выпечка (2/2)

— Оппа, какие на сегодня планы?

Он взглянул на часы и заметил, что уже почти три часа дня.

— Мне нужно купить продукты, приготовить ужин, а потом…

— Нет, не то! — ругала она, сжимая сильнее, — Я имею в виду на твой день рождения!

— Миа.

— Оппа, я уже знаю, что ты собираешься сказать, — она откашлялась и понизила голос до самого низкого тона, на какой только была способна, — Это такой же день, как и все остальные.

Он расплылся в улыбке, взъерошив руками её волосы.

— Я не так говорю.

— Не в этом дело, — она скрестила руки на груди и положила голову сверху, — А как насчет аджосси? Он ничего не сказал?

Ю Джунхёк нахмурился, вспоминая переписку, которую он вел с Ким Докча ранее днем:

Ты придешь сегодня? <<</right

>>> Я не знал, что ты уже скучаешь по мне, Джунхёк-а.

>> Мы виделись всего несколько дней назад в кафе.

<right>Я блокирую тебя <<</p>

В ответ он получил «ухмыляющийся» смайлик.

>> У меня сегодня более длинная смена, чем обычно.

>> Но я могу зайти завтра?

Хорошо <<</p>>> Тогда держись подальше от неприятностей до завтра.

Заткнись <<</p>

Хотя не то чтобы Ю Джунхёк имел в виду что-то особенное, даже если бы Ким Докча пришел. Он довольствовался тем, что относился к этому дню, как к любому другому, но сестру, видимо, не устраивал его пресыщенный нрав.

— Хорошо, если аджосси не сможет прийти, тогда мы можем сделать что-нибудь вместе!

— Мия, все в порядке, — он сел, осторожно обхватив её руками, чтобы убедиться, что она не упадет. Это действие только заставило её крепко обнять его, — Мы можем отпраздновать за ужином.

— Оппа, это не празднование, это просто ужин.

Ю Джунхёк подавил смех — казалось, в последнее время у неё развилась бунтарская жилка, и она всему противостояла. Большинству людей это может показаться раздражающим, но он думал, что это сделало её еще более очаровательной.

— Что тогда ты хочешь?

— Хм, парк? Но и в этом нет ничего особенного, так как мы постоянно туда ездим…

— С Мией везде хорошо.

Она отстранилась и сделала гримасу.

— Оппа, ты не должен говорить такие глупости.

Он усмехнулся и погладил её по голове.

— Я буду иметь это в виду.

Она задумалась в тишине, прежде чем её лицо внезапно просветлело.

— Пойдем в аркаду!

— Аркаду? — несмотря на свою склонность к видеоиграм, он никогда не играл в игровые автоматы. Он избегал переполненных, шумных или тесных помещений, и аркада полностью соответствовала этим качествам. Короче говоря, у него не было никакого желания идти, — Давай выберем другое место.

— Но ты только что сказал, что подойдет любое место, — заметила она, — О каком другом месте ты думаешь тогда? — когда он не ответил, она спрыгнула с дивана, — Это будет весело! И это будет наш первый раз, когда мы собираемся вместе! — она бросилась к своей комнате, объявив, что будет готова через пять минут.

Крошечная улыбка появилась, когда Ю Джунхёк понял, что никогда не сможет победить её.

Но с учетом сказанного, Ю Джунхёк задался вопросом, стоило ли ему лучше бороться с ней. Он стоял у входа в аркаду среди детей, гоняющихся друг за другом, и взрослых, проливающих напитки и еду на пол, пытаясь совмещать родительские обязанности.

— Мне уже здесь нравится, — с благоговением сказала Ю Миа, наблюдая за всеми играми, которые были в их распоряжении.

Он вздохнул и взял её за руку.

— Куда пойдём?

— Сюда!

В течение следующего часа Ю Мия таскала своего брата от игры к игре, её энергия казалась бесконечной. В тот момент, когда он закончил первую игру, он хотел уйти, но, сыграв с ней еще несколько игр, он обнаружил, что не так сильно против этого, как привык думать. Это было почти увлекательно для некоторых игр, где было табло, так как он гнался за высшим рангом и останавливался только тогда, когда его сестра убеждала его попробовать другую игру.

В то время как он в целом хорошо провел время со своей сестрой, его социальная батарея была в канаве, и он был готов пойти домой. Он ждал возле ванной, пока его сестра закончит, когда вдруг услышал голос перед собой.

— Извините.

Он поднял глаза и увидел молодую девушку, смотрящую на него широко раскрытыми глазами. Её длинные волосы были собраны в хвост, и их концы едва касались серой толстовки.

— Ты YJH?

Озадаченный упоминанием своего онлайн-никнейма, он медленно кивнул.

— Я и мой друг смотрим ваши стримы каждую неделю! — громко завизжала она, напугав Ю Джунхёка. Несмотря на хаотичную болтовню и суматоху галереи, её голос каким-то образом перекрывал весь этот шум, — Хей, Ким Намвун! Тащи свою задницу сюда!

— Я занят! — крикнул кто-то в ответ.

— Ты пожалеешь, если не придешь прямо сейчас, — закричала она, и Ю Джунхёк не мог не задаться вопросом, как такой крошечный человек может быть таким громким, — Я здесь с YJH!

