полночь (1/2)
Громкий шлепок эхом разнесся по комнате, разорвав тяжелую тишину.
Ю Джунхёк обхватил свою щёку, его голова повернулась в сторону из-за настолько сильной пощечины.
— Если ты не можешь быть полезным, то меньшее, что ты можете сделать, это не создавать неприятностей, — голос его отца дрожал в тихой ярости, его рука всё ещё была поднята, — Ты даже не смог сделать что-то настолько простое? — он дышал через ноздри в плохой попытке контролировать свой гнев, — Ты должен быть благодарен, что родители этих сопляков согласились держать язык за зубами.
Выкинув им по 50 миллионов вон каждому? Конечно они согласились. Ю Джунхёк стиснул зубы, его щека всё ещё горела.
Отец бросил на него последний взгляд, прежде чем потопал в свою комнату, громко ругаясь себе под нос.
— Джунхёк-а.
Вопреки самому себе, он напрягся от ледяного тона матери.
Она протяжно вздохнула и потерла виски, напоминая то, как она реагирует, когда её секретарь делает даже малейшую ошибку.
— Ты уже почти в старшей школе. Тебе лучше знать, что не стоит ввязываться в драки.
Ю Джунхёк впервые открыл рот с тех пор, как вернулся домой.
— Но...
— Или это ты вступаешь в свою «бунтарскую фазу»? — сказала она сухо.
— Нет, — прорычал он, — Я просто…
— Я не хочу слышать никаких оправданий, — её взгляд подавлял любые возражения, которые он пытался высказать, — Тебе повезло, что на этот раз твой отец легко отделался. Ты понимаешь, что это могло попасть в прессу и поставить под угрозу его новое партнёрство?
— Тогда я должен был просто проигнорировать это? — Ю Джунхёк сплюнул, — Они все на него накинулись!
— И? — она выровняла взгляд, не выказывая ни капли сочувствия, — Думаешь, помогая ему сейчас, ты автоматически решил все его проблемы? Мир не так добр, как ты думаешь.
Ю Джунхёк сжал кулак, слова застряли у него в горле.
— Лучше просто заниматься своими делами, — прежде чем подняться по лестнице, она в последний раз повернулась к нему и сказала, — До конца месяца тебя будут сопровождать в школу и домой.
Даже когда её шаги стихли, он ещё долго стоял на одном месте. Он неловко направился к коридору, но остановился, увидев своё отражение в зеркале. На его щеке был небольшой синяк и брызги запекшейся крови. Но это было ничто по сравнению с распухшим и ушибленным лицом его одноклассника, лежащего на бетонном полу за школой. Трое других их одноклассников нависли над ним, безжалостно избивая его.
Он энергично стер кровавые остатки тыльной стороной ладони. Но это не помогло ему отвлечься от бегущих мыслей.
Через неделю все трое одноклассников вернулись в школу. Позже он обнаружил, что одноклассник, которого он спас, в итоге перешёл в другую школу.
«Мир не так добр, как ты думаешь».
Сидя в одиночестве за своим столом и наблюдая, как эти трое бесконечно болтают о бессмысленных вещах за обедом, он задавался вопросом, была ли в конце концов права его мать.
___</p>
Ю Джунхёк был дисквалифицирован на одну неделю.
Когда он пришел в себя, Ю Джунхёк был задержан двумя учителями. Тупая пульсация пронзила его окровавленные и ушибленные суставы. Словно вынырнув из-под воды, его чувства прояснились, и он заметил, как его грудь вздымалась и опускалась в хаотичном ритме. За толпой учителей и учеников перед ним он мог видеть источник и результат своего гнева — бессознательного, избитого и лежащего на земле Сон Мину. Но даже этого было недостаточно, чтобы утолить его безграничную жажду мести.
После того, как парамедики доставили Сон Мину в больницу, Ю Джунхёка отправили в кабинет директора. Его губы оставались закрытыми, несмотря на шквал вопросов.
Директор замолчал только тогда, когда его прервали быстрые стуки.
— Миссис Ю здесь.
Ю Джунхёк впервые оторвался от своих коленей с тех пор, как вошёл в кабинет директора. В последний раз он видел свою мать, когда она подвозила их к его и нынешней квартире Мии. Возможно, это было потому, что он стал выше, но она казалась более худой и хрупкой по сравнению с тем, когда он видел её в последний раз. Но безошибочная аура, которую она несла, несомненно, всё ещё присутствовала. Её холодный, непрощающий взгляд пронзил его собственный, и Ю Джунхёк словно снова вернулся в среднюю школу.
