Часть 36. Неожиданный поворот (2/2)

— Зойка, надо было на деньги соглашаться, — произнес Севастьян после очередного судебного заседания. — Ты же видишь, как все извернут! Штраф от десяти до ста рублей, арест от недели до трех месяцев, тюрьма от полугода до года! Да, на адвоката потратился фабрикант, но это обойдется ему еще дешевле, нежели платить тебе, Зойка, за несудимость. Да не посадят его в тюрьму! Штрафа, может, и не будет, а арест, что наиболее вероятно, отбудет у себя дома, в тишине и спокойствии. Эх, зря ты так, Зойка… Да еще и судья — монархист Ягодин. Который не дурак, слышал обе сплетенки про Геллер и ее стачки, и тоже сделает выводы в рамках дела. Уж лучше бы к Варнецкому все попало, он бы даже с этим адвокатом дело до тюрьмы довел…

— Не продаюсь, — ответила Зоя. Однако на словах о Варнецком молодая женщина прослезилась. — Вот не могло же Володечкино дело не к нему попасть…

— Ягодин бы такой же приговор вынес, а Асадчий… Да и Асадчий бы на каторгу Володю отправил, что думать сейчас зря? — вздохнул Севастьян.

Приговор донельзя изумил всех присутствующих в зале судебного заседания, по-видимому, кроме адвоката и подсудимых:

— …к месяцу ареста, — донеслось до слуха Зои.

Молодая женщина не поверила своим ушам.

— …гражданский иск удовлетворить в полном объеме, — эти слова уже мало интересовали и Зою, и многих других.

— Зойка, не переживай, главное, что дело хоть как-то дошло до суда, — произнес Севастьян.

Зоя стояла на улице возле входа в суд и растерянно смотрела в одну точку.

— Проплатили? — молодая женщина спросила сама себя.

— Адвокату, — ответил Севастьян. — Ягодин руководствовался собственными убеждениями.

— А если бы мы с Володечкой тогда к Ягодину попали? — прошептала Зоя.

— Я уже говорил, Зойка: по баракам Акатуйской тюрьмы бы прятались от медведей, — сказал Севастьян.

Ругаться с братом не было сил, поэтому молодая женщина ничего не ответила.

— Зоя Михайловна, — раздался голос прокурора. — Не стоит переживать, сторона обвинения подаст апелляцию.

— А будет ли от этого толк? — вздохнула Зоя.

— Будет, непременно будет, — ответил прокурор.