— Что?! — мальчик с обесцвеченными седыми волосами вскочил со своего места и практически помчался к Ю Джунхёку. Мальчик был примерно того же роста, что и его подруга, и теперь они все вместе смотрели на Ю Джунхёка буквально со звездами в глазах.

Теперь Ю Джунхёк действительно пожалел, что пришел сюда.

— YJH-ним? — прохрипел седовласый мальчик, — Ты действительно YJH-ним?

— Ты дурак, очевидно, это он! Как ты можешь не знать, как он выглядит, когда смотрел все его стримы?

— Заткнись, Ли Джие! Я просто удостоверился, ясно?!

Ю Джунхёк поднял бровь.

— Ты смотрел все мои стримы? — он не думал, что кто-то, кроме Ким Докчи, посещал все его стримы.

Мальчик, Ким Намвун, горячо кивнул головой.

— Каждую субботу в 20:00! Я всегда обязательно смотрю!

— И он всегда спамит в чате, — сказала она, закатывая глаза, — Ты, наверное, знаешь его никнейм…

Рука зажала ей рот прежде, чем она успела сказать что-нибудь ещё. Его безумный тон сопровождался пронзительным нервным смехом, когда он сказал:

— Она не знает, о чем говорит.

Она оттолкнула его и скрестила руки на груди.

— Я помогу тебе на этот раз, Ким Намвун, — Ли Джие ткнула большим пальцем в его сторону, глядя на Ю Джунхёка, — И я тоже недавно начала смотреть, потому что этот парень заставил меня посмотреть, как ты играешь. Оказывается, ты действительно молодец! Типо, очень, очень крут!

Они оба каким-то образом вторглись в его личное пространство, но Ю Джунхёк не мог найти в себе силы отвергнуть их энтузиазм. Этим двоим было не больше двенадцати лет, всего на несколько лет старше его сестры. Ю Джунхёк откашлялся и выдавил неловкое:

— Спасибо.

— Ты занят? Хочешь поиграть с нами до конца дня? Я хочу посмотреть, как ты играешь!

— Ли Джие!

— Что? — прорычала она, раздраженная недоверчивым тоном друга, — Не то чтобы ты не хотел этого.

— Я действительно собирался уходить, — как только слова слетели с его губ, он почти пожалел об этом, увидев, как их веселые выражения лица быстро сменились разочарованием.

— Оппа, я закончила! — Ю Миа вышла из ванной и направилась к брату. Заметив, что он не один, она резко остановилась и вцепилась в его бок, — Кто эти люди?

— Мы не знали, что ты здесь с кем-то ещё, — сказала Ли Джие, поправляясь быстрее, чем её друг, похожий на ребёнка, у которого забрали все рождественские подарки.

— Однако, было здорово познакомиться с тобой! Будем и дальше смотреть твои стримы!

Она толкнула своего друга локтем в бок, когда он не последовал её ответу.

Он не привык к «поклонникам» — от одного этого слова ему хотелось съежиться, но, продолжая наблюдать за несчастной улыбкой на его лице и вспоминая, как этот мальчик старательно смотрел все его стримы, Ю Джунхёк почувствовал легкую боль в груди.

Он взглянул на свой телефон, прежде чем посмотреть на сестру.

— Миа, ты хочешь остаться еще немного?

Она наклонила голову.

— Я думала, оппа хочет домой?

— Да, но мы можем пойти ещё через полчаса.

— Ты останешься играть с нами? — спросила Ли Джие с надеждой в голосе.

Ю Джунхёк взглянул на неё, прежде чем переключить взгляд на Ким Намвуна, чьи брови были подняты, прежде чем кивнуть.

— О чёрт, тогда пошли! — воскликнула она, подбегая к ближайшей машине. Ю Мия последовала её примеру.

Ю Джунхёк подошел к мальчику, который всё ещё стоял на месте.

— Тебя зовут Ким Намвун, верно?

— А? — Ким Намун поднял глаза, разинув рот, — Я… я, ну да. Да, я Ким Намвун!

Он кивнул.

— Тогда идём, чтобы не потерять их.

— Л-ладно!

В первой игре нужно было стрелять в зомби, и Ю Джунхёк быстро понял, каким игроком была Ли Джие.

— Умрите, глупые зомби! Ха-ха, меня не достать... подожди, подожди, нет, боже мой, умри!

Брызги крови заполнили экран, а затем появились слова ”Game Over”. Она стояла там с широко раскрытыми глазами и отвисшей челюстью.

— Онни, ты проиграла.

— Я знаю! — фыркнула она, вставляя ещё несколько монет, — Это была всего лишь тренировка. Эй, Ким Намвун, сыграй со мной в режиме для двух игроков!

— Я подожду, — Ким Намвун стоял рядом с Ю Джунхёком с почти застенчивым выражением лица.

Она резко повернула голову и недоверчиво спросила:

— Что ты имеешь в виду? Ты никогда не мог пройти мимо этой игры! Слушай, если это из-за того, что твой кумир здесь…

— Не поэтому! — прорычал он, грубо бросая монеты в автомат, стоящий рядом с ней, и усаживаясь на сиденье. Каскад пуль сопровождал их боевые кличи, когда они играли.

