18. Душа египетского фараона (2/2)

— Ну, не жены, — поправился тут же Цзян Люяо. — Там просто её волос. Плеть пришлось переделывать, окаменела за три тысячи лет.

— Дядя…

— А, ты не о том? — почесав в затылке плёткой, Цзян Люяо поправил очки. — Понимаете, У Хэшу, моя коллега из исторического музея, уехала в отпуск…

— И попросила вас посмотреть за её домашним египетским фараоном? — спросил Ибо.

— Ну… — неожиданно смутился Цзян Люяо, — что-то вроде… Но домой его тащить как-то неловко, жена не поймёт…

— И ты принёс его на работу, — вздохнул Сяо Чжань. — Ясно. Ну показывай, тебе же не терпится.

До двери в комнату, откуда до сих пор раздавались громкие скачущие звуки, они добрались за несколько секунд. С каждым шагом Цзян Люяо становилось очевиднее его нетерпение, Ибо едва не фыркнул, заметив, как тот светился.

— Понимаете, Хэшу занимается зачарованными артефактами, — Цзян Люяо начал тараторить так, что едва разберёшь слова. — И вот у них в запасниках уже лет двадцать этот саркофаг. Выкупили из частной коллекции, когда хозяин умер.

— От саркофага?

— Что? А, ну да, зашибло, — согласился Цзян Люяо, распахивая дверь. — Но хозяин сам виноват был, плётку под стекло убрал.

— Плётку, — кивнул Ибо. — Ага.

— Понимаете, он, — включив свет, Цзян Люяо указал на скачущий по абсолютно пустой комнате саркофаг, — жуть как боялся свою жену.

Вид саркофага, плотно укутанного ткаными талисманами, заворожил их на несколько секунд. Стоило признать — там было на что посмотреть. Саркофаг явно недавно реставрировали, он блестел в свете яркой лампы золотом и синевой глазури, лицо фараона кривилось в злобной усмешке. Ибо привалился к косяку, Сяо Чжань застыл рядом, приоткрыв рот.

А вот дядюшка бесстрашно шагнул, выпустив из ладони плеть так, что её конец заскользил по полу.

— Яхмос! — позвал он елейным тоном. — Соколик мой!

— О небо, — простонал Сяо Чжань, накрывая лицо рукой, — какой позор. Доктор наук!

— Чего не сделаешь ради друга, — шепнул Ибо.

— Действительно…

— Ты не балуй! — продолжил Цзян Люяо. — Я ведь не постесняюсь тебя огреть!

Саркофаг запрыгал яростнее, он чем-то скрежетал, так что к глухим ударам его прыжков добавились ещё и звуки, как будто кто-то вёл ногтями по меловой доске. Зубы Ибо мгновенно заныли, он поморщился.

— Огрею ведь! Знаешь же! — воззвал к совести мёртвого фараона Цзян Люяо. — Я человек науки, не приемлю насилие! Яхмос, веди себя прилично! Тут посторонние!

Саркофаг совсем разъярился, попробовал напрыгнуть на Цзян Люяо всем своим весом, но тот очень ловким для учёного движением ушёл с дороги и щёлкнул плетью. Она коснулась саркофага, оттуда раздалось разъярённое, но одновременно испуганное верещание.

— Я предупреждал, Яхмос! Нужно быть хорошим мальчиком!

— Это какая-то БДСМ-версия Индианы Джонса? — обречённо спросил Ибо, давя смех.

— Я не знаю, — беспомощно отозвался Сяо Чжань.

Его губы так и норовили расползтись в улыбку. Смотреть на высокого и худого как палка Цзян Люяо, в очках, строгом старомодном костюме-тройке и до блеска начищенных туфлях, размахивающего плетью и уговаривающего саркофаг прилично себя вести, — было невыносимо.

Снова свистнула плеть, со щелчком столкнулась с саркофагом, оттуда заныло и застенало, золочённая гробина начала ускакивать от Цзян Люяо по кругу. Но тот не терял самообладания, выдавал его реакцию только пот, выступивший на висках: как и все родственники Сяо Чжаня по материнской линии, он отчаянно потел.

