Часть 4. Исповедь (2/2)

Нуар слушал молча, не решаясь перебить. Конечно, он надеялся, что его Леди ценит его, и теперь услышать это из уст возлюбленной было невероятно приятно. Вот только...

- Так почему же сегодня ты соврал мне?

Кот удивлённо распахнул глаза, так и не закончив предыдущую мысль. Пару секунд он молчал, пытаясь сообразить, точно ли он услышал всё верно. И строгий и печальный взгляд Ледибаг давал чёткий ответ на этот вопрос: да. Верно.

- Что? Н-н-но, моя Леди, я рассказал тебе правду.

Ледибаг улыбнулась одним уголком губ. Взволнованный и чуть испуганный голос напарника был красноречивей любых слов.

- Я проверяла коммуникатор каждый день, Котёнок. Каждый. День. И тебя не было на радаре. Если бы на тебе была трансформация, я бы нашла тебя. Может, ты и не соврал мне, но ты явно что-то не договариваешь.

Кот нервно зажевал губы и отвернулся. Напарница мягко коснулась его плеча и позволила себе чуть сжать на нём пальцы.

- Кот, ты же знаешь, что можешь сказать мне всё, что угодно? Я ведь... ведь всё ещё заслуживаю твоего доверия?

- Конечно! - слегка подскочив, ответил напарник и положил свою ладонь поверх ладони Ледибаг. Сняв её с плеча, он обхватил пальцы девушки обеими руками. - Даже не смей думать иначе! Просто... - Кот на мгновение запнулся. - Просто я правда был в трансформации. Может быть, в коммуникаторе случился какой-то сбой?

Ледибаг горько усмехнулась.

”Не хочет говорить”.

- Может быть, - согласилась она, решив не портить момент ненужными спорами, и вновь облокотилась на его плечо. А потом почувствовала, как голова Кота коснулась её. Скорее всего, раньше она не стала бы расщедриваться на подобные нежности и не позволила бы Нуару столь открытые знаки симпатии, ведь это бы значило дать ему ложную надежду. Но сегодня она просто надеялась, что он поймёт её правильно. Поймёт, что он занимает невероятно большое место в её сердце. Пусть и не совсем так, как он того хочет.

Окруженная аурой тепла и защищённости, Ледибаг смотрела на вечерний Париж. На ласковые огни, обнимающие тёмные улицы. На уютную зелень, освещённую тёплым светом оранжевой луны.

И думала о том, что с Котом этот город не кажется ей таким мрачным, как ещё несколько часов назад.

Когда время начало приближаться к девяти вечера, Ледибаг нехотя разорвала их уютные объятия, взяла с Кота обещание не пропадать и поспешила домой. Её родители привыкли, что в последние дни их дочь возвращается домой поздно, но не стоило испытывать их терпение слишком сильно. Приземлившись на небольшой, тёмной улочке недалеко от пекарни, девушка сняла трансформацию. И в тот же момент со сдавленным стоном опустилась на одно колено, тяжело дыша. Силы Ледибаг, покинув тело, услужливо вернули девушку в то самое состояние, в котором застали её. Голову вновь обуяла тяжелая усталость, а мышцы ног болезненно загудели.

Тикки выглядела немногим лучше. Маринетт, поискав в сумочке макарон, скривилась.

- Чёрт... закончились. Подожди, Тикки, у меня, кажется, оставалось печенье в рюкзаке.

Квами слабо кивнула. Девушка открыл рюкзачок и зарылась в него рукой в поисках сладкого угощения. В ладонь попадалось всё, что угодно, - ручки, карандаши, блокнот, небольшая коробочка с таблетками от боли - но только не злосчастная вкусность.

- Да где же ты... - раздражённо прошипела она, засовывая руку всё глубже и слегка наклоняя рюкзачок. - Ага!

Маринетт вытащила печенье, а вместе с ним из рюкзака показались и оставшиеся листовки с лицом Адриана. Зацепившись за складку на пиджаке, они уже наполовину висели в воздухе, поддерживаемые лишь куском плотной ткани чуть ниже локтя.

- Нет-нет-нет! - воскликнула Маринетт, намереваясь вернуть листовки обратно, но от резкого движения рукой листовки, наоборот, вывалились на землю - прямо в небольшую лужу, накапавшую со сточной труды. Дюпен-Чен пару секунд стояла, тупо уставившись на упавшие объявления, а потом устало закатила глаза. - Блин.

Девушка отдала квами печенье, которым та с удовольствием захрустела, а сама села на корточки и ухватила за уголок упавшие листовки большим и указательным пальцем. Повертела их и с сомнением осмотрела. Они были полностью испорчены. Без сожаления брюнетка выкинула их в ближайшую урну.

- Не переживай, Маринетт, - чавкая, подала голос квами, когда силы наконец вернулись к ней. - Ты же можешь распечатать новые?

- Ага, - тихо отозвалась девушка.

Она надеялась хотя бы сегодня лечь спать пораньше, но, видимо, у судьбы были на этот счёт свои планы. Темнее тучи Маринетт дошла до родной пекарни. Но тёплый свет, доносящийся из её окон, и аппетитный запах выпечки вернули ей частичку хорошего настроения.

- Я дома! - войдя внутрь, сказала Маринетт самым бодрым тоном, на который была способна.

- Привет, милая! - Сабин с обеспокоенным видом встала из-за стола, где только что тренировала свои навыки каллиграфии, и подошла к дочери. Привычно обняла и поцеловала в щёку. - Ты сегодня совсем припозднилась. Ох... Ты посмотри на эти круги под глазами! Тебе нужно больше отдыхать.

- Поддерживаю! - к входной двери подошёл Том и крепко обнял Маринетт, задержав ту в объятиях дольше обычного. - Я вижу свою дочурку всего полчаса в день: пятнадцать минут утром и пятнадцать минут вечером! Когда мы наконец устроим турнир по Mega Strike, а?

- Мам, пап, я правда очень устала, - честно призналась Маринетт. - Обещаю, как только я разберусь со всеми делами, я проведу с вами целый день!

Мадам Чен понимающе улыбнулась.

- Дорогая, мы понимаем, что ты очень стараешься, чтобы помочь полиции в поисках Адриана, - мягко проговорила Сабин. - Но не доводи себя до обморока. Ладно? Мы переживаем.

- Конечно.

Чмокнув каждого из родителей в щёку, Маринетт поднялась наверх.

Всё это было очень сложно. Она не представляла, где найти время на отдых. Лишь только она думала, что у неё образовалась свободная минутка, как она испарялась. Ей не хотелось расстраивать родителей, но от бездействия она бы точно сошла с ума. Поэтому, лишь только оказавшись в своей комнате, Маринетт тут же села за компьютер. Нажав на кнопку включения, она позволила себе расслабиться. Откинулась на спинку стула. Шумно выдохнула и закрыла глаза.

Монитор включился. Отдых был завершен.

Найдя в проводнике нужный файл с фотографиями Агреста, она открыла его, чтобы слегка подкорректировать текст - следовало сделать буквы ярче и больше. Это было непросто. От усталости в глазах слегка плыло, и попасть по нужной части текста удавалось не с первого раза. Погрузившись в работу, Дюпен-Чен не сразу поняла, что в комнате уже добрую минуту звучит какой-то монотонный звук. Лишь когда Тикки недвусмысленно прокашлялась и покосилась наверх, Маринетт отлипла от экрана и прислушалась.

Кто-то стучал в дверцу люка.