Часть 14.2. Злой дух (1/2)

Хэ Сюань взял младшего Ши за подбородок и нежно, но уверенно, повернул его голову так, чтобы видеть укус, поразивший правую сторону лица небожителя. В голове демона пронеслась возмущённая мысль: как так могло случиться, что эта ползучая тварь укусила Цинсюаня аккурат в уголок губ?

И не то чтобы он не хотел целовать Цинсюаня, напротив — хотел и ещё как. Но не знал, как на это отреагирует сам небожитель. Больше всего демон переживал за то, что поцелуи могут вызвать у Ши неприглядные воспоминания об их последней близости. Черновод много размышлял по этому поводу и хотя он страстно желал небесного чиновника, всё-таки старался не касаться его, из страха что тот всё вспомнит.

Кое-как собравшись с мыслями, Хэ Сюань решил что думать о несправедливости ему некогда, так как губы Цинсюаня уже почернели от действия яда. Демон убедил себя что у него нет иного выбора и просто смирился с данным стечением обстоятельств.

Не глядя в глаза Цинсюаню он грубовато приказал:

— Не шевелись.

После чего наклонился к самому лицу неподвижно лежащему под ним Ши Сюаню и прижался губами к уголку его рта. Ощутив на своих занемевших устах чужие холодные губы небесный чиновник в четвёртый раз почувствовал как покраснел. Понимая, что это смущающая близость лишь необходимая мера, Ши Цинсюань всё равно ощущал себя крайне неловко. В смятении, он боялся даже вздохнуть, но когда почувствовал резкую тянущую боль, то напрочь забыл о своём стеснении, вцепившись в одежды Черновода, мучаясь над выбором: оттолкнуть того или прижать к себе. В конце концов небожитель так и не решился ни на то, ни на другое, лишь сильнее сжал в пальцах чёрную ткань. В какой-то момент из него, против воли, вырвался приглушённый стон. Услышав этот интимный звук из собственного рта, Цинсюань пожалел, что не умер от яда раньше. Единственной мыслью в его распаленном от стыда сознании был дагэ и его мнение о нём, бесстыдно стонущему ему в губы.

Когда Хэ Сюань почти закончил с ядом, вполне успешно не реагируя на губы небесного чиновника, прижатые к его собственным устам, из сомкнутых губ Ши Цинсюаня вырвался тихий стон. Распахнув глаза, Черновод силой воли подавил резкое желание вдавить небожителя в землю. Всё его тело прошибла горячая волна возбуждения. Повинуясь минутному порыву страсти он схватил оцепеневшего Цинсюаня за горло, и держал даже тогда, когда сплёвывал яд. Тот не шевелился, лёжа на земле словно парализованный. Пульсирующая боль от укусов постепенно отступила, а вслед за ней он почувствовал как стало сходить онемение. Внезапно рука, державшая его за шею, резко притянула небожителя в объятия Хэ Сюаня. Не говоря ни слова, Черновод зарылся носом в чёрные, взлохмаченные волосы Цинсюаня, прижимая его к себе так крепко, что небесный чиновник стал задыхаться.

— Дагэ… — всё что смог выдавить из себя Цинсюань, хрипя от нехватки воздуха, в сильных руках Хэ Сюаня. Онемение спало с его губ и он наконец-то снова мог разговаривать.

Спустя несколько минут Черновод всё-таки сделал над собой усилие и ослабил объятия, позволяя небожителю снова дышать.

— Ох… — выдохнул Цинсюань, всё ещё сидя в объятиях Черновода, — я думал что умру…

— Кто тебе позволит, — хмыкнув, ответил демон в своей фирменной мрачной манере. Черновод помог небесному чиновнику подняться на ноги, после чего быстро отряхнулся, делая вид что ничего не было. Он как раз собирался обсудить дальнейший план действий, как вдруг стоящий перед ним Цинсюань неожиданно приподнялся, опираясь на плечо демона ладонью, и запечатлел на его щеке робкий, слегка ощутимый поцелуй. Хэ Сюань резко замер, слова застряли у него в горле, и он удивлённо уставился на небожителя. Видя застывшее лицо своего дагэ Цинсюань застенчиво улыбнулся и поспешил объяснить:

— Спасибо, что снова меня спас.

— Гм, — всё что ответил ему Черновод. Несколько секунд оба молча смотрели друг на друга немигающим взглядом, а потом Хэ Сюань, к удивлению небожителя, резкими и грубоватыми движениями принялся стирать с лица Цинсюаня засохшую кровь. Он делал это не более минуты и ни разу не произнёс ни слова, а небесный чиновник не сводил с него глаз, наблюдая за сосредоточенным выражением лица дагэ. Закончив, Черновод коротко взглянул на небожителя оценивающим взглядом. Его лицо, как и всегда, было мрачным и серьёзным, а потому Цинсюань не был уверен в том, удовлетворён ли друг его внешним видом, или же нет. Тем не менее, Хэ Сюань ничего не сказал и, развернувшись, уверенно шагнул во тьму пещеры, бросив через плечо: — не отставай.

Удивлённому Ши Цинсюаню ничего не оставалась как поспешить за ним.

