Глава 3. «Предатель» (2/2)

Далее все было как в трансе. Внешние звуки пропали, словно её опустили в воду. Переступая через камни и обломки, Аделин ринулась наверх по лестнице и в конце коридора, увидела то, что навсегда врезалось в память. Ноги подкосились, и она упала на колени рядом с распластавшимся на полу, Джеймсом. Глаза его были открыты, смотря в вечность, и последней эмоцией, что застыло в них, было сожаление. Ни страх и парализующий ужас перед неминуемой смертью, а именно сожаление. Сожаление о том, что он бессилен перед Темным Лордом и не может, как следует защитить любимую жену и малыша Гарри. В его силах было только задержать убийцу, дабы дать Лили немного времени, что он без промедления и сделал, обезоруженный, смотрящий в лицо своей погибели.

Раздался отчаянный, полный жгучей, невыносимой боли крик. Она склонилась над ним, слезы застелили глаза и капали на безжизненно бледное лицо Джеймса Поттера. Девушка схватилась за сердце, будто намеревалась вырвать его, и подползла к комнате, двери которой, были полностью снесены. Облокотившись спиной о стену, Дель, глотая слезы, заглянула внутрь, увидев бездыханное тело Лили, лежащее около пустой кроватки Гарри. Она повернула голову назад, пряча её в колени и рыдая до тех пор, пока горло не охрипло, а слезы и вовсе не закончились. После Аделин, все еще придерживаясь, встала и просто стояла на месте, будто окончательно осознавая свое горе. По обе её руки, сейчас лежат тела двух самых близких ей людей, а внизу, на руках у Хагрида кричит маленький Гарри, который в год стал сиротой, и виноват в этом, как не иронично их школьный приятель, который все это время скрывался за овечьей шкурой. Питер Петтигрю — предатель, что забрал у неё брата и лучшую подругу.

Лицо её вмиг стало до ужаса спокойным. Дель подошла к Лили, и закрыла её потускневшие изумрудные глаза, умирая, смотревшие только на сына. После она последний раз, взглянув в теплые карие глаза брата, закрыла и их. Как трудно было не оборачиваться, когда она шла к лестнице, и как внутри все разрывалось от осознания того, что их она больше никогда не увидит.

Хагрид все также стоял внизу, не переставая ронять слезы и укачивать Гарри, который всё ревел, всей душой хотя в мамины объятия и даже не подозревая, что мамочка ушла в другой мир. Дель взяла племянника и аккуратно прижала его к себе, смотря в маленькое личико, совместившее в себе черты отца и глаза матери. Гарри, под знакомый убаюкивающий шепот тёти Аделин, довольно быстро сомкнул опухшие от слезок очи и прильнул в объятия беспокойного сна, уже не чувствуя, как его перекладывают с тётиной груди в коляску на мопеде.

— Дамблдор попросил меня доставить малыша Гарри к Дурслям. Тут был Сириус Блэк, он одолжил мне свой мопед, — объяснил Хагрид, — Я так соболезную тебе, Дель! — и он снова всхлипнул.

— Ты знаешь, куда направился Сириус? — твердым голосом произнесла девушка, надевая рюкзак, который она бросила, заходя в дом. В любую минуту, она была готова трансгрессировать вслед за Бродягой, который, как Дель успела понять, погнался за Питером, обо всем догадавшись.

— Если я правильно понял, он где-то в Лондоне.

Она поблагодарила великана, после нежно поцеловала спящего Гарри в лоб и исчезла в водовороте, намереваясь любой ценой отыскать Питера и Сириуса. Спустя пару попыток, ей все же это удалось, но было уже поздно. Девушка очутилась на лондонской площади, с удивлением приметив для себя, что оживленное обычно место сейчас немое и будто бы пустое.

— Черт подери… — вздохнула Дель, осознав, что рядом с ногами лежит мертвый мужчина.

