Глава 1: Когда все началось... (2/2)
***</p>
Солнечные лучи пробивались сквозь окна дворца, лаская белоснежно — аристократическую кожу молодого императора. Он лениво открыл глаза, позвал своего подчинённого, которым оказался Намджун — самый верный друг и по совместительству его советник.
— Император, ответы из всех провинций прибыли, представители каждого уголка нашего огромного государства прибудут завтра к вечеру. — мужчина не забыл поклониться своему господину и посмотреть на него, лукаво улыбаясь и зная, что тот только и рассчитывает ухватить самое лучшее.
— Хаа… Мне-то какая разница, в моих планах вообще было совсем другое, меня не заботят эти новоиспеченные девственники. — Мин только хмыкает и смотрит на своего друга с лисьей улыбкой.
— Но господин, разве девственники могут быть новоиспеченными? — Джун прекрасно понимал шутку своего друга и поэтому решил подколоть его.
Юнги закатил показательно глаза и встал со своего трона, подходя к советнику вплотную.
— Я пойду в город, прикрой меня. — Мин произнес эти слова максимально тихо, почти еле слышно на ухо Киму и отправился в собственные покои, чтобы облачиться в одежду простолюдина.
Из-за недоверия к дворцовым слугам, которые подчинялись верой и правдой его брату, Юнги переодевался сам и с юности не подпускал никого к себе. После первого покушения на его жизнь только его преданные друзья стали для него опорой и защитой. Если бы не они, он мог бы даже не дожить до этого важного дня. Его отца отравили, когда ему было всего лишь пять лет, а знатный монах Ким укрыл под собственным крылом и оберегал до самого совершеннолетия. Рожденный от наложника, он не мог напрямую претендовать на трон, и поэтому заполучил его в тяжелой схватке, где приобрел шрам, изуродовавший его прекрасное лицо.
Течение такой жизни сказалось и на характере императора. Он стал суровым, непоколебимым, проницательным, с холодным сердцем правителем. Альфа ощущал ложь в любом слове, вел разгульный образ жизни: каждый вечер предавался утехам с неизвестными ему кисэн* и вливал в себя выпивку, порой не мог уснуть и без морфия*. Кошмары мучили его сознание каждую ночь: острые клинки, пронзительные крики, кровь и огонь. Все это всплывало в его подсознании изо дня в день, не давая покоя. Юнги мечтал найти того, кто исцелит его душу и позволит жить заново.
Мин надевает саткат*, завязывая веревки на собственном подбородке, натягивая ее максимально низко. Он выходит из дворца через потайной ход, пока в городе дежурят его люди, поэтому и на душе немного спокойнее. Сегодня он вновь посетит публичный дом. Не изменяя собственной традиции, шаг за шагом он приближается к своей цели, проходя мимо рынка. Его всегда завораживали ряды с тканями и в этот раз тоже не устоял. Среди шелка, льна, шифона и хлопка он, кажется, увидел те самые глаза, которые искал всю свою сознательную жизнь…