— Кажется, мой сын устроил беспорядок?
Его мать уселась рядом с ним и начала переговоры с директором его школы. Она работала быстро — уже достигла компромисса с родителями Сон Мину до приезда сюда. Однако, этот директор был оскорблен тем, что она просила его совершить «недобросовестный поступок», прощая действия Ю Джунхёка. Его внимание то появлялось, то исчезало, но слово «изгнание» часто бросалось в глаза. Но когда Ю Джунхёк наблюдал, как её секретарь передал директору коробку с листьями трав, которые, вероятно, весили в десять раз больше, чем ожидалось, он уже знал исход этой встречи.
Директор заглянул внутрь коробки, его глаза расширились. Он тут же закрыл её и откашлялся, сохраняя своё самообладание.
— Ну, учитывая, что вы достигли соглашения с родителями Сон Мину и что вы предотвратите запятнание имени нашей школы в СМИ, я считаю, что мы можем принять меры, чтобы скорректировать его наказание. В конце концов, было бы такой потерей потерять такого одаренного ученика, как ваш сын.
Ты имеешь в виду, что было бы напрасно потерять финансирование, — подумал Ю Джунхёк с кривой улыбкой.
— Он будет отстранен на одну неделю и будет ежедневно дежурить по уборке до конца учебного года.
Если бы он был в средней школе, ему было бы все равно. Однако, теперь все было по-другому. Недавно он разрешил своей сестре возвращаться домой из школы в одиночестве, но уборка после уроков означала, что она будет дома одна после школы. А что касается его отстранения, это означало, что Ким Докча неделю будет один в школе.
Он нашёл некоторое утешение в том факте, что Сон Мину, скорее всего, не вернется в школу в ближайшее время из-за своей госпитализации, но он всё ещё беспокоился о других одноклассниках.
Он хотел возразить, но упустил возможность, когда заговорила его мать.
— Спасибо за ваше сотрудничество. Тогда я ухожу, — она поднялась со своего места и возвысилась над Ю Джунхёком, — Я отвезу тебя домой.
Он был готов отклонить предложение, но её поведение не оставляло места для возражений. Он тихо встал и вышел из кабинета, молча следуя за ней. Его мать внезапно повернулась к своему секретарю и приказала ему подвести машину к входу в школу. Её каблуки, которые раньше разносились по коридору, резко остановились.
— Ты собираешься и дальше оставаться таким? — спокойно спросила она.
Он думал, что она собирается жёстко отругать его, как два года назад. Но опять же, они были в общественном месте с камерами видеонаблюдения и тонкими стенами, которые приветствовали любого, кто подслушивал их семейные дела. Ю Джунхёк знал, что она ценит свою репутацию больше всего на свете.
Она всматривалась в его взгляд, словно пытаясь вглядеться в его скрытые мысли. Когда он промолчал, она заявила:
— Это будет последний раз, когда я помогу тебе. Убирать твой беспорядок не моя работа.
— Я никогда не ждал, что ты будешь это делать, — наконец пробормотал он. Потому что Ю Джунхёк полностью осознавал, что, когда он станет взрослым, его мать, скорее всего, разорвет с ним контакт.
Она поджала губы.
— Джунхёк-а.
— Я ухожу, — он прошел мимо неё, — Тебе не нужно меня везти. Я могу пойти домой сам, — он прошёл по коридору, оставив её стоять там одну.
___</p>
Когда понедельник был не за горами, Ю Джунхёк сообщил Ким Докче, что будет отсутствовать пару дней, из-за семейных дел. Это было надуманное оправдание, так как Ким Докча в конце концов узнает, но Ю Джунхёк, несмотря ни на что, упорствовал.
Конечно же, его мирный вечер был прерван, когда Ким Докча распахнул входную дверь и прошёл по коридору, даже не сняв обуви. Его кроссовки оставляли мокрые следы, он топал на кухню.
— Ю Джунхёк!
Он чуть не уронил керамическую миску в раковину от внезапного вторжения. Поскольку Ким Докча приходил довольно часто, Ю Джунхёк подумал, что будет удобнее просто дать ему пароль. Несмотря на это, он всегда писал или стучал, прежде чем войти в квартиру, чисто из вежливости. Это был первый раз, когда он действительно пришёл без предупреждения.