И не только рядом с ней, вся улица была обставлена несчастными бездыханными людьми. Видимо, тем, кому удалось не попасть под взрыв, уже ломанулись прочь, так как на площади не было не одной живой души, кроме Дель и силуэта, смотрящего в сторону, в котором она разглядела Сириуса. Место, на которое был устремлен взгляд Блэка, было кровавое месиво, посреди которого валялся оторванный палец. Девушку затошнило, и она, отведя взор, подошла к Бродяге.

— Ты убил его?.. — только успела спросить Поттер, как на месте происшествия материализовались работники министерства.

Первым чувством было наивное облегчение, ведь сейчас они с Сириусом расскажут всё о Питере и его злодеянии. Но потом пришла паника и осознание того, что Хвост мертв (по её мнению), и все считают Дель хранительницей тайны, ведь изначально так и было, пока Бродяга не предложил сменить её на Петтигрю, ведь «никто и не подумает на такое ничтожество». Это обернулось против них, и теперь Дель — предательница, а Сириус — серийный убийца.

Далее всё происходило очень быстро. Завидев «министерских», Блэк будто очнулся, и пока мракоборцы пытались осмыслить, что здесь, черт возьми, произошло, Сириус незамедлительно толкнул Дель за какой-то разрушенный прилавок, понимая, что секунда и все палочки будут направлены на них. И так и случилось. Парень неспешно поднял руки, крикнув Аделин трансгрессировать, наблюдая, как за прилавок уже бегут двое работников закона. Дель замешкалась, но еще один возглас «Быстрее!» Сириуса, который уже лежал связанный заклинанием, привел девушку в чувства. Одинокая слеза спустилась по щеке, когда каре-зеленые глаза встретились с голубыми в последний раз, прежде чем расстаться на много лет.

Дель не помнит, сколько раз она тогда трансгрессировала, пытаясь скрыться, и как у неё хватило на это сил после всего произошедшего. Очнулась она лишь через несколько дней, когда после бессонных ночей проснулась от кошмара, осознав, что теперь, её существование больше нельзя назвать жизнью, теперь лишь выживание — подходящее название.

End of Flashback

Завершив сторонние дела, Дель, как и обещала, вернулась к вечеру, приметив для себя, что обстановка внутри хижины, изменилась. И это мягко сказано. Вся мебель, что ранее, хоть и изжила свой век, была цела и лишь покрыта пылью, сейчас валялась на полу, разломанная вдребезги. Внутри все затряслось от первой мысли, что пришла в голову, при виде разгромленной комнаты, а именно, что Сириуса раскрыли. И пока она была вдали отсюда, на Блэка вновь надели наручники. Глубоко вздохнув, женщина в мгновении ока вернула себе самообладание, благодаря годам в бегах, и стала осматривать груду хлама, пытаясь найти другое объяснение этому погрому, но кроме закатившейся в угол палочки, которая ничего не давала, других «улик» отыскать не удалось. В какой-то момент Аделин застыла посреди комнаты, в полном бессилии осматривая помещение, с надеждой на знак, говорящий, что с Сириусом все в порядке. Но в глаза бросилась лишь подобранная палочка и осознание того, что с каждым взглядом, она кажется все более знакомой… «Мерлин, да не может этого быть!» — промелькнуло у неё в голове, но эти царапины на древесине не могли принадлежать кому-то другому.

Она сжала палочку в ладони и решительно спустилась в тайный проход, будто бы догадываясь, что увидит снаружи. Минуты, что она лезла по узкому, земляному проходу, показались ей вечностью, но все претензии улетучились, когда ближе к выходу, до её ушей донеслись знакомые голоса. Вся «компания» стояла спиной к проходу, поэтому Дель удалось воспользоваться эффектом неожиданности.

— Чертов, Бродяга! Ну, я же просила ничего не предпринимать, покуда я не вернусь! — воскликнула она, держа руки в боки, и наблюдая, как все головы разом поворачиваются к ней.

