16. Шёпоты на чердаке (1/2)

— Надень халат! — Ибо крикнул это, сунув голову в ванную.

В ответ ему прилетело маленьким полотенцем по лицу, Сяо Чжань показал фак и гордо скрылся за шторкой. Секунду постоял за ней, потом высунулся — по лицу текла вода, — показал в пару к факу язык. Ибо засмеялся, огладил взглядом повисший на крючке халат и вымелся за дверь, конкурируя теперь с Тяньшунем.

Точнее, его-то он как раз безоговорочно победил, объявив квартиру Сяо Чжаня территорией без привидений. Пришлось извиняться перед Плуто, тот грустно тыкался в ладони и заглядывал умоляющими глазами, но потом все осознал и до вечера гонял Тяньшуня по всей бывшей пожарной станции, не обращая внимания на стены. Таким образом Ибо провёл прекрасный день, обещавший закончиться прекрасным вечером.

Вечером, когда они наконец-то будут вдвоём.

Без воронов, кричащих «невермор», без призрачных бабушек, просачивающихся в покои (в покои!) сквозь стены, чтобы поболтать с внучком о прочитанной книге. Никаких призрачных горничных (впрочем, тут Ибо даже немного жалел), никаких дедушек, притворяющихся дворецкими, никаких дядюшек, показывающих мозги. И совершенно блаженное отсутствие всяческих адски шумных сестёр-близняшек, чуть что тащащих твоего парня и тебя заодно на кладбище. К концу недели Ибо несколько утомился от экспрессии семейства Цзян.

— Теперь понимаешь, почему я сбежал аж в Сиань? — как-то шёпотом спросил Сяо Чжань.

Вокруг творился полный бедлам — близняшки умудрялись ссориться, произнося одинаковые фразы разными интонациями, ворон орал «невермор», Цзян Фэй хохотала над услышанной по радио (кто в наше время вообще слушает радио, ах да, мёртвые бабушки) шуткой, радио смеялось тоже, призрачные горничные мелькали, сервируя стол, Цзян Мао задумчиво подкидывала кости (всегда выпадали шестёрки)... Ворон орал «невермор». Не затыкаясь. О, Ибо прекрасно понимал, почему Сяо Чжань сбежал аж в Сиань. Долго выносить семейство Цзян было просто невозможно.

И вот теперь они наконец вернулись. Поезд привёз их домой ещё вечером, к полуночи они были у себя, Ибо расцеловал в нос Плуто, погладил фикус, хлопнул по плечу Шэнь-Шэня, мстительно наступил на Тяньшуня и рухнул в постель, кое-как успев стянуть с себя одежду. Один носок так и остался на ноге, а от рукава толстовки на запястье Ибо избавился только под утро, когда проснулся от невыносимой жажды. Судя по молчавшему телефону, Сяо Чжань сделал всё то же самое.

Ещё в поезде они договорились, что эту ночь спят каждый у себя. Ибо было нужно время, чтобы превратить квартиру Сяо Чжаня в призраконепроницаемый оплот адекватности в поле психокинетических возмущений отдельно взятого офиса. Сяо Чжань же не возражал, сказав, что как раз сможет привести квартиру в божеский вид.

В ответ на это ничего говорить не пришлось, Сяо Чжань сам стушевался под осуждающим взглядом и полез целоваться, воспользовавшись прикрытием книги, без слов понимая, что на вид квартиры Ибо наплевать. Цензура была, конечно, очень так себе, но Ибо был не против целоваться за сборником протоколов очередного съезда партии, не то что за томиком Лю Цысиня. Лю Цысинь был очень даже ничего, Ибо как-то слушал его в дороге.

И вот сейчас они оказались здесь — Ибо рассовал дельта-цитаторы уже по всей квартире (решив, что не хочет допускать Тяньшуня к телу), а обладатель этого тела скрылся в душе. Ибо как раз раздумывал над тем, не долго ли Сяо Чжань там намывается и не нужно ли ему самому ополоснуться (хотя он и мылся не больше часа назад, выбравшись из мастерской, где собирал цитаторы), когда наверху грохнуло. Ибо тут же насторожился. Над квартирой Сяо Чжаня не было ничего, кроме чердака.