Хотя он и не собирался этого делать, Ю Джунхёк в итоге проанализировал их тактику и сравнил их. Ким Намвун отдавал приоритет нападению и грубой силе, пытаясь как можно быстрее терроризировать сцену, в то время как Ли Джихе уравновешивала свое нападение более защитной тактикой, особенно в начале, когда она оценивала помещение. Но он думал, что они выдержали довольно хорошо, и было очевидно, что они были знакомы с играми.

— Оппа, хочешь присоединиться ко мне? — Ю Миа дернула его за рукав и указала на другую пару киосков, в которых была запущена та же игра.

— Конечно, — он сел за автомат рядом с Ким Намвуном, который был слишком поглощен своей игрой, чтобы это замечать.

— Давай победим, оппа, — она подняла руку.

Он ударил их кулаки.

— Естественно.

Когда игра загружалась, он услышал, как Ли Джихе в отчаянии хлопнула по кнопкам, когда её экранный персонаж умер.

— Чёрт возьми! Мы были так близки! — она встала со стула и заметила, что происходит по другую сторону от Ким Намвуна, — Вау, я хочу посмотреть, как ты играешь! — она бросилась к спинке стула Ю Джунхёка и заглянула ему через плечо, в то время как Ким Намун остался на своем стуле и с благоговением уставился на экран.

— Вау, как-то странно видеть, это в реальной жизни…

Ким Намвун молчал, очарованный точностью и точностью его атак.

— Эй, ты тоже хороша, малышка.

— Я научилась у оппы, — сказала она, сжимая ключи руками, пока помогала уничтожать зомби.

Прикончив последнюю волну зомби, они закончили игру с почти идеальным счетом.

— Хорошая работа, оппа! — она подняла руку для того, чтобы Ю Джунхёк дал ей пять.

— Вау, как ты это сделал? — воскликнула Ли Джихе, переводя взгляд с экрана на него, — Я даже не знал, что ты можешь делать и половину этих комбо! Могу ли я с этого момента называть вас Мастер?

Ю Джунхёк ответил ворчанием. Ю Мия быстро взглянула на его лицо и хихикнула.

— М-можешь ещё раз показать нам, как ты все это делал? — выпалил Ким Намвун, привлекая внимание остальных к себе. Словно смущенный собственными словами, его лицо вспыхнуло ярко-розовым румянцем.

Ю Джунхёк полез в карман за мелочью.

— Хочешь сыграть со мной?

Ким Намвун горячо кивнул с решительным блеском в глазах.

— Да!

— Не умри в первые десять секунд.

— Ли Джие, заткнись!

Прошел еще час, прежде чем Ю Джунхёк решил, что с него хватит, и что он идет домой.

Хотя Ю Миа яростно покачала головой, утверждая, что она ещё хочет поиграть.

— Оппа, можно мы поиграем в это? Пожалуйста!

— Миа, — Ю Джунхёк вздохнул, глядя на когтеточку перед ними, — Было бы проще и дешевле, если бы я просто купил эту игрушку.

— Оппа, — захныкала она, — не в этом дело! Речь идет об удовлетворении.

Ю Джунхёк поднял бровь.

— Кто научил тебя этому слову?

— Аджосси.

С каких это пор они были в таких дружеских отношениях? Ю Джунхёк скрестил руки на груди и посмотрел на набор мягких игрушек в автомате.

— Отлично. Кого хочешь?

— Его! — она указала на белого кролика, спрятанного под несколькими другими игрушками.

— О, я хочу попробовать! — Ли Джие достала несколько монет и вставила их в монетоприемник, — Я хороша в этом.

— С каких пор? — Ким Намвун усмехнулся, — Я никогда не видел, чтобы ты что-нибудь выигрывала.

Не обращая внимания на его насмешку, она медленно повернула джойстик и нажала кнопку, когда её положение удовлетворило её. Коготь начал опускаться и только задел уши кролика, прежде чем вернуться на исходное место.

— Ха! Я же говорил!

— Тогда попробуй!

— Смотри и учись, — хмыкнул он. Однако Ким Намвун не сделал ничего кардинально другого и, в конце концов, тоже не смог достать плюшевого кролика.

— Оппа, твоя очередь.

Ю Джунхёк нахмурился, оценивая сложившуюся ситуацию. Возможно, было лучше нацелиться хотя бы на одно другое животное, чтобы сделать кролика более доступным.

Сосредоточенно нахмурив брови, Ю Джунхёк направил клешню, пока она не зависла над одной из других мягких игрушек в куче. С сильным нажатием кнопки клешня опустилась и успешно захватила плюшевого осьминога, прежде чем доставить его в желоб.

Ю Миа схватила синего плюшевого осьминога и немного посмотрела на него, прежде чем объявить:

— Он выглядит довольно уродливо.

Кролика теперь было хорошо видно, он лежал наверху кучи. Он нажал красную кнопку, и когти сомкнулись вокруг его тела. Как только кукла была на полпути в воздухе, машина внезапно отбросила кролика на прежнее место.

— Эта машина глупая, — проворчал Ким Намвун.

