Часть 11. (1/2)
Под удивлённым взглядом Черновода, Цинсюань разразился невнятным бормотанием. Не переставая хмуриться, он схватился за голову, сжав ее с такой силой, словно хотел раздавить, избавив себя от мучений.
— Не помню… ничего не помню… — как в бреду бормотал небесный чиновник, — больно… как же больно…
Хэ Сюань стоял и молча наблюдал за стенаниями небожителя. Его тело словно онемело, а разум напротив — лихорадочно работал, с каждым мгновением осознавая произошедшее все яснее и яснее. Должно быть Цинсюань так сильно ударился головой, что…
— Неужели амнезия? — удивлённо прошептал Черновод, не веря собственным глазам и словам. Ши Цинсюань, державший себя за голову и раскачивающийся взад — вперёд при этом постоянно бормоча о своей боли, его даже не услышал.
Хэ Сюань ещё какое-то время молча наблюдал за небожителем и в конце концов решился подойти к нему ближе. Когда он приблизился, Цинсюань заметил его и ещё больше вжался в стену подняв на демона растерянный и испуганный взгляд, как у потерявшегося ребёнка.
— Кто… — тихо, почти шёпотом, заговорил небесный чиновник продолжая смотреть на стоящего над ним Черновода, — кто ты? — он острожно перевёл взгляд с демона сначала в одну строну, потом в другую. — И что мы здесь делаем?
Вокруг были только серые стены, а за спиной неизвестного ему человека виднелись прутья решётки.
Черновод склонился над Цинсюанем, смотря ему в глаза непроницаемым взглядом чёрных зрачков. Растерянное и напуганное выражение лица небожителя, отражалось в них, словно в омуте. Ши Цинсюань хотел было отвести глаза, но не смог себя заставить, продолжая неотрывно смотреть в два чёрных омута, которые утаскивали его в бездну все больше и больше. Словно издалека небесный чиновник услышал голос Хэ Сюаня:
— Твоё имя — Ши Цинсюань, помнишь?
Небожителю казалось что его голова вдруг стала пустой, и громкое эхо слов Черновода отлетало от стенок его опустевшего сознания, мечась по нему словно в клетке, непрерывно повторяя:
«Твоё имя…» «помнишь?..» «имя…» «Цинсюань…» «помнишь?..» «помнишь?..»
— Моё имя… — словно под гипнозом прошептал небесный чиновник, чувствуя как сознание стремительно покидает его. За мгновение до того, как его безвольное тело снова упало на каменный пол, Цинсюань уже не видел, но ощутил как чьи-то крепкие руки подхватили его, не дав вновь коснуться холодного, твёрдого камня.
***</p>
Открыв глаза, небесный чиновник долго лежал и смотрел как шевелится легкая, полупрозрачная ткань балдахина над его головой. За тонким, белоснежным шифоном сумрачное помещение выглядело размытым, лишь слабый свет огня пронизывал белую, блестящую ткань балдахина, и тот словно бы пылал. Лёжа тихо и неподвижно, небесный чиновник силился овладеть своим размытым сознанием, дабы понять — где он, и что с ним произошло. В голове крутились обрывки неясных воспоминаний: незнакомый ему человек, облачённый во все чёрное и такие же глаза, утаскивающие его сознание в бездну. Небожителя пробил ледяной озноб от воспоминаний этого взгляда.
Цинсюань медленно пошевелился, он только сейчас понял, что лежит на чём-то очень мягком. Пальцы, мелко дрожащие от испытанного шока, коснулись шелковистой ткани. Ощущение её нежной поверхности, вызвало у небожителя чувство, словно он уже не раз касался её. Затуманенная память подводила небесного чиновника: вместо чётких воспоминаний, она лишь нехотя давала ему слабые, размытые видения. Цинсюань медленно сел, его ослабленное тело отозвалось ощутимой дрожью в локтях, что заставило небожителя обратить внимание на свои перевязанные конечности. Было странно видеть свои руки и ноги забинтованные в грязные, потрёпанные бинты, учитывая то, что ты ничего не помнишь, даже того, кто ты такой и не понимаешь что с тобой произошло. Небесный чиновник острожно ощупал себя: неприятная, тянущая боль под бинтами подтвердила его опасения: бинты скрывали на его теле неизвестные раны. Голову небожителя тоже покрывали несколько слоев бинтов. Откуда они и насколько страшны были раны под ними, Ши Сюаню оставалось только гадать. Юноша поёжился, обнимая себя руками, словно его резко окутала волна холода.
Ощущение полной беззащитности сковало его, и без того непослушное тело. Неизвестность пугала и путала мысли. Внезапно небесный чиновник вспомнил имя, которое ему назвал этот странный, пугающий человек с золотыми огоньками в чёрных глазах.
Ши Цинсюань… Тот человек сказал, что это имя принадлежит ему. Но вот насколько это было правдой, бывший Повелитель Ветра не знал, и ему оставалось лишь полагаться на честность незнакомца. Вдруг мысли Цинсюаня потекли в другое русло и он задумался над тем, что раз этот человек знает его имя, то, должно быть, не такой уж он и незнакомец, быть может они даже друзья?
Долгие попытки вспомнить хоть что-то не увенчались успехом, и тогда небесный чиновник решил наконец-то обследовать своё местонахождение, возможно это поможет ему справиться с амнезией.