Грохнуло снова. Звук был такой, будто кто-то раз за разом ронял огромный полый металлический шар, который, радостно отскакивая от поверхностей, катался от стены к стене. На третий раз Ибо не выдержал и сунулся к двери в ванную, но Сяо Чжань его опередил. Он выскочил в облаке пара, закутанный в халат. С волос капало.

— Наверху, — Сяо Чжань посмотрел глазами, в которых не видно было радужки. — Наверху, Ибо.

Не отвечая, Ибо кинулся вниз, прыгнул на пожарный шест, который Дед сохранил в шутку и как отсылку к первому офису (да и как было не сохранить, если он у них был!), скатился по нему и тут же схватился за акселератор. Закидывая на спину свой, Ибо подхватил второй и кинулся обратно, чтобы наткнуться на Шэнь-Шэня в холле. Плуто скулил, глядя вверх и прикрывая морду лапами.

— Счётчик шкалит! — сквозь зубы пробормотал Шэнь-Шэнь. — За десятку.

— Вижу.

Ибо кивнул на Сяо Чжаня, тот стоял глядя на лестницу на чердак, глаза его были чёрными, затянутыми будто пеленой. Он сжимал на груди отвороты красного шёлкового халата, и его рука казалась очень светлой на фоне ткани.

— Как плохо? — тихо шепнул Ибо, подходя и касаясь раскрытой ладонью спины.

— Очень плохо, — так же тихо ответил Сяо Чжань, не поворачивая головы. — Смерть, боль, ещё больше смерти и ещё больше боли. Там… Не человек, Ибо. Что-то другое. Как тот ангел, помнишь?

— Надеюсь, всё же поменьше, — рассудительно сказал Шэнь-Шэнь, прилаживая на пояс запасную ловушку. Смотрелся он нелепо — в пижамных штанах, но с ремнём, увешанным приборами охотников. — У нас на чердак такая дура не влезет.

— Не влезет, — подтвердил Ибо. — Идём?

Шэнь-Шэнь кивнул, Ибо в последний раз проверил свой пояс — так же идиотски надетый поверх домашних шорт. Сяо Чжань удержал его, поцеловал в губы и посмотрел тревожно. Ибо вспомнил его слова: смерть и боль, ещё больше смерти, ещё больше боли. Что там такое было?

Наверху снова грохнуло, прокатилось металлической болванкой по полу, как будто гулкий шар ещё и подпрыгивал на неровностях. На лестнице стало совсем невыносимо. Тяжелое ощущение потустороннего присутствия опустилось на плечи, стекло мурашками вдоль позвоночника. Сяо Чжань даже не пытался подняться следом, застыл у нижней ступени, глядя на дверь. Делось куда-то его всегдашнее любопытство. Ибо глянул на него в последний раз, поймал слабую тень улыбки и поднялся ещё на пару ступенек.

— Там… — мотнул Шэнь-Шэнь головой, — что-то ужасное.

— Не зайдём, не узнаем, — качнул головой Ибо. — Чего ему надо?

— Понятия не имею, — пожал плечами Шэнь-Шэнь. — Там ничего ценного, я всё собрал, подбил в один сборник и упёр в хранилище универа. Тут просто книги Деда да твои детские рисунки. Пиздец, кстати.

— Лучше не стало, поверь, — хмыкнул Ибо. — Ну, значит, оно занято поисками и разочарованием. Заходим.

Сказал и пнул дверь. Замок жалобно всхлипнул (он тут всё же был скорее декоративный, чем действительно защищающий) и вылетел из пазов, погнутый язычок грустно торчал из торца. За дверью была тьма. Непроглядная и плотная, такая густая, что её можно было тронуть руками. Трогать Ибо не стал, он просто врубил ружьё на полную и вдарил протонным лучом одновременно с Шэнь-Шэнем. Им даже переглядываться не пришлось, и так сработали синхронно, не хуже близняшек Юй.