Ю Джунхёк попытался снова. И опять. И ещё раз. Теперь он стал беднее почти на 10 000 вон, а кролик все еще издевался над ним с вершины своего плюшевого холма за стеклянной коробкой.

— Оппа, все в порядке.

— Нет.

Он всадил ещё одну монету, ожидая, пока машина снова оживет. Он осторожно поместил механический коготь над кроликом, прежде чем нажать на кнопку. Остальные ждали, затаив дыхание, когда кролика подняли в воздух. Когда коготь бросил его в желоб, они разразились аплодисментами.

— Спасибо, оппа!

Он нежно погладил её по голове, когда она обняла его за талию.

Когда они вышли из аркады, группе пора было расстаться.

— Мне было весело! Спасибо, что научили нас, Мастер! — она начала уходить, но остановилась, когда заметила, что её друг не делает того же, — Ким Намвун, ты не идешь?

— А, да. Иди вперёд.

— Хорошо. Сначала я зайду в магазин, а потом мы пойдем домой, — помахав им ещё раз, она исчезла в толпе.

— Мне было очень весело сегодня, — пробормотал Ким Намвун, не в силах поднять голову.

Ю Джунхёк кивнул, когда Ю Мия сказала:

— Пока!

Когда они повернулись, чтобы уйти, Ким Намвун собрал последние капли мужества, чтобы прокричать ещё одну вещь.

— Подожди! Могу я… хм… – он откашлялся и сжал руки в кулаки, — Могу я называть тебя хён?

Ю Джунхёк такого не ожидал. Он снова посмотрел на Ким Намуна и кивнул.

— Конечно, — он сомневался, что их пути снова пересекутся, так что это не имело большого значения.

Ким Намвун расплылся в широкой улыбке.

— Хорошо, хён!

Когда они были вне пределов слышимости, Ю Миа обняла мягкие игрушки и сказала:

— Было очень весело! Тебе было весело, оппа?

Золотое покрывало начало расстилаться по небу, когда они вместе шли домой. Ю Джунхёк слегка сжал её руку и ответил:

— Да.

___ </p>

Остаток ночи прошел без происшествий. По настоянию Ю Мии они поели на балконе, так как в тот вечер погода была не слишком влажная и не жаркая. Это был простой ужин, состоящий из некоторых из их любимых блюд. Что касается десерта, когда Ю Джунхёк сказал, что не купил торт (потому что он, честно говоря, не чувствовал в этом необходимости), его сестра была на грани слез, поэтому он пообещал, что купит его на этих выходных. Надувшись, она согласилась, но, к счастью, это не помешало ей громко спеть «С Днем Рождения» на балконе.

Ю Джунхёк только что закончил принимать душ, а время приближалось к десяти часам.

Он накинул свежую пижаму и плюхнулся на кровать. Повернувшись на бок, он увидел синего плюшевого осьминога из аркады, стоявшего на тумбочке. Ю Миа прокомментировала его уродливый вид ещё в аркаде и не слишком хотела держать его в своей комнате.

— Хотя он чем-то напоминает мне аджосси, — сказала она, легонько ткнув его в голову, — Должны ли мы отдать его ему?

Ю Джунхёк схватил куклу с тумбочки и уставился в её черные глаза. Это действительно чем-то напоминало рисунок кальмара, который он нарисовал на омурайсе Ким Докче. Он ущипнул его за ногу. Оно было странно спроектировано, но чем больше он смотрел на него, тем больше он видел Ким Докчу в нём.

Странный звук внезапно достиг его ушей.

— Мия? — он отложил игрушку и встал.

— Ничего, оппа! — раздался далекий крик, — Я просто выносила мусор!

Ю Джунхёк нахмурился. Она никогда не выносила мусор так поздно ночью. Их не было дома весь вечер, но она легко могла бы сделать это завтра утром. Услышав новый шум за пределами своей спальни, он направился к двери.

— Мия, что-то случилось? — первое, что он заметил, это то, что свет на кухне не горел.

Чуть более осторожно, он направился по коридору, задаваясь вопросом, что задумала его сестра. Когда он добрался до кухни, его глаза расширились, когда он заметил, что в комнате есть еще кто-то, кроме сестры.

— Сюрприз! — Ким Докча и Ю Миа стояли там, а Ю Джунхёк заметил торт на столе. Пламя трех свечей освещало кухню мягким, аккуратным светом.

— Но, — сказал Ю Джунхёк, подходя ближе с ошеломленным выражением лица, — я думал, ты не сможешь прийти сегодня?

— Я солгал, — Ким Докча указал на торт, — Мы хотели сделать тебе сюрприз, — он протянул руку, чтобы дать пять, на что Ю Миа с радостью ответила взаимностью, — Хорошая работа, Мия.

— По крайней мере, одну вещь ты сделал правильно, аджосси.

На поверхности торта были небрежно написаны слова «С Днем Рождения, Ю Джунхёк», а рядом темно-синей глазурью была изображена солнечная рыба.

— Я сам украсил его, — гордо заявил он, убедившись, что водное животное подчеркнуто, указывая прямо на него.

— Это видно, — сказал Ю Джунхёк, — Здесь криво.

Ким Докча ударил его по руке.

— Просто будь благодарен, придурок.

