Глава одиннадцатая (2/2)
— Почему? — с трепетом спросила она.
— Потому что твой подопечный пытался убить Сивого.
— Что значит… пытался? — возмутилась Гермиона. — Он признался в убийстве?
— Он показал это, — и Гермиона в отчаянии закрыла глаза, а Бредвик продолжил, — но ты же знаешь, что поиски беглого преступника не завершены?
Гермиона в ужасе распахнула глаза.
— Знаю, это не в твоей компетенции, — продолжал он, — ты не обязана знать об этом, но Сивый после войны просто исчез. Может быть, Малфой действительно убил его, но труп никто никогда не видел, как и живого Сивого. Люди гибнут, пропадают без вести, и никто не знает, где и как их искать. Малфоя нашли через восемь лет поисков. У тебя ушло пять. Я поручу мистеру Поттеру разыскать информацию…
— Позвольте мне, сэр! — её глаза вспыхнули. — Я хочу его найти! Мерлин! Я была уверена, что этот ужасный человек давно в Азкабане! Потом думала…
Она осеклась. Говорить о том, что Драко признался ей в убийстве, она не считала нужным. Бредвик прищурился, но промолчал. Иногда ей казалось, что этот маг понимает её, как никто другой.
— Увы, его так и не довезли до Азкабана. Это секретная информация, Гермиона. Сивый не даром выращивал свою армию оборотней. Думаешь, почему оборотни до сих пор в опале?
— Сэр. Это ужасно.
— Да. Его отбила собственная стая. Многие из них с тех пор погибли. Очень многие. Но предводитель так и не найден. Очевидно после нападения Малфоя он залёг на дно, поумерил свою дерзость. Но я не исключаю, что этот парень в обличье волка действительно смог его убить. Я видел трансформацию Сивого в человека, если его можно так назвать, а значит, сердце оборотня остановилось. Если хочешь, можешь попробовать обратиться в магловскую полицию графств, где могли найти труп или раненого Фенрира Сивого. Пусть поднимают архивы. Документы тебе обеспечим.
— Спасибо, сэр! — выдохнула Гермиона.
— Но учти! В этот раз я не позволю тебе действовать самостоятельно и ловить преступника. Заруби это на носу.
— Да, сэр. Только поиски, — виновато улыбнулась она, хотя глаза полыхали азартом.
Гермиона в тревоге возвращалась домой. Драко так и не вышел из спальни, хотя она очень старалась и приготовила ужин. Он просто вежливо отказался и ушёл в себя. Было совершенно ясно, что Драко подавлен, и когда Гермиона, наконец устроившись на диване в библиотеке, начала читать копию допроса, поняла, что иначе и быть не могло. Он отдал свои воспоминания следователю, но легче от этого не стало.
Она смотрела, как он спокойно дышит, как чуть приподнимается при вдохе его плечо под одеялом. Гермиона плакала, всей душой желая обнять его. Хотела взять на себя хотя бы крошечную частичку его боли. Она так живо видела, словно по-настоящему, смерть его матери, как он рыдал над ней, как корил себя за беспомощность. Гермиона видела его, в отчаянии скитающимся по лесу — растерянного, одинокого.
Слёзы катились и катились по щекам. Она заставила себя вернуться в библиотеку. Гермиона заглушила комнату и разрыдалась. Сколько потерь принесла война… Она сидела в углу дивана, обхватив колени и плакала, уткнувшись в них лицом.
— Грейнджер, ты чего? — услышала она хриплый сонный голос и тут же замерла, быстро стерев слёзы рукавом пижамы.
— На тебя тоже магия не действует? — через силу усмехнулась она.
— На меня действует подозрительное затишье, — проворчал он. — Так тихо, что спать невозможно.
Гермиона с трудом улыбнулась. Слушала его приближающиеся шаги. Драко практически рухнул на диван почти вплотную к ней, Гермионе даже пришлось ещё ближе подтянуть к себе ноги. Он запрокинул голову, положив её на спинку дивана, и повернулся в её сторону, бросая на девушку спокойный взгляд.