Тьма заколыхалась, пошла складками, сморщилась, как смятая в кулаке ткань. Как будто в месте, куда попали лучи, кто-то зажимал её, прокручивал, цепляясь пальцами. Завыло и загрохотало, знакомый металлический гул почти оглушил, заставил поморщиться, присесть, чуть согнув ноги в коленях. Но руки с кнопки Ибо не снял, давил, методично следя за тем, чтобы их с Шэнь-Шэнем лучи не пересекались.

Тьма за порогом завыла громче, грохот тоже усиливался, чудовищные металлические шары будто отскакивали от стен там, за плотной сминающейся завесой.

— Он там, — шепнул над ухом Сяо Чжань, и Ибо вздрогнул. — Кто-то живой там. За этой хренью.

Взгляд Сяо Чжаня был напряжённым, цепким, зрачки как будто пульсировали, то сужаясь до крошечных точек, то расплывались чёрными кляксами на всю радужку. В свете протонных лучей он выглядел бледным. Черты лица заострились, Сяо Чжань казался опаснее, злее, чем был на самом деле. И так смотрел, что Ибо вполне верил — попадись ему их посетитель без прикрытия тьмы, Сяо Чжань намял бы ему бока, даже не обратив внимания на то, что до сих пор одет только в красный шёлковый халат, расшитый драконами.

Под светом и хлёсткими ударами лучей тьма съёживалась всё больше, становилась тоньше, прозрачнее, как будто бы меньше. Ибо шагнул внутрь комнаты — уже было видно стены, висящие на них картины, края стеллажей.

— Пора? — вопросительно произнёс Ибо, трогая ловушку.

— Думаешь? — с сомнением глянул на тьму Шэнь-Шэнь, поводя протонным лучом. Вслед за его движением тьма пошла рябью, вылиняла ещё.

— Он уходит, — сквозь зубы выдавил Сяо Чжань.

Он будто весь вибрировал, подрагивал в желании метнуться вперёд, голыми руками порвать занавесь тьмы. Но, наученный горьким опытом, держался позади Ибо и Шэнь-Шэня, похожий на взявшую след гончую — такой же изящный, длинноногий, — пристально смотрел вперёд, туда, где за тающей темнотой куда-то исчезал их враг.

— Давай, — решили Ибо с Шэнь-Шэнем хором.

Ибо тут же метнул ловушку, Шэнь-Шэнь приготовил вторую, на случай, если одной окажется недостаточно. Её крышка открылась, с клацаньем явив светящиеся внутренности. Тут же тонко засвистело, тьма ещё больше помялась, пошла рябью, становясь похожей на тёмный вихрь, ножка которого уходила в магнитный резервуар ловушки.

— Бо-ди, — предупреждающе воскликнул Сяо Чжань, но было поздно.

Что-то упало у их ног, Ибо успел только зажмуриться и отшатнуться, как пыхнуло, оглушительно запахло чем-то горелым, как будто прямо перед носом взорвали целую коробочку петард. Он плечом въехал в Сяо Чжаня на мгновение отпустив кнопку спуска, но тут же продолжил бить лучом куда-то перед собой, слабо видя, что происходит. Тихий свист ловушки показывал, что тварь всё ещё не была устранена. Тут между ними кто-то протиснулся, пахнуло духами — сладкими, совершенно точно не мужскими, Ибо вслепую махнул рукой, попал по кому-то и услышал однозначно женский вскрик.

— Блядь! — он выматерился, протёр лихорадочно свободной рукой глаза, уперев ружьё о бедро. — Это женщина!

— Я ни хуя не вижу! — отозвался Сяо Чжань со злостью.

— И я! — сплюнул Шэнь-Шэнь. — Надо кончать протоны тратить, она дососёт!

Ибо отпустил кнопку, с облегчением цепанул ружьё за ремень, рука гудела от самых пальцев и до плеча. Потерев её, Ибо потянулся к лицу. Перед глазами всё ещё плыли круги, он заморгал, пытаясь хоть что-то разглядеть. Свист прекратился, ловушка лязгнула и закрылась.

Нормально видеть все трое смогли только минут через пять. До этого они сидели на диване, добравшись на ощупь, и лениво предполагали, что тут могло произойти.