— Я благодарен, — сказал Ю Джунхёк, его мысли выплескивались и вылетали изо рта, прежде чем он смог их остановить.

Ким Докча опустил голову и продолжил ставить свечи на торт.

— Меня не благодари. Это все была идея Мии.

— Аджосси, о чем ты говоришь? — она подняла бровь, и Ким Докча не мог не подумать, что она действительно становится вылитым Ю Джунхёком в отношении как внешности, так и личных причуд, — Оппа, я сказала ему зайти после работы, но он сказал, что вместо этого мы должны удивить тебя тортом, — она скрестила руки, надувшись, — Аджосси, ты не должен лгать. Врать не хорошо.

Ю Джунхёк заметил, что кончики ушей Ким Докчи покраснели, а половина его лица уткнулась в его ладонь.

— Но было так тяжело держать это в себе весь день! — пожаловалась она, — Это сработало, оппа? Мы тебя удивили?

— Я действительно совсем не ожидал этого, — Ю Джунхёк похлопал её по плечу, — Спасибо, Миа.

Ким Докча поначалу сопротивлялся, но по примеру Ю Мии, они оба начали петь «С Днём Рождения» в нестандартной манере, от которой рот Ю Джунхёка дернулся.

— Оппа, загадай желание! — она подтолкнула его вперед.

— Ты можешь загадать желание за меня.

Она нахмурилась.

— Желания так не работают.

— Ты должен слушать свою сестру, — тени следовали за пламенем, скрывая половину его лица во тьме, — Не каждый день можно загадывать желания.

— Это ребячество.

— Такими темпами мы будем есть воск, — Ким Докча наклонился над столом и дернул подбородком в сторону праздничного торта, — Давай, мы ждем.

Он уставился на темно-синюю солнечную рыбу, прежде чем закрыть глаза, хотя бы просто для того, чтобы подшутить над сестрой. Через несколько мгновений молчания его веки поднялись, и дуновение воздуха потушило пламя, и тепло, оставшееся ранее, осталось во тьме.

— Чего ты пожелал? — спросил Ким Докча, включив свет на кухне.

— Я думал, что это не сбудется, если я скажу это вслух?

— Это говорит человек, который минуту назад сказал, что это ребячество.

— Оппа, давай разрежем торт, — заныла Ю Миа, — Очень хочу попробовать!

— И я хочу ровно одну девятую часть, пожалуйста.

Ю Джунхёк посмотрел на него.

— Что? Я сказал «пожалуйста», не так ли?

Он проигнорировал его и начал делить торт на двенадцать равных частей.

___</p>

— Миа крепко спит?

Ю Джунхёк кивнул.

— Она так быстро уснула. А я-то думал, что от этого торта у неё прибавится сахара и она не будет спать всю ночь.

— Тогда я заставлю тебя не спать с нами, ублюдок.

Ким Докча подавил зевок.

— Наверное, мне пора идти. Становится поздно.

Взяв его телефон, они подошли к входной двери квартиры. Приближалась полночь, и их шаги эхом разносились по коридору.

Ким Докча наклонился, чтобы завязать шнурки, ключи в его кармане звякнули друг о друга. Закончив, он выпрямился и схватил свой рюкзак. С улыбкой он сказал:

— С днем ​​рождения, Ю Джунхёк. Надеюсь, что тебе действительно понравилось, — он повернулся на каблуках и взялся за ручку двери.

— Ким Докча, — Ю Джунхёк схватил его за руку, что заставило Ким Докчу повернуться и встретиться с его взглядом.

— Что?

— Спасибо.

Его глаза расширились, он не ожидал услышать эти слова.

— Не за что, — пробормотал он, извиваясь под его безжалостным взглядом.

Но это не так, Ким Докча. В детстве Ю Джунхёк знал какого это, ожидать чего-то в свой день рождения и ничего не получать. Сначала его родители покупали подарки и торт, но вскоре отказались от этих планов, и он всегда проводил день в одиночестве. Только когда Ю Миа стала достаточно взрослой, чтобы понять концепцию дней рождения, и стала придираться к нему по этому поводу, он начал официально отмечать свои дни рождения вместе с ней. Но даже тогда он относился к этому как к обычному дню.

После того, как Ким Докча вышел из его квартиры, Ю Джунхёк вернулся в свою спальню и скользнул под одеяло. Он лежал на боку, уставившись на игрушку, постоянным местом жительства которого теперь была его тумбочка. Часы, которые лежали рядом с ним, только что пробили полночь, означая начало нового дня.

И впервые Ю Джунхёк с нетерпением ждал своего следующего дня рождения.

- бонусная сцена -</p>

В ту субботу Ким Докча решил сделать небольшой крюк по дороге домой.

Его мать работала сверхурочно, и он, конечно, не торопился возвращаться домой, когда там был только его отец. Так что он понял, что уходит с главной дороги и идет по более узким извилистым улочкам, вдоль которых расположены бутики, кафе и другие семейные предприятия. Он наблюдал, как какой-то мальчик ноет своему отцу о том, что хочет мороженого, и, похоже, в конце концов он сдался, потому что начал лезть в карман за кошельком. Мальчик с жадностью поглощал свой рожок мороженого, покрытый шоколадом, в то время как его отец упрекал его за то, что он ел слишком много сладостей в эти дни. Тем не менее, Ким Докча также не пропустил тёплую улыбку на его лице, когда он погладил сына по голове, прежде чем взъерошить ему волосы, что заставило сына раздраженно опустить голову. Отец усмехнулся, прежде чем схватить сына за руку и повести его через улицу.

