Китай. Никаких переговоров (1/2)
Январь 1995 г.
Провинция Пхёнан-Намдо, Корейская Народно-Демократическая Республика.
***</p>
В штабе объединённой группы НОАК и Корейской народной армии царило невероятное напряжение. Невидимым туманом оно витало в каждом коридоре, в каждом кабинете и заражало каждого, кому случалось по какому-либо поводу заглянуть в эти стены. Гнетущая тишина была единоличной хозяйкой помещений, и, казалось, даже случайно забредшие крысы притаились, чтобы не вышло чего сверхъестественного. А нависшие над землёй серые тучи словно нарочно заполонили собой небо, чтобы стать ещё одним символом этого дня.
Казалось бы, что такого страшного случилось? Ведь совсем недавно «красные» пережили ряд знаковых событий — возвращение великого вождя Ким Ир Сена из изгнания, освобождение северных провинций КНДР, ликвидацию генерала Мурасаки… Они рассчитывали, что гибель кровавого имперского мясника деморализует имперцев, объяснит им, что ничто не вечно под луной, в том числе фанатизм и технологическое превосходство Сил самообороны. Но Мурасаки оставил после себя немало верных учеников, которые успешно тиранили Северную Корею по его методике, и каждый стремился быть достойным своего учителя. А последний инцидент, случившийся менее суток назад, грозился стать жирной строчкой в летописи военных преступлений империалистов.
Накануне в уезде П. корейские партизаны ликвидировали представителей оккупационной администрации Союзников и Империи. Смерть нашла горе-управленцев при неприглядных обстоятельствах — их взорвали в общественной бане, когда они отмечали день рождения одного из коллег. К сожалению, нашёлся предатель, который выдал оккупантам координаты народных мстителей, и в отместку за своих представителей войска Сил самообороны и Миротворческих Сил Альянса ворвались в уезд П. и в буквальном смысле заморозили три населённых пункта. Отчаявшиеся империалисты прибегли к откровенному терроризму: они обратились к будущим освободителям с требованием выдать конкретных организаторов и исполнителей акта возмездия! Взамен они обещали оставить в покое деревни, но, пока их требования не выполнялись, угрожали убивать каждые пять минут по заложнику. Прямо сейчас, пока «красные» ломали головы, они раскалывали случайно выбранную жертву, как кусок говядины в мясном цеху…
Понимая, что никаких переговоров с террористами нет и быть не может, «красные» запланировали спецоперацию. Ким Ир Сен взял под личный контроль выполнение миссии; кроме того, если верить слухам, спецслужбы взяли на себя роль заградотрядов, что, впрочем, едва ли соответствовало действительности хоть на один процент. Председатель КНР Бао Люсянь также придавал этой миссии немалое значение, ибо от её исхода зависит не только безопасность корейского населения, но и репутация вооружённых сил обоих государств. Такой расклад требовал повышенной ответственности от каждого члена объединённой группы, а у корейцев она помножилась на природную, доведённую до фанатизма преданность верховному руководителю КНДР.
Итак, перенесёмся в главный кабинет партийного штаба.
Рано утром проводилось последнее совещание, посвящённое грядущей операции. Все присутствующие по нескольку раз пересматривали одни и те же карты и фотографии в надежде принять безошибочные тактические решения. От крепкого кофейного запаха резало глаза — «красные» не спали ни секунды, предпочитая поддерживать мозговую активность с помощью крепкого напитка, и никого не смущали коричневые пятна на карте и записных книжках.
— Спасшихся никого нет, — констатировал коммандос Пак Кён Мун. — Они захватили в плен всех от мала до велика.
— Зная природную подлость империалистов, ответственно заявляю, что ставки будут только расти, — добавил его товарищ Ким Ён Чхоль. — Если сейчас они отрываются на отдельных людишках, то через пять минут они перейдут на танки или — хуже того — на жилые дома.
— Нельзя терять ни минуты, товарищи! Как будем действовать?
Командир группы автожиров Лай Ливэй сказал:
— Мы нашли удобную позицию для старта южнее деревни А. Там меньше всего средств ПВО, наш отряд начинает оттуда.
— Но это же рискованно! — пытался возразить Пак Кён Мун.
— Будем выманивать их поодиночке, — ответил Лай Ливэй. — Да, это рискованно, но зато меньше шансов распугать террористов. Представляете, что будет, если мы на них нападём всем скопом?
— Ага, впадут в панику и перестреляют всех и вся. А нам потом секир башка, — сказал Пак Кён Мун.
— И что им какой-то жалкий гироплан c кривым и косым пулемётом? Тут нужно очень много движухи. Не помню, кто сказал, но ад пожирает праздных…
Некоторые фанатики из числа чучхейцев вопросительно посмотрели на китайца. Тот почувствовал растущее непонимание и пояснил:
— Нет, товарищи, религия тут не при чём. Суть проста: если мы хотим выжить, то должны вертеться!
В конечном итоге «красные» пришли к единогласному решению:
— Итак, наши задачи ясны, стартовые позиции определены. Скорость и осторожность — наш ключ к успеху. Ни пуха, ни пера!..
