28. Сладостное приключение в Бездне, часть вторая (2/2)

У Моти ушки были растянуты в разные стороны, он сжимал два узла, похныкивая. Все сосочки торчали, из морковки текло. Слишком много ощущений! И невольная мысль, что понадобилось бы время, чтобы приловчиться к этим чудищам, и возможно во второй раз он смог бы получить еще больше удовольствия. Но какой второй раз?..

— Такой маленький омеженька и такой крепкий, — разурчался Руш и мокро облизал кроличью шею, теперь только Раш мусолил его ухо. Оба члена подёргивались, а хвосты вяло перекатывались, пока один не лёг на мокрый кроличий живот, чешуйчатым боком задевая его морковку.

Мотя попытался сдвинуть хвост, который давил на раздутый животик. Но так он сильнее задевал и морковку, и чувствительные сосочки. И дерганье членов ощущались очень хорошо. Сам не спорил с тем, что его называли омежкой.

— Оставим для кладочки? — довольно пошипел Раш и устроил морду на камнях, отдыхая и концентрируясь только на пляске члена в заткнутой попке. Хотелось его там и оставить, но потом неделю ещё ждать, когда отвалившийся вырастет.

Мотя не понял, что имел в виду Раш. Все равно кладочка бы не получилась. Почуяв за спиной толстый хвост, он бессильно оперся на него, прикрывая глаза, громко дыша и сглатывая. Животик торчал, попку распирало приятно и сдвигаться не хотелось.

Руш и Раш улеглись, перегородив проход, и со стороны могло показаться, что они почти задремали. На самом деле они замерли в экстазе, и только члены подёргивались всё быстрее и быстрее, открывшиеся мягкие пластинки пульсировали, подтекая, пока в попку не выплеснулся мощный поток, словно в первый раз. Когти шкрябнули по камням, и вновь всё затихло. Узел начал очень медленно уменьшаться.

— Ого!.. — Мотя как завороженный смотрел на свой раздутый животик, понимая, что это предел. Сейчас он и правда был как чуть-чуть беременный. — Ай.

Мотя разохался, мечтая поскорее освободить попку и животик от этого безобразия.

Первым в себя пришёл Руш и поскрёб лапой округлый животик. Если бы они не пообещали такому сладкому омежке помочь, то непременно оставили бы до гона и заделали кладочку. И перед Урышцем похвастались бы! Раш шевельнулся, уставившись одним глазом на кроличью морковку, а потом вновь замусолил в пасти его уши — надо было искать новую добычу. Он положил лапу на бёдрышко Моти и постарался прокрутить узел, чтобы попка вновь сжалась.

— Ох, ох, ох… — Мотя запрядал ушками, пытаясь их высвободить. — В меня больше не влезет…

Он закосил на Раша, потряхивая головой.

— Вы обещали меня вывести из Бездны…

— Да-да, проводим на ту сторону хорошенького омежку с красивым хвостиком, — заурчал Руш и полизал его животик, постепенно добираясь до сосков. — Куда же ты торопишься?

— Домой…

Мотя завздыхал и попихал от себя морду.

— У меня дома много дел. И в меня уже не влезает!

Кроль потопал задними лапами по туловищу Руша и Раша.

Ящеры одобрительно прищёлкнули и подставили под крепкие лапки места понежнее. Хорош оказался кроль, очень хорош! И всё же Раш отпустил его уши и стал покачивать на члене, помогая лапой постепенно с него сняться.

— Оставь свой хвостик, хотим посмотреть, пока не попрощались.

Мотя, упираясь лапами в их туловище, завращал попкой, слезая с члена, и из него сразу же потекло. Он прикусил крупными зубками губу и обмяк. Только морковка все еще торчала вверх, да сосочки выступали твердыми горошинками.

— Я не могу его оставить… Я не ящер, он не отрастет…

Раш заклекотал и закинул морду, утробно хохоча, а Руш упёрся лбом в его шею, сдерживаясь и лишь вздрагивая и булькая.

— О, глупенький омежка, мы знаем, знаем! Оставь хвостик без своих нелепых штанишек, чтобы мы его видели — вот и всё! — сквозь рокочущие звуки объяснял Раш. Мотя, конечно, не обиделся, что его назвали глупым. От подземных ящеров что угодно можно было ожидать. Поэтому он только утомленно и снисходительно кивнул. Все равно надевать штаны, когда из него так течёт, не лучшая идея. Руш в это время покопался у их спинных пластинок и вытащил из тайника кристалл, гораздо крупнее того, что они подарили кроле в первый раз. Поскольку член они не оставили в омежке, то Руш поспешил толкнуть лапой крупный камень ему под хвостик.

— Ещё один подарочек, — почти мурлыкнул он, постепенно пряча обпачканные члены и переворачиваясь на живот.