— Твоему дяде надо заняться спортом, — шепнул Ибо.

— Или стать профессиональным доминантом, — ответил Сяо Чжань, прослеживая взглядом взмахи плети.

Цзян Люяо, казалось, уже далеко не первый раз так развлекается. По крайней мере, все его удары были сильными и точными. Ибо снова проследил взмах, плеть щёлкнула по саркофагу, оттуда завыло горестно и обиженно. Кажется, Яхмос оправдывался.

— Он сейчас платочек достанет, — вздохнул Сяо Чжань, — лоб утереть. Дядюшка ненавидит, когда пот в глаза попадает.

И действительно, не отвлекаясь от избиения строптивого саркофага, Цзян Люяо потянулся ко внутреннему карману, промокнул пот и сунул платок обратно. Саркофаг начал выдыхаться, вой стал совсем уж заикающимся, разбавился горестными душераздирающими вздохами. Пол был устлан каменной крошкой, она вздымалась при каждом прыжке тяжеленной гробины и не успевала до конца опуститься.

— Яхмос, ты вымазал мне все штаны! — обвиняюще вскрикнул Цзян Люяо и хлестнул плетью. — Тебя придётся строго наказать! Никаких мышей неделю, Яхмос!

Саркофаг горестно заплакал и ускакал в угол, деловито повернулся искажённым рыданием лицом к Цзян Люяо и показал язык. Подпрыгнув пару раз, он наконец затих. Утирая пот, Цзян Люяо подошёл к саркофагу, поправил сбившиеся талисманы, связывавшие половинки.

— Их бы подновить, — подал голос Ибо, — а то растеряли силу, вот и скачет.

— Умел бы кто, — вздохнул Цзян Люяо. — Рисунки-то в порядке, сил нужно вдохнуть. А позвать медиума начальство не даёт — экспонат попортить боятся.

— Могу попробовать, — вызывался Сяо Чжань. — Если просто силы дать, то я могу.

— Ну давай, племянничек, — кивнул Цзян Люяо, утираясь платком. — Только осторожно.

Сяо Чжань подкрался к саркофагу, оттуда стукнуло и заверещало, Цзян Люяо поднял плеть. Затихло. Приложив ладонь к рисункам, Сяо Чжань наморщил лоб, посмотрел на Ибо, подошедшего ближе, на оскорблённое лицо саркофага, потом на потолок. Он начал потихоньку бледнеть, закусил губу. Из саркофага скреблось.

— Хватит, — позвал Ибо, — достаточно.

— Пожалуй, — согласился Сяо Чжань и чуть пошатнулся. — Есть вообще курсы медиумов? Я же сил трачу явно больше, чем нужно.

— Должны быть, — почесал в затылке Ибо. — Я поспрашиваю. Деда бы спросить, но сам понимаешь.

— Мда.

— Ну что? — радостно спросил Цзян Люяо успевший свернуть плеть. — Чай?

— И печенье твоё давай, — согласился Сяо Чжань. — А сюда доставку возят? Сейчас бы мяса…

Из саркофага слабо и согласно стукнуло.

— Никаких мышей! — повторил Цзян Люяо.

В кабинете Сяо Чжань тяжело опустился в кресло, а Ибо подсунул ему чай и каменную печеньку. Плеть Цзян Люяо убрал в подсобку и вернулся на своё место, взволнованно заколотил по клавишам.

— Может быть, утку? — предложил он. — Тут за углом ресторанчик…

— И утку тоже давай, — согласился Сяо Чжань, прикрывая рот ладонью. — И креветок. И…

— И салат, — подсказал Ибо.

— И салат, — согласился Сяо Чжань. — И кинзы в лапшу побольше.

— Кинзы? — удивился Цзян Люяо. — Ты же не любитель вроде? А, ты для Ван Ибо?

— Ага, — улыбнулся Сяо Чжань и чуть толкнул Ибо коленом. — Он же любит.

