Глава 1 (1/2)
Гермиона слышит время: оно стучит в пульсирующих висках и трепещет в длинных ресницах, пока веки тяжелеют с каждой прочитанной строчкой. Текст перед глазами размывается, а голова вместо того, чтобы наполняться знаниями, — пустеет. Гермиона устала и хочет спать. Настольная лампа, освещающая учебник по трансфигурации, осуждающе качает головой и мигает, вторя слипающимся глазам гриффиндорки.
Не время для сна, сама виновата — дотянула до последнего, отвлекаясь на разборки Гарри и Рона вокруг злополучного кубка с брошенным именем — то ли самим Гарри, то ли нет, — а теперь впопыхах приходится готовиться к завтрашнему практическому занятию по трансфигурации.
В библиотеке помимо неё сидят еще несколько студентов, сгорбленных и клюющих носом. Но в отличие от неё они постепенно отсеиваются: захлопывают разочарованно учебники, сдаются, смиряются и уходят.
Незаметно, стараясь не сильно шуршать фантиками, Гермиона разворачивает несколько шоколадных конфет — ради улучшенной работы нейронов в мозге, конечно, а не чтобы задобрить ноющую душу, — и отправляется за другим учебником. Взмахом палочки достает потёртый томик с верхней полки, откуда падает еще один, едва ли не ей на голову, поднимая облако пыли. Гермиона успевает отскочить, наклоняется и подхватывает с пола тетрадь — мягкую и теплую, как человеческая кожа — терракотовый дерматин. Но внутри — пустота. Чистые по содержанию, но темно-желтые, как чайная заварка, страницы. Ничего примечательно.
На мгновение Гермиона осекается: а не подняла ли она проклятую вещь, но сдерживается, чтобы не отбросить её прочь. Напротив забирает с собой и кладет на край стола, возвращаясь к подготовке.
Проходит полчаса, но предложения окончательно отказываются складываться в уме, в отличие от вопросов, которые вызывает тетрадь.
Что чистая тетрадь делает в библиотеке? Очередной дневник, который таит в себе чью-то душу? Происки Темного Лорда? Не лезь в это, Гермиона Грейнджер. Хватит проблем, пускай хоть один год пройдет спокойно. Не ищи приключений. И так хватает головной боли. Не кликай беду. Лучше сконцентрируйся на трансфигурации. Вот так, повторяй заклинания, отлично, подними палочку и попробуй трасфигурировать тетрадь в мышь. Нет, не эту тетрадь, и не это заклинение, используемое для проверки на наличие проклятий. Черт, это безнадежно.
Гермиона открывает тетрадь на первой странице, разминает затекшую шею, макает перо в чернилицу и не мешкая пишет:
«Какие тайны ты таишь?»
Ничего не происходит. Её не засосало водоворотом заклятия внутрь. Надпись не исчезла, как и не появилось ответного послания. Это просто тетрадь. Тетрадь, которую наверняка кто-то потерял, по ошибке закинув на полку вместе с учебниками.
Гермиона качает головой, разочарованная в собственном благоразумии и возвращается к изучению материала, который поглотит или скорее проглотит быстрее любой проклятой вещи. Вот так, отлично, концентрация и покой, никаких отвлекающих факторов. Быстрый взгляд на открытую тетрадь. Никаких изменений. Переворачиваем страницу учебника, грызем гранит магической науки, выспаться успеешь. Главное — не на том свете. Беглый взгляд на тетрадь.
«Смотря, какие тайны ты ищешь».
Гранит науки…
Гермиона удивленно распахивает глаза, замирает, не дышит — только смотрит пристально на появившуюся строчку — она сложилась из слов, а слова сложились из букв, написанные невидимым пером.
Её надписи нет. Исчезла. Растворилась. Как утренний туман.
Гермиона оглядывается — в библиотеке сидят еще двое когтевранцев-старшекурсников. Стрелки часов неминуемо приближаются к полночи — времени, идеального для тайн.
«Могу я узнать, с кем имею честь вести диалог? Вы запечатанная душа или зачарованная тетрадь, наделенная разумом?»
Её строчки вновь исчезают и снова вырисовываются буквы — не слишком быстро, но и не медленно. Аккуратным, каллиграфическим почерком.
«Не то и не другое».
«Лишь человек, в чьи руки попала тетрадь».
Интересно. Возможно, это розышрыш? Вдруг очередные проделки Фреда и Джорда? Что-то вроде магловской электронной почты, которую связывают не грамоздкие компьютеры, какой стоял в кабинете у отца, а магическая тетрадь.
