20. Гении мыслят одинаково (2/2)

— Постой, Анна.

У меня глаз задёргался.

— Я… Я…

Я повернулась к нему лицом, дабы понять, что с ним не так: то стреляет речами, как из пулемёта, то резко начинает заикаться. Он тужился, пытаясь выдавить из себя какие-то слова, и с каждой секундой всё больше и больше краснел:

— Я виноват перед тобой в том, что неправильно понял твои действия… Так что этот сюрприз предназначен и для тебя… В качестве извинений.

Вау. Меня покормят. Удивительно! Хотя, если честно, я рада, что он больше не относится ко мне, как к конченой мрази, и хочет наладить отношения. Потерять расположение такого человека в этом мире надо ещё умудриться. Интересно только, каких теперь выводов он наделал, исходя из услышанного вчера? Правильного точно ничего не мог предположить.

— Спасибо. Я с радостью попробую твой карри.

Замечательно. Хотя бы с одним я помирилась. Меня ненавидит не всё моё окружение. Я счастлива! Я отвернулась, как только почувствовала, что не могу сдерживать рьяно ползущие вверх уголки губ, и побежала наверх по лестнице. Я чувствовала, как натянуты мои нервы после всего, что сегодня произошло, и мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь застал неконтролируемую широченную, как у Чеширского кота, улыбку, и уж тем более озадачить кого-либо случайным приступом непрекращающегося смеха.

Пожалуй, Сома сегодня первый, кто подарил мне действительно положительную эмоцию, не заставляя меня сомневаться в его искренности. В аниме он казался мне всего лишь заносчивым, глупым, наивным, не в меру позитивным парнем, который не стоит какого-либо внимания и уж тем более зрительских симпатий, но, как оказалось, в реальности всё совсем наоборот — как человек он оказался здесь наиболее приятным из всех, пускай и не очень догадливым. Ну, последнее может и правильно — много думать вообще-то вредно для здоровья и характера — становишься злой, недоверчивой, мнительной… В общем, превращаешься в меня.

Я засмеялась, открывая дверь. Мышцы лица болели от натянутой улыбки, но я ничего поделать не могла — лезет и лезет она на меня, что я сделаю?! Думая о том, как же всё-таки я ошибалась насчёт него, я внезапно вспомнила, что раньше думала обо всех остальных, когда в моей голове они были ещё только персонажами. Как я теперь осознала, восприятие совсем разное, когда взаимодействуешь с кем-то вживую или просто смотришь на него через экран.

За Себастьяном я никогда не видела ничего больше красивой оболочки. Я никогда не могла понять его, едва ли могла увидеть в нем некие проблески характера. Хотя всеобщая любовь к нему меня никогда не удивляла — он же, в конце концов, красивый. И обольститель, к тому же, по канону. А здесь меня от него тошнит — и надо ли объяснять, почему? Потому что мне кажется, что тут и так всё понятно. Да хотя бы взять то, что он демон!

Что касается хозяина этого демонюги натурального, то тут контраст ещё более яркий — Сиэль всегда мне импонировал, будучи персонажем. Умный, строгий, прямолинейный, властный, язвительный… В общем, симпатия к нему была, да еще какая! — и все эти качества в итоге обернулись против меня самой, став жирнейшими минусами в личности этого человека.

Господи, я всё понимаю, но не мог бы ты не бить мне розовые очки стеклами внутрь? А если бьешь, то хотя бы не так, чтобы половина осколков впивалась в глаз. Больно же, блиать!

— Могу я помочь вам с переодеванием?

— Ты как сюда попал? — я резко обернулась к стоявшему за спиной у меня Себастьяну. Никогда не перестану пугаться его внезапных появлений — он всегда материализуется в тот самый момент, когда я отключаюсь от реальности и перестаю ожидать подставы.

— Вы сами меня впустили сюда, — Себастьян подошёл ближе и наклонился, «озабоченно» вглядываясь в моё лицо, — Может вам нездоровится?

Очень хочется съязвить. Очень… Но я держусь…

— Нет, всё в порядке. Давай уже начнем.

***</p>

Хватит с меня на сегодня мрачных мыслей. О чём не задумаюсь — всегда перед глазами в итоге оказывается смерть, гроб, кладбище. Я так скоро и правда попаду не в тот «мир иной», который мне нужен. Мне, кажется, кое-кто обещал примирительный карри — хоть какая-то радость в жизни будет! В этом унылом мире хотя бы еда и хорошие отношения с замечательными людьми способны порадовать. Бодрым шагом я последовала прочь из своей скучной норы, и правда забыв на короткое время о существовании раздражающих мои мысли личностей. Будто собираюсь сейчас встретиться со своей подружко… Ой. Лучше даже не вспоминать это слово. Аж перед глазами лицо замелькало.

— Я не люблю острое, но это не так уж плохо.

Голос Сиэля подействовал отрезвляюще, зато моё настроение чуть снова не упало до нулевой отметки. Держись, Аня. Ты всего лишь собираешься отведать предложенное тебе угощение. Фантомхайв тут вообще не при чём, его можно игнорировать, пока не лопнешь.

