02 (1/2)
— Долбаеб, — констатирует Сасори, заметив криво замотанную руку, лениво облокотившись бедром о стойку с кассой. — Синяки есть? Лед прикладывал?
— Твое сердце в морозилке не держу.
— Тогда страдай.
Рука как по сигналу начала зудеть. Хидан раздраженно отхлебывает свой остывший американо — черный, без сахара, как его жизнь в тишине квартиры, — противно морщась. Пара глотков не смогла перекрыть горечь в горле от двух выкуренных подряд сигарет, только добавила отвратительный вкус поверх прошлого. Застряло осадком, комбо.
Сасори выглажен до блеска — ни пылинки, ни одного лишнего изгиба на одежде, ровный будто по нему асфальтоукладчиком проехались. А воду, кстати, не предложил, говнюк. На футболке Хидана складок больше, чем морщин на лице старухи.
Колокольчик над дверью оповещает о зашедшем клиенте. Они одновременно поворачивают голову в сторону звука, натыкаясь на розовую макушку, а за ней следом какая-то брюнетка. Насколько Хидан помнит, это Хината — новенькая медсестра, приставили к Сакуре, чтобы она быстрее освоилась на рабочем месте. Подружиться у них получилось сразу, о чем подруга ему все уши прожужжала на радостях.
Забегать к ним в кафешку перед работой или в обед у нее уже привычка, традиция. По большей части он ради этого просыпается: угощать ее стаканчиком кофе по утрам — капучино без сахара и незаметная щепотка любви. Хотелось бы сразу в постель, но несоблюдение дистанции влечет за собой колебание башни, поэтому желания ограничиваются.
— Привет, котята, — чуть запыхавшись, произносит Сакура, смахивая упавшие волосы с лица.
У нее хорошее настроение, а у Хидана при виде нее глаза загораются, чуть искры не летят, Сасори становится от него подальше, чтоб не задело.
— Хочу вас официально познакомить с моей новой коллегой Хинатой, которая очень быстро обрела еще и статус подруги, — она тараторит и поворачивается в сторону девушки, торжественно указывая на нее ладошками. Затем поворачивается обратно к парням, поочередно представляя: — это Хидан, к его лексикону нужно привыкнуть, а это Сасори, — небольшая пауза, — эм, к нему просто нужно привыкнуть.
— Йоу, — приветствует Хидан без заинтересованности, коротко бросает на брюнетку взгляд, а после прилипает к Сакуре. Пробегает с ног до головы, оценивая на следы усталости, головной боли или еще чего. Просто, на всякий.
Вроде, все в норме. У нее.
А его будто мыльный пузырь поглотил, оставив без воздуха: задержал дыхание на ее зеленой радужке и дышать разучился.
— Доброе… — подхватывает Сасори и в моменте столбенеет, уставившись на Хинату, походу пузырь и до него долетел — …утро, — произносит совсем тихо, с каким-то замешательством.
Хидан думает, что ему показалось, и с подозрением косится на друга, следя за его мимикой.
— Здравствуйте, приятно познакомиться, — стеснительно бормочет Хината.
Эта девушка синоним слову смущение, лицо приобретает оттенок красных волос, как у Сасори, в секунды, все эмоции на лице написаны. Про его друга такое не скажешь, там вечный траур застыл. Ходячий труп, тыкнуть палкой — завоняет.
Однако!
Пузырь лопнул и, кажется, к уголкам губ Сасори что-то прилипло, потянув вверх, как иллюзия улыбки. Стоп, это и есть улыбка. Это, блядь, улыбка Сасори. Хидан быстро моргает так, что готов взлететь, еще для уточнения увиденного глаза протер. Из-за неверия в происходящее спрашивает у Сакуры:
— Я один это вижу или он улыбается?
— Он улыбается, — подтверждает Сакура в оцепенении. — А я думала у него мышцы лица повреждены, и этого никогда не произойдет.
Хидан в ахуе наблюдает, как на лице Сасори, словно барабан, прокручивается спектр эмоций в быстрой последовательности и не успевает обрести статичность. Это промелькнуло волнение? Освещение так падает или Сасори… покраснел? Не, наверно, свет так преломился, от его же волос отсвечивает.
— Чт… что будете заказывать? — запинаясь, спрашивает Сасори, стараясь не встречаться взглядом с Хинатой, тыкая что-то на кассе. Еще немного и он продавит клавиши к херам.
Все, занавес.
Хидан с хлопком прижимает руку ко рту, пытаясь сначала не присвистнуть, а затем приглушить смешок, перерастающий в крик чайки, наблюдая за этим. Сасори за сегодня успел улыбнуться и покраснеть — планеты встали в ряд, Хидан точно будет пить и календарь приобретет третий жирный крестик. Образ ледяного сноба разбился за секунды об эту девушку, стоящую перед ним и мимикрирующую под цвет волос Сасори, и сам Сасори все больше приобретает красный оттенок.
Картина «два помидора в кофейне». На нем пять оттенков красного, на Хинате шестой.
Сакура на фоне сжимает губы и прячет улыбку в кулак.
Этот день нужно ввести как праздник на официальном уровне.
