30. Живность в Скале (1/2)

— Что это такое? — спросил Вивьен с подозрением и дунул на насекомое, взметнув пару снежинок.

— Снежная моль, — поведал Повар, не оборачиваясь, и уточнил у моли: — Ты про какую тишину бормочешь? Опять мерещится хорал эльфов?

Он не глядя выудил откуда-то бочонок с нектаром и шарахнул на стол.

Колль любовно приобнял бочонок крылом, продолжая выпячивать пушистый задок в сторону Вивьена.

— Тот несчастный человечишка. Горел и кричал, кричал и горел. Так сладострастно! Недолюбливаю огонь, а так бы его проведал. Нас не представили, — он вытянулся в сторону Вивьена. — Я — Колль, а это самая пушистая попка в Скале. Предлагаю познакомиться поближе и распить нектар, — он завозился на спине, стараясь поизящнее улечься перед Вивьеном, но его окончательно разморило, дёрнулись лапки, и со стола свалилась снежная пыль.

— Вивьен, хозяин Слоистых гор, — представился железный, в изумлении разглядывая моль. — Вот уж не думал, что такие здесь водятся.

— Обычно не водятся. Колль здесь проживает ещё со времен старого хозяина, Дари, — пояснил Повар.

— Дари, — эхом отозвался джиннчик и весь поник от воспоминаний. Становилось понятно, почему Салазар позволял Коллю вести себя так, распивать нектар и разбрасывать повсюду снег. Нудар дотронулся до ворсинок на лапке моли, не сдержав порыв любопытства — тот вздёрнулся, сбрасывая дремоту.

— А? Что? Тоже хочешь нектар, малявочка? Тебя пришибёт, — Колль замотал попкой и перевернулся, опираясь на бочонок. — А вот с вами я бы не отказался, — он подался вперёд, цепляясь за руку Вивьена в желании поцеловать железные пальцы, да чуть не свалился, взметнув крыльями снег.

Нудари замотал головой, отряхиваясь — такого он никогда прежде не видел.

Вивьен мрачно усмехнулся. Давно с ним не заигрывали. Не считая этого мальчишку Али. И Лаккари... Вивьен вздохнул, вспоминая бывших рабов.

— И много хмеля в твоём нектаре? — Он не отобрал руку, подтягивая к себе тушку существа. — Мы идем кормить того человечка. Можешь присоединиться, потом поговорим о нектаре.

— О-о, — Колль уткнулся в его руку, потираясь пушком на щеках и тычась треугольными мохнатыми ушами. — Почту за честь. А про хмель лучше узнать у того, кто искусно повелевает тут поварёшками-ложками.

Со стола он всё же спрыгнул, топыря крылья. Летать уже не хотелось, поэтому он вразвалочку дошёл до Безлицего и привычно вскарабкался. Верхняя пара лапок — на плечи, средняя и нижняя — обхватить за бока. Если что Безлицый не даст упасть и придержит за попку — Колль с детства привык им доверять благодаря Дари.

— Меня подвезут. Разбудите, когда приедем, — крылья расслабленно повисли, снежок в последний раз осыпался под ноги Безлицему. Колль низко захрапел, сотрясаясь бочками.

Нудари теребил шкурку на плечах, завидуя, как просто и легко все вокруг обращаются с Безлицыми.

Вивьен сам зачерпнул кружкой нектар и попробовал.

— Слабовато и сладковато, — заметил он, обращаясь к Нудари. — Тебе может понравиться.

Захватив миску с похлебкой и чайничек с чаем, он кивнул Безлицему, чтобы тот вел их.

— Я пока пробовать не буду, — джиннчик покосился на моль, представляя, что его тоже так развезёт. Он пристроился в хвост за всеми, ощущая себя бесполезным — беточке он ничего не взял.

Беточка так и не покинул комнату, где проходило лечение. И все принесенные джиннчиком игрушки тоже были на месте. Только Вивьен принёс ему одеяло, потому что слуги не спешили затопить здесь огонь. Он даже не мог помыться. Когда пришли гости, Беточка сопел, свернувшись от холода в клубочек.

— Холодно! — Нудари в ужасе огляделся — как здесь можно жить? И с обвинением ткнул хвостиком в сторону Безлицего, а сам подлетел к беточке, садясь рядом и делясь шкуркой.

Колль от его возгласа проснулся, разжал лапки и чуть не шлёпнулся на пол. С крыльев от волнения осыпался снег.

— Прошу прощения, — он задвигал лапками, и горку вымело за дверь. Комнату для своего обитания он находил неплохой.

Снег сразу разнесло сквозняком по коридорам и пещерам Скалы. Беточка ежился от холода и под теплой шкуркой поднял голову.