***</p>
На момент начала операции складывалась следующая картина.
В последние дни в уезде П. настало долгожданное потепление, однако всё испортили Союзники, которые внесли резкие коррективы в прогнозы погоды. Войск противника было немного, но даже в таком количестве они стоили гарнизона среднестатистической военной базы. Крио-легионеры и «Бураны» превратили всю округу в сплошное ледяное царство. Повсюду дежурила японская реактивная пехота, а на всякий пожарный враги заблокировали мост через реку Тэдонган, на другом берегу которой несчастные пленники могли бы найти спасение. Всё это свидетельствовало о высочайшей степени паранойи, с головой накрывшей Союзников и их имперских прихвостней.
Весомый вклад в это чёрное дело вносили японцы. «Боевые ангелы» дополняли крио-легионеров в тех случаях, когда те не могли отвлечься, чтобы случайно не «отпустить» хотя бы одного человека из ледяного плена. С помощью парализаторов они цепко держали тех, кому «посчастливилось» не попасть на сеанс криотерапии. Кое-где были замечены дроны «Масамунэ», которые распределили роли следующим образом: одни электризовали своими лапками ближайшие механические объекты, а вторые стояли на шухере, охраняя местность от низколетящих объектов.
При таком раскладе требовалась поистине ювелирная работа «красных». Одно неосторожное движение — и империалисты в один момент уничтожат всех и вся, а операция будет провалена, даже не начавшись.
«Красные» стартовали с двух разных позиций. Исходная точка корейцев располагалась на высоком холме севернее деревни К. Китайцы начинали свой поход южнее деревни А. Сплошная равнина не давала им преимущества в виде улучшенного обзора, какой был у корейских товарищей, но прямо перед ними открывался широкий прогал. Вклинившись в него, китайцы могли бы совсем сломать строй неприятеля и в связке с отрядом КНА разобщить прежде единый фронт.
Но прежде всего решили начинать с наблюдения за противником. Вскоре обнаружилось, что каждые десять минут противник производит смену караула, оставляя на несколько секунд небольшие бреши в боевых порядках. Но так было не везде: например, в западной деревушке У., самой маленькой по сравнению с двумя другими, часовые стояли не шелохнувшись. А значит, шанс избежать больших жертв в У. был ничтожно мал, так как они надёжно контролировали вверенные им участки.
Так прошло около двадцати минут.
— Всё, четверых уже нет с нами, — грустно констатировал Пак Кён Мун.
Тем временем со стороны деревушки К. послышался страшный треск, отдалённо похожий на звон бьющегося стекла. Пак увидел, как «боевой ангел» зарядила ракетной очередью по заледеневшей крестьянской хижине, которая разбилась, словно ваза.
— Началось! — сказал он товарищам. — Террористы поднимают ставки. Теперь они взялись за жилые дома.
— И чего сидим, кого ждём?! — потерял терпение Ким Ён Чхоль, чьи страшные догадки только что подтвердились.
— Да заткнись ты, подстава ходячая! Нас могут прослушивать!
Пожалуй, даже печально известная ГОА не додумалась до такого. События развивались весьма непредсказуемо, и каждый следующий шаг зависел только от больной фантазии империалистов. Если в первые минуты операции они убивали по одному человеку, то в последующем ставки только росли — они перешли на гражданские здания вместе с находящимися там людьми! Примечательно, что роль головорезов охотнее брали на себя имперцы, нежели их партнеры из Альянса, которые подготовили им арену для дикого разгула.
На «китайской» стороне тоже слышали эти звуки. Но лопасти гирокоптеров не приходили в движение, а БТРы только поглядывали стволами пулемётов в сторону расправы. Китайцы ловили момент, когда они вместе с корейцами смогут врезаться подобно тарану в ряды противника и приступить к освобождению деревень…
***</p>
Прошло ещё пятнадцать минут.
За это время ни Союзники, ни имперцы не снижали цену молчания «красных». Вслед за крестьянской хижиной они разрушили сарай по соседству с нею; крио-легионер одним прыжком разнёс хибару вместе с прятавшимися там двумя семьями, не оставив ни единого шанса выжить. Затем они не пощадили два жилых дома в деревне У. После того как легионер пробил ногами крышу второго дома, оттуда каким-то чудом выползли двое стариков, но на дворе их уже поджидало отделение резервистов…
К сожалению, «красные» не имели возможности остановить этот беспредел здесь и сейчас. Но касаемо палачей, расправившихся над мирными жителями в У., они сделали зарубку в памяти. Ведь отряды резервистов Альянса, как правило, комплектуются из представителей местных национальных армий, а в данном случае не напрашивалось иного варианта, кроме Южной Кореи. Впрочем, вряд ли бы северокорейцы попытались давить на совесть соотечественников. В отсутствии таковой они убедились ещё весной 93-го, а если позитивные сдвиги и происходили, то лишь в единичных случаях и на уровне подразделений не больше роты.