— В цирке всегда было шумно, верно? — устало улыбнулась Гермиона.
— Не то слово, — закатил глаза Драко, а потом и вовсе их закрыл, но его лицо всё ещё было обращено к ней. — Постоянно кто-то разговаривал, бродил туда-сюда, животные голосили. То пьянка, то драка, то безудержный секс. Весело.
— И ты всё слышал?
— Конечно, куда бы я делся. Но со временем привык, что мой слух слишком обострён и перестал замечать шум. Для меня теперь отсутствие шума слишком подозрительно. Тишина таит опасность.
— Я не опасна, будь уверен, — вздохнула она, не сводя взгляда с его опущенных ресниц.
— Но ты создала тишину. И у тебя красные глаза. Ты плакала. Надеюсь, не из-за меня?
Драко с подозрением приоткрыл один глаз и нахмурил брови.
— Я не плакала, — вздёрнула она нос, но непрошеные слёзы снова заволокли глаза. Гермиона не могла понять, почему ей так больно за него.
— Врёшь, — шепнул Драко. — Хуже всего, что тебе меня жаль.
Он вдруг резко приподнялся, Гермиона даже отреагировать не успела, и сдёрнул со стола два листка, заполненных печатным текстом.
— О, нет… — ворчливо простонал он, пробегая по ним взглядом. — Только не говори, что ты печалилась о моей тяжкой доле! Грейнджер, всё это было тысячу лет назад.
Он брезгливо бросил листки на стол и снова сел рядом.
— Ты вернулся подавленный, не стал ужинать, что я, по-твоему, должна была думать и делать?
— Просто не обострять. Я решу свои проблемы сам. Ты уже сделала всё, что могла.
— Как скажешь, — потупилась она, невольно шмыгнув носом. — Я просто… ничего не могу с собой поделать, — сквозь ком в горле выдохнула она. — После всего, что случилось с тобой, после нападения Сивого, скитаний и боли, ты оказался в цирке у этого страшного, жестокого человека. Может быть, когда-то давно, он был хорошим и добрым, но потом он изменился, понимаешь? Кингсли — его близкий друг, но Амбре спрятал тебя от него. Ещё тогда, восемь лет назад, солгал ему, что ты… умер! Он хотел мстить Пожирателям, хотел быть твоим «хозяином». Мне страшно даже представить…
— И не надо. Не представляй, — шепнул он и вдруг сдвинулся ещё ближе, обхватывая её рукой за плечи. — Иди-ка сюда.
Гермиона, не удержав равновесие, покачнулась и оказалась крепко прижата головой к его плечу. Его сильные руки обвили её, словно спрятали от всех невзгод. Первый испуг от его неожиданного действия прошёл, а его тепло окутало невероятно приятным ощущением покоя. Он просто обнимал её за плечи, ничего больше не делал, и Гермиона осторожно, ненавязчиво обняла его чуть ниже груди, снова теряясь в его мужественном аромате.
Они молчали какое-то время, и Гермиона думала, что ради него готова на что угодно. Она будет рядом во время разбирательств, поможет снова освоиться в Магическом мире, вернуть его магию. Она пойдёт в его дом и будет поддерживать в самые трудные минуты. А главное, она найдёт того, кто сломал Драко жизнь. Найдёт, чего бы ей это ни стоило.
— Ты думаешь о том же, о чём и я? — вдруг тихо спросил Драко, повергая девушку в шок.
— Ты и мысли мои слышишь? Признавайся! — усмехнулась она.
— Предполагаю, что он сам меня найдёт, — прошептал Драко. — Двоим нам нечего делать на этой земле.
— Мерлин… Что ты такое говоришь? Я уверена, что всё в порядке…
— Нет-нет. Не в порядке.
Драко резко пошевелился, чуть приподнимаясь и увлекая Гермиону за собой, но из рук её не выпустил.
— Его до сих пор не нашли, значит, он жив, — уверенно заявил он.
