный диагностически случай, иначе его бы здесь не было.

— Ну, ждать дольше бесполезно.

Костя поднимается с места и закрывает историю. Путь в ординаторскую никогда еще не был таким пугающим, ведь несложно догадаться, какими словами будет кидаться Миша. Эх, с каждым днем Костя все больше думает о возможном переводе к другому куратору. А еще чаще — не подкараулить ли заведующего в темном углу и хорошенько… Пф, Костя смеется в кулак и замирает у двери.

Перед смертью не надышишься. Осторожно нажав на ручку, Костя входит в просторную ординаторскую. Михаил сидит за своим столом, и скрупулезно подписывает истории, и сверяет новые поступления. В белом халате он выглядит совсем не так, как другие Костины знакомые. Элегантнее, что ли. За одно лишь впечатление о враче как о частичке элиты его стоит уважать. Что уж говорить о его блестящих знаниях.

— Михаил Николаевич… я по поводу новенького.

Костя садится на краешек диванчика за его спиной и кладет историю на стол. Миша, не глядя, сразу открывает приемку и пробегается глазами по записям. Из окна падает солнечный луч, смазывая слова. Миша утягивает историю на колени и откидывается на спинку стула, покусывая нижнюю губу. Изящные пальцы аккуратно сжимают бумагу, и Костя на миг залипает на руки заведующего.

— Ну, и каково твое представление? — буднично произносит он, не поднимая глаз. Вырванный из мыслей, Костя сцепляет пальцы на коленях и глубоко вдыхает.

— Мужчина молодого возраста без вредных привычек поступил экстренно с основными жалобами на ощущение перебоев в сердце и повышение артериального давления, сопровождающееся болью в затылочной области, купируемое до поступления в стационар. В анамнезе жизни обращает на себя внимание употребление кофе до трех чашек в день и ненормированный график сна. В остальном без особенностей. Наследственность не отягощена, вредные привычки отрицает, травм и хронических заболеваний нет.

Миша приподнимает бровь и впивается в него изучающим взглядом. Костя не тушуется. Он досконально опросил и осмотрел пациента с ног до головы, несмотря на все его возражения. Он уверен в своих словах. И похоже, Миша чувствует эту уверенность — губы его трогает улыбка, и в зеленых глазах загорается интерес.

— Приемку перепишешь так, чтобы это было похоже на запись врача, а не школьника, — он захлопывает историю и откидывает на край стола. — План обследования?

— Ищем причины фибрилляции и одновременно готовим к кардиоверсии. Прошло менее двух суток, так что ее можно провести хоть сейчас. Я предлагаю начать поиск с оценки состояния щитовидной железы.

Миша положительно кивает, видимо, удовлетворенный его ответом. Ручка в его руках замирает, заведующий кладет ее на стол, а затем закидывает ногу на ногу.

— Начинай. О результатах докладывай по мере их получения. Кардиоверсию я сам назначу. И запиши его на ЭхоКГ. Порок сердца никто не отменял. Жду с переписанной историей через полчаса.

Костя стискивает зубы и кивает. Вот же ж. И уже не первый раз получает выволочку от Миши за оформление, думал, что досконально изучил его претензии и научился писать именно так, как он требует. Так нет, все равно недоволен.

Оставив на столе истории других своих пациентов, Костя намеревается потихоньку улизнуть, дабы избежать очередной вспышки придирок, но Миша не дает ему и шанса на побег. Только кипа бумаг касается деревянной поверхности стола, он хватает своего ординатора за руку, вынудив сесть рядом на стул. Кажется, Костя его любимчик.

— Так, ты записал бабушку с гипертонией к офтальмологу?

— Ну, я…

— Час. А мужчину с язвенным колитом на колоноскопию?

— Как раз собирался…

— Два часа. Так, а где фраксипарин вчерашнему переведенному инфарктнику?

— Эм…

— Итак, это уже три часа, — Михаил отклоняется на спинку стула и растягивает губы в ухмылке. — За месяц ты набрал больше, чем все мои ординаторы. Так хочется здесь каждую ночь сидеть?

Костя отводит взгляд. Как будто его вина, что этот садист прикапывается к каждому слову в его историях. С каждым новым косяком он приписывает по часу, которые в следующем месяце придется отрабатывать ночными дежурствами. День за днем количество придирок, как и часов, все увеличивается и увеличивается. Иногда Костя задается вопросом: помнит ли заведующий о других своих ординаторах?

— Михаил Николаевич. Переведите меня к другому куратору. Мне кажется, с вами мы не сможем дальше работать.

Миша удивленно вскидывает брови и молчит. В точности как в их прошлый разговор о переводе. Костя не впервые его поднимает, однако сегодня Миша не отмахивается от него как от назойливой мухи. Не это ли шанс?

— Хм, так хочешь сменить руководителя? — Михаил пожевывает кончик ручки и прикрывает глаза. — Ну что ж, я могу временно передать тебя Марии Анатольевне. На пару недель. Разумеется, после того, как ты закончишь со своими пациентами здесь.

— Разве у нее есть пациенты?

— Я отдам ей одну из палат, которую ты сейчас курируешь.

Как странно для Миши так щедро переводить его к другому врачу. Костя и не предполагал, что он когда-либо согласится. Сколько раз он подходил и начинал об этом разговор, и все впустую. А сейчас…

— Спасибо…

— Ты из тех, кто может докопаться до настоящего диагноза, — перебил его Миша и протянул стопку с историями на доработку. — Поэтому я работаю с тобой. Иди доделай и покажи мне результат. И чтобы я больше не видел лажи в твоих историях. Ответственнее относись к пациентам.

Костя медленно кивает и покидает ординаторскую в смешанных чувствах. Как-то и нет радости от разговора, один неприятный осадочек остался. Миша согласился сменить ему куратора, но те слова, сказанные в самом конце… типа кнута и пряника? Костя догадывался об особом отношении, но предполагал скорее отрицательное. Заведующий с первого дня отчитывал, как щенка, за самый мелкий просчет, а теперь выходит, это его уникальный метод обучения новичков?

Костя мотает головой и садится за единственный свободный комп, чтобы поскорее переписать приемку и свалить домой. Хотя кого он обманывает. Миша ни в жизни не выпустит его до полуночи. Как будто ему самому домой не нужно, все время сидит с ним до глубокой ночи.