Часть 26 (1/2)

– Не Президиум, но жить тут можно, – произнес Гаррус, его голос был немного искажен из-за шлема, который его заставила надеть Шепард. – Привыкаешь к чему угодно.

По краям протяженного моста, тускло освещенного оранжевым светом, валялся мусор, свет одного из фонарей дрожал. Высокий забор из поликарбоната был исписан яркими граффити на разных языках.

Гаррус предложил Шепард провести экскурсию по Омеге, пока у нее выдалось свободное время – расследование с Самарой уже было проведено, оставалось лишь дождаться ночного цикла на Омеге, когда в клубе соберется больше народу. Но Омега даже отдаленно не являлась туристическим центром, известных достопримечательностей здесь не было, поэтому интересные места, по которым Гаррус водил Шепард, были слегка специфичны – любимая забегаловка с самой вкусной декстро-кухней, самое большое граффити, крупнейший магазин техники, где можно было найти любой инструмент из любого уголка галактики, странные уродливые статуи, собранные из поломанных ржавых аэрокаров, или вот этот мост – самый длинный на станции. Его начало, откуда Шепард с Гаррусом пришли, еще было видно, но конец терялся где-то далеко в светлой дымке.

– Мы тут на виду, – Шепард огляделась назад, на группу саларианцев. – Любой дурак нас сможет подстрелить.

– Расслабься, Шепард. На Омеге, конечно, опасно, но не настолько, чтобы на каждом шагу стояли какие-нибудь безумцы, которые хотят нас подстрелить.

– А теперь подумай, сколько желающих убить тебя или меня.

Полностью расслабиться у нее никак не получалось, с Гаррусом ходить по Омеге было немного некомфортно. Все время казалось, что кто-нибудь его опознает и пристрелит быстрее, чем Шепард отреагирует.

– Шепард, мы же об этом уже говорили. Нас не узнают. Я в шлеме, ты в броне «Кестрель», – Гаррус остановился возле пробитого участка забора и нырнул в проем, обломки поликарбоната царапнули его массивный нагрудник.

Шепард последовала за Гаррусом и оказалась на самом краю моста, откуда открывался вид на вытянутые мрачные постройки с горящими огнями, похожие на беспорядочно наставленные безобразные колонны. Вдалеке шумели аэрокары, откуда-то доносилась сирена.

– Надо было мне свой визор тоже надеть, – сказала Шепард и глянула вниз.

Отсюда был виден край стоянки аэротакси. Они были побитыми, с подпалинами и вмятинами на ржавых корпусах.

– Это который желтый? Ненавижу его, – Гаррус сел, свесив ноги вниз.

Шлем он снял и поставил рядом.

– Что? Почему? Он мне нравится.

– Он закрывает почти все лицо, и я не вижу твоих глаз. Это неудобно.

Шепард поджала губы, сдерживая смех. Она села рядом с Гаррусом, прислонившись спиной к его плечу и вытянув ноги вдоль края.

– Интересно, что именно по этим причинам я его обожаю, – сказала она, – он закрывает лицо.

– Тебе не нравится твое лицо? – удивленно спросил Гаррус.

– С этим визором не видно ни шрамов, ни синяков под глазами. А мое лицо… ну ты посмотри на него, больше подходит какой-нибудь танцовщице в клубе, а не суровому коммандеру. Люди слишком склонны оценивать по внешнему виду, и меня в начале службы даже некоторые не воспринимали всерьез, пока я не обзавелась репутацией и грозным взглядом.

– Мне нравится твое лицо.

В этот раз Шепард не смогла удержаться от смешка.

– Гаррус, ты же турианец. Разве для тебя все люди не одинаковы?

– Шепард, ты что, меня оскорбить решила? – проворчал Гаррус. – Люди очень разнообразные, а я очень внимательный. Это турианцы все друг на друга похожи, костяная маска на лице не способствует узнаваемости. Ты бы отличила меня от остальных чисто по лицу?

– Да.

– Серьезно? – Гаррус повернул к ней голову.

– Конечно. По кончикам мандибул, форме лобной пластины, по трещине на гребне и другим мелочам. Я тоже очень внимательная. И, между прочим, твой визор тоже мне мешает, я не вижу твой второй глаз.

Гаррус хмыкнул.

– Поверь, это неважно. Он точно такой же, как первый.

– Когда-нибудь я сниму с тебя твой визор, силой или шантажом.

– Шепард, ты чего такая агрессивная? Могла бы просто попросить.

Заинтересовавшись предложением, Шепард привстала и села лицом к Гаррусу.

– Сними визор, Гаррус, – сказала она низким мягким голосом, и заметила, как Гаррус тут же напрягся.

– Но я же не говорил, что послушаюсь тебя.

– Тогда мне придется использовать другие методы убеждения, – почти шепотом сказала она, провела пальцем под его подбородком, где не было пластин, и поцеловала в шрамированную скулу.

– Что, прямо сейчас? – севшим голосом спросил Гаррус.

– А ты как думаешь? – Шепард обхватила его за шею одной рукой, избегая касаться травмированной стороны, и поцеловала еще раз. – Нет, конечно же.

Она встала и стряхнула с коленей пыль.

– Ты надо мной издеваешься, – проворчал Гаррус, медленно поднимаясь.

– Не думай, что я забуду этот разговор. Идем, мне пора возвращаться на «Нормандию».

Надев шлем, Гаррус повел Шепард вдоль забора, и вскоре они добрались до узкой лестницы, ведущей на стоянку такси.

– Как вы с Самарой собираетесь ловить ардат-якши?

– Тебе лучше не знать.

Гаррус остановился и посмотрел на Шепард. Ей не было видно его лица за затененным стеклом его шлема, и это действительно было неудобно. Она могла лишь предположить, что он недоволен ее скрытностью.

– Я серьезно, – сказала Шепард. – Не забивай голову.