— Сивый мог остаться там, в лесу, — неуверенно ответила Гермиона. — Он мог разложиться и раствориться за все эти годы. Охотники забрали тебя и продали, думаешь, они стали бы обращаться в полицию? Их бы привлекли к ответу.
— Вполне возможно. Но они могли сказать, что подстрелили волка, но не поймали, вот и всё. Хуже всего то, что я ничего не помню и не знаю толком: ни место, ни тех людей, что меня ранили. Мне придётся искать…
— Нет! — возмущённо выдохнула она и приподнялась, опираясь ладонями на его грудь и всматриваясь в удивлённые серые глаза. — Ты ни в коем случае не должен его искать! Во-первых, его поиски уже ведутся. Во-вторых, ты ещё не восстановил свою магию. В-третьих, ты всё ещё под следствием и не можешь свободно перемещаться куда вздумается. В-четвёр…
Гермиона замерла на полуслове. Она наблюдала, как его внимательный взгляд изучал её лицо. Как его взгляд не спеша скользил от её глаз вдоль носа к губам, словно очерчивал их по контуру. Гермиона почувствовала, как его руки осторожно, но с усилием сжали её плечи. Его лицо так близко. Она заметила, как расширились его зрачки, а дыхание замедлилось, потяжелело. Драко ненавязчиво надавил ладонью на её спину под лопатками, и её ладони невольно скользнули по его груди выше, ощущая рельеф мышц каждым миллиметром кожи.
— Гриффиндорка, — ласково улыбаясь, прошептал он, задерживая взгляд на её глазах. — Ты меня восхищаешь. Маленькая смелая девочка… в кожаном пальто и берцах.
Она словно плавилась от чарующего звука его хриплого голоса. Слабость овладела всем телом. Так хотелось прикоснуться губами к шраму, украшавшему его губы. Гермиона была очарована его красотой, его нежностью, тем, как он мягок и учтив с ней. Дыхание замирало от каждого мимолётного движения воздуха, словно всё её тело погрузилось в негу — волшебство. И все мысли растворились, осталось лишь притяжение.
Драко приблизился к её лицу, его губы еле уловимо тронули её щёку, шёпот опалил ухо.
— Ты во всём права. Но я не могу полагаться только на маракоборцев. Я всегда буду готов к встрече с ним. Всегда.
Ужас холодными мурашками прополз по её спине. Гермиона настойчиво поймала его лицо в ладони, и Драко вздрогнул от неожиданности.
— Это моя работа! — сквозь зубы процедила она. — Не вздумай искать его, слышишь?! Я не позволю! С тобой больше ничего не должно случиться, понимаешь?
Драко улыбнулся ещё шире, и его брови поползли вверх. Внезапно его ладони скользнули по её плечам, разнося мороз по коже, и обхватили её лицо в ответ.
— Грейнджер! — зашептал он. — С чего ты взяла, что настала пора мной командовать? Я тебе не Поттер!
— Потому что я… Я… — её возмущение выплеснулось через край: — Потому что я что, зря тебя вытаскивала из этого хренова цирка, что ли?! Я там все свои сбережения оставила! Все силы, нервы и… и… и терпение, ясно?! Отцепись, придурок!
Гермиона схватила его за запястья и резко отдёрнула от своего лица, после чего соскочила на пол и помчалась в кухню, лишь бы куда-нибудь помчаться. От него подальше. От этого ощущения, что сознание на несколько мгновений испарилось. Как хорошо, что она снова взяла себя в руки!
Драко медленно вошёл в кухню.
— Есть хочу, — заявил он.
— Ешь. Никто не мешает, — сердито бросила она, хватая из хлебницы булочку. — И я тебе говорю совершенно серьёзно. Сейчас не время охотиться на Сивого. Для начала я всё разузнаю, может, и искать некого.