— Она попыталась разобрать почерк Деда и случайно призвала дьявола, — мрачно буркнул Шэнь-Шэнь. — Я был близок. Не раз.

Сяо Чжань захихикал, развалившись в углу, и притянув в своё шёлковое объятие Ибо. Это было бы очень возбуждающе и провокационно, но они ни хрена не видели, вокруг, возможно, были развалины кабинета и стаи нечисти. Вместо нечисти к ним явился Плуто и облизал всем лица. Не помогло нисколько, но теперь они были ещё и в эктоплазматических соплях.

— Спасибо, — вздохнул Ибо, утирая лицо. Пёс в ответ лизнул ещё раз. — Понял, не благодарить.

Наконец, проморгавшись, они смогли обозреть масштабы бедствия. На удивление ничего критичного не произошло. Несколько книг было разбросано на столе, рядом валялась одна из Дедовых записных книжек, которые Ибо, прочтя, вернул на место. По срезу страниц расплывалось свежее пятно крови.

— Ой, — Сяо Чжань цокнул языком. — Кажется, мы помешали книжке сожрать противника.

— Если это была система охраны Дедовых дневников, то что бы случилось, полезь кто к нему в сумку?..

Вопрос Шэнь-Шэня не требовал ответа, втроём они уставились на записную книжку. Ибо попытался её открыть, не погладив в нужном порядке знаки, но она не поддалась. Впрочем, когда он знаки погладил, не открылась всё равно. Как будто бы обложка намертво прикипела к страницам, а они склеились между собой.

— Без этой… хтони, — задумчиво начал Ибо, — она больше не работает.

— Похоже на то, — кивнул Сяо Чжань. — Кажется, я видел такие у бабушки. Могу спросить контакты мастера. Или у тебя есть?

— Нет, — покачал головой Ибо. — Как-то не приходило в голову, что они нужны.

Сяо Чжань промычал и погладил корешок, посмотрел на ловушку. Ибо готов был спорить, сейчас Сяо Чжань думал, как бы воссоединить инфернальную тьму с записной книжкой, в которой та жила. Плуто снова сунулся к ним, попытался облизать ноги, но Шэнь-Шэнь шикнул на него, быстро просматривая книги. Тяньшуня нигде не было, видимо, куда-то спрятался, заслышав начинающуюся заварушку.

— Может пойдём? — спросил Ибо. — Завтра разберёмся.

— Думаешь? — зевнул Шэнь-Шэнь. — А полиция?

— Напишу Юйлу, — пожал плечами Ибо. — Пусть попробуют с кровью что-нибудь сделать. Но хер его знает, получится ли. Там столько психокинетики, что как бы им кровь голосом человечьим не заговорила.

— Начнёт читать Дао дэ цзин наизусть, — кивнул Шэнь-Шэнь. — Книги бы посмотреть…

— Думаешь, убегут? — вздохнул Ибо. — К чёрту. До утра всё подождёт. Всё равно тут не место преступления, а дурдом на колёсиках. Уже сто раз всё затоптали, захватали и эктоплазмой сверху полили.

— Пойдёмте, — кивнул Сяо Чжань. — Попросим Плуто охранять. Помочь не поможет, но нас позовёт.

Пёс радостно засопел, навернул круг вокруг дивана, завертелся на месте и улёгся с самым важным видом. Ибо ещё раз огляделся — женщина попала сюда каким-то магическим способом, не иначе. Окна были закрыты, да и находились на уровне третьего этажа. А через офис она бы не прошла — Ибо уже поставил первый этаж на сигнализацию. Но Юйлу всё равно придётся вызывать.

Уже в спальне, когда Ибо вышел из душа, а Сяо Чжань умылся от следов эктоплазматической любви Плуто, они оба замерли, как последние идиоты. Сяо Чжань сидел на краю постели, а Ибо стоял у двери в ванную, обмотанный полотенцем.

— Ты?..

— Если...

Заговорив одновременно, замолчали они тоже одновременно. Сяо Чжань сделал жест рукой, позволяя Ибо сказать первым. Тот замялся на мгновение, коснулся полотенца пальцами, чувствуя себя неуверенно.