— Ким Докча? Что-то случилось?
— Почему ты не сказал мне, что тебя отстранили? — он глубоко дышал, пытаясь прийти в себя.
Выражение его лица тут же похолодело, и он продолжил тереть миску, которую держал.
— Ты за этим пришёл?
Ким Докча бросил свой рюкзак на землю, сбитый с толку его беспечностью.
— Почему ты солгал мне?
Его глаза сузились.
— Потому что я знал, что ты так отреагируешь.
— Значит, ты думал, что будет лучше, если я узнаю об этом от наших одноклассников? — холодно ответил он, и с каждым словом его дрожащий голос звучал все громче, — Мне сказали, что тебя отстранили от занятий, потому что ты избил Сон Мину на крыше. Почему? Это потому, что… — он остановился, закусив нижнюю губу. И он, и Ю Джунхёк знали, каковы последствия этого предложения.
Ким Докча опустил голову, сжав кулаки, уже зная ответ на свой невысказанный вопрос.
— Это всё моя вина.
— Прекрати, — прошипел он резче, чем планировал. Он сделал шаг ближе к Ким Докче, — Это было моё решение и я нисколько об этом не жалею, — он ухватился за край столешницы, — Во всяком случае, этот грёбаный ублюдок заслужил это.
— Тебе следовало сдержаться. Последствия того не стоили, — слова без конца слетали с его губ, — А как насчет поступления в колледж? Имея это в записи…
Не то чтобы эта мысль никогда не приходила в голову. Поскольку он был моложе, родители всегда вбивали ему в голову, что ему нужно поступить в престижный университет. Но с его недавними успехами, которые он постепенно накапливал в игровой индустрии, он начал задаваться вопросом, стоит ли заниматься этой карьерой вместо того, чтобы поступать в университет.
— Перестань думать о бесполезных вещах.
— Но...
— Даже если бы он не… — он сделал слабый вдох, — ...ударил бы тебя в тот день, результат был бы таким же. Весь год ему не терпелось сразиться со мной, поэтому я просто удовлетворил его желание.
Ким Докча, казалось, хотел опровергнуть, но в конце концов решил промолчать.
Ю Джунхёк заметил, что его глаза блестят, а щёки и нос порозовели. В сочетании с развевающимися на ветру волосами и отсутствием надлежащей зимней одежды Ю Джунхёк понял, что он, должно быть, замерз, пока шёл сюда. С легким вздохом он начал кипятить воду в электрическом чайнике.
— Я заварю чай. А пока посиди на диване, там теплее.
— Я в порядке, — пробормотал он.
Ким Докча превратился из сумасшедшего в нехарактерно замкнутого в считанные минуты. Ю Джунхёк не знал, как исправить эту неловкую атмосферу.
— Твой глаз выглядит намного лучше, — его рука приблизилась к лицу, но Ким Докча просто отступил назад. Ю Джунхёк выстоял, — Как другие травмы?
— Всё в порядке, — последовал его краткий ответ.
Ю Джунхёк нахмурился, одновременно раздраженный и обескураженный его отчужденным отношением. Он провел пальцами по волосам, наблюдая, как пузырьки в чайнике поднимаются на поверхность.
— Мне… жаль, что я не сказал тебе правду. Но я имел в виду то, что сказал ранее. Я не сожалею о том, что сделал, и ты не должен чувствовать, что это твоя вина.
Ким Докча по-прежнему не смотрел ему в глаза, но неохотно кивнул.
Ю Джунхёк тихо потянулся за чайным пакетиком и наполнил кружку горячей водой.
Ким Докча не задержался надолго, так как ему нужно было уйти на работу. Если бы это зависело от него, Ю Джунхёк дал бы Ким Докча отдохнуть еще несколько дней, но он знал, что тот слишком упрям, чтобы сделать это.
На следующий день Ю Джунхёк провел большую часть своего утра и дня, убирая всю квартиру. Он также выполнял все поручения, которые ему нужно было выполнить на этой неделе. Однако, к третьему дню у него закончились дела, которыми можно было бы занять себя. Он даже подумывал о том, чтобы провести стрим вне своего обычного расписания, но в конечном итоге отказался от этого.
Он смотрел с балкона на хрустящий синий балдахин. Может быть, я прогуляюсь… Это, безусловно, помогло бы смягчить чувство, будто его заперли в его же квартире.