— Романтика, — закатил глаза Цзян Люяо. — Заказал. Так что, про Чжан Ляньхуа?

— Давайте, — кивнул Ибо.

Ничего нового Цзян Люяо не рассказал, лишь чуть глубже, сбиваясь на терминологию, объяснил, чем занималась мама Ибо. Тот только морщился, пытаясь разобраться в «экзоизмерениях, наполненных психокинетической энергией» и «излучениях класса эпсилон, к которым относятся психоэмоциональные способности медиумов». Понятнее не становилось. Судя по всему, исследования мамы Ибо были бы полезны при попытке собрать армию сильных духов. И духом. Учитывая, какое количество энергии нужно было, чтобы их напитать.

— Это все гидроэлектростанции Китая на эту хрень работать должны, — хмуро пробормотал Ибо, прикидывая мощности. — Нереально.

— Если мы говорим только об электричестве — однозначно, — согласился Цзян Люяо. — Но если и о другого рода источниках… Микроволновое излучение, ультразвуковое, психокинетика медиумов… Мало ли ещё что из того, что Чжан Ляньхуа не успела проверить. Найти бы её проекты.

— Этого хотим не только мы, — хмыкнул Сяо Чжань. После еды он порозовел, перестал напоминать ходячего мертвеца.

— Надеюсь, твой дедушка хорошо их спрятал.

— Да уж, — мрачно уронил Ибо.

Они помолчали, каждый думал о своём. Сяо Чжань, кажется, о том, влезет ли в него ещё пара кусков утки — Ибо молча подтолкнул их ближе, — а сам он размышлял о том, куда же Дед мог пристроить бумаги. В голову ничего не лезло. Не было у Деда таких мест, где можно припрятать пару коробок макулатуры и забыть на долгие годы. Да ещё ведь место не должны связывать с ним напрямую…

— Задал же старый хрыч задачку, — фыркнул Ибо, откинувшись на кресле. — Где их искать? И успеем ли первыми?

— Чего не знаю, того не знаю, — развёл руками Цзян Люяо. — Моё дело вам объяснить, о чём там речь.

Попрощавшись с Цзян Люяо, Ибо потянул Сяо Чжаня к отелю. После скачков саркофага и слишком большого количества информации голова пухла. Хотелось просто полежать и, возможно, посмотреть тупую дораму. Как ту, про торс повелителя демонов. Ибо был почти уверен, что там был сюжет, но какой?..

— Ты реально думаешь про армию духов? — тихо спросил Сяо Чжань уже в постели.

Они устроились под одеялом, телевизор напротив кровати бормотал что-то невнятное, ханьфу развевались, волосы тоже.

— Честно? Хер знает, — поморщился Ибо. — Это такой бред, просто пиздец.

— Да-а, — протянул Сяо Чжань, устраиваясь так, чтобы Ибо был вместо подушки. — Звучит действительно идиотски. И ты всё-таки яойный принц.

— Мы ещё не знаем, убили ли родителей, — открестился Ибо. — Если так, то это ещё более тупо. И Дед в это всё влез. Не семья, а ключевые герои остросюжетного романа.

— Ну зато ты в нём главный герой, — улыбнулся Сяо Чжань. — Повышает шансы на выживание. Зато снижает мои.

— Это ещё почему?

— Ну как же. Любовный интерес главного героя! Буду трагически погибать или меня похитят, чтобы шантажировать тебя!

— Я тебе, блядь, похищусь!..

Разговор на этом кончился, остались только звуки поцелуев, тихие шепотки и редкий смех, а потом и они стихли, слившись в долгие стоны. Ибо до сих пор не верилось, что Сяо Чжань — его, и, кажется, Сяо Чжаню не верилось тоже. Он гладил Ибо по щекам, склоняясь ниже, целовал у глаз и в кончик носа, прогибался, принимая в себя член. Тихо жмурился, привыкая, и медленно покачивался, не отнимая рук от лица. А Ибо целовал основание его ладоней, нежно прослеживая линию жизни. Долгой и счастливой — уж Ибо постарается, чтобы она была именно такой.