Ким Докча отвернулся и пошёл в другом направлении. В любом случае, ему уже пора было возвращаться домой — магазины смыло золотой рекой, а фонарные столбы начали оживать.

Но когда он повернул за другой угол, он не узнал магазины на этой улице. Он мог бы поклясться, что свернул налево… Вместо этого он отступил и повернул направо, но это тоже был не один из переулков, по которым он ехал. Его глаза внезапно загорелись — всё, что ему нужно было сделать, это добраться до главной дороги, поэтому, если он будет идти по улицам, где все больше и больше людей, он сможет добраться туда. С решительным выражением лица он пошел прямо.

Десять минут спустя он понял, что в теории его план мог бы помочь, но он действительно недооценил, насколько сложной была его направленность. Толпы также сократились до нескольких пар, прогуливающихся под тёплым одеялом солнца.

Его желудок внезапно заурчал, сообщая, что он определенно должен был быть дома к ужину. Он должен был знать лучше, когда решил пойти в обход. Он вздохнул и уже собирался попробовать другую стратегию, когда его нос уловил восхитительный аромат, доносящийся из переулка, который он только что прошёл.

Легкий вечерний ветерок слегка подталкивал его вперед в этом направлении, но ему не нужно было повторять дважды, поскольку он позволил себе идти на запах. Вскоре он оказался перед хорошо освещенным кафе, спрятанным на этой узкой улочке, в сопровождении лишь нескольких других бутиков. Он подошел к окну и был очарован рядами выставленных пирожных и тортов. Его глаза остановились на фруктовых пирогах, покрытых сладкой глазурью, во рту явно потекли слюнки.

— Ой? Кто у нас здесь?

Ким Докча вздрогнул от удивления, не ожидая никого, так как это была довольно уединенная дорога. Молодая женщина несла бумажные пакеты с продуктам. Угасающие остатки солнца освещали её белокурые волнистые локоны и подчеркивали яркие глаза.

Судя по её фартуку и тому, что она собиралась войти внутрь, он понял, что она, вероятно, работала здесь.

— Ой, простите, я не хотел мешать… Я сейчас пойду, — его рот говорил одно, а желудок — другое, когда эхом раздалось низкое урчание. Он покраснел и уже собирался убежать, когда услышал её смех. Это было почти музыкально, и все её поведение в целом было успокаивающим.

— Хочешь зайти? У нас еще осталось немного выпечки.

Он хотел сказать решительное «да», но также болезненно осознавал, что его карманы пусты, и что он до сих пор не знает дороги домой.

— Нет, всё в порядке. У меня сейчас нет с собой денег.

— Не беспокойся об этом, малыш, — она указала на дверь, — Входи.

Дверь распахнулась, и аромат, манивший его раньше, теперь стал ещё сильнее. Его воля, в конце концов, рухнула — не то чтобы она была такой уж сильной с самого начала, — и он послушно последовал за женщиной в магазин. Его туфли шаркали по полированному деревянному полу к прилавку, где располагалась главная витрина с выпечкой. Несколько растений в горшках были расставлены по всему магазину, дополняя бело-золотую тематику магазина.

— Чего бы ты хотел?

— Но я не…

Она улыбнулась.

— Всё в порядке, выбирай.

Он заерзал под её пристальным взглядом, прежде чем уступить и рассмотреть варианты перед ним. Естественно, его взгляд остановился на фруктовых пирогах, которые он видел снаружи. Он не был уверен, какая половина из них на вкус, и снова заколебался, когда заметил, что большинство из них очень богато украшены. Поэтому он остановился на более скромном пироге со скудной начинкой на алой основе.

— Эм, тогда я выберу это?

Она взглянула на то, что он выбрал, и загадочно улыбнулась ему.

— Ты любишь гранат?

Нет, он никогда не пробовал его, не говоря уже о том, чтобы знать, что это такое. Он замялся со словами:

— Похоже, будет вкусно?

Она промычала в ответ, прежде чем пройти за прилавок.

— Я принесу тебе тарелку.

В этот момент тусклый солнечный свет едва выглянул из-за горизонта. Он отметил время на настенных часах и знал, что ему действительно нужно идти домой сейчас же, иначе его отец рассердится.

— Мне правда пора домой.

Несколько мгновений она молча смотрела, прежде чем улыбка вернулась.

— Тогда я дам его тебе с собой. Ты не против подождать там? — она указала на коридор, который вел к задней части кафе, — Я дам тебе знать, когда он будет готов.

Он собирался вежливо отказаться, но она уже напевала и складывала продукты в холодильник. Но, судя по их краткому общению, казалось, что она все равно не удовлетворится этим ответом, поэтому Ким Докча пошёл по коридору мимо арки.

Его глаза расширились.

Он как будто вошёл в новый мир. Стены были заставлены книжными полками, пол был покрыт ковром, пространство занимал небольшой диванчик с набором подушек — это было похоже на личную библиотеку, о которой он всегда мечтал.