Мотя не успел вытолкнуть все семя. Глаза у него загорелись, когда он увидел драгоценный камушек, но тот тут же оказался у него под хвостиком. Мотя заерзал, качая морковкой, не зная, радоваться или возмущаться. И все-таки подарок был такой ценный!

Руш и Раш со всех сторон потыкались в аппетитного кроля мордами, прежде чем подняться на лапы. Нега прошла, и они уже были готовы в путь. Всё-таки с омегами из Бездны приходилось быть попроворней, и они научились быстро приходить в себя. А вот кроля явно готов не был. Руш переглянулся с Рашем, и хвост сгрёб вещички кроли, а ему самому ящеры подставили лапу — очень уж хотелось посмотреть, как омежка будет карабкаться на них.

Мотя томно вздыхал, ворочаясь под носами. Славно… Все же редко ему удавалось от души полюбиться с альфами. Но сейчас все было на грани. Опасно. Под конец он даже боялся, что его повредят.

— Вы меня подвезете?.. — Мотя потоптался и полез по лапе, руля хвостиком, будто бы от этого был толк.

Обе морды удовлетворённо следили за движением хвостика.

— Подвезём. Держись, — они повели плечами, разминаясь, покрепче сжали хвост и припустили по тропе через бездну. Камни изредка шуршали, осыпаясь, но Руш и Раш плавно несли свою ношу, пока не протиснулись в узкое искривление пространства и не вынырнули по ту сторону. Оставалось только взобраться повыше и на поверхность.

— Кажется, кроль выдержал. Таланты мастеров школы Реона и правда многогранны.

— А почему мастер Мотя согласился посетить Скалу? Или ты его украл? — Нудари говорил всё тише, сонно покачивая хвостиком. Но держался, потому что ему важно было знать, что кроль перейдёт на ту сторону. Джиннчик потрогал след от белой пряди на голове Салазара и намотал другую на палец, чтобы не засыпать.

— Я собирался, — заметил Салазар, заправляя седую прядь в хвост. — Но им понадобилось обуздать инкубий огонь в теле маленького ребёнка. Инкубенка. Реона нет в школе, и кроме меня никто этого сделать бы не смог.

Нудари улыбнулся, жмурясь и гордясь своим магом, ведь тот помог кому-то в школе, пусть и не признался сейчас словами. Хотя… весь сон слетел за мгновение, хвостик напряжённо взметнулся, и Нудар убрал руку.

— Как это обуздать инкубий огонь? — он постарался совладать с голосом, но тот всё равно дрожал, выдавая, как джиннчик расстроился. — Как я лечил беточку?

— Обуздать его собственный огонь, — терпеливо пояснил Салазар. — У инкубов не бывает от него ожогов, это их сила. Но если он их переполняет и они не могут с ним справиться, это их тоже мучает. Инкубенка наполнили огнем еще когда он не родился. Владыка инкубов рассказывал, что держал его родителя на костре и не отпускал, пока не зажглась сама суть плода. Он хотел сделать его достойным своим наследником. Так драконы закаляют яйца, поливая своим огнем. Но инкубенок с трудом совладал с этой мощью, не обошлось без помощи Реона. Тень напала на школу, его огонь вырвался наружу и выжег святилище вместе с одержимыми Тенью. Инкубенок мог сам в нем сгореть, и в итоге остаться только в энергетической форме, вечно пылающим демоном. Нельзя пережечь огонь в инкубе, как ты делал с бетой. Я… Передал ему силы, чтобы он справился с ним.

Невозможно было не заслушаться — Нудари впитывал каждое слово Салазара, все обиды слетели под порывом любопытства.

— С инкубёнком теперь всё хорошо? Спасибо! Огромное спасибо! Ты удивительный, — джиннчик искренне восторгался им, прижимаясь крепче. В Салазаре было столько всего! — И полон знаний и мудрости. Почему у тебя нет своей школы? Если бы я хоть что-то понимал, то радовался такому учителю. Но мне говорили, что я ни с чем не справляюсь. Только папочка учил в детстве и изредка дядя занимался со мной, — Нудари вздохнул и снова хвостик на голове поник от того, что папочки давно не было рядом.

— Кто говорил?

Салазар чуть поморщился от его радости, что он спас инкубенка, но восторженные слова почему-то были очень приятны.

— Я учил палачей. Лучших палачей этого мира, — фыркнул он, подхватывая Нудари повыше под хвостик.

— Научи меня лучше другому. Палачом я становиться не хочу, — джиннчик бережно огладил собранные в хвост волосы Салазара и поёрзал у него на руках. — Учителя во дворце Владыки признали меня безнадёжным. А мой дядя — земляной джинн и не мог обучить всему, но пытался, когда все отказались. Он терпелив, но у него так мало свободного времени и так много забот.

