Глава девятнадцатая или братья Хайтани (1/2)

Назойливо знакомая мелодия из рекламы сырных шариков бьёт по ушам, заставляя меня поморщиться и раздражённо перевернутся на другой бок. Утыкаюсь лбом во что-то горячее и живое. Незнакомое.

«Пахнет по-другому», — проскальзывает мысль.

Чужая рука смещается с моей спины на бедро. Какучё громко выдыхает, уткнувшись лицом в мои волосы. Телефон продолжал настойчиво звонить.

Чувствую, как Хитто нащупывает другой рукой мой телефон рядом с подушкой, продолжая прижиматься ко мне. Или это я открыто прижимался к нему, сонно морщась и чувствуя животом упирающуюся в меня утреннюю эрекцию парня?

Какучё принимает вызов, прислоняя телефон к уху. Трётся носом о мою голову, а после хрипло выдает:

— Чё? — и пытается разглядеть в углу экрана время. — Это тебя, — и насильно тычет в меня им.

— Хули Какучё отвечает? — спрашивает недовольно Риндо, услышав моё недовольное пыхтение. — Ты с ним?

— Рин, — тяну я жалостливо, утыкаясь лбом в широкую грудь Какучё, — что случилось? Знаешь же, как мне не хорошо, чего доебался с утра пораньше?

— Выгляни в окно, — и сбрасывает звонок, оставляя меня в замешательстве.

— Иди, мамочка, — фыркает Хитто, — папочка приехал.

— Чего? — не понимаю я. — И Вы туда же?

Сажусь с трудом, зевая. Тру лицо ладонями. Какучё тоже садиться, свесив ноги с кровати. Встаёт медленно, выходя из комнаты.

Я следую его примеру, аккуратно ступая на пол. Тело у меня сейчас деревянное, ноги сковывает тяжестью, как и руки. Хочется завалиться обратно в теплую постель и не вылазить из неё неделю. Выхожу из комнаты, добредая до балкона.

Кухня в квартире Хитто такая же, как и у меня, совмещённая с большой комнатой и коридором. Две комнаты, одна из которой была закрыта.

— Туда лучше не заходить, — предупредил меня вчера Какучё, когда я чистил картошку, переодевшись в домашние вещи, которые тот мне выдал.

Я молча кивнул, думая, что Какучё живёт не один.

Выхожу на балкон, потянувшись. Заныли мышцы живота. Морщусь от солнца и опускаю голову, глядя на припаркованную рядом с домом черную Toyota Supra 97-го года выпуска. На крыше которого стояла знакомая серая переноска, с розовой ручкой.

— Широ, кофе будешь? — спрашивает меня Хитто, выходя из ванной, но я его не слышал, выбегая из квартиры.

Обуваясь на ходу в какие-то резиновые тапки, я вылетел из подъезда, запнувшись о свои же ноги. Разлёгся звёздочкой, не в силах подняться.

— Широ, — слышу, как хлопает дверца автомобиля, — ну и чего ты разлеглась? — спрашивает Риндо, присаживаясь рядом со мной на корточки.

— Болит всё, — хныкаю я, поворачивая голову.

— А я приехал не один, знаешь? — говорит радостно Хайтани, помогая мне встать.

Риндо доводит меня до машины, в которой на водительском сидении сидит недовольный чем-то Ран в большущих солнцезащитных очках на пол лица. Вижу сквозь окна свои сумки с вещами и несколько пар туфель на высоком каблуке. Я никогда такие не носил.

— Если бы я не знал, что ты находишься на другом конце города, подумал бы, что вернулась бить морду своему бывшему, успев где-то по пути сломать себе руку, — смеётся Риндо, глядя как я осторожно открываю дверцу переноски.

Зузу забился в угол переноски, зло зыркая на нас. Рин постелил полотенце, чтобы зверюге теплее было.

— О чём ты? — хмурюсь я, поглаживая насупившегося Зузу.

— Твой брат, — говорит Ран, — вы с ним очень похожи.

— Вы видели Коко? — доходит до меня.

— Ага, — фыркает Риндо, — видели. Вчера, как к дому подъехали. Он избивал какого-то парня, не Сейшу, — сразу же прояснил Хайтани, — а Принцессу, точно, — и закивал довольно, подтверждая свои же слова, — Инуи валялся рядом с кучей туфель.

— Мы, кстати, несколько пар спиздили, — скалится Ран, — и мне хочется думать, что они твои.

— Надеюсь, вы просто забрали мои вещи, Зузу и уехали? — говорю и сам себе не верю.

— Как тебе сказать, — Риндо помогает мне достать кота из переноски, придерживая пластиковый короб на месте.

Зузу тянет за собой полотенце, рыча. Впивается ногтями мне в руку, и я считаю, что заслуженно.

— Мы ему купили немного корма и новый лоток с наполнителем, — Ран припускает на нос очки, — ещё миску и игрушек.

— Ран ему вчера пачку колбасок с сыром скормил, — Риндо чешет Зузу между ушами, ставая ко мне неприлично близко.

Пахнет Хайтани одурманивающие приятно и опять чем-то цитрусовым.

— Пригласишь к себе? — спрашивает нетерпеливо Ран.

— Да, конечно, — закивал я.

Поднимаю голову, находя взглядом свой этаж и балкон, на котором стоял Какучё. Навряд ли он видел нас с такого расстояния. Но сейчас я испытывал почему-то вину, стоя внизу, рядом с братьями. Я же сбежал, ничего ему не объяснив.

— Только у меня ничего нет, — сразу же предупредил братьев я, прижимая к себе Зузу и беря переноску, — квартира пустая.

— Не волнуйся об этом, — попросил Риндо, доставая мои сумки с вещами и какой-то бумажный большой пакет.

Коробок с книгами, со всякой мелочевкой и ноутбуком не было.

Ран взял туфли. Бежевые и черные, с открытой пяткой. «Любимые Сейшу», — узнаю их я. Фетиш Инуи я не поддерживал, но и не высказывал ему что-то против. «У каждого свои тараканы в голове», — говорил я сам себе.

— Хяку-чан, — выглянул из своей квартиры Тори-сан, — что-то случилось? Видел, как ты упала. Всё в порядке? — мужчина цепко осматривает сначала меня, а потом уже Хайтани, что находились за моей спиной.

— Да, — бодро отвечаю я, — вполне. Кстати, мы можем поставить недостающие подписи в документах? Риндо, не распишешься в них?

— У меня с собой печати нет, — морщится тот.

— Мы можем уладить этот вопрос другим «способом»? — я даже не успел заметить, когда Ран достал свой бумажник, вытаскивая несколько хрустящих купюр. — Пожалуйста, позаботьтесь о Хяку-чан, — и улыбается так притягательно, что у меня зубы сводит, протягивая мужчине деньги.

— Конечно, — Тори-сан тут же ухватился пальцами за купюры, кланяясь Хайтани, — никаких проблем.

— Вот без этого никак было нельзя? — спрашиваю недовольно, как только Тори-сан закрыл дверь.

— Идем, — Ран проигнорировал мой вопрос.