Экстра IV. Мальчик-мечтатель (1/2)

Пожалуй, бог не знал,

Что мои кости </p>

Растрескивались по частям,

Дробились от безмолвной злости.

Как я любил тебя,

Пожалуй, бог не знал.

Я стал жестоким.

Сжался. Скрылся.

Прямолинейней по щекам

Хлестал чужих,

Чужих и близких.

Я стал жестоким

К двадцати годам.

Я – сильный.

Не веришь? Сильный!

Я сам сгноил утробный крик

Дрожащими руками,

Сильный.

Я сам сгноил утробный крик.

Я был ребенком.

Я был птицей.

Я был всем тем, что ты сказал.

Бессилие растит убийцу.

Я сам себя же убивал...</p>

</p>

Помни Имя Свое — Жестокость*</p>

— Все приготовления завершены, мой повелитель, — Беллатрикс нервно дёрнулась, будто собиралась преклониться, но не стала, отчего застыла в неловкой позе.

— Можешь идти, — опередил её последующие слова Том и отвернулся к окну.

Задёрнутое плотной тканью оно пропускало лишь полоску неяркого света полной луны, освещающей этой ночью поместье Малфоев.

Том спиной ощущал чужую жажду. Однако ему было не до неё. Ему было ни до кого в этом мире, кроме одного-единственного человека — далёкого от него, как южное море, и столь же горячо им желанного. Человека, готовившегося к войне. Наверное, сейчас он нервно касался оправы очков и кривил уголок губ в некоем подобие смущённой улыбки. Будто смеяться — это грех; наверное, рядом с ним сидела маглорожденная зазнайка и его рыжий до нелепого неуклюжий друг; наверное, ему было страшно, но он не бежал от этого страха, скорее мчался к нему, раскрыв руки. Будто бы, объяв ужас, можно его укротить. Наверное… что же ещё?

Лестрейндж всё ещё стояла за спиной.

— Белла. — Одной лишь интонации хватило, чтобы раздались спешные шаги и дверь с тихим щелчком закрылась за спиной.

Мантия стягивала плечи, и он небрежно стянул её прямо через голову, словно грязную половую тряпку. Стянул и кинул, вздохнув полной грудью. Поглаживая пальцами палочку, Том замер и потерял взгляд где-то на горизонте. Бескрайний лес чёрной массой простирался на много ярдов вперёд.

Поттер.