— Ты рассказываешь удивительные вещи, — холодно заметил Салазар. — Я думал, учителя во дворце Джафара стоят большего. Ты вовсе не безнадежен, просто глуп и распущен. В школе Реона тебя за год бы сделали сильным заклинателем воды, пусть они и не работают с джиннами.

— Меня ведь не обучали учителя принцев. Или те, кто тренируют гаремы, — Нудари встрепенулся, пробуя защитить дворец, но тут же себя осадил: именно во дворце его несправедливо отходили плетью. Хорошо, что вмешался Салазар. На его слова джиннчик даже не обиделся, потому что знал, что глупый и ничего не стоит. Только устало помотал головой.

— Я не хочу в школу Реона, хочу остаться с тобой. А почему они не принимают джиннов? Это запрещено?

— Но видимо те никчемные мастера, которые не знают, как заниматься с сиротами, имеют какой-то авторитет. Сарам тоже хорош. Мог бы найти тебе достойного Наставника, — отрезал Салазар, гоня мысль о том, что Наставник не позволил бы джиннчику уехать с ним. — Джинны не запрещены, но странно бы было, захоти они учиться в школе, где все подчиняется человеческому ордену. Я удивился, увидев там кентавра. Как бы ни была хороша школа, Белый орден портит ее репутацию. Но в чем Реон преуспел непревзойденно, это в тренировке новичков.

— У дяди полно забот. И он не всесилен, — Нудари пристроил щёчку обратно на плечо Салазару. — Я не разбираюсь, с кем заключены союзы у нашего Владыки. Только про пери знаю немного историй. А ещё мне нравятся королевские кроли. Они такие серьёзные, гордые и большущие! И лягаются крепко, я видел. Салазар, — он шепнул имя, потому что давно не повторял. — Я мало что видел, — признался Нудари, ворочая хвостиком — в руках Салазара всегда было так тепло и приятно.

— Все, он перешел на ту сторону.

Салазар смахнул образы, и они уже не видели, что происходило сверху. — Ему повезло. Ты знаешь, что королевские кроли отдалённые потомки джиннов? Поэтому такие крупные.

Он медленно пошёл по направлению к спальне.

— Хотя ты мало что знаешь. Тебе надо многому научиться.

— У Мастера Моти всё получилось? — от облегчения Нудари создал кривую тучку, и она заметалась над Бездной за их спинами, быстро истончаясь. — Как же хорошо.

Он угукнул Салазару в плечо — такому учителю он был бы рад.

***</p>

Бег разгорячил Руша и Раша, поэтому они выбрались и повалили кролю под чахлым кустом, отбросив его вещички. Руш успел лапой дёрнуть кристалл в сторону, когда один из членов въехал под хвостик по оставшемуся семени. На этот раз ящеры терзали свою добычу торопливо и резко, так действовал на них внешний мир, от которого хотелось забиться обратно в подземье. Обе пасти тянули за уши, один член коротко и резко ходил в растянутой попке, а второй тяжело шлёпал по хвостику.

Мотя крепко держался за их туловище, прижимая ушки к голове, чтобы не задевать ими своды проходов. И все равно кто-то умудрился его цапнуть за ухо. Кто-то такой маленький, что его содрало с потолка, и ему пришлось самому спрыгивать, пока Руш и Раш не решили им перекусить.

Не успел Мотя порадоваться наземью, как ящеры снова его разложили. Он и пикнуть не успел! Но теперь он не боялся, и даже начал подмахивать хвостиком, стараясь сделать себе приятнее. Кроличья морковка забрызгала травку под его животом.

Во второй раз излилось мало семени, но Раш это предвидел, поэтому зажал лапой верхний член, мешая ему извергнуться. Это было тяжело, ощущения раздваивались, член бугрился, но как только стало возможно, Раш сунул его вместо первого и с горловым рыком отпустил. Лапы застыли, вжав кролю в землю, второй член судорожно, большими волнами подёргивался в его попке.

Мотю чуть не подкидывало на члене ящера, он запищал, стуча лапками по земле. Но ощущение ему понравилось. Так его еще никто не мотал!

Руш выловил лапой мелкого грызуна, который от их толчков по земле решил притвориться мёртвым, и кинул в пасть Рашу — только так можно было отвлечь брата и наконец-то слезть с кроли.

Руш пихнул камушек обратно в омежью попку и полизал измоченный хвостик.

— Нам пора, Руш сильно голоден. Заглядывай в Бездну, если снова окажешься поблизости, — простодушно пожелал ему ящер и спрыгнул по камням вниз, красуясь на прощание.

Мотя слабо помотал хвостиком, не отвечая на приглашение. Он бы предпочел впредь держаться от Бездны подальше и приближаться к ней только под защитой Реона. Но на самом деле преодолел он ее очень удачно. И теперь, наверное, долго его хвостик не будет скучать. Очень выгодно, учитывая, что сейчас в школе нет времени на глупости.