Поэтому в течение следующего часа он бродил по городу. В разгар праздничного сезона гирлянды огней украшали бесплодные ряды деревьев по обеим сторонам улиц. Посреди шумного центра города возвышалась огромная рождественская ёлка, полностью украшенная украшениями и мишурой. Ему не нравилось находиться в такой шумной обстановке, но теперь, когда он был здесь, он решил, что будет искать рождественские подарки для своей сестры.
Обходя магазины в поисках подходящих подарков, он понял, что район, в котором он находился, выглядел знакомым. Его шаги замедлились, когда он завернул за угол и пошел по лабиринту переулков, основываясь на своих воспоминаниях. Вскоре он остановился перед пекарней со знакомой вывеской «Темнейшая ночь».
Через стеклянное окно Персефона вытирала столешницу полотенцем, так как клиентов не было. Как и в первый раз, когда они встретились, её волосы были свободно заплетены в косу. Он смотрел, как она аккуратно переставляет пирожные на витрине, всё время нежно улыбаясь.
Ю Джунхёк внезапно почувствовал себя нелепо, придя сюда. Но его ноги не шевелились, его глаза были прикованы к сцене перед ним.
Словно почувствовав чей-то взгляд, Персефона подняла взгляд и слегка расширила глаза, увидев того, кого увидела. Ю Джунхёк сделал шаг назад, но она уже спешила к входной двери.
— Что ж, это неожиданно, — сладкий, теплый аромат вырвался из магазина, когда дверь открылась, — Ты друг Докчи, Джунхёк, верно? — не дожидаясь ответа, она восторженно махнула рукой, — Заходи, на улице холодно.
Его ноги механически последовали за ней внутрь.
— Хочешь чаю, чтобы согреться? — она хлопнула в ладоши, — Или ты хочешь попробовать праздничные напитки? Мы с Аидом работали над нашим меню и хотели бы твоё мнение.
Ошеломленный происходящим, Ю Джунхёк покачал головой.
— Всё хорошо, я просто гулял в этом районе.
— Кстати, ещё полдень, — она с любопытством взглянула на него, — Что насчёт школы?
— У меня просто были некоторые семейные дела, о которых нужно было позаботиться, — осторожно сказал он, не желая больше разглашать информацию. Хотя он с опозданием понял, что только что использовал это же оправдание с Ким Докча, и посмотрел, чем это закончилось.
Однако, она просто кивнула и больше не задавала ему вопросов.
— В таком случае, ты, должно быть, занят? Почему бы тебе не поесть перед уходом?
— Всё хорошо, правда...
— Ой, — она удрученно посмотрела в сторону, — Но у меня так много выпечки, которую я хочу тебе дать попробовать… Было бы полезно узнать твоё мнение, поскольку моего мужа сейчас нет.
Он нахмурился.
— Ты хочешь, чтобы я был твоей морской свинкой?
Её характерная озорная улыбка вернулась.
— Ну, нет нужды так формулировать это, Джунхёк. Ты можешь попробовать вкусную еду, а я получаю твоё мнение. Это беспроигрышная ситуация.
— Если ты уже знаешь, что это вкусно, то почему… — проворчал он.
— Ну, давай, — она открыла маленькую дверцу, ведущую к задней части стойки.
Он поднял бровь.
— Вы впускаете сюда клиентов?
— Но ты не просто клиент, ты друг Докчи, — сказала она, как будто он только что указал на несерьёзную деталь, — Докча также упомянул, что ты любишь готовить, поэтому я подумала, что тебя может заинтересовать закулисная работа.
Ю Джунхёк был обеспокоен тем, что его уносило со скоростью этого человека. Но его сопротивление, казалось, исчезало вместе с этими волнами всякий раз, когда он был в её присутствии.
— Мы пробовали эти имбирные пряники, но они продаются не так хорошо, как другие продукты.
Уголок его рта дернулся.
— Мы с сестрой приготовили кое-что на прошлой неделе.
— Идеально, — она протянула ему одну, — Дай мне знать, что ты думаешь.
Он понюхал пряники, прежде чем откусить. Пока он жевал, он наблюдал за её выжидающим взглядом. Из вежливости он доел оставшуюся часть печенья, прежде чем заговорить.
— Неплохо. Но я думаю, что вы могли бы добавить больше специй или изменить соотношение специй.
Она понимающе хмыкнула.
— Вы также можете изменить украшение, чтобы привлекать больше внимания.