— Холодно... — еле шевельнул он губами, вяло глядя на Нудари.

— Огня принеси, — велел Вивьен Безлицему. Он прошёлся по комнате, собирая разбросанные игрушки. — Пусть поест, пока не остыло.

— Какие у вас тут развлечения! — Колль увязался за Вивьеном, разглядывая игрушки, потыкав в кристалл лапкой. — Однако не столь изощрённые, как у Салазара.

Вивьен цокнул.

— Развлечения у Салазара так себе, — буркнул он. — Он тебя правда не трогает?

— Ему нет до меня дела. Мы с Дари дружили, и я решил остаться. В Скале неплохо. Может, Салазар считает меня зверушкой Дари, разве это важно? Я его любил, — Колль понуро прошуршал крыльями, но снег больше не сбрасывал. — Иногда мне кажется, что Дари до сих пор здесь. А вы? Откуда здесь вы? — он встряхнулся, стараясь не показать, как от воспоминаний задрожали средние лапки.

Вивьен со вздохом мотнул головой на Нудари, предоставляя возможность ответить за них обоих. Про Дари сам он раньше не знал и задумался, что же за супруг был у Салазара. Такой же изверг, как он? Свалив игрушки на платок, он завязал его узлом и сунул Безлицему, который приволок жаровню.

От жаровни Колль отполз подальше. Не то чтобы он боялся сгореть, нет, он был сильнее какой-то там жаровни, просто могло быть неприятно. Он стряхнул уныние, как снег до этого, взял себя в лапы и навострил уши на разговор, возвращаясь поближе к Вивьену.

Джиннчик суетился вокруг беточки. Помог ему усесться, прижался к тёплому боку и придвинул миску с похлёбкой. Неужели он зря помогал лечить? Если тот продолжал болеть?

— Я тоже не люблю холод, — шёпотом поделился с ним Нудари и зачерпнул первую ложку, решив позаботиться об ослабевшем беточке.

Огонь действительно уже не мучил Беточку, но он все еще был слаб и к тому же немного простыл, оставшись один в холодной комнате. Похлебка оказалась такой вкусной, что у него выступили слезы. Он облизывал ложку вялым язычком, прижимаясь под шкуркой к Нудари.

— Так что ты тут делаешь? — спросил он наконец, поднимая на него глаза.

— Я? — Нудари растерялся, для него ответ был очевиден. — Хочу тебе помочь. Надо уговорить Салазара, ты не должен тут мёрзнуть. Будешь пирожное и чай? И как тебя зовут? Я — Нудар.

Джиннчик устыдился того, что до сих пор не знал его имени, хотя успел потрогать во всяких местах.

— А я Мариам, — Беточка покосился на пирожное и облизнул губы. — Нудар. Я спрашиваю, что ты делаешь в Скале? Он тоже тебя похитил?

— Я… скорее я похитил Вивьена. А за Салазаром пошёл сам, — Нудар сунул пирожное Мариаму под нос, не зная, с чего начать. — Я был садовником во дворце Владыки джиннов и там впервые увидел Салазара. Когда он собрался покинуть дворец, я спрятался у Вивьена под одеждой, чтобы отправиться с ними.

— Как романтично, — басовито вздохнул Колль и потёр лапкой пушистые уши-антеннки. — Удивительно, что Салазар не поджарил тебя. В последние столетия ему интересны альфы. Но! Это к лучшему, поверьте мне. Давно в Скале ничего не менялось, давно.

Мариам откусил совсем немного и медленно зажевал. Но пирожное все равно испачкало его губы белыми сладкими крошками.

— Зачем же ты это сделал? Ведь он тебя ударил, — тихо сказал беточка. Он совсем не злился на Нудари за то, что было вчера. Ведь он действительно помог ему избавиться от непрестанного зуда и желания, вызвав чувство опустошительного удовлетворения. Это состояние, несмотря на холод, казалось блаженным.

— Разве он не глупый? — Вивьен апеллировал к Коллю. — Салазар вообще способен оценить преданность?

— Любовь слепа, глуха, глупа, — выдал Колль, всё ещё находясь под влиянием нектара и проникаясь к смелому джиннчику симпатией. — А Салазар… какое ему дело до чужой преданности, когда он упивается своей? — Колль взмахнул крыльями и уцепился за плечо Вивьена, покачиваясь, едва слышно делясь секретом: — Он сохранил руку Дари и иногда запирается с ней.

— Запирается с рукой? — Вивьен вытаращился на Колля, вывернув шею. — С мертвой рукой? И что же он с ней вытворяет?

Его глаза были так широко раскрыты, что в глазницах маски почти не было видно век — только черная радужка на белом.