Огненный шар плыл по воздуху рядом с ними освещая пещеру вокруг себя разве что всего на несколько цуней вперёд. Цинсюань с интересом рассматривал его несколько минут и в конечном итоге всё-таки коснулся его указательным пальцем, но тут же отдёрнул руку, так как был ужален огнём. Хэ Сюань, всё время искоса наблюдавший за ним, усмехнулся.

— Тебе в детстве не говорили не совать руки в печку? — всё с той же усмешкой на тонких губах спросил Черновод. Цинсюань бросил на него недовольный взгляд, так и говоривший: обязательно было выставлять меня идиотом?

— Как так вышло, что мы оказались в пещере? — спросил небожитель, осматривая голые стены в свете тусклого огня, — это всё проделки демона?

— Да, — коротко ответил Черновод, и что-то в его тоне подсказало небесному чиновнику не продолжать расспросы.

Не зная, как спросить дагэ о том, что произошло с ним после того как он вошёл в дом, Цинсюань молча плёлся рядом с «культиватором» то и дело бросая на него заинтересованные взгляды.

Когда угроза смерти отступила, он наконец-то нашёл время в полной мере задуматься о происходящем. Что произошло после того как дагэ вошёл в дом? Встречался ли он со злым духом, завладевшим телом сына несчастной госпожи Сю Ли? Что дагэ вообще делал в той пещере в полной темноте, если знал что обитающих в ней тварей отпугивает только свет?

Черновод же молча шёл вперёд, смотря строго перед собой, и было в его поведении что-то необъяснимое.

Чем больше небожитель искоса разглядывал своего друга, тем больше не по себе ему становилось. В тусклом, холодном свете магического огня мраморное и неподвижное лицо дагэ казалось настолько неестественным, словно лицо мертвеца. Воздух был пропитан тяжёлым напряжением, таким сильным, что его можно было ощутить кожей. Возможно это странное молчание зародило его между ними, но небесный чиновник был уверен в ином — напряжение излучает сам дагэ.

Его холодное лицо оставалось бесстрастным, но чёрные глаза, то и дело бросающие быстрые взгляды на стены пещеры, выдавали беспокойство.

Он вёл себя так, словно что-то скрывал. Внезапно Цинсюаня охватило плохое предчувствие. Его руки задрожали, и он тут же сжал их в кулаки, мысленно уговаривая себя успокоиться.

Дагэ — друг, и никогда бы не причинил ему вреда, ведь иначе зачем ему тогда постоянно спасать небожителя от смерти?

Цинсюань вспомнил как торговка в городе сказала будто бы дагэ вовсе не похож на культиватора. Из-за потери памяти небожитель был лишён знаний о многом, в том числе и о том как выглядят настоящие культиваторы. Небесный чиновник, впервые задумался о том, что его друг мог быть вовсе не тем, за кого выдал себя при их первом осознанном разговоре.

Цинсюань верил дагэ, и одна только мысль, что тот может оказаться не тем, за кого он его принимал, приводила небожителя в ужас. Ведь иначе тогда, кто этот человек, шагающий рядом с ним?

В голове резко всплыли слова торговки:

Из вас двоих на культиватора больше похожи вы, а вот ваш дагэ — такой отстранённый и мрачный — на отшельника.

Ши Цинсюань почувствовал как ледяная струйка пота скатилась вдоль его позвоночника, заставив невольно вздрогнуть.

Он больше не мог искоса поглядывать на «друга», ему казалось, что если он повернёт голову, то рядом с ним будет идти уже не тот человек которого он знал. Но если хорошо подумать, то дагэ всегда был тем, кого небожитель абсолютно не знал, он просто принимал на веру всё, что говорил ему этот человек. Даже не назвавший своего имени.

Мучаясь страшными догадками, Цинсюань продолжал молча идти в полумраке длинной пещеры, за потерявшим его доверие дагэ.

Несколько раз им на пути попадались новые земляные ходы вырытые прямо в стенах пещеры, и Хэ Сюань всегда хватал небожителя за руку и ускорял шаг уводя того прочь от чёрных дыр, не оставляя Ши возможности взглянуть на них поближе. Каждый раз от нового прикосновения дагэ небожитель вздрагивал. Однажды он всё-таки рискнул заговорить, предположив что дополнительные туннели могут привести к выходу, на что Черновод только сильнее стиснул пальцами его ладонь и безмолвно потащил дальше. В конце концов Цинсюань решил позволить дагэ вести себя в полутьме сырой пещеры.

Когда они проходили возле очередной чёрной дыры в стене, небесному чиновнику ударил в нос сильный тошнотворный запах крови и кишок. Он прикрыл нос длинным рукавом, в ужасе пятясь от зловещего прохода. Ши Цинсюань тут же почувствовал как кто-то обнял его за талию, бережно но крепко прижимая к себе. Над головой раздался негромкий, уверенный голос дагэ:

— Нужно идти.

Небожитель обернулся, впервые за долгое время столкнувшись с «культиватором» взглядом.

— Там… — борясь с приступом тошноты выдавил из себя Цинсюань, — там кто-то умер…