Цинсюань напряжённо вслушивался в тишину, и когда убедился, что он совершенно один, то придвинулся к краю кровати и осторожно раздвинул шторки балдахина. Его взору предстала небольшая, но красивая комната, единственным убранством которой была широкая кровать: белоснежный шифон искрился в тёплом свете огней канделябров, расположенных на невысоких колоннах из чёрного мрамора по обе стороны кровати. В углу, возле распахнутого окна через которое в комнату попадал прохладный, вечерний воздух, стояло зеркало во весь рост и чёрная ширма, расписанная белыми цветами с золотистыми прожилками, которые также поблёскивали в свете ярких огней. На ширме, аккуратно сложенная, висела одежда.
Внезапный порыв ветра из распахнутого окна заставил легкий шифон взмыть в воздух, на мгновение раскрыв ложе и сидевшего на нём небожителя. Тот поёжился, от резкого холода, даже не почувствовав как вместе с ветром в комнате появился названный гость. И когда гробовую тишину нарушил серьёзный, грубоватый голос, по телу Цинсюаня пробежала ледяная дрожь.
— Ты очнулся, — констатировал невидимый гость, — я ждал, — добавил он.
Небесный чиновник судорожно заозирался по сторонам, вжимаясь спиной в изголовье кровати. Внезапно его напуганный, как у загнанного кролика взгляд, встретил два пронзительных чёрных глаза, сверлящих его через тонкий белый шифон, невесомо взмывающий в воздух от любых, даже самых слабых порывов ветра.
— К…кто ты такой? — запнувшись, спросил небожитель, неотрывно смотря на чёрную фигуру, видневшуюся через полупрозрачную ткань балдахина. От этого человека, угрожающего страшными деяниями одним своим мрачным видом, веяло смертельным холодом. Словно с его появлением тёплая комната, в которой находился Цинсюань, стала похожа на склеп. Гость не спешил отвечать, накаляя обстановку своим молчанием.
Без сомнений это был тот же человек, размытые воспоминания о котором заставляли руки небесного чиновника мелко дрожать. Сжав кулаки, Цинсюань снова повторил свой вопрос:
— Кто ты, и что тебе нужно?
Хоть небожитель и не слышал шагов, но был готов поклясться, что чёрная фигура незваного гостя стала чётче, ибо тот теперь стоял у самой кровати.
— Не бойся, Цинсюань, — прозвучал все тот же грубоватый, но уже менее резкий голос.
Черновод наблюдал за испуганным небожителем через шифон. Переливающаяся ткань сглаживала эмоции, отражавшиеся на лице Ши Сюаня, но его голос, требовавший от демона ответов, сильно дрожал. За то время, что было у Хэ Сюаня пока небесный чиновник не пришёл в себя, демон ломал голову, над тем, как ему теперь быть. В результате долгих и мучительных дилемм с самим собой, Черновод пришёл к единственному, как ему казалось и верному для них обоих решению: скрыть от небесного чиновника всю правду.
— Я культиватор, а ты мой друг, Цинсюань, но видимо этого ты тоже не помнишь, — ложь обжигала губы Черновода, словно к ним поднесли открытое пламя. Друг. Хэ Сюань никогда не считал себя другом Повелитель Ветра, когда все вокруг думали обратное. Хэ Сюань не задумывался об имени, которым представится, а потому вовсе решил пропустить его. Особо выдумывать свою биографию князю демонов не пришлось, его разум лихорадочно работал, выдавая новую ложь с небывалой правдоподобностью. В конце концов, выдавать себя за другого человека уже стало частью его жизни. Тем временем потерявший память небожитель легко принимал его подлый обман за чистую правду. И пока демон говорил, лицо небесного чиновника становилось все мягче и мягче, а руки, наконец, перестали дрожать.
— Скажи мне, что последнее ты помнишь? — полюбопытствовал Хэ Сюань, после нескольких минут молчания. Цинсюань снова перевёл на него взгляд. Теперь он стал более осознанным, но пустота, окутавшая разум, по-прежнему отражалась в его глазах дымчатой пеленой.
— Я… — начал было Цинсюань, но тут же вновь замолчал. Его мягкие черты исказили множество морщинок, говорящих о напряжённых размышлениях небожителя. — Я помню лишь то, как открыл глаза и увидел… — Ши Цинсюань резко поднял открытый взгляд на Черновода рассматривая того через тонкую ткань балдахина, но теперь в его взгляде отсутствовал страх. — Увидел тебя.
Черновод молчал, продолжая неподвижно наблюдать за небесным чиновником. Тот же подобрался к краю кровати, туда, где стоял Хэ Сюань и протянул руку к белой шторке. Почему-то Хэ Сюаню резко захотелось его остановить, но, вопреки своему желанию, он даже не шелохнулся, позволяя Цинсюаню отгородить единственную преграду между ними.
Когда шифон скользнул в сторону, Ши Цинсюань почувствовал холод и недоброжелательность «культиватора» на себе. Небожителя одолели смешанные чувства, он не отодвинулся, хоть и очень хотел, понимая что для друга этот человек слишком отстранённый и устрашающий.
— Как тебя зовут? — с опаской косясь на демона, спросил Ши Цинсюань, введя Черновода в мгновенный ступор.
Князь демонов с самого начала принял безоговорочное решение отгородить небесного чиновника от всего, что могло хоть как-то напоминать ему о прошлом. А значит придётся вычеркнуть все известные Цинсюаню имена, и упоминание любых событий, способных воспроизвести в его памяти лишние воспоминания.