Он заглянул ему за плечо, гадая, не вернется ли кто-нибудь в ближайшее время. Хотя, если она отправила его ждать здесь, то, вероятно, это означало, что он может свободно читать эти книги…?

Он рухнул на диван после того, как схватил одну из первых попавшихся ему книг под названием «История, которой нельзя поделиться». Он открыл её на первой странице.

Ким Докча был настолько поглощен книгой, что даже не заметил, как кто-то вошел в комнату, пока пара ботинок не попала в поле его зрения. Он поднял глаза и рефлекторно вздрогнул от страха, встретив устрашающий взгляд темноволосого мужчины. Ким Докча быстро закрыл книгу и вскочил на ноги.

— Извините, я просто увидел здесь эти книги и подумал… — он замолчал, отводя взгляд от своих рваных ботинок и разболтавшихся шнурков.

— Персефона сказала мне, что это для тебя.

Ким Докча поднял голову и увидел коробку в своих руках. Он понял, что Персефоной, должно быть, звали женщину, которую он встретил, и этот мужчина, вероятно, тоже работал в этом кафе. Ким Докча прошаркал вперед и взял коробку, удивленный её весом. Фруктовые пироги обычно весят так много?

— Спасибо, — пробормотал он.

Мужчина молча кивнул и вышел из комнаты. Ким Докча последовал за ним, но не раньше, чем бросил последний взгляд на комнату. Ему хотелось вернуться — эта гавань была идеальным местом для такого читателя, как он.

Когда он вошел в основную часть кафе, то увидел Персефону протирающую прилавок.

Она улыбалась ему.

— Уже уходишь?

Он кивнул и застенчиво сказал:

— Спасибо за еду.

— В любое время, — она посмотрела в окно с задумчивым выражением лица, — Снаружи темнеет. Может быть, твоим родителям стоит забрать тебя?

— Нет, все в порядке, — довольно быстро сказал Ким Докча, — Я могу вернуться сам.

Она нахмурилась и отряхнула фартук.

— Так не годится. Я не могу позволить такому маленькому мальчику, как ты, идти домой одному.

При этом замечании Ким Докча не смог удержаться от легкого фырканья.

— Я не маленький…

Её глаза мерцали.

— О? Тогда сколько тебе лет?

— Восемь, — он расправил плечи и сказал, — Я знаю дорогу домой.

Она весело промычала и спросила:

— Хорошо, тогда не мог бы ты указать мне, в каком направлении ты попадешь на главную улицу?

— Хм… — он выглянул в окна высотой до пола. Это был шанс 50 на 50, так что он может угадать. Он указал направо с фальшивой уверенностью.

— Там.

Персефона несколько раз моргнула и издала мелодичный смех. Она позвала на кухню.

— Аид, ты подойдешь сюда на секунду?

В поле зрения появился тот же человек, что и ранее, направляющийся к Персефоне.

— Ты не против проводить его домой? Я не хочу, чтобы он потерялся. Я бы пошла, но мне нужно закончить подготовку заказа для клиента.

Ким Докча почувствовал, как горят его щёки и кончики ушей. Он надеялся, что угадал раньше, но удача, похоже, никогда не была на его стороне.

— Нет, нет, всё в порядке! Сейчас я пойду, спасибо и пока! — он бросился к двери, но Персефона оказалась быстрее и преградила ему путь.

Она опустилась на колени и сказала:

— Он может показаться страшным парнем, но он действительно милый.

Ким Докча хотел покачать головой — он действительно не хотел быть обузой ещё больше, чем сейчас. Он мог прекрасно справиться один, как обычно, и разве родители не предупреждали его, чтобы он не был таким дружелюбным с незнакомцами? Если его отец увидит, как он возвращается домой с незнакомцем, он будет плохим мальчиком и попадет в большие неприятности…

Словно почувствовав суматоху в его голове, она спросила:

— Тогда тебе было бы удобнее, если бы полицейский приехал и отвез…

— Нет! — немедленно воскликнул он, побледнев. Если его родители увидят снаружи полицейскую машину, его мама очень забеспокоится, а его папа, его папа…

Персефона схватила его за дрожащие руки. Более мягким тоном она сказала:

— Хорошо, никакой полиции. Тогда ничего, если мой муж проводит тебя только до главной дороги? — она погладила его челку, и Ким Докча непреднамеренно наклонился к её нежному прикосновению, — Мы просто хотим убедиться, что ты благополучно вернешься домой. Я была бы убита горем, если бы с тобой что-нибудь случилось.

Ким Докча прикусил губу, его решимость уже рушилась. Вместо того, чтобы снова заблудиться и остаться ещё дольше, может быть, это был лучший выход.

— Тогда только до главной дороги.

Она повторила:

— Только до главной дороги.

Он кивнул в знак согласия.

— Аид готов идти, — она взъерошила ему волосы и дразняще ущипнула за щёку, — Возвращайся в гости в любое время.

Ким Докче не хватило духу сказать ей, что это, вероятно, будет первый и последний раз, когда он придет. Он наткнулся на это место случайно и не знал, как вернуться; к тому же ему не нужна была ещё одна причина беспокоить родителей.

Он сжал коробку в руках.