— Хм, что ты имеешь в виду?
Прежде чем он успел это осознать, они серьёзно и продуктивно поговорили о различных пирожных на столе. Хотя Ю Джунхёк предпочитал острую пищу сладостям, но обнаружил, что не против этих пирожных, поскольку они не были приторно сладкими.
— Если вы используете зеркальную глазурь, они будут более привлекательны, — предложил он, — А для этих кексов вы можете выдавить глазурь в форме рождественской ёлки или… — он вдруг замолчал, увидев, что она смотрит на него с таким странным выражением, — Что?
Она моргнула, прежде чем издать тихий смешок.
— Ничего такого. Я просто подумала, что ты относишься к этому намного серьёзнее, чем я думала.
Он впился взглядом.
— Я всегда доделываю дела до конца.
— Я вижу, — она улыбнулась, — И, кажется, твоё настроение немного улучшилось?
— В каком смысле?
— Ты казался немного подавленным, когда я увидела тебя снаружи.
Ю Джунхёк расширил глаза. Он был настолько поглощен помощью ей, что временно забыл, почему у него вообще было так много свободного времени.
Её глаза сузились, когда она улыбнулась ему.
— Так что? Тебе лучше?
Как в день, когда он впервые встретил её, эта проклятая тупая боль в груди вернулась.
— Мне нужно идти, — он сделал шаг назад, — Я достаточно вас побеспокоил.
Она казалась немного ошеломленной внезапным изменением отношения, но не стала развивать его дальше. Вместо этого она сказала:
— Я должна быть той, кто благодарит тебя за помощь. Но прежде чем ты уйдешь… — она нагнулась и что-то пошарила в шкафу. Когда она вышла с аптечкой, он нахмурился.
— Вы поранились?
— Не я, — она нежно держала его за руку, — Но ты — да.
По сравнению с Сон Мину, количество его травм было минимальным. Большинство из них были просто царапинами, за исключением его правого запястья, где кожа порвалась, когда он ударился о бетонный пол.
Ю Джунхёк грубо отдернул руку. Напряженным голосом он пробормотал:
— Мне это не нужно.
— Ты должен хорошо позаботиться об этом. Было бы плохо, если бы рана заразилась, — она снова взяла его руку на удивление крепко, — Не волнуйся, я быстро.
Ю Джунхёк задавался вопросом, почему она так хорошо к нему относится. Сначала он думал, что это из-за того, что он друг Ким Докча, но это казалось почти чрезмерным, учитывая, что это была их вторая встреча.
С особой осторожностью её маленькие руки деликатно наложили повязку на его запястье. Не поднимая глаз, она пробормотала:
— Тебе следует быть осторожнее.
Глядя на неё, Ю Джунхёк почувствовал, как что-то бьётся о его грудь, угрожая раскрошить его грудную клетку и выдавить воздух из легких.
— Ты должен знать, что лучше не ввязываться в драки.
— Я кое-кого избил.
Её пальцы задержались на его запястье, когда она посмотрела на него.
— Это произошло, потому что я кое-кого избил, — уточнил он, хотя на этот раз громче.
Её глаза слегка расширились от его заявления.
Он горько улыбнулся. Её доброта к нему была неуместной; он не заслужил ничего из этого. Если бы она знала, как ужасно он вёл себя, у неё бы не было такой реакции. Во всяком случае, она немедленно отчитала бы его за такую жестокость и назвала бы проблемным ребенком.
Продолжительное молчание грызло его разум.
Но больше всего ему хотелось, чтобы это стучащее ощущение в груди ушло, хотелось уйти отсюда, от неё.
— Я пойду.
Персефона схватила его за руку, прежде чем он смог встать со стула. Со спокойным взглядом она сказала:
— Я ещё не обработала твою руку.
Ю Джунхёк был более чем сбит с толку её странным ответом.
— Но я только что сказал, что…
— Это не меняет того факта, что ты всё ещё ранен, Джунхёк.
Это были последние слова, которые он ожидал услышать от неё. Он безразлично смотрел, как она берёт её одну повязку.
— Думаешь, помогая ему сейчас, ты автоматически решил все его проблемы?
— Но я...
— Конечно, я против насилия, — наложив последний пластырь, она сжала его руку в своих ладонях, словно держала что-то драгоценное, — Но я также знаю, что в этом мире нет ничего чёрного или белого. Я уверена, что за твоими действиями стоят причины, поэтому я не буду судить, пока ты не будешь готов поделиться этой историей.
