Глава 5 (1/2)
Когда прозвенел звонок с урока, Катя исчезла так быстро, что Дан догнал ее только у школьных ворот.
— Отстань, Морнэ, — сказала она, не оборачиваясь, когда он окликнул ее.
— Кенигсон, стой.
Она остановилась и медленно повернулась к нему.
— Другое дело, — засмеялся он и, не давая Катьке опомниться, быстро забрал у нее рюкзак. — Пойдем провожу, что ли…
Она покачала головой.
— Какой ты все-таки…
— Противный, да? — весело сказал Дан.
Катя фыркнула и, не выдержав, рассмеялась.
— Вот, так лучше, — с облегчением улыбнулся он, — а то прямо не лицо, а памятник.
— Ну тебя, Морнэ. Не представляешь, что меня дома ждет. Бабушка будет пить валидол, мама — кричать примерно то же самое, что Веревка, а отец… надеюсь, после суток будет спать. А то совсем капец…
— Ну… я не виноват. Не совсем. Ну ладно, виноват, но я придумал. Давай я тебя провожу и маме твоей все объясню. Скажу, что это все я, ты хотела меня зарезать черепком от горшка, но я оказался увертливее и ты попала только в указательный палец левой ноги. А потом пришли злые учителя и пришлось отбиваться от них, но это тоже делал я, а ты меня оттаскивала всеми силами…
— Балбес ты все-таки, — печально вздохнула Катя. — Клоун несчастный. Не очень-то это все поможет…
— Поможет, — твердо сказал Данька. — По крайней мере, ты не одна будешь на баррикадах. Только давай скорее, а то на тренировку опоздаю.
— Ладно.
Теперь, когда вопрос с родителями беспокоил не так сильно, Катя вспомнила этот прерванный в самом начале поцелуй. Она ничего не успела почувствовать. Почти. Только то, что губы у него оказались неожиданно мягкими.
Когда они дошли до подъезда, Катя вдруг остановилась.
— Слушай… не надо.
— Почему?
Она молчала, глядя в землю.
— Ты чего?
— Давай рюкзак, я пойду. Пожалуйста.
— Ну… на, — растерянно сказал Данька. — Что случилось-то?
Катя забрала у него рюкзак и открыла дверь в подъезд. Ни за что на свете она бы не призналась, что боится ехать с Даном в лифте. Потому что… потому что там больше никого не будет. Потому что он будет рядом. А лифт… это лифт. Он маленький.
— Подожди, — сказал Данька, придержав дверь. — Пойдем гулять сегодня? Часов в восемь.
Катя, ничего не ответив, побежала к лестнице.
— Я зайду, — крикнул Дан ей вслед.
Странные они, эти девчонки…
Совершенно неожиданно на тренировке появилась Яна. Без Матвея. Елена Анатольевна, хореограф, отправила ее к станку, недовольно заметив, что поодиночке только кур крадут. Янка независимо пожала плечами и вздернула подбородок, вставая рядом с Данькой.
— Я ему не сторож, — сердито сказала она себе под нос. — Не хочет приходить — не надо. Вон, с Данькой буду кататься.
Ася опустила глаза. С позавчерашнего дня у нее на душе кошки скребли. Ей казалось, что если Яночка захочет, уведет Дана за нечего делать. Он так на нее смотрит… Чем ее Матвей не устраивает? И катается классно, и внешне ничего. Хотя Данька лучше. У него такие глаза… Ася задумалась, глядя на Дана в зеркало. Они живые. Искренне смеются, глубоко переживают… у него целый мир в глазах. И ужасно хочется в него попасть, стать нужной, сделать так, чтобы смеха в нем стало больше… Потому что в последнее время этот мир словно дымкой подернут. На прошлой неделе Ася сидела в раздевалке, в самом углу, за шкафом, и читала. Данька зашел и, видимо, не заметил ее. Стал переодеваться. А когда она сказала «привет», вздрогнул, будто привидение увидел. Он вообще сейчас странный. То в себя уходит так, что не дозовешься, то резко оглядывается…
— Ася, пор-де-бра влево. Будь внимательнее.
— Извините…
— Дан, локоть выше. И мягче. Яна, смени выражение лица. Желание стереть мир в порошок не должно читаться на нем так явно.
Данька по пути из третьей позиции во вторую приставил указательный палец к виску Янки и изобразил выстрел. Она сердито прищурилась, глядя на него в зеркало.
— Батман фондю. Дан, мягче. Еще. Представь себя куском масла.
Он и так чувствовал себя этим самым куском. После того, как родители первогодков нажаловались, что в хореографическом зале холодно и дети мерзнут, топить стали неимоверно. Теперь уже на пятой минуте занятия ужасно хотелось сбежать в арктическую экспедицию. Или хотя бы в душ. Но сама формулировка «в Ледовом дворце холодно» выглядела странновато. Чего они ожидали, интересно? Фигурного катания под пальмами?
— Идите на середину, мученики. Пируэты. Четыре оборота. Ася, равновесие. Держи взглядом точку. Сейчас пройдем диагонали — и поддержки отрабатывайте. Дан, поработаешь за двоих, раз Матвея нет.
— А… л-ладно.
— Не бойся, я не ядовитая, — усмехнувшись, сказала Янка.
Данька закусил губу. Где-то в тех краях, где он сейчас оказался, бродило «исполнение мечты». Для него затянуть Янке коньки было недостижимым желанием, а тут… ух, как здорово, что Матвей не пришел! Прямо счастье.
— Смелее, Данечка, не удержишь, — сказала Янка, когда он аккуратно взял ее за талию.
— Удержу, — возразил он.
— Посмотрим… — усмехнулась Яна. — Я потяжелее твоей Аси.
— Вижу.
— Ну, смотри… Поднимаешь, я тебе коленом на плечо встаю. На это, — она хлопнула его по левому плечу. — Потом сцепляешь руки в замок, я ставлю левую ногу. И поднимаешь еще выше. И баланс держи, потому что руки отпускать буду. Понял?