— Я готов, — прежде чем он успел сделать ещё шаг, большая рука остановила его.

— Подожди.

Ким Докча склонил голову набок, задаваясь вопросом, в чем же проблема.

Не говоря ни слова, Аид опустился на колени и начал завязывать шнурки на кроссовках Ким Докчи. Он даже не заметил, что они были развязаны. Аид снова встал, его рост возвышался над Ким Докчой. Он распахнул дверь и сказал:

— Пошли.

Незнакомое ощущение нахлынуло в его груди, оставив после себя тупую боль, от которой ему захотелось разрыдаться.

Когда они вышли из магазина, Аид повернул направо.

— Я думал, нам налево?

Он поднял бровь.

— Нет, главная улица здесь.

Ким Докча с опозданием понял, что Персефона обманула его. Слегка смущенный таким поворотом событий, он послушно последовал за Аидом, оставаясь в нескольких шагах от него. Он не произнес ни слова с тех пор, как вышел из кафе, и Ким Докча задался вопросом, о чём он думает. Хотя, возможно, это было потому, что он был от природы тихим человеком и не чувствовал необходимости говорить, если к нему не обращались.

Его отец был почти полной противоположностью. Он был самоуверенным человеком, который без колебаний ругал Ким Докчу почти за каждое действие, часто называя его бесполезным. Глядя на свои аккуратно завязанные шнурки, Ким Докча задался вопросом, думал ли Аид так же о нем.

Группа пьяных мужчин внезапно столкнулась с Ким Докчой, который не успел удержать равновесие. К счастью, он не поранился и только испачкал руки, приземлившись на бетон.

— Смотри, куда идешь, коротышка! — крикнул один из них.

— Глупый ребенок… — добавил другой, когда они продолжили свой путь.

— Ты в порядке?

Ким Докча посмотрел на Аида, который протягивал руку. Он взял его за руку и, пошатываясь, встал.

— Спасибо.

Ночная жизнь медленно оживлялась по мере того, как все больше людей заполняли улицы. Ким Докча вздрогнул, когда машина поблизости внезапно посигналила, а затем раздался гневный крик.

— Твой район рядом? — спросил Аид, — Я могу проводить тебя туда, если хочешь.

Ким Докча слабо кивнул. Он бывал на этой улице несколько раз, как один, так и с матерью. Но, по какой-то причине, в ночное время его было почти не узнать, и присутствие кого-то еще с ним в этой незнакомой обстановке успокаивало.

Через пятнадцать минут они добрались до его района, и пришло время расстаться.

— Эм… спасибо, что проводили меня сюда, — пробормотал Ким Докча, не в силах смотреть прямо на Аида, но всё же чувствуя его взгляд. Не услышав ответа, он подумал, не разозлился ли он из-за того, что потратил больше времени, чем рассчитывал, чтобы проводить его домой.

— И и-извините, что побеспокоил вас… Я… я обычно, гм, не теряюсь, я просто сегодня гулял в другом месте, — всякий раз, когда его отец злился, Ким Докча понимал, что извинения с самого начала помогают больше всего.

Краем глаза он увидел, как Аид поднял руку, что заставило его автоматически вздрогнуть. Но вопреки своим опасениям, Ким Докча почувствовал что-то теплое на своей макушке.

— Бывает, — Аид погладил его по голове один раз, затем ещё один, — Ты не должен извиняться.

Ким Докча поднял голову и увидел намек на улыбку на лице Аида.

Тупая боль вернулась, на этот раз немного сильнее. Ким Докча был рад, что они спрятались в тени за пределами уличных фонарей, потому что он не был уверен, какое выражение лица у него было в этот момент.

Ким Докча открыл входную дверь и собрался с духом, прежде чем войти. Свет в гостиной был выключен, но он мог разглядеть своего отца на диване, потерявшего сознание рядом с различными зелеными бутылками на столе. Он тихо снял туфли и на цыпочках прошел в свою спальню. Когда дверь спальни закрылась с тихим щелчком, он выдохнул, затаив дыхание.

Он сел на стул и осторожно поставил коробку с пирожными на стол. Он аккуратно раздвинул ручки и с легким вздохом откинул клапаны коробки. Он восхитился красивым десертом перед ним и сделал мысленную пометку съесть его после обеда.

Ким Докча вдруг заметил что-то под пирогом, под вощеной бумагой. Он осторожно поднял вощеную бумагу и отложил её в сторону. Он потянулся к предмету, лежавшему на дне коробки.

Это была книга.

На его матово-черной поверхности были выгравированы белые гравюры пары крыльев. Он покосился на каллиграфию, написанную между крыльями.

— Спасение?

Ким Докча нахмурил брови, не понимая, что означает это слово. Он открыл книгу, и что-то упало на стол. Он взял визитную карточку и увидел в центре надпись «Самая темная ночь» вместе с адресом. Он перевернул его и обнаружил на обороте чей-то почерк.

Вам всегда здесь рады.

- Персефона</p>

</p>В темноте своей комнаты он держал визитку трясущимися руками. Тупая боль, мучившая его с сегодняшнего вечера, теперь стучала в грудь, и Ким Докча отчаянно пытался подавить рыдания, грозившие разрушить его стены.