Ю Джунхёк, который до этого смотрел на их соединенные руки, перевёл взгляд на неё.
— Мир не так добр, как ты думаешь.
Она слегка наклонила голову, на её лице была расслабленная улыбка.
Его стул заскользил по полу. Она вопросительно посмотрела на него.
— Я… я должен идти, — если он не уйдет в тот же миг, он не был уверен, что его сила воли продержится долго. Его руки покалывало, страстно желая обнять её.
— Ты придёшь завтра?
— Нет, — твердо сказал он.
Персефона улыбнулась ему.
— Хорошо. Тогда будь осторожен, Джунхёк.
Но когда наступил следующий день, он неловко стоял возле пекарни, недоумевая, что заставило его вернуться.
— О? Ты пришёл.
Он повернулся лицом к открытой двери, внезапно приняв оборонительную позицию.
— Только потому, что мне ещё есть что сказать о вашей выпечке.
— Тогда чего ты ждешь? — её глаза мерцали, — Заходи, Джунхёк.
Ю Джунхёк проворчал себе под нос, проходя мимо неё. Но когда он услышал её воздушный смех, он не смог сдержать лёгкую улыбку на своих губах. Его грудь снова заболела, но вместо шипов она была похожа на луг цветов, греющихся под теплым солнечным светом.
___</p>
— Ты чувствуешь этот запах? — спросил Ким Докча, рухнув на стул перед столом Ю Джунхёка.
Ю Джунхёк оторвал взгляд от своей портативной консоли, его экранный персонаж умер в этот момент отвлечения внимания.
— Чем пахнет?
Он глубоко вдохнул и задержал дыхание на несколько секунд, прежде чем выдохнуть для драматического эффекта.
— Любовь.
— ...Что?
— Любовь витает в воздухе.
Ю Джунхёк зажал кнопку на консоли, стыдясь того, что позволил своему персонажу умереть за такую глупость.
— Отойди, Ким Докча.
Это было в начале второго года в старшей школе, и они снова оказались в одном классе. Их по-прежнему посадили в дальний конец комнаты, хотя в этом году Ким Докча сидел прямо перед Ю Джунхёком («Я чувствую, как ты смотришь мне в затылок, Ю Джунхёк». «Я не вижу доску из-за твоей большой головы.»)
Сейчас был обеденный перерыв, и они тусовались в классе. В любой другой день они бы провели его на крыше, но прямо сейчас снежинки падали на землю, и только резкий ветер вёл их по небу. Также помогло то, что Ким Докча чувствовал себя более комфортно в классе без Сон Мину. После того, как он оправился от травм, он решил перейти в другую старшую школу после окончания семестра. Ничто не могло испортить настроение Ю Джунхёка в тот день, когда он об этом узнал.
— Серьёзно, — Ким Докча швырнул розовый конверт на стол Ю Джунхёка, — Я не понимаю, почему и когда я вдруг стал твоим почтальоном, — он нахмурился, когда Ю Джунхёк даже не взглянул на письмо, — Это четвертое на этой неделе и второе сегодня.
Ю Джунхёк вырезал поле монстров, когда его пальцы мастерски нажимали на кнопки.
— Сегодня День святого Валентина, не так ли?
Ю Джунхёк знал о внимании, которое он получал от своих одноклассниц, но только к концу первого года некоторые из них действительно начали приглашать его на свидание. Иногда это были безобидные заметки в его столе, в то время как другие спрашивали его заранее после школы. Он заметил, что приглашения уменьшились в начале этого года, и в конце концов понял, что причина была прямо перед ним — возможно, они думали, что у них будет лучший шанс сначала пройти через Ким Докча.
— Тогда не стоит ли быть хоть немного более сочувствующим сегодня? — Ким Докча заворчал.
Ю Джунхёк мельком взглянул на Ким Докча, выражение его рта было чем-то средним между хмурым взглядом и надутым выражением лица.
— Просто скажи им «нет».
— Я так и сделал, — сказал Ким Докча, изменив свою позу так, что теперь он оседлал стул, прижавшись грудью к спинке стула, — но потом они всегда бросают на меня этот разочарованный взгляд, и мне их жаль.
— Ты им ничего не должен.
— Разве ты не должен хотя бы прочитать их письма? — Ким Докча взял письмо, перевернул его наизнанку и изучил наклейку в форме сердца, запечатавшую конверт.