Первым меня, только что показавшуюся у порога комнаты, заметил Сома:

— Анна! Тебе мы тоже приготовили порцию карри, попробуй!

Все находившиеся в комнате подняли на меня взгляд. Стараясь не смотреть в лицо человека, который сейчас способен своим взором к полу меня пригвоздить, я молча подошла к столику, возле которого все находились. Агни отставил мне стульчик, как назло аккурат против Сиэля, но отказываться было странно — я села, сверля взглядом скатерть перед собой. Нельзя смотреть на него. Страшно поймать его взгляд — если начнётся невербальное общение, я на месте умру от сердечного приступа, как пугливый хомяк при виде кошки. Я ещё не отошла от выходок Сиэля, так что имею полное право его избегать. Любыми способами. Лучше бы вообще запереться в комнате и попытаться уснуть, но… Сома. Он меня выманил. Как я могу отказаться?

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил меня принц, смещая мой фокус внимания на себя, — Выглядишь блекло.

Как-как выгляжу? А, ладно, будто я не догадалась. На самом деле у меня ощущение, будто в мою спину сейчас воткнуто десять мечей. Но этот акт заботы очень милый. Правда, хватит! Иначе я буду требовать переезда Сомы в поместье, как личного психолога и фрейлины!

— Я в порядке, — просто ответила я, — Жду не дождусь попробовать вашу кухню, — и в подтверждение этого сразу же взяла лежавшую передо мной на тарелке еду.

Панировка булочки приятно покалывала кончики пальцев, которыми я вцепилась в неё с какой-то излишней энергией, будто она сейчас начнет сопротивляться. Думаю, все, кто видел меня, заметили, с какой опаской я откусила немного от этого блюда, будто мне уготовлена смертная казнь путем отравления через этот невинный пирожок. И, возможно, было немного обидно наблюдать, как я с равнодушным лицом положила булочку на место, отряхивая руки от прилипших сухарей. На самом деле мне нужно было переварить то, что я ощутила.

— Тебе понравилось?.. — решил уточнить мою реакцию принц с совсем не уверенными нотками в своем голосе.

Я попыталась выдавить из себя что-то, что смогло бы передать мои чувства:

— Вау?..

Получалось плохо.

— Это очень вкусно. Спасибо вам большое.

И я вгрызлась в остатки. Агни выражал благодарность моей похвале, рассказывал о том, как старался, готовя это блюдо, и вкладывал в него всю свою душу, но я его плохо понимала. В основном потому, что витала в облаках, наслаждаясь воистину удачным новым опытом.

— Знаете, это далеко не всё, что бенгальская кухня может предложить, — начал Сома свою речь странно, без энтузиазма, глядя сквозь стол, — Когда я ещё был маленьким, Мина иногда готовила мне расгуллы.<span class="footnote" id="fn_32771116_0"></span>

О, нет… Это же приступ страданий по прошлому.

— Впервые она сделала это, когда во дворце случилась эпидемия, и все повара слегли один за другим. Я был в восторге от того, что мы будем обедать сладостями. Эти расгуллы тогда показались мне самым вкусным блюдом в мире, потому что их приготовил близкий человек. Кроме того, мы были одними из немногих, кого болезнь тогда не затронула. Думаю, еда от любимых людей может исцелять.

Я вспомнила, как много я в последнее время думала о своём прошлом. Думала ли я вообще в последнее время о чём-то другом? Может, пора прекращать? Может, если бы я говорила все свои мысли вслух, я бы тоже казалась помешанной на своих воспоминаниях, как Сома?..

— Вот бы ещё раз попробовать приготовленные Миной десерты…

— Знаешь, люди приходят и уходят. В конце концов ты одинок по жизни.

Это было неожиданно даже для меня. Фраза будто сама вылетела из моего рта. Я много раз слышала подобные умозаключения как от живых людей, так и в сериалах — и вот, на автомате, не подумав, сама же её и сказала.

— Не говорите так, госпожа! Я всегда буду с моим господином, что бы ни произошло! — Агни уже на грани слёз сказал мне это, прежде чем броситься обнимать своего господина и осыпать его всяческой похвалой. Мне бы так.

И всё-таки чувства вины я после этого не испытала. Что-то мне подсказывает, что я говорю правду, и ко мне это правило тоже относится. Может быть, если я не увижу всех своих близких в ближайшее время (а может быть, и всю оставшуюся жизнь — от этой мысли сердце больно кольнуло), мне стоит просто отпустить их. Для них я, наверное, уже умерла, так почему бы мне не забыть обо всех хотя бы на короткий срок, ибо, кажется, в ближайшее время мне будет совсем не до возвращения — нужно решить проблемы, которые прямо или косвенно угрожают моей жизни, а все эти страдания только отнимают такие необходимые мне сейчас силы.

— Ты сейчас говоришь как Сиэль, — с детской обидой в голосе сказал мне Сома, прежде чем отвернуться к своему дворецкому.

Я? Похожа на Сиэля? Я мрачно улыбнулась от этой аналогии.

— Гении мыслят одинаково, ты знал?

И я заметила боковым зрением, как усмехнулся Сиэль после этой фразы.