Рядом с Сириусом, при виде Дель виновато улыбающимся, будто ему снова шестнадцать, стоял Римус Люпин. На его лице, что уже тронули морщины, и со временем залатались старые шрамы, читалось выражение полного шока. У его ног лежала связанная фигура, будто бы без сознания, и женщина сразу поняла, кто это, но была так рада видеть друга, что предпочла немного отсрочить эту тему. Чуть поодаль стояли три подростка, уставшие и грязные, так еще и без понятия, что сейчас происходит.

— Не твоя ли палочка, Лунатик? — она вскинула вверх руку с палочкой, которую нашла в хижине.

Римус ничего не произнес, скорее заключая в объятия подругу, и чуть ли не поднимая её на месте. Она же сдерживалась, чтобы не расплакаться от счастья. Сначала Сириус, затем Римус. Её дорогие сердцу друзья, снова с ней.

— Почему ты не сказал о ней? — первым, что промолвил Люпин, после того, как отпустить из рук Аделин, был недовольное восклицание, направленное на Блэка.

Но Сириус не ответил на вопрос друга, ему еще предстояло оправдаться перед Дель:

— Прости, Охотница. Подвернулся удачный момент, и я не стал его упускать, — он пожал плечами и предпринял попытку увести разговор в другое русло, — Гарри, знакомься. Это та самая Дель — она твоя тетя.

Женщина повернулась, всмотревшись в лицо одного из подростков. Бледная кожа, очки и фирменная растрепанная шевелюра Поттеров. Грустно улыбнувшись, она проронила:

— Вылитый Джеймс… только глаза зеленые-зеленые, как у…

—… Как у мамы, — закончил за неё, её племянник, дружелюбно кивнув.

Но миг счастья длился недолго, откуда не возьмись, появился силуэт, одетый в черную развевающуюся мантию. В руках у него лежала палочка, и направлена она была на трех мародёров, наставляя то на одного, то на другого.

— Какое трогательное воссоединение, — протянул низкий голос, в котором Дель сразу узнала Северуса Снейпа, — Я знал, что Дамблдору не стоит доверять тебе. Я говорил ему, что Люпин рано или поздно придет на выручку старому другу-убийце, — с ненавистью процедил мужчина, глядя на Римуса взглядом, полным искушения вот-вот близящейся победы.

— Северус, пожалуйста… — только и успел проговорить Лунатик, как его тут же обезоружили.

— Опусти палочку, и мы поговорим, — из всех мародёров, у Дель с Северусом были самые нормальные отношения, но сейчас это, видимо не играло роли, и профессор зельеваренья предпочел проигнорировать её.

— Как и обычно, ты ничегошеньки не понимаешь, но все равно влезаешь не в своё дело! — едко выпалил Бродяга, будто бы и вовсе не страшась вооруженного Снейпа.

Римус попытался заткнуть Сириуса, но тот отмахнулся, продолжая перепалку, и переключая внимание Снейпа на себя, дав возможность Аделин достать палочку.

— Дай мне повод, Блэк! — он почти выплюнул эти слова, хотя все здесь понимали, что повод ему не нужен.

Один ловкий маневр Дель и палочка Снейпа отлетела в траву, а она столкнулась с его испепеляющим взглядом. Но уже спустя пару секунд его взгляд изменился, и смотрел уже за её спину. Женщина рефлекторно обернулась, придя в ужас от увиденного. Римуса трясло как в припадке, а взор был устремлен на полную луну, что отражалась в его меняющихся глазах. Он схватился за голову, когти стали расти, а одежда затрещала по швам. Всего за пару мгновений Римус Люпин перестал быть человеком, волчья сущность полностью его возглавила. Сириус бросился к нему, сдерживая рычащее существо, в котором уже нельзя было узнать друга.