— Результат не изменится, даже если я прочитаю их, потому что мне это неинтересно. Просто выбрось.
Ким Докча вздохнул.
Он всегда говорил Ю Джунхёку, чтобы он не был таким бессердечным, но Ю Джунхёк знал, что позже это создаст ненужные проблемы; было лучше быть искренним и честным об этом, чтобы не было двусмысленности.
Ю Джунхёк завершил очередной уровень с новым рекордом. Он уже собирался начать новый раунд, когда его друг снова заговорил.
— Джунхёк-а, ты мне нравишься.
Консоль выскользнула из его рук и с громким лязгом упала на стол. Ю Джунхёк вскинул голову, внезапно насторожившись, его глаза расширились.
— С тех пор, как ты одолжил мне свой учебник, я набралась смелости, чтобы снова поговорить с тобой, но в целом я застенчивый человек, — Ким Докча отложил письмо, чтобы посмотреть на Ю Джунхёка, — Эй, придурок, почему ты всегда так неохотно делишься со мной своими книгами?
Ю Джунхёк выхватил письмо из рук Ким Докча, его сердце билось слишком быстро.
— Почему ты вообще читаешь это вслух?
Ким Докча поставил локоть на стол Ю Джунхёка и положил подбородок на ладонь.
— Мне было любопытно.
Ю Джунхёк чуть не раскрошил эту чёртову бумажку.
— Ладно ладно, — под пристальным взглядом, Ким Докча внезапно выудил красную прямоугольную коробку с перевязанной вокруг неё белой лентой. На ней золотым курсивом было написано название марки шоколада, которая особенно нравилась Ю Джунхёку, — Вот, прими это в качестве примирения.
Ю Джунхёк тупо смотрел.
— …У тебя есть шоколад для меня?
— Ну, не совсем так. Я взял его из твоего шкафчика.
— Что.
— Зачем покупать ещё, когда тут же целая заначка? — Ким Докча развязал ленту и открыла конфеты внутри упаковки, — Ты хоть смотрел в свой шкафчик? Он наполнен шоколадом.
— Насколько бесстыдным ты можешь быть?
— Я просто изобретателен, — заметил Ким Докча, засовывая одно из кондитерских изделий в свой ожидающий рот. Он просмотрел ассортимент конфет, прежде чем взять ещё один и бросить его в ладонь Ю Джунхёка, — Вот, я знаю, ты любишь фундук.
Ю Джунхёк уставился на оскорбительный объект, отказываясь делать то, что он сказал. Но если бы он этого не сделал, он знал, что Ким Докча будет дразнить его за ребячество, так что это была безнадежная ситуация. Поэтому вместо того, чтобы швырнуть шоколад обратно в него, Ю Джунхёк заворчал, поднося его ко рту, чувствуя, как шоколад тает.
— Вкусно? — Ким Докча скрестил руки на столе Ю Джунхёка.
— Нет.
— Тогда не жалуйся, если я возьму ещё, — Ким Докча наклонил голову и съел ещё один кусок с игривой ухмылкой на губах.
Ю Джунхёк почувствовал, как его гнев утихает, но быстрый стук в груди никак не мог успокоиться.
___ </p>
Сразу после окончания занятий они поехали на автобусе в школу Ю Мии, чтобы забрать её. Каждый раз, когда они встречались, Ким Докча превращался в ссорящегося 5-летнего ребенка, поскольку он всегда находил, о чём поспорить. Честно говоря, именно Ю Миа спровоцировала более половины этих инцидентов, и не помогло то, что она была чрезвычайно упрямой личностью. Сегодня было то же самое, даже в разгар снежной бури.
— Говорю тебе, путешествия во времени — лучшая суперспособность.
— Аджосси, — произнесла она намеренно, словно ставя под сомнение его способность понимать базовую лексику и его интеллект, — это явно телепортация.
— Но ты сможешь отправиться в будущее и выяснить, в какие акции инвестировать, и стать сверхбогатым.
— Или ты просто можешь телепортироваться в банк и взять деньги.
Ю Джунхёк посмотрел на неё.
— Миа!
— Я узнала об этом от аджосси, — крошечные облачка воздуха материализовались перед ней, когда она надулась.
Глядя на её вопиющую ложь, Ким Докча закричал:
— А теперь подождите чёртову минуту…
— Язык, — прорычал Ю Джунхёк.
