Часть 4 (2/2)

— Нам нужно серьезно поговорить, Драко.

— Я знаю, знаю... Нанять ее - это будет катастрофа, — сказал Драко, зарывая голову в руки.

— Нет. Нанять ее - это гениальный ход. Пресса будет у нее под рукой. За исключением того, как отреагируют твои родители, у меня нет никаких проблем с этим. Нам нужно поговорить об этом. Блейз снова взял в руки газету и указал на заголовок. — Когда ты собирался рассказать мне, что спас жизнь Грейнджер? Как этот крошечный кусочек информации ускользнул от твоих значительных умственных способностей? Разве ты не помнишь, как я обратил твое внимание на ее исчезновение? Ты не помнишь, как я вытаскивал отсюда Уизли, потому что беспокоился о том, что с ней случилось? Неужели ты не подумал, что я могу найти эту информацию полезной? Может, я и не знаю ее так хорошо, но я помог заполнить заявление о пропаже ее бывшего парня. Было бы неплохо услышать это из твоих уст, прежде чем ”Пророк” рассказал мне.

Драко слегка покраснел и посмотрел на Блейза. — Прости, приятель. Я бы рассказал тебе, честно, но это должен был быть секрет.

— Слишком секретно, чтобы рассказать мне? — сказал Блейз, явно обиженный.

— Нет, конечно, нет... Я просто подумал, что если никто не узнает, я смогу притвориться, что этого не было. Я ни о чем таком не просил.

— А как же Поттер? Похоже, что он знал.

— Поклялся ему хранить тайну, но сейчас это не имеет значения, — пробормотал Драко. — Он приехал за ней в больницу. Сказал, что ничего не скажет.

Блейз покачал головой. — Драко, извини, но ты чертов дурак. Поттер явно не имеет к этому никакого отношения. Ты оставил Грейнджер, Гермиону Грейнджер, в больнице с палочкой и без информации о том, как она туда попала. Тебе повезло, что она не лишила памяти всех в палате.

— Я не думаю, что она зло, Блейз, — насмешливо сказал Драко.

— Я не говорю, что она зло! Совсем наоборот! Мы говорим о принцессе Гриффиндора. Я говорю, что она - Гермиона Грейнджер. Возможно, мы не были близки с ней в школе, но мы знаем многое: она всегда хочет получить ответ. Если у нее нет ответа, она его обязательно найдет. Упрямая, как черт.

— Слушай, я плохо соображал, ясно? Я был немного потрясен и не выспался. В статье не было преувеличения, когда говорилось, что она была почти мертва, когда я ее нашел. Это была не самая лучшая ночь. В статье не было упоминаний о наркотиках, за что Драко был благодарен. Он не хотел ни с кем обсуждать грязное белье Гермионы. Сама мысль об этом заставляла его чувствовать себя неловко. Вся эта ситуация заставляла его чувствовать себя неловко.

Блейз наблюдал за Драко несколько секунд, прежде чем кивнуть со вздохом. — Хорошо. Я понимаю. Должен сказать... Если отбросить попытки скрытности, ты меня впечатлил.

— Как это? — спросил Драко.

Блейз пожал плечами. — В твоем прошлом было время, когда более молодого Драко Малфоя, возможно, не так сильно волновала бы ее смерть.

Драко посмотрел на своего друга, а затем на свои руки, вытянув пальцы перед собой. В его прошлом было время, когда каждый вечер приходилось оттирать руки от грязи и крови. В тех годах не было ничего ностальгического... Только печаль и смерть.

— Да, ну ты видишь, к чему меня привело такое отношение, — сказал он, скорчив гримасу. — Я разрушен. Я даже не могу заставить никого вернуть моих сов, если я не должен им денег.

— Возможно, это ненадолго, — сказал Блейз с задумчивой улыбкой. — Грейнджер, похоже, очень хочет, чтобы все получилось. Теперь я действительно уверен в наших шансах.

— Посмотрим, пожалуй, — пожал плечами Драко. — Я не буду на это надеяться. Я уже много лет пытаюсь сделать то же самое. Общественность просто не хочет, чтобы я преуспел.

— О, не хандри. Все не может быть хуже, чем сейчас. К тому же, если я буду весь день смотреть на Грейнджер, то не смогу жаловаться, — подмигнул Блейз.

Драко нахмурился. — Серьезно, Блейз? Грейнджер? Мы говорим об одной и той же девушке?

— Серьезно. Посмотри поближе, Драко. Ты не пожалеешь. А теперь, если позволишь, я пойду поработаю со старым шармом Забини. Если леди нужен стол, то у нее будет стол. С этими словами Блейз вышел из кабинета.

Драко с ворчанием посмотрел обратно на газетную статью: лицо Гермионы занимало всю страницу. Она снова и снова повторяла ”спасибо”, ее глаза искрились весельем.

— Не за что, — сказал он и бросил газету в ящик стола.

*

Драко уставился на груду почты, накопившейся всего за четыре часа с тех пор, как он нанял Гермиону. Три приглашения на ужин от женщин, которые раньше ему отказывали. Четыре запроса от магазинов, которые хотели торговать его метлами. Десять запросов на интервью. Шесть писем различной корреспонденции от бывших коллег, которые избегали его как чумы со времен войны. Три письма от кредиторов, которые решили дать ему отсрочку по кредитам.

За. Четыре. Блять. Часа.