— Северус, уведи детей! — молниеносно крикнула Поттер, смотря на за мельтешившегося Снейпа, — Давай же!

И Северус поспешил этого выполнить, потому что, как бы он ни ненавидел мародёров, в нем была честь и рациональность. Пока Снейп скрывался с детьми, прикрывая их собой, а Бродяга уже не справлялся с Люпином, произошло еще кое-что. Туша связанного Питера, видимо, давно проснувшегося и ждавшего нужный момент, зашевелилась и встала, стряхивая веревки. Сириуса оттолкнуло назад, и он принял образ пса, пытаясь защититься от яростного оборотня, а Хвост, увернувшись от заклятия Аделин, чьи глаза почернели при виде давнего врага, стал превращаться в крысу, норовя побыстрее скрыться в дебрях леса. А Дель не могла позволить ему сбежать в этот раз.

— Ты не уйдешь от меня, Хвост! — завопила она, словно сумасшедшая, принимая свою анимагическую форму ястреба и бросаясь за ним.

Лес был непроходимо густым и темным, освещенным лишь луной, но навыки хищника и горящая в сердце жажда мести, помогла ей не упускать из виду пронырливую крысу, что из раза в раз, пыталась забиться хоть куда-нибудь, но, видя приближающийся отблеск желтых глаз ястреба, неслась дальше. Другие звуки для неё исчезли и, казалось, она слышит только шорохи, что создавал Питер, бежавший со всех ног от разъяренной Охотницы, которую неспроста так прозвали. Одна неуклюжая осечка, и Дель уже совсем рядом, хватает когтистой лапой свою добычу, что вырывается и неистово пищит. Петтигрю пытается превратиться обратно, но не может даже сосредоточиться, так как буквально задыхается от мертвой хватки. Аделин приземляется на неровную лесную дорогу, обросшую корнями, возвращаясь в привычный вид, теперь уже сжимая его в руке. Она смотрит на него, и глаза её будто бы все еще желтые.

— Расплата пришла к тебе, Хвост. — Дель лихорадочно ухмыляется, с наслаждением направляя на него палочку, а после вырубая мощным сонным заклятием. Небрежно бросает его в карман, накладывая защитное заклятие и на него, после, облегченно вздыхая.

А далее срывается вперед, на ходу превращаясь. Ведь звук снова включен, и теперь женщина слышит отчаянный крик Сириуса. Впереди уже виден берег озера, покрывшийся корочкой льда, как крик резко обрывается, а женщина, вздрагивая внутри, видит целую тьму дементоров, окруживших песчаное местечко, и загоняя в угол сбежавшего узника. Атмосфера гнетущая, да так, что хочется выть; сосредоточится почти невозможно. Дель оседает около лежащего Сириуса, отгоняя от него дементора слабеньким патронусом. Сил совсем нет, а стражники Азкабана всё надвигаются, почуяв новую жертву.

Аделин поднимает руку, пытаясь выпустить еще одно заклинание, но существо в темном одеянии, резко приближается к её лицу, не дав и попытку на сопротивление. Становиться мерзко пусто, будто из тебя уже высосали душу. Вокруг какие-то ускользающие, яркие вспышки, исчезающие в бездонной пасти, которой всё мало. Сознание потихоньку покидает её, все меркнет, а Дель даже рада этому, ведь сейчас эта пытка закончиться, но яркая маленькая частичка где-то вдалеке, не дает впасть в беспамятство. Светлая точка всё растет и растет, и, в конце концов, выходит из-за деревьев в виде гордого оленя, что надменно вздымает головой, увенчанной массивными рогами, идя прямо на дементоров. От него исходит синеватое свечение, что как будто бы дает ощущение спокойствия. Оно окутывает весь берег, словно купол, обращая в бегство армию стражей Азкабана. Кто-то склоняется над её лицом, зовет Дель, а она в еще не отпустившем её бреду, тихо шепчет «Джеймс»…