Ким Докча резко повернул голову, чтобы ответить, но не сразу заметил особенно скользкий участой земли. Он раскинул руки в стороны, зажмурил глаза и приготовился к боли.
— Аджосси!
— Ким Докча! — выругавшись, Ю Джунхёк быстро обнял его за талию, прижимая к себе.
Ким Докча осторожно приподнял одно веко, а затем открыл оба глаза. Рука, сжимающая его талию, напряглась.
— Ой, — он вздохнул. Снежинки продолжали падать и приземляться на раскрасневшиеся щёки Ким Докча, прежде чем растаять в капли воды.
— Ты идиот, — этот мальчик не заботится о своей жизни? Ю Джунхёк удивлялся, как кто-то может быть настолько неуклюжим.
— Извините, — сказал Ким Докча почти шёпотом, — но мы можем идти? Твоя сестра может простудиться.
Их смешанное дыхание исчезло так же быстро, как и появилось, когда Ю Джунхёк резко отступил назад. Он кратко обменялся взглядами со своей сестрой, прежде чем умчаться, не сказав больше ни слова.
— Пошли, Мия, — Ким Докча подтолкнул её вперед, протягивая руку.
Она посмотрела между ними двумя, прежде чем хихикнула. Её рука в варежке схватила его за руку.
— Этого бы не случилось, если бы у тебя была телепортация.
— Замолчи, — слабо пробормотал он.
Добравшись до квартиры, они приветствовали жару и быстро сбросили мокрую верхнюю одежду. Ю Миа бросилась в гостиную и с визгом нырнула на диван. Она болтала ногами взад и вперед, обнимая подушку. Ким Докча последовал её примеру и без колебаний рухнул на диван, как будто это был его собственный дом.
Он прижал одну из декоративных подушек к груди и ещё глубже погрузился в диван.
— Итак, Мия, как прошел твой День святого Валентина?
Её глаза загорелись, когда она быстро достала свой рюкзак. Она порылась в нём и достала две маленькие коробки конфет.
— Мы обменялись шоколадками в классе! Это от Юсунг, — она указала на чёрную коробку с темно-синей лентой.
— А другая от Гильюнга?
— Да, — почти с горечью заметила она, отбрасывая белую коробку с зеленой лентой, — но она, наверное, невкусная.
Ким Докча всегда находил чрезвычайно забавным, что Ю Миа демонстрировала вопиющую неприязнь к своему другу, хотя он знал, что в глубине души она заботится о нём. В такие моменты Ким Докча думала, что она действительно похожа на своего брата.
— Аджосси, тебе подарили шоколадку?
— Нет, — весело заявил он, — он поманил её ближе, прежде чем понизить голос, но всё ещё достаточно громко, чтобы Ю Джунхёк мог услышать, — Но вот твоему брату подарили очень много конфет.
— Подожди, он тебе ничего не дал?
Ким Докча нахмурил брови, ожидая, что она прокомментирует последнее, а не первое.
— Нет?
— Но я думала…
— Мия, иди прими душ, пока я готовлю ужин, — Ю Джунхёк мыл овощи, нагревая кастрюлю с водой.
Она надулась на его придирчивый тон, но послушно поплелась в свою комнату. Ким Докча встал с дивана и направился на кухню, наблюдая, как Ю Джунхёк нарезает морковь на идеально ровные кусочки.
Ким Докча наклонился вперед над столешницей, чтобы оказаться в поле зрения Ю Джунхёка. С ухмылкой он спросил:
— Ты собираешься подарить мне шоколад?
Нож рухнул вниз, испортив полосу идеально нарезанных овощей.
— Нет. Это глупый праздник.
— Но я принес тебе шоколадку?
Ю Джунхёк напрягся и, наконец, встретился с ним взглядом.
— Что? Но я думал, ты сказал…
— Я не собирался отдавать его тебе перед всем классом, — Ким Докча выпрямился и откашлялся, прежде чем вытащить из-за спины две маленькие коробки конфет, — Вот. Для тебя и Мии, — он постучал по золотой ленте, приклеенной к коробке, — Я даже рискнул открыть её, потому что ты такой разборчивый во всем, что связано с едой, — Видя, что Ю Джунхёк ничего не говорит, Ким Докча продолжал бормотать, чтобы заполнить тишину, — Глянь сюда? Там написано, что она была привезена из Европы, что делает её интернациональной, Джунхёк-а.