Потерянный Сасори старается вернуть маску спокойствия и слышит за спиной тихий скулеж Хидана, похожий на смех, сжимает и разжимает кулак, представляя, как чешет ему нос для очередного похода к Сакуре. Чешет не один раз и не только нос. Хината возвращает его в реальность, делая заказ.
— Большой капучино, пожалуйста, — она смущенно бубнит, прикусывая губу.
Только Сасори хотел обратиться к Хидану, чтобы тот налил, помимо стаканчика, еще и себе в рот кипятка, как Хината волнительно спрашивает:
— Ему плохо? — И указывает на Хидана.
Он, услышав заказ, поворачивается к ним задом и сотрясается всем телом, словно стиральная машина, с какими-то всхлипами, смахивая выступившие слезы. Очень ловкие руки в приготовлении кофе стали вдруг не совсем ловкими. Питчер с молоком чуть не опрокинулся дважды. Сасори знает, что он ржет, девушка обеспокоено думает, что он чем-то очень огорчен.
— Ему будет хуже, если он не поторопиться с заказом, — сквозь зубы цедит Сасори, ловя себя на мысли, что ошеломлен своим же поведением. Его стойкую безэмоциональность застали врасплох, и спрятаться некуда. Разве только под вдавленные кнопки на кассе. Время на подумать, что к чему, отводит на послерабочее, если доживет в таком темпе.
Стрелки часов, как назло, еле секунды переваливают.
Он раздраженно складывает фак за спиной, адресуя Хидану, и бормочет под нос «сдохни, умри», жаль тот не видит, но, возможно, услышал.
Точно услышал. В ответ ему прилетает мстительное шипение «щеголь недоделанный».
Сакура, смотря на все это, успешно держала улыбку до последнего, но не смогла больше сдерживаться и, подойдя к Хидану, рассмеялась, прикрывая рот ладошкой. У него что-то екает внутри, отрывается, падает вниз с оглушительным звоном и дает по перепонкам. Попал в считалочку: раз, два, три, морская фигура на месте замри. И он замирает.
На мгновение становится вообще плевать, что происходит вокруг.
Взгляд не может от нее оторвать, будто смотрит через объектив портретной съемки: только ее лицо четкое, вокруг все замылено. Моргает пару раз подряд — фоткает — и опускает голову, продолжая делать капучино.
Сохранил на свою карту памяти.
Сакура мажет взглядом по его поврежденной пофигистично замотанной руке, следя за механическими движениями. Радость в глазах мрачнеет, улыбка тухнет, ей непроизвольно хочется заботливо дотронуться и накричать, чтобы перестал. Хидан делает вид, что не замечает перемены, и радуется, что успел запечатлеть ее до. Думает, ей, наверно, надоело за ним ухаживать, просто приходится, потому что статус друзья.
У нее забота и беспокойство к нему взаправду, только с пометкой дружественная. А ему чуть больше хочется, немножко совсем, чтоб руку на ее талию спокойно класть, нажимать подушечками пальцев, чувствуя, как ее тело обмякает от его прикосновений и что все принадлежит ему. Немного же просит, блядь.
— Капучинка готова. — Ставит кофе перед Хинатой. — Я пытался нарисовать цветочек, но больше похоже на член, сори, зато от души. — Здоровой рукой чешет затылок.
Сасори стреляет взглядом в Хидана, пули ощущаются почти физически, кажется, градус опускается до нуля и в помещении сквозит, хотя окна закрыты. Он берет трубочку и перемешивает кофе, чтобы скорее убрать творчество коллеги, прикрывая сверху крышкой, и пододвигает стаканчик к Хинате. Хината благодарит с кривой улыбкой, выглядит немного сбитой с толку, но тянется за кофе. Сасори, не успев убрать руку, чувствует чужое мимолетное прикосновение пальцев и отдергивает, будто обжегся.
— Осторожно, горячий, — отличный предлог прикрыться, что это не прикосновение заставило резко вздрогнуть, а горячая жидкость.
Хороший маневр, Хидан с усмешкой показывает лайк.
Обхватив стаканчик у верхушки, Хината притворяется, что правда горячо, и краснеет чуть меньше, чем в первый раз.
— Пошли в больницу, я тебя перебинтую нормально. — Сакура хмурится, создавая на лице морщинки, и приковывает внимание Хидана назад к себе.
Все равно красивая.
— И лоботомию ему заодно сделай, — вставляет Сасори, тяжело вздыхая.
— Погнали, и как раз провожу тебя… — прикусывает внутреннюю сторону щеки, уже тише, будто сам себе говорит, добавляет: — …как обычно.
Как обычно десять минут рядом пешком и потеряется в своей больничной коробке.
Провожать Сакуру до работы, которая находится совсем рядом, закрепилось в утреннюю практику. Упустить шанс побыть с ней побольше времени равно быть утопающим и лишний раз не хапнуть воздуха.
Не надышишься.
День без нее и он чувствует под ногами дно. День с ней — дно меняется местами с небом, и каждый раз его перекатывает, как в песочных часах.
— А ты, куколка, пока расслабься, — Хидан обращается к Сасори со слащавой улыбкой, настолько, что почти вызывает у того рвотные позывы, — а то какой-то напряженный, — начинает медленно растягивать слова, — вот если бы какая-нибудь девушка тебя прижала к своей гру…