Вместо того чтобы почувствовать радость, он был в ярости. Так вот что потребовалось? Он должен был буквально спасти жизнь героя войны, чтобы получить второй шанс? Какой в этом смысл? Он годами пытался доказать обществу, что он чего-то стоит, что его не следует выбрасывать в канаву за его глупые ошибки, что он может искупить свою вину на собственных условиях.

Но теперь все это было сделано. Гермиона решила его проблемы за четыре часа. Забудьте о ее безумном графике, согласно которому для достижения успеха требуется три месяца - она достигнет своих целей к концу недели. Когда почта только начала приходить, он читал её с интересом, радуясь, что всё может измениться, но к десятой почте от очередного оппортуниста он превратился в рычащего, ругающегося человека. Блейз перестал приходить с письмами, предпочитая, без сомнения, помогать Гермионе в ее благородном крестовом походе. Был только час дня, а он был напряженнее резинки, которая вот-вот порвется, запершись в своем кабинете и размышляя.

В дверь робко постучали.

— Я не в настроении, Блейз! — прорычал он. — Просто отвали!

Дверь со скрипом открылась. Знакомая копна кудряшек выглянула из-за края.

—Привет, — тихо сказала она. — Можно войти?

Вместо ответа он сузил глаза.

— Думаю, я войду на свой страх и риск, — пробормотала она, проскользнув внутрь и закрыв за собой дверь. Она подняла руки вверх в успокаивающем жесте. — Я пришла с миром, Малфой. Я просто пришла сказать...

— Что? Пришла сказать мне, что весь мир склонился у твоих ног? — огрызнулся он.

— Просто погоди...

— Или, может быть, что каждый магазин в Лондоне будет торговать нашими метлами, потому что ты похлопала глазками?

— Малфой...

— Прошли годы, Грейнджер! Годы я пытался перестроить свою жизнь, а ты просто вваливаешься сюда со своим комплексом героя и идеальным послужным списком и БУМ! Все расцвело, блядь, как роза.

— Малфой...

— Как ты думаешь, у меня действительно был выбор, служить Волдеморту или нет? Когда жизнь моих родителей была поставлена на карту? По-твоему, это похоже на выбор? Я сделал то, что считал нужным, и с тех пор жалею об этом. Посуди сама.

— Драко!

Его яростная тирада мгновенно оборвалась, и он уставился на нее, широко раскрыв глаза и выпятив грудь.

— Что? — произнес он в замешательстве. Звук его имени на ее губах заставил его вздрогнуть.

— Нам нужно кое-что прояснить, — сказала она, садясь перед ним. — Может быть, мы никогда не ладили в школе, но я никогда не винила тебя ни в чем, что случилось. Я никогда не соглашалась с тем, как люди обращались с тобой. Я, конечно, не осуждаю тебя за то, что ты хотел защитить своих родителей. Это то, в чем я могу сопереживать гораздо больше, чем ты понимаешь. Так что, пожалуйста... Просто остановись.

Его щеки покраснели, и он посмотрел на нее, а затем снова опустил взгляд на свои руки, стиснув зубы.

— И, пожалуйста, не увольняй меня пока, потому что...

— Уволить тебя? — Драко поднял голову и посмотрел на нее с раздраженным выражением лица. — Ты что, спятила, женщина?

Она выглядела озадаченной в ответ. — Ну... Ты, кажется, не очень доволен тем, что я делаю в данный момент...

Драко вздохнул и закатил глаза. — Нет, Грейнджер, я не доволен, я в восторге. Слушай, я ценю то, чего ты добилась за такое короткое время. Это немного умопомрачительно, но это ценно. Так что нет, я не собираюсь тебя увольнять. Очевидно, ты мой самый эффективный сотрудник.

— О, лучше не говори Блейзу, — нахально сказала она.

Драко сдержал желание ухмыльнуться во весь рот и нахмурился. Он не хотел поощрять ее.

— Лучше не говорить Блейзу что? — сказал Блейз, входя в дверь с очередной стопкой писем. — Опять письма от поклонников, Драко. Я подумал, что могу использовать Гермиону в качестве живого щита, если ты снова решишь впасть в ярость.

— Уж точно нет! — горячо сказала Гермиона. — Кроме того, я возвращаюсь к своему столу. Я сделала только половину списка дел, и мне нужно закончить до того, как Гарри заберет меня на ужин.

— Поттер придет сюда? — Драко хныкал. — Господи Иисусе, у гриффиндорцев есть какой-то маячок, который заставляет их собираться в группы? Сколько еще вас я должен увидеть сегодня?

— Только нас двоих, — сухо ответила она. — И есть вещи похуже, чем проводить время с двумя гриффиндорцами. Ты же не слышишь, чтобы я жаловалась на работу с двумя слизеринцами?

— Конечно, нет, — ответил Драко совершенно искренне. — Слизеринцы очаровательны.

Она фыркнула. — Я думаю, что твои письма от поклонников затуманили тебе разум. Блейз, Драко. С отрывистым кивком она вышла из комнаты.

— Драко, да? — сказал Блейз с вызывающей улыбкой.

— Не надо, — предупредил Драко.

— Неважно, — подмигнул его друг. — Думаю, тебе это нравится. А теперь, если позволишь, я пойду помогу дорогой Грейнджер с ее списком дел, если ты уловил мою мысль. Блейз вышел с размашистым шагом.

— Мерлин мне в помощь, — прошептал про себя Драко. — Кажется, гриффиндорцы могут довести меня до пьянства.