— В смысле? — Драко явно встревожился. — Что значит, ты разузнаешь? Почему ты? Больше некому, что ли? Ты поедешь в Дорсет? Когда? Ты не должна…
— Это ещё почему? — всплеснула она руками. — Это моя работа, если ты не знал!
— Я за тебя боюсь, — вдруг выпалил Драко, и Гермионе кровь ударила в голову. Она ощутила, как заполыхали щёки.
Его взгляд сосредоточился на её шее, там где всё ещё яркими пятнами сохранялись синяки.
Малфой тоже выудил из хлебницы булочку, и они агрессивно в них вгрызлись. Молча жевали и смотрели друг на друга словно потеряли дар речи. Ни один из них не отводил взгляда. Игра, кто кого переглядит, зашла в тупик, они даже булочки успели съесть, но нужных слов так и не нашли.
— Тебе нужно выспаться, — неожиданно разворачиваясь и уходя из кухни, заявил Драко. — Я переезжаю в библиотеку.
— Нет, так не пойдёт, — запротестовала Гермиона, отправляясь следом. — Ты вчера спал в библиотеке.
— А ты не спала вообще, потому такая нервная и слезливая.
— Я не нервная! — возмутилась девушка.
— Что и требовалось доказать, — холодно бросил Драко, выходя из спальни со своей подушкой и пледом. — Иди спать.
— Хватит мне указывать! — взвизгнула она.
— Спать иди.
— Малфой! — прорычала она, мчась наперерез и запрыгивая ногами на свой диван. — Это моё место.
Он швырнул свои вещи в угол дивана, сунул под мышку её подушку и одеяло.
— Нет! — взвизгнула Гермиона, и Малфой, резко схватив её одной рукой под коленками, закинул девушку к себе на плечо.
— Иди спать, — снова повторил он без всяких эмоций.
Гермиона рассмеялась, барахтая ногами в воздухе и цепляясь за его плечи:
— Поставь, болван!
— Спать иди.
Он швырнул её на кровать, потом с размаху бросил в неё подушку и накрыл сверху одеялом с такой скоростью, что она запуталась и хохотала, лёжа накрытая с головой и подушкой, и одеялом.
— Спать, — последний раз сказал Драко.
И когда она наконец выбралась из-под одеяла, заметила весёлую улыбку, всего секунду сиявшую на его лице, а потом он крикнул из коридора:
— Спокойной ночи!
— Пока, — вздохнула Гермиона и сунула подушку под голову.
Она думала о нём. Её жизнь так сильно изменилась, что Гермиону это даже пугало. Она думала о Драко Малфое. Ей нравилась его улыбка, нравились его подшучивания и то, как он говорил с ней — по-дружески, открыто. Она думала о том, что испытала, оказавшись в его объятиях. Иногда Гарри обнимал её в трудных ситуациях, а она его, но никогда она не испытывала того, что рядом с Малфоем. Этот трепет и удивительную нежность, предательски делающую её слабой, беспомощной и… защищённой. Рядом с ним хотелось большего.
Гермиона зажмурилась, сгребая одеяло, уютно обнимая его руками и ногами. Ей хотелось объятий. Ещё. Его объятий. И она невольно представляла, как нежно целует шрам на его губах, представляла его тёплый игривый взгляд. Как сомкнулись бы его ресницы, а губы приоткрылись, как они слились бы в поцелуе, и она утонула бы в его аромате.
Мечта… Она поняла, что хочет этого как ничего другого в этой жизни, и это умопомрачение вырвало тихий стон досады из её груди. Гермиона зажала рот ладонью, в ужасе уставившись на дверной проём. Он услышал. Наверняка. Стало страшно стыдно.
Меньше всего на свете она хотела, чтобы он подумал, что дело в Звере, живущем внутри него. Ведь это не так. Гермиона не могла отделить Драко от Зверя. Разве это возможно? Но она была абсолютно уверена: Зверь — это лишь незначительная частичка Малфоя. То, что она испытывает — испытывает к самому Драко. Она не встречала ещё такого, как он. Единственного в своём роде, рядом с которым она становилась слабой.