«Могу я узнать, где вы нашли тетрадь?»
«Когда задаете вопрос, на забудьте и сами дать ответ. Разве Вас не обучали этикету?»
Чванливая же ей тетрадь попалась, а точнее собеседник. Может, кто-то из студентов за соседними столиками? Приподнимаясь, Гермиона, вытягивает шею и всматривается в напряженно-сонные лица. Нет, оба когтевранца держатся за виски и пытаются не менее пытливо не только читать, но и понимать прочитанный материал.
«Я нашла тетрадь в библиотеке Хогвартса, она нечаянно попалась мне среди учебников по трансфигурации».
«Какое совпадение, я тоже нашел тетрадь в библиотеке. На полке с учебниками по трансфигурации».
«То есть вы сейчас в библиотеке?»
«Именно, а Вы?»
«И я…».
Гермиона хмурится, взгляд мимолетно падает на конспекты и учебники, но разум пытается найти логику, пока последние студенты покидают библиотеку. Она одна. Наедине с тетрадью. И человек по ту сторону страниц, который находится где? Не выдержав, Гермиона вскакивает и обходит всю библиотеку, проверяет, вынюхивает, строит догадки и теории. А когда возвращается с фиаско видит новые строчки, возможно, порожденные той же цепочкой действия со стороны её собеседника:
«Кажется, я начинаю догадываться», — и после короткой паузы добавляет её собственную мысль: — «Может, мы оба и находимся в библиотеке Хогвартса, но ваш Хогвартс отличается от моего датой на календаре».
У Гермионы встают волосы дыбом на руках, она падает на стул и хватает перо.
«В каком году вы…».
Гермиона осекается не совсем понимая, как корректно закончить вопрос: живете? пишите? Но потом зачеркивает фразу, заменяя её следующей:
«Постойте, это слишком опасно, если мы узнаем из какого мы времени: не важно десятилетия или даже столетия, это может породить сильное искушение узнать о прошлом или будущем, и…»
«Боитесь, что эти знания могут навредить настоящему?» — Она не успевает даже дописать мысль, а за ней уже следует строчка невидимого собеседника. Гермиона прикусывает губу: чертовски верно.
«Простите, но я всего лишь пытаюсь быть осторожной, я все еще не уверена, что вы не проклятый заколдованный артефакт».
«Аналогично. Однако, если мы не решаемся узнать эпохи друг друга, быть может представимся, как того требуют правила приличия»?
Гермиона мажет пером по губам — щекотно. Почти так же щекотно, как желание выведать из какого он года, кто он, как его имя. Нет, слишком рано. Как и раскрывать свое имя. Пускай будет псевдоним. Допустим, начинающийся на ту же букву, что и её имя.
«Гвиневра», — пишет она размашистыми широкими буквами.
«В таком случае я Ланселот», — парирует собеседник, и Гермиона чувствует ядовитый сарказм в этом представлении. Взять имя знаменитого рыцаря, влюбленного в супругу легендарного короля Артура. Что это: попытка смутить, или она ищет подвох там, где его нет?
Ланселот: «И чем же занята леди Гвиневра в столь поздний час?»
Гвиневра: «Значит, часовой пояс у нас хотя бы совпадает».
Ланселот: «Интересное замечание, и я возьму его на заметку».
Гвиневра: «Готовлюсь к контрольной практике по трансфигурации и пытаюсь не злиться на тему «перевоплощение неживой материи в живую».
Ланселот: «Как можно не понимать, таких очевидных вещей».
Гермиона вспыхивает, застывая пером над пожелтевшими, словно пожухлые листья, страницами. Понимает рассудком, что это неотесанная, банальная провокация, но сердце разгоняет по её венам кровь, заставляя щеки пылать.
Гвиневра: «Когда маг критикует другого мага, он должен быть готов продемонстрировать факт своих знаний, а не факт банального бахвальства»!
Гермиона вырисовывает восклицательный знак — выразительный и экспрессивный. С жирной точкой внизу, как символ своего недовольства.
Ланселот: «Мне показалось, или я вижу отчаянную попытку манипуляции? Не хотите ли Вы, чтобы я решил за Вас задачу, потратив свое драгоценное время»?
Гвиневра: «Не хотите ли вы, чтобы я на пустой бумаге поверила в ваш острый ум»?
